***
Следующим утром приехала довольно известная парижская швея, чтобы ушить только что законченное платье Мари так, чтобы оно сидело точно по фигуре. — Наконец-то я решила! — воскликнула Мари, крутясь перед зеркалом и то и дело оправляя подол небесно-голубого платья. Она сдавленно вскрикнула, когда швея случайно уколола ее булавкой. Так или иначе, Мари никак не могла убедить своего мужа заказать новый фрак. — Вряд ли он будет готов к сроку! — спорил Франсуа, — да и вообще, у меня уже есть прекрасные костюмы. Как же, неужели ты не помнишь, что среди них есть фрак, который я надевал лишь единожды, когда мы обедали у месье Бушера! Мари то раздражалась, то жалобно вздыхала, то надувала губы, пытаясь уговорить мужа, но ничего из этого не помогало. Тем временем Кристина и Рауль наблюдали за ними с огромным любопытством и весельем. Виконт, в свою очередь, приобрел себе темно-желтый с золотой отделкой сюртук, который по цвету очень подходил к платью Кристины. Она была уверена, что Рауль выглядит в нем глупо, но не смогла возразить, видя, как он доволен своей покупкой. В подготовке к балу, быстрых прогулках по парку неделя пролетела незаметно и теперь уже приближалась к концу. Хотя мысленно Кристина вновь и вновь возвращалась к Эрику и часто тосковала по нему и минутам, проведенным рядом с ним, у нее появились и другие сомнения: насчет бала. Мари непрестанно болтала о модных в этом сезоне туфлях, украшениях, прическах — удивительно, как это все ее до сих пор не утомило. Она перечисляла имена красивых молодых людей, которые были приглашены и должны были явиться на бал. — Я-то уже замужняя женщина, — сказала Мари с легкой улыбкой на губах, — вы тоже скоро выйдете замуж, и, можно сказать, что на этом балу вы в последний раз будете присутствовать в качестве завидной невесты. Поэтому нужно провести время так, что было, о чем вспоминать! — последнее заставило Кристину покраснеть, но она не смогла сдержать улыбку. Наконец роковой день настал. Хотя и не было необходимости приезжать в поместье де Шаньи заранее, для Кристины утро началось с самого рассвета. Сквозь сон она расслышала, как Мари пронзительно вскрикнула, поэтому и проснулась так рано. Испугавшись, что случилось что-то ужасное, Кристина не стала одеваться, а просто набросила на плечи пеньюар и бросилась вниз по лестнице, спеша к комнате Мари. Распахнув дверь, она увидела следующую картину: хозяйка дома сидела над ожерельем, которое планировала надеть на бал, и плакала, уткнувшись носом в матрас кровати. Застежка на украшении сломалась и бусины рассыпались по полу. Кристина смутилась, не понимая, как это могло вызвать такой пронзительный визг, но затем подошла к Мари и ободряюще похлопала ее по плечу, обещая, что починит ожерелье. Нужно было всего лишь пропустить сквозь все бусины новую нить и закрепить застёжку. На том в конце концов и порешили. Не было необходимости начинать готовиться к балу в семь утра, но Мари, судя по всему, так не считала, а потому, собравшись и приготовив все заранее, остаток дня провела в беспокойном нетерпении. Начала она подготовку с маски для лица, которую нужно было оставить на час, а потом смыть, и какой-то специальной смеси для волос, которую она тщательно нанесла на свои светлые кудри. Мари настаивала, чтобы Кристина сделала то же самое. «Ваш последний бал!» — не переставала она напоминать, и вскоре Кристина согласилась на маску для лица, отказавшись, однако, от целебного отвара для волос. Мари кружилась по всему дому, как беспокойная птица возле своего гнезда. Постоянно недовольная своей прической, она то и дело звала горничную, чтобы та все снова переделала. Щелканье расстегиваемых и застегиваемых заколок то и дело прерывалась недовольными окликами: «Не пойдет! Заново!» Кристина тем временем с помощью Клодетт тоже готовилась к балу. Пробило восемь, и буквально через несколько минут дворецкий оповестил дам о том, что виконт прибыл и ждет их в экипаже. Мари помогла Кристине застегнуть жемчужное колье, осмотрела ее с головы до пят и попросила слугу передать Раулю, что они уже выходят. Взяв в руки свою маленькую черно-золотую маску из бархата, Кристина еще долго рассматривала ее, прежде чем спрятать во внутреннем кармане плаща. Затем она последовала за Мари и Франсуа к парадному входу; тонкая ткань, из которой была пошита верхняя юбка девушки, тихо шуршала, пока та медленно спускалась по главной лестнице.Глава 24
14 апреля 2017 г. в 21:54
Пока Мари не было дома, Кристина успела вновь съездить в отель «Дюпон», но номер Эрика пустовал, поэтому вернулась назад она расстроенная. К тому же, девушке пришлось дать несколько мелких монет болтливой служанке, которая знала о том, что гостья уходила куда-то без предупреждения и без компаньонки, а потому могла обо всем доложить.
