***
– У тебя здесь уютно, – Какаши сел за стол, рядом с собой поставил традиционную чайную чашку малахитового цвета, в правой руке держал знакомую книгу в потрепанной бирюзовой обложке. Присутствие Какаши взбудоражило, провоцируя чувства неопределенности и настороженности сквозить в движениях и мыслях, приводя все к выводу: что-то случилось. Мельком взглянув на Сакуру, моющую фрукты, Саске сделал шаг к Наруто, смотря на него вопросительно и выжидающе – тот вел себя не так, как обычно, слишком тихо. Первым заговорил Какаши, открыв книгу на закладке: – Надеюсь, ты не против моего прихода? В последнее время очень много работы. Выкроить свободную минуту крайне сложно, хоть я и рассчитывал, что к концу недели это удастся сделать. Не думаю, что ты интересуешься подобным, но вполне мог слышать о прокладке железнодорожной магистрали вдоль Великого водного пути. Основная цель – соединить все Пять стран одной ветвью. – Слышал, – подтвердил он, наблюдая за тем, как закатил глаза Наруто. – Первый столь масштабный проект в Новейшей истории. Признаю, хлопотное мероприятие, предполагающее учет массы деталей, начиная от разработки проектов, утверждения сметы, согласование сроков, договора поставки оборудования, создание строительных отрядов, и заканчивая… – Какаши-сенсей, я прошу вас! – не выдержал Наруто, начав активно жестикулировать. – Свой просчет признаю. Но ведь по срокам ничего не нарушено. Все материалы будут предоставлены согласно оговоренной даты. – Впритык оговоренной даты, – буднично подправил тот, его взгляд был весьма красноречив. – Чтобы Коноха как инициатор проекта не ударила в грязь лицом, сегодня нужно закрыть оставшиеся моменты. Безалаберность в данном случае недопустима. Удели ты больше времени этим вопросам в течение последних недель, сегодня, как уже говорилось, можно было бы отдохнуть, Хокаге-сама. Саске прикрыл глаза, испытав секундное облегчение, прежде чем вернуться к нарастающей дискуссии, в которой последнее слово, как и всегда, останется за Какаши. В словах не было злого умысла, но содержался укор, преподнесенный в такой форме, чтобы максимально воздействовать на Наруто. Задача наставника выполнена блестяще. В какой-то мере Саске и – он мог поклясться – Наруто с Сакурой останутся учениками, пусть даже давно смогли превзойти Какаши, слова которого продолжают слушать, анализировать, в той или иной мере принимать на веру. Поэтому Наруто пристыжено молчит, признавая поражение и садясь по правую руку от сенсея. Из-за этого Саске, когда ситуация с ним и тварью приблизилась к точке невозврата, пришел именно к нему, рассчитывая на помощь. Скорее всего, эта же причина лежит в основе встреч Какаши и Сакуры, связанных либо с Фондом, либо с работой, либо с любым иным вопросом, для решения которого необходимо его мнение. Они считаются учениками великих саннинов, но раз за разом идут лишь к одному человеку. – Какаши-сан, чаю? – поинтересовалась Сакура. – Да, благодарю. Завозившись, Наруто достал из сумки большую оранжевую пиалу с черной полосой у кромки и такую же чашку. – Что? – он удивленно приподнял брови под взглядом Саске. Окно было приоткрыто, запуская в квартиру холодный ветер, вечернее небо стремительно заполоняли тяжелые темные тучи, готовые вот-вот обрушить на землю дождевую стену. Ломаной вспышкой мелькнула молния, за ней последовал раскатистый гром. От сквозняка хлопнула дверь спальни. Сакура закрыла окно, возвращаясь к последним штрихам сервировки. Как и предупреждала, она пришла рано, с сумкой продуктов и двумя небольшими кастрюлями, что взяла из дома. На невысказанный вопрос Саске никак не отреагировала, но попросила почистить картошки, моркови и лука – планировался карри. Больше ни одного слова, делала все самостоятельно, что-то напевала себе под нос – такая расслабленная, но увлеченная. Он бросил взгляд на кухонную полку около плит – там находились несколько пакетов со специями, в холодильнике – продукты, что остались после готовки. Подмечая это и то, как Сакура наносит последние штрихи на блюда перед подачей, он опять ощутил это странное чувство: все кажется таким знакомым и привычным. Саске невольно