Offered off my shoulder just (Предложил своё плечо только) for you to cry upon (для того, чтобы ты плакала снова.) Gave you constant shelter and (Дал тебе постоянный кров и) a bed to keep you warm (кровать, чтобы согревать тебя)
-6 лет назад- — Стайлз? Подойди сюда, пожалуйста. Ты мне нужен сейчас. — Что случилось? Лидия, почему ты плачешь? Кто тебя обидел? — Тео. Он стал издеваться надо мной, моими рисунками, над тобой. Я заступилась за тебя, но на это он порвал моё платье. Стайлз, давай уйдём отсюда. — маленькая куколка уткнулась своим лицом юноше в плечо. Слезы так и потекли из её глаз. Стайлзу было все равно на его уже насквозь промокшую рубашку, он просто обнимал свою подругу так сильно, как только мог. — Пойдём ко мне домой, почитаешь мне «Русалочку». Малышка лишь кивнула ему с натянутой улыбкой. Сказка уже достигла своей середины, но два маленьких ангелочка уже сопели своими носиками, обнимая друг друга.***
— Привет, Ноа. А Лидия у вас? — Да, они со Стайлзом в его комнате, вроде, читали. Так что проходи, думаю они уже закончили. Но когда оба родителя зашли в комнату паренька, они увидели двух маленьких котят, которые спали в обнимку. И каждый из них уже тогда оберегал другого. -1,5 года назад- — Мы посмотрим сегодня «Дневник памяти»?— Кто на этот раз
— Джексон— Опять?
— Пожалуйста, могу я прийти к тебе?— Хорошо.
*Спустя 15 минут* — Эй, ну иди ко мне. Не плачь, Лидия. Все наладится. Темноволосый юноша прижал девушку к своему сердцу и обнял так сильно, как только смог. — Он сказал, что не любит меня, что я для него просто развлечение. Стайлз уже не знал, куда ему деть свою агрессию, он был так зол на Уиттмора. Ему не нравилось, когда Лидия плакала, её лицо не должно нести на себе слезы. — Ну тише, тише. Пойдём посмотрим фильм, а потом можешь остаться у меня, если не будет желания идти домой. Хорошо? Рыжеволосая лишь кивнула ему с натянутой улыбкой на лице.***
Фильм уже подходил к концу, а на диване спали два подростка, видящие прекрасные сны. Каждый из этих снов нёс в себе человека, сидящего рядом.***
— Здравствуйте, мисс Мартин, прекрасно выглядите. — Стайлз, ты тоже прекрасно выглядишь в этом смокинге. Лидия скоро спустится, так что можешь пока подождать её в гостиной. — Да нет, я лучше тут постою. И вот, по лестнице спускается Лидия Мартин. Это темно-бирюзовое платье так идёт ей. Волосы, передние пряди которых, забраны и заколоты невидимкой, стали ещё более огненными. Будто её клубничного блонда и не существовало, будто она всегда была огненно-рыжей. В этом платье она была похожа на Ариэль, свою любимую принцессу. Я так её люблю. — Привет. — эти милые ямочки на щеках, когда она застенчиво улыбается, придают ей настолько милое выражения лица, словно мы переносимся в ранние годы нашего общения. Как я люблю её. — Лидия, вставай со Стайлзом. Я сфотографирую вас. Давай-давай. — Ну мам, мы опаздываем. — Ничего не знаю, скажите «сыр». — Если ты собираешься меня фотографировать со Стайлзом, то эта фотография будет выглядеть вот так. И она поцеловала меня. Её губы с ванильным привкусом коснулись моих. Хоть это и не первый наш поцелуй, но когда она касается моих губ, то ощущения всегда разные. Всегда новые. Я так люблю её.***