Могло ли случиться так, что Эрик разозлился настолько, что решил оставить ее навсегда? Кристина никак не могла поверить в это. Более того, здраво размышляя над произошедшим, она просто-напросто отказывалась принять это. Вместе с тем, Эрик куда-то пропал, не сказав ни слова о том, куда собирается и что намерен делать в будущем. Девушка окончательно запуталась.
Чуть позже после полудня со станции вернулась Мари, держа под руку Франсуа — своего мужа. Он оказался приветливым и мягким мужчиной; в его лучистых глазах зажглись теплые искорки, когда он поприветствовал Кристину.
— Как прекрасно, что мой шурин нашел себе такую замечательную невесту и теперь наконец сможет остепениться!
От этой фразы Кристина ощутила, как внутри все похолодело.
Время не стояло на месте, а ускользало так же быстро, как сухой песок сквозь пальцы. Рауль вовсю планировал, как объявить об их помолвке высшему обществу. Кристина не просила виконта прекратить эти разговоры, потому что знала, что он сразу смутится и расстроится. А в этот момент ей меньше всего хотелось причинить боль еще кому-то.
Рауль приходил каждый день к ужину. Однако почему-то Кристина не чувствовала былой легкости наедине со своим другом детства. У нее не получилось скрыть свое волнение от виконта, и он поинтересовался, что же ее так беспокоит. Конечно же, девушка не стала говорить об Эрике, а потому решила обсудить с Раулем другую тему, которая тоже слегка приводила ее в смятение и которая помогла бы на время отвлечь внимание виконта.
— Рауль… Должна признаться, я немного волнуюсь по поводу бала, — сказала Кристина, спускаясь после роскошного плотного ужина в сад под руку с Раулем. — Я всего лишь оперная певица, и, поверь, уже не раз замечала, как свысока смотрят на меня дамы из высшего общества. Я полагаю, мне придется столкнуться с колкими замечаниями в мой адрес, причём даже не с одним.
Рауль ободряюще взял ее за руку.
— Моя дорогая, не беспокойся ни о чем. Мари и я всегда будем рядом с тобой. И никто не посмеет оскорбить или унизить тебя, пока мы будем стоять за твоей спиной!
Он довольно улыбнулся, глядя куда-то вдаль сквозь сумерки. Кристина, встретившись с виконтом взглядом, ответила ему улыбкой, но улыбка это была пустой и неискренней. Чувство вины заполнило каждую ее клетку, пока они медленно прогуливались по аккуратной лужайке. Какое-то неведомое ощущение тянуло ее на свободу. Девушка не знала, в каком направлении ей нужно идти, зато она ясно поняла — не место ей здесь. Между ней и Мари установились теплые сестринские отношения, Кристина была довольна обстановкой в доме, но все равно чувствовала неимоверное желание сбежать и скрыться с тем, кому действительно принадлежит ее сердце.
Если бы только Эрик вернулся! Тогда бы все так и сложилось. Одна только мысль об ином исходе заставляла девушку поежиться: она боялась потерять его навсегда, как не боялась раньше никогда в жизни. «Если это причиняет мне такую боль, то через что пришлось пройти Эрику?» — эта мысль вдруг пронеслась в голове Кристины, и ее глаза наполнились слезами. Эрик столько раз страдал из-за нее и испытывал такую боль, какую не заслужил даже своими прошлыми поступками. Но даже несмотря на это любовь в его сердце не угасла.
Он любил ее.