мотнул головой, намеренно концентрируясь на Наруто и Какаши. Последний сдвинул маску, медленно попивая чай. Книга закрывала нижнюю часть лица, судя по бегающему взгляду, Какаши полностью погрузился в чтение – не обманчивый жест, он в самом деле спокоен и расслаблен, может позволить себе это здесь и сейчас. С боку послышался короткий смешок. Наруто, выдохнув, откинулся на спинку стула, вытягивая ноги, сцепив руки в замок за затылком. Его взгляд направлен как бы в сторону, но Саске заметил, как он скользнул по Какаши. Понимание пришло быстрее, чем он успел проанализировать его. В этот раз Саске готов усмехнуться сам, но сдерживается, улавливая легкий импульс-воспоминание давно забытого любопытства, каким-то чудом сохранившийся из детства – желание разгадать загадку, ответ к которой каждому из них теперь известен. А ведь когда-то это была действительно сложная миссия. Закончив с раставлением, Сакура также села за стол напротив Наруто, Саске осталось место между ними. Запах стоял приятный. Какаши, все так же не отрываясь от чтения, отставил от себя чашку, придвинув тарелку с карри. – Неплохо, – воскликнул Наруто, озадаченно прожевывая. – Когда ты научилась готовить, Сакура-чан? – Что значит «когда»? – тут же вспыхнула та, не донося ложку до рта. – Всегда умела! – Смешивать настойки и прочее, – согласился он. – Но каждый раз, когда ты что-то… создавала, будь то состав для энергетических пилюлей или же рыбной похлебки, как тогда, в Кири, вкус был странный, как и вид, аж живот скручивало … Ай! За что? Потирая лоб, Наруто непонимающе смотрел на Сакуру, вытершую ложку о салфетку и, как ни в чем не бывало, продолжившую есть. – Ты просто не воспринимал никакой нормальной еды. Одна лапша. Нечего удивляться, что живот заболел, стоило вовсе в больницу положить для обследования, балда. – Я нормально ем! – горячо возразил он. – За что спасибо Хинате, – Сакура сделала глоток воды, недовольно щурясь. – Даже не представляю, каких усилий ей это стоило. Прежде чем Наруто успел что-либо возразить, его прервал кашель Какаши. За столом резко стало спокойно. Вскоре Шестой задал смысловой тон вечера – темой стал Фонд. Совет старейшин рассматривал вопрос о его реорганизации и создании новой общественной структуры, что могла бы представлять права рабочего класса, оказывать материальную помощь всем нуждающимся и тому подобное. Почти безопасная тема, которую могли поддержать все в этой комнате, в том числе и Саске, который несколько раз сам отправлял в Коноху послания с координатами людей и мест, наиболее пострадавших в период войны. В данный момент Какаши давал ему возможность воспользоваться этим, принять участие в беседе, но он уклонился от предложения. Сакура невольно перевела стрелки на себя: – Значит, когда будет выбран новый руководящий состав, я уйду. – Всех теперешних работников автоматически зачислят в новый штат, – напомнил Наруто, оглядываясь на Какаши. – Разговор ведь был об этом. Тот согласно кивнул: – Тебе нет нужды уходить. – Появится дополнительная нагрузка. Уже не получится ограничиваться шестью часами в неделю. Придется работать в ущерб врачебной практике. Я… мне бы этого не хотелось. – Сакура-чан, подумай еще раз. Возможно, получится совместить. Саске было комфортно просто слушать их разговор, который каким-то образом успокаивал, создавал ощущение быстротечной жизненной суеты, которая его самого часто обходила стороной. Но оно тут же исчезло, стоило его взгляду уловить позолоченный блеск тонкого ободка на руке Наруто. Эта деталь, если вспомнить, довольно часто рушила восприятие… В ушах отчетливо раздался звон разбивающегося стекла – игра воображения. Тяжелые капли дождя ударились об окно – уже реальность. Холод, который удавалось игнорировать последние часы, напомнил о себе, на какое-то мгновение сковав пальцы на левой руке и отдался колким покалыванием в правой. Разговор подходил к своему логическому завершению. Ощущение, что на него смотрят, заставило выйти из вязкого оцепенения, взгляд на долю секунды пересекся с Шестым. – Рад, что ты идешь на поправку, Саске, – произнес Какаши; на нем вновь была маска, но через плотную