— Стайлз! Прошу, перезвони мне! Я волнуюсь! Пожалуйста. Где же ты, Стилински? Именно этим вопросом я мучила себя. Где Стилински? После всего, через что мы прошли, я полюбила его ещё сильнее. И мне важно сказать это ему. Если сегодня его последний день, если он умрет. Нет-нет-нет. — Девушка, с вами все хорошо? — Остановите машину, я выйду. Остановите! Слезы хлынули из моих глаз ещё сильнее, мне нужно найти его. Спустя некоторое время я оказалась на какой-то крыше высокого здания. Я не знаю, как меня туда занесло, но он был здесь. — Стайлз! Но было поздно, он пошатнулся, а после стал падать. Я быстро подбежала к нему и уложила на свои колени. Он уже умирал. И я не могла помочь. — Лидия, ты не должна была этого видеть, — его речь прерывалась, он еле говорил, но старался жить. — Стайлз, прошу не умирай. Ты не должен умирать! Не закрывай глаза, Стилински! Не смей! — все расплывалось в моих глазах, слезы градом сыпались на его лицо. Он не должен умирать. — Лидия, всё хорошо, всё замечательно. Я в руках своей первой любви… помни, ты первая, кого я полюбил и буду любить вечность. — Нет, Стайлз, не смей! Не смей! — я стала убирать волосы с его лица, только бы видеть его ещё живые глаза. Он улыбался, он был спокоен. — Я люблю тебя, Лидия. Лидия Мартин. — Я тоже тебя люблю, пожалуйста, не покидай меня. Прошу, — и вот наши губы впервые чувствуют друг друга, я была так глупа, что не замечала его. И сейчас, в этот поцелуй я вложила всю свою скрытую любовь к нему. Все свои извинения. Мне нужен был он. Но вот только когда закончились пять минут нашего счастья, он выдохнул в последний раз. Его душа покинула тело. Он подарил мне свой последний поцелуй. Я была так глупа. — Стайлз!***
Почувствовав большое мокрое пятно на своём плече, Стайлз проснулся. Он увидел Лидию, лежащую на его плече, из глаз которой лились слёзы. Аккуратно подняв девушку с дивана, он понёс Лидию к себе на кровать. Когда же Стилински накрыл её одеялом и пледом, как она любит, он услышал что-то. — Останься со мной, прошу, Стайлз. — именно это и бормотала Мартин себе под нос. А когда темноволосый юноша лёг рядом со своей принцессой, она прижалась к нему, ей нужны были его объятия. Именно так они и проспали до обеда. В объятиях друг друга, которые совсем не хотелось разрывать. -Наши дни- — Элли! Вставай! Мы опаздываем! — А что? Сколько времени? — Арджент пулей встала с кровати, ничего так и не поняв. На что я лишь засмеялась — В чем дело, Мартин? Почему ты смеёшься? — С Днём Рождения! Моя сестричка! — я обняла её со всей дури. На что она чуть не задохнулась. — это тебе. — я протянула Элли коробочку. И когда она открыла её, она была так рада. — Кулон, который я хотела. Боже, Лидия, я люблю тебя! — девушка достала из коробочки кулончик, который был в форме волка, никто кроме Элли и её мамы не знал, что именно значит этот кулон. Но Лидия знала, что именно он нужен её подруге.***
Я была так счастлива от подарка Лидии. Да, это обычный кулон, скажете вы. Но не я. Этот кулон значит для меня многое. Когда-то мама рассказывала мне о древнем роде охотников Вале. И самым первым охотником была Мари-Жанн. Так вот, она была настолько похожа на меня, что мой дедушка часто называл меня её именем. А мама говорила, что в любой свой День Рождения, когда я буду готова, я все узнаю. — Извините, а в этой комнате проживает Эллисон Арджент? — Да, это я. — Что же, тогда это вам посылка от вашей семьи. Можете расписаться здесь? — Да, конечно. Скажу честно, я недоумевала, что в этой коробке. — Лидия, ты знала об этом? — Нет, давай лучше посмотрим что там. Когда мы открыли коробку мы были поражены. Кто именно мне мог подарить лук и стрелы на день