Эта внезапная мысль заставила Кристину глубоко вздохнуть в надежде на то, что рано или поздно все наладится. Она никак не могла поверить, что Эрик мог просто-напросто взять и оставить ее на произвол судьбы. Он любил ее, и в этом у девушки не было ни капли сомнений. Кристина могла разглядеть это чувство в его светлых глазах, в легкой ухмылке, в его завораживающем голосе и в каждом плавном движении. Она знала, что Эрик отдал сердце и душу для того, чтобы добиться взаимного чувства. И ему удалось! Теперь он с точностью знал, что Кристина и правда влюблена в него. А это Эрик вряд ли смог бы так быстро выбросить из головы.
Рауль, должно быть, заметил сияющую на губах девушки улыбку и крепко сжал пальцы Кристины в своих. Она повернулась к нему, но лицо виконта не озарилось, как это обычно бывало, теплой улыбкой — вместо этого он настороженно нахмурился.
— Кристина, у тебя точно все в порядке?
Девушка немного удивилась такому резкому вопросу.
— Конечно! Почему ты спрашиваешь?
Рауль отвернулся и пожал плечами.
— Ты показалась мне сегодня довольно рассеянной за ужином. Ты будто бы ушла в себя и перестала замечать все происходящее вокруг. Слуга спросил, налить ли тебе еще вина, но, чтобы привлечь твое внимание, ему пришлось еще три раза окликнуть тебя по имени.
— Я должна попросить прощения — это было грубо с моей стороны, — Кристина пыталась подобрать хоть какие-то слова, чтобы заполнить наступившую неловкую паузу, — мне сегодня пришлось так много всего обдумать.
— Не только сегодня! — возразил Рауль, — ладно, просто сегодня это было особенно заметно. Однако очень часто ты сидишь с таким отсутствующим взглядом, что каждый раз мне хочется спросить, о чем ты тоскуешь и что так занимает твои мысли.
Кристина почувствовала, как румянец заливает щеки. В этот момент она радовалась, что сумерки уже опустились на Париж, иначе Рауль точно бы заметил, что она покраснела.
— Я ни о чем не тоскую, Рауль. Это просто… воспоминания; они время от времени возвращаются ко мне.
Выражение его лица прояснилось, виконт притянул девушку к себе, обнимая одной рукой за талию, и поцеловал в висок.
— Моя дорогая, не стесняйся рассказать мне, что тебя так мучает, — с готовностью воскликнул Рауль. — Я буду прекрасным слушателем.
— Спасибо тебе, но есть некоторые мысли, с которыми я должна справиться сама.
Виконт расстроенно вздохнул.
— Я не могу просто так стоять в стороне, когда ты с каждым днем все глубже и глубже погружаешься в меланхолию! — он отстранился от Кристины, вытирая глаза тыльной стороной ладони. — Прошу, хотя бы уверь меня в том, что ты здорова и счастлива.
Между ними повисла тяжелая тишина. Рауль ковырял носком ботинка землю, Кристина прикусила губу, испытывая жгучее чувство вины оттого, что ей приходится обманывать своего друга. Спустя несколько минут молчания она осторожно положила ладонь на его плечо.
— Рауль, говорю тебе честно — я счастлива. Я здорова и чувствую себя в безопасности здесь, рядом с твоей сестрой. Но мне нужно некоторое время, чтобы прошлое растворилось в памяти и потеряло свои краски.
Виконт нерешительно поднял на нее взгляд, хмуря брови.
— Я просто иногда очень о тебе волнуюсь, Кристина.
— Я знаю, Рауль, я знаю, — она отвернулась и теперь смотрела в сторону. Наступила тишина, и, казалось, девушка ничего уже больше не скажет, как вдруг слова как будто сами сорвались с ее языка:
— Что бы ни случилось, знай — я благодарна тебе за все. Я счастлива и очень тебя люблю, — Кристина ободряюще улыбнулась. И хотя улыбка эта все же могла показаться неискренней и пустой, Рауль вздохнул с облегчением и вновь притянул девушку к себе.
«Эти слова искренние, » — пыталась убедить себя она, пока виконт обнимал ее. Кристина безусловно любила Рауля, но чувство это было другим — не таким, как он предполагал. Она была благодарна ему и Мари и чувствовала себя более менее спокойно в стенах ее дома. Однако, произнеся эти несколько фраз, Кристина почувствовала, как внутри все сжимается. Почему-то ей казалось, что сейчас она прощается с Раулем навсегда.