ткань можно было увидеть силуэт полуулыбки. – И нам пора, – это уже адресовалось Наруто. Активно поедающий онигири Наруто, стал жевать медленнее, проглатывая. Раздался гром. С улицы доносились завывания ветра. – Вы ведь несерьезно? – его брови сошлись на переносице, лицо скривилось, наглядно отображая все, что он думал по поводу данной идеи. Какаши закрыл глаза, поднимаясь со стула. – Собирайся. Действия казались сильно замедленными и очень быстрыми: слова, шаги, реакции. Но не потому что являлись такими на самом деле – ему хотелось так их видеть. Это чувство неожиданно кольнуло в груди, отдавая как глухой болью, так и мягким удовлетворением – оба ощущения распространялись по телу, создавая контраст на фоне холода, бегущего по венам вместе с кровью. Возможно, именно из-за этого он всегда и избегал общества Наруто, Какаши и Сакуры вместе, выбирая лишь кого-то одного? Так проще. Не увязнешь. Легче дышать. Саске думал об этом, стоя напротив обувающихся Наруто и Какаши. Один ныл, второй вполне успешно игнорировал это. Со спины донесся смешок и реплика Сакуры – дружеская подначка. Саске обернулся к ней, лукаво улыбающейся, собирающей посуду со стола – четыре разных комплекта, каким-то образом причудливо сочетающихся между собой. – Доброй ночи. Саске. Сакура. – Доброй, – говорит Сакура им вслед, Саске кивает. Ветер сильный. С ним на Саске через открытую дверь попали тяжелые капли. Холодные. С уходом Наруто и Какаши в квартире стало ощутимо тихо. Единственное, что отвлекало от этого оглушительного отсутствия звука – шум воды и движение на кухне. Прислонившись плечом к косяку, Саске наблюдал за Сакурой. Умиротворенная встречей, думающая, быть может, о последнем разговоре или же чем-то еще, приятном, она выглядела в фартуке, который принесла с собой, очень по-домашнему, словно не она здесь гостья и не ей вскоре придется уходить. Он набрал в легкие воздуха, собираясь что-то сказать, но не стал, вместо этого посмотрел на подоконник, мимоходом подумав, что здесь действительно не хватает цветка или чего-то подобного. Там должно что-то стоять, и он словно знает, что именно, но не может вспомнить. Легкий озноб опять прошел по телу, немного закружилась голова. – Вот так, – сполоснув посуду, Сакура аккуратно вытерла ее. – Слушай, здесь еще осталось карри. Вполне хватит на завтра. Нужно будет только разогреть, так что кастрюли я тоже оставляю тебе. И было бы неплохо, обзаведись ты посудой для готовки. Их взгляды встретились. – Сегодня… было здорово, – заправив за ухо волосы, она перевела взгляд на часы. – Думаю, мне тоже пора. Дождь усиливался, но Саске помнил о зонте, который Сакура принесла с собой и оставила в коридоре. Без лишних вещей она не должна сильно промокнуть на обратной дороге. Скоро квартира окончательно погрузится в гулкую тишину, к которой он был давно привычен. Холодно. – Ты можешь остаться. Блажь, потребность, сиюминутная прихоть – определений много, но Саске бы соврал, если бы сослался на то, что фраза сорвалась с языка против воли. Сакура настороженно посмотрела на него, затем медленно повесила полотенце на ручку духовки – крючков на стенах не было. – В смысле? – Можешь остаться на ночь. Несколько секунд она позволила себе педантично изучать его лицо, как если бы ожидала подвоха или какого-нибудь пояснения, которого все не следовало. – Ты уверен? Он промолчал: вес его слов был ей известен. Повторять дважды также было не свойственно. А ситуация неожиданно приобрела оттенок того, будто это ему дали дополнительный шанс. – Решай сама. – Да… Спасибо, – Сакура неловко погладила себя по руке. – Где у тебя лежит запасной футон? – У меня его нет. Больше ничего не добавив, он направился сперва в ванную, после в спальню, замечая, что Сакура зачем-то еще раз протирает стол. Когда лег, то стал вслушиваться в доносившиеся звуки: шаги по татами, скрип дверцы кухонного шкафа, щелчок выключателя. Следующим должен был быть глухой хлопок входной двери, но вместо этого шум воды в ванной. Молния мелькнула за окном. Саске закрыл глаза. Скрип двери, шорох одежды, после тихое шарканье у другой стороны кровати. Матрац чуть прогнулся. Он