рождения? И к чему они? Всего этого я не понимала, пока подруга не дала мне в руки письмо. — Думаю, тебе стоит прочитать его. Устроившись поудобнее на кровати, я начала читать письмо. «Моя дорогая Элли, скорее всего тебе уже семнадцать, а я уже не с тобой. Не знаю, как будет к тому времени. Но сейчас я хочу поздравить тебя с твоим днём, малышка. Неважно, буду я с тобой или нет. Знай, ты всегда была лучиком солнца в моей жизни, который грел даже в самые ужасные моменты. Мой ангелочек, этот лук, эти стрелы. Всё это не просто так. Помнишь наши зимние домашние вечера и рассказы о Вале? Мари-Жанн?***
Почти весь день мы провели в компании Скотта, Стайлза, Тео и Малии. Нам повезло, что сегодня не было экскурсий, поэтому мы устроили свои. Видимо, Стайлз не знает о Малии и Тео. Почему я так решила? Все просто. Вы бы видели этих двух голубков. Они были так счастливы, но вот только искреннее счастье было у одного из них. У второго одна только ложь. Мы с Рейкеном шли сзади сладких парочек. Интересно, что он чувствует сейчас? Ревность? Равнодушие? Боль? — И давно вы вместе? — О чём ты, Лидия? — Да ладно, я видела все вчера. И это явно не был секс по пьяне. А твой взгляд? М? Так как давно вы вместе? — С того момента, как я уехал отсюда, довольна? — Что-то ты отвечаешь слишком холодно. Так почему же она сейчас ходит, целуется, спит с ним, а ты в сторонке? — Не твоё дело, Мартин. Колись, ты чувствуешь то же, что и я. Ревность. Они такие счастливые. А ты здесь, идёшь с каким-то Тео. Я видел вас вчера на крыше. И я знаю, что ты любишь его, я не говорю, как именно, может, ты сама не знаешь, но только слепой не заметил бы, как сильно ты заботишься о нем. Так что, у меня к тебе тот же вопрос. Всю оставшуюся дорогу до отеля мы шли в тишине. Я ничего не хотела говорить, не хотела спорить с ним. Ведь он был прав.***
— Мы можем поговорить?— Что случилось?
— На крыше через десять минут.— Хорошо.
***
Рыжеволосая девушка сидела на крыше отеля. Вновь. И снова из-за одного человека. Стайлз Стилински. Сколько легкомыслия в этом имени. Сколько простоты и веселья. Сколько родного в этом человеке. Из размышлений Лидию вывел голос парня, и как ей показалось, очень даже расстроенный. — О чем ты хотел поговорить? Он присел рядом, так робко, так аккуратно. На его глазах наворачивались слезы. Но он держался. — Она рассказала мне. Рассказала об измене. — Стайлз, все будет хорошо. Понимаю, ты любил её, но не у всех любовь бывает вечной. У кого-то она может кончиться и на следующий день, а у кого-то пробыть до самой смерти. Мартин стало жалко парня, она не знала никакого другого способа, как можно выразить свою поддержку, нежели через объятия. — Дело не в этом, Лидс. Она рассказала ещё кое-что. Я опасен теперь. Опасен даже для себя. Я не знаю, зачем, но она рассказала мне об этом. Я — Ногицунэ. — Темный дух лисы, питающийся болью, хаосом и разрушениями. Я знаю кто ты. Скупая слеза скатилась по его щеке. Но вот только скупая ли она теперь? Когда и остальные стали скатываться по его щекам, останавливаясь на каждой родинке, будто прощались с ними. Он понимал, что видит любовь всей своей жизни в последний раз. И да, именно любовь. — Ну не плачь, ты же сам не любишь, когда люди плачут. Мы сможем спасти тебя, обещаю. Не знаю как, но спасём. И она вновь его крепко обняла. Плечо было мокрым от его слез, но Лидия Мартин готова была стерпеть их. Ведь сколько раз его плечо переносило её страдания?