Сахарный диабет

Pov Максим Проснувшись поздно, так как было воскресенье, и в школу идти не надо, я позвал Артема. — Артём! — крикнул я, а в ответ лишь тишина. Я думал, что сейчас будет возмущенная ругань и мат, но ничего такого не было. Я от этой пугающей до смерти тишины напрягся. Сначала я зашёл в нашу комнату и начал искать, но там брата не было. Я заглянул даже под кровать и за шторку. Его. Тут. Нет. Дальше я побежал в комнату родителей, но там его тоже не обнаружилось. И в ванной тоже. Руки трясутся как у наркомана. Забегаю на лестничную клетку, и тут я замираю на пороге. Я вижу моего брата, лежащего на полу и не подающего признаков жизни. Паника охватывает все моё тело, а руки свела судорога. Сердце заколотилось как сумасшедшее. В голове проносится мысль: «вдруг поздно?», и именно она приводит меня в чувство. Падаю к Артему на пол и прикладываюсь головой к его груди. Проходит целая вечность, прежде чем я улавливаю совсем тихий, слабый стук. Аккуратно перекладываю Тёму на диван в гостиной, и несусь к телефону. — Алло, скорая? Приезжайте скорее, у меня брат умирает! У него сахарный диабет, он скорее всего инсулин не принял! Улица Пушкина, дом семьдесят восемь, квартира двадцать два! Быстрее! Бегу обратно к брату выполнять все их указания. Аккуратно стягиваю с него одежду. Весь его живот и ноги в огромных синяках. Это мои синяки. Это я их поставил. Что я за такой монстр? Укутываю Артёма в плед и начинаю качать на руках, как ребёнка. — Подожди, Тём, совсем немного подожди! Не умирай, маленький, прошу! Я больше в жизни тебя не обижу, только не умирай! Тёма, солнышко, открой глазки! Не умирай, прошу! — по щекам текут слезы и им нет конца. Звонок в дверь, и я бегу открывать. Что было дальше, я не помню. Только кадры: врачи, Тёма, вопросы, крики, машина скорой помощи, больница и операционная. Сижу рядом с операционной и жду врача. Проходит целый час, прежде чем двери операционной открываются и выходит врач. — Парень, только спокойно… Меня словно током ударяет. Я сажусь на пол, и слёзы снова начинают течь по щекам. Врач поднимает меня и сажает на скамейку. — Подожди. Я еще не закончил. Руки тут же хватаются за плечи мужчины. Его глаза такие уставшие. Волосы седые. И самому ему лет пятьдесят. — Кем Вы приходитесь Артему Донскому? — Брат. Сводный. — мой голос сильно дрожал. — Как тебя зовут? — спросил врач, осмотрев меня. — М-Максим, — запинаясь, ответил я. — Максим, твой брат в тяжелом состоянии, сейчас он без сознания. У Артема слишком высокий сахар, и поэтому у него случился приступ. Он мог стать смертельным для парня, — руками обхватываю голову и начинаю всхлипывать с новой силой. — Максим, расскажи мне, что произошло? — Я не знаю. Я вышел из квартиры, а он там…— конечно, я говорю неправду. Но если я скажу правду, то Тёму мне никогда не отдадут. — Понятно. — А можно мне к нему? — Сегодня нельзя. Приходи лучше завтра. — врач похлопал меня по плечу, встал и пошел в какой-то кабинет. Не помню совсем, как у меня хватило сил прийти домой. Но только зайдя за порог квартиры, я заревел со всей силы. Я проклинал себя и свой скверный характер. И клялся себе, что если Тёма выживет, он больше никогда не будет плакать. На следующий день, приведя себя в относительный порядок, я поехал в больницу. Я зашёл к нему в палату. Он лежал весь бледный, словно снег. Я не мог выдавить ни слова. От этой картины у меня резко закружилась голова и вспотели ладони. Я стоял непрерывно, наблюдая за зеленой кривой линией на экране аппарата. В палате Тёмы я просидел до самого вечера. Дома мне было еще хуже. Я каждые десять минут звонил в больницу и спрашивал, все ли в порядке с Артемом. Совесть съедала меня изнутри. Я уже сто раз убил себя и сто раз отговорил себя от этого. Ведь когда Тёму выпишут, ему нужен будет уход. И убить себя после всего, что я совершил будет верхом эгоизма. Ночью я совсем не спал. Ни минутки. И в восемь часов я уже стоял около больницы. На этот раз меня сразу пустили к нему. Я долго не решался подойти ближе, но медсестра подтолкнула меня к кровати Тёмы. Она сменила капельницу и ушла. Сейчас он был похож на фарфоровую куклу. Нежный, хрупкий, беззащитный. Из-за меня Артём сейчас находится на грани жизни и смерти, из-за меня его жизнь была ужасной, все из-за меня… Я самый худший брат… Подойдя к кровати Тёмы ближе, я опустился на колени перед ней, и уткнулся лицом в маленькую ладошку парня. — Прости меня, Тёма, прости меня. Прошу тебя, проснись. Ты мне нужен, солнышко моё. Прошу тебя, только не покидай меня. Я сделаю все, чтобы ты был счастлив… — Пока я молился, я не заметил как… уснул. Разбудил меня врач, потрясая за плечо. — Проснись, Максим, тебе пора домой. Завтра приходи. Зайдя в квартиру, я разделся и зашёл в нашу комнату, а затем лег на кровать Тёмочки. Я вдохнул его запах… Такой легкий и еле ощутимый. Запах карамели. Господи, ответь мне, почему я такой ублюдок? Почему я всю жизнь обижал в ничем не повинного парня? Артём он… Он такой милый. Его красивые большие глазки, пухлые губки, милые веснушки на кончике носа. Он просто… Совершенство. Зачем же я это сделал? Зачем загубил жизнь Артёму? Зачем?.. Зачем?..