открыл глаза, наблюдая новую вспышку за окном и зная, что Сакура сейчас тоже лежит к нему спиной, на самом краю, натягивая одеяло до подбородка. Дверь ближе всего к ней. – Спокойной ночи, – ее шепот всколыхнул воздух. – Спокойной ночи. Сколько прошло времени? Может час, а может и две минуты. Наконец дыхание Сакуры стало ровным и размеренным, тело расслабилось. Опять все замерло в тишине, но ведь на деле вокруг было полно звуков. Гроза за окном не утихала, распаляясь еще сильнее, подходя к кульминации, после которой стремительно начнет сходить на нет. Сквозь фон ощущались колебания чакры: ночной патруль, вдалеке было еще одно – Наруто, рядом с ним ощущался Какаши. Чакра тех, кто бодрствует, и тех, кто спит, отлична: у первых она ярче, агрессивнее, у вторых – спокойная, почти неощутимая, не имеющая четких границ. Сакура заворочалась, придвигаясь ближе: ее тепло стало отчетливее. Выдох и какие-то невнятные слова, которые он не смог разобрать. Прошло еще немного времени. Новое движение: Сакура прижалась к его спине, утыкаясь лбом между лопаток, почти прячась под одеялом – замерзла. Холодно сейчас не только ему, но для нее всему виной слишком легкое одеяло. Саске привык и к менее комфортабельным условиям, Сакура же наоборот успела отвыкнуть. Ее рука ухватила его за край майки, раздался надрывный выдох – спит, но беспокойно. Саске закрыл глаза, позволяя сонному оцепенению, наконец, сковать мышцы, устлать зыбкой пеленой глаза. В самом деле, теперь, когда она так близко, стало теплее… впервые за несколько дней. КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ ЧАСТИГлава 17
31 марта 2018 г. в 08:48
Пять дней потребовалось на то, чтобы погода окончательно испортилась: сквозь разорванные дыры серых облаков виднелось блеклое небо, ветер то стихал, то набирал мощь, срывая с деревьев еще не окрепшую листву, птицы летали низко, предпочитая сбиваться в группы на крышах или ветках, вокруг скупой рассеянный свет, больше похожий на слабый дым – таким предстало утро.
– На этом все, – Цунаде покручивала между пальцами ручку, наблюдая за тем, как Саске, поднявшись с кушетки, надевает рубашку. – Ты быстро идешь на поправку, но каналы недостаточно восстановились – нужно еще полторы-две недели. Следующий осмотр через четыре дня.
С момента его выписки это была вторая встреча – неожиданное требование Пятой, больше похожее на проверку – проводилась ранним утром: кровь, давление, сердце, глаза. Такой же осмотр проходят шиноби после тяжелых травм перед допуском к миссиям, но в его случае все более придирчиво и скрупулезно.
Было непривычно просыпаться без рези в глазах, боли в мышцах, суставах. Все чаще начинало одолевать странное состояние дезориентации и легкой сонливости. Со слов Цунаде, это было нормальным явлением: пропало ощущение постоянного напряжения, к которому, ввиду образа жизни, привык организм.
Стрелки настенных часов показывали четверть девятого. Поведя плечом, Саске немного размял мышцы, ощущая потребность испытать хоть какую-нибудь нагрузку. Наруто упоминал как-то о спарринге, но Саске был уверен, что после двух побегов Какаши не спустит с него глаз. Иные варианты не рассматривались.
Вынужденное бездействие временами – ночью, ближе к утру – вызывало ломку. Стоило бы сказать Цунаде, но он медлил, справедливо полагая, что подобная новость добавит к его ежедневным препаратам более сильные седативные лекарства. Однако это не более чем побочная проблема, не она останавливает: врачи будут искать причину. И им может не хватить объяснения, что всему виной, как и в остальных случаях, жизнь нукенина, пусть и бывшего. Интересно, насколько бы удивился Наруто, узнай он, что одна из причин – его жена? Уголок губ дернулся, позволяя жесткой ухмлыхке проявиться на лице.
Подойдя к стойке регистрации, он заметил удаляющийся силуэт Сакуры. Скорее всего была ночная смена, но сейчас озадачило другое: он практически не чувствовал ее чакру. Лишь напрягшись, получилось уловить слабые импульсы, сливающиеся с общим фоном. Если подумать, то в таком состоянии она пребывала уже несколько дней, но до этого момента он не придавал этому особого значения.
