Трудное время 3: Развилка

Когда солнце начало медленно опускаться за деревьями, мы двинулись по направлению к поселению аборигенов, тех самых, которым мы помогли справиться с последствиями землетрясения. Хотя путь оказался недлинным и, к тому же, тропа была уже протоптана, шли мы очень долго. А все потому, что Лаувея, возглавлявшая шествие, то и дело останавливалась, чтобы сфотографировать какое-нибудь необычное растение или, еще того хуже, набросать заметку для своей будущей статьи. Корреспондентке пришла в голову идея создать в галактической сети ресурс, посвященный Звездному Патрулю, и теперь она активно собирала для него информацию. Кайса же постоянно нагибалась или, наоборот, подпрыгивала, чтобы сорвать листок, цветок или травинку для своего гербария, что тоже не прибавляло нам скорости. Сэм в такие моменты тяжело вздыхал и возводил глаза к небу: чудеса джунглей вовсе не занимали юношу, он с куда большим удовольствием копался бы в каком-нибудь механизме или разрабатывал компьютерную программу. Что касается моего старшего брата, то по его лицу было совершенно невозможно определить, нравится ему происходящее или нет. Его спокойный, невозмутимый взгляд словно бы говорил: «А я-то что? Я, как и все». Интересно, а как бы вела себя сейчас Дана, будь она с нами? Нет, нельзя думать об этом, я должен забыть… Но мои мысли все равно то и дело возвращались к запретной теме, и я ничего не мог с этим поделать. Наконец мы добрались до поселения, и я впервые увидел здешних аборигенов. Они оказались людьми невысокого роста, со смуглой кожей и черными, как смоль, волосами. При виде нас поселяне издали ликующие возгласы, напоминавшие чем-то крики лесных животных, а один из них выступил вперед и произнёс, с ужасным акцентом, но всё-таки на общегалактическом языке: — Добро пожаловать, мы рады приветствовать вас на нашей земле. — Здрасьте, — небрежно поздоровался я. — Локи, можешь говорить повежливее? — шепотом попросила меня Лаувея. — И, пожалуйста, воздержись от своих обычных шуточек. Я на видео всё записываю, к твоему сведению. Хочешь, чтобы потом вся галактика смотрела, как лидер Звездного Патруля хамит аборигенам? — Думаю, это будет забавно, — хмыкнул я, однако про себя решил, что буду вести себя вежливо. Местные жители отвели нас на большую поляну, в центре которой уже горел огромный костер. На некотором расстоянии от него были разбиты белые шатры, которые привез Звездный Патруль вместе с прочей гуманитарной помощью. Лаувея говорила мне, что вообще аборигены строят себе деревянные хижины, но все они оказались разрушенными из-за подземных толчков, поэтому нам и пришлось обеспечивать местное население временным жильем. Неугомонная Кайса куда-то исчезла, а через десять минут вернулась, одетая в платье из листьев — одежду, которую носят местные женщины. Лицо девушки украшали красные полосы различной длины и толщины, я даже не сразу узнал её. — Теперь я совсем как местная жительница! — смеялась Кайса. — Лаувея, ты тоже можешь переодеться. Но Лаувея сочла себя слишком взрослой и серьёзной для подобного маскарада, и потому предпочла остаться в своей одежде. Аборигены угостили нас местными плодами с красной кожицей и белой мякотью. Плоды оказались очень кислыми, и мне с трудом удавалось есть со спокойным лицом, не морщась. — И как только дикари их едят? — поинтересовался Тор. — У меня аж скулы свело. — У них, вероятно, иные вкусовые ощущения, нежели и у нас, — заметил я, глядя, как аборигены с удовольствием едят эти плоды. — Они все тараторят и тараторят, — печально вздохнул Сэм, который сейчас, наверное, от всей души жалел, что не остался на корабле, читать энциклопедию «кибернетика последних лет». — А самое обидное, что мы их даже не понимаем. И словно бы в ответ на его жалобу к нам подошел местный «переводчик» — абориген, худо-бедно знавший общегалактический язык. — Я хочу от лица всего племени выразить вам нашу бесконечную благодарность, — произнес он, по очереди пожимая каждому из нас