Покатая спина, медленные маленькие шаги, зевки, что она раз за разом прикрывает рукой. И сейчас Сакура направлялась не домой, а к нему – это ее упрямство временами раздражало так же, как и упертость Наруто. Но это вполне могла быть и ответственность, которая сопутствовала всему, за что бралась Сакура.
Расстояние между ними было несколько метров.
Она смирилась – данная мысль вновь засела в голове, заставляя анализировать, подмечать, а не только пассивно созерцать и принимать как нечто должное. За ней потянулась другая: останется ли Сакура верна своему решению? Или же в какой-то момент отбросит все и пойдет другой дорогой? Примет изменения так же, как и свое положение, жгучую горечь эмоций… Нет, – остановил он сам себя, наблюдая за тем, как Сакура, перейдя улицу, зашла в магазин, – это не про нее. Выбрав однажды, она не отступится, неважно, будь то дружба, призвание, чувства. И эта девушка больше ничего не ожидает от него в ответ. В подобное было сложно поверить, и еще сложнее оказалось понять. Время не ждет, если кажется иначе – это самообман.
Он стоял у входа, через стеклянные двери хорошо просматривались кассы. Готовый обед, фрукты, овощи – все на одного человека, пестрой банки с желе не было. Рассчитавшись, Сакура побрела к выходу, почти находя на Саске, только сейчас замечая его:
– Привет? – получилось удивленно; на ее бледном лице, немного осунувшемся, глаза теперь выделялись особенно ярко, хоть их блеск нельзя было назвать здоровым. – Ты, – она неловко улыбнулась, стараясь быть приветливой, но поза и скованность выдавали неловкость, – не ожидала тебя встретить.
– Цунаде вызывала на внеплановый осмотр.
– Понятно. А у меня ночная. Мало людей… Многие взяли дни, чтобы, – не договорив, она зевнула, прикрыв рот рукой. – Прости. Идем тогда? Не домашний мисо-суп, но тоже очень вкусно. Когда нет времени приготовить, я часто покупаю обед в этом магазине.
Прежде чем Сакура сделала шаг, Саске забрал у нее пакет. Как показалось, это ее не сильно удивило, не так, как встреча. Шли они рядом, с разницей меньше, чем полшага, и, как обычно, никаких разговоров. А ведь правда: что может спросить она и о чем способен рассказать он? Их отношения никогда не будут прежними, когда можно было делать вид, что не видишь и не замечаешь, потому что так удобнее и проще. Теперь все сложнее. Одновременно былое раздражение, которое временами вспыхивало, когда ее действия шли в разрез с его ожиданиями, прошло. Сумел привыкнуть за этот срок.
На улице стихал массовый поток, что возобновит движение в обеденный час пик, затем в вечерний. Когда Саске резко остановился, Сакура замерла следом, первые мгновения смотря немного рассеянно, затем более осмысленно.
– Что такое? – взгляд переходил с ее собственного дома на него.
– Я могу поесть и один, тебе нет нужды идти.
– Как скажешь, – последовало после недолгой паузы. Перед тем, как направиться к двери, Сакура глянула на него лишь раз с тихим выдохом и чем-то таким во взгляде, от чего в этот раз Саске пришлось оступиться, отворачивая лицо к дороге.
– Хорошего тебе дня, – ее негромкий голос был ясно слышен сквозь шум улицы.
– Выспись, – он произнес это в тон ей, не двигаясь, ожидая реакции, которой не могло не последовать.
Сакура, уже вставившая ключ в замок, нахмурилась, обернувшись на него через плечо. Выглядела так, будто не расслышала: эмоции, сокрытые падающей утренней тенью близстоящих зданий, не прочесть. Заминка была заполнена фоновым движением вокруг.
– Я… Я приду вечером. Не знаю, говорил ли тебе Наруто, но он хочет присоединиться к ужину. И о посуде сказал, чтобы ты не беспокоился, – легкая неуверенность и удивление на первой фразе под конец выровнялись, обращаясь в спокойную четкую манеру, разве что улыбка вышла эмоциональнее, чем следовало бы.
Кивком дав понять, что принял к сведению, Саске, не прощаясь, пошел дальше, краем глаза замечая, как несколько клонов Седьмого пробежали на противоположной стороне дороги, неся на себе какие-то мешки и пожилого старика, указывающего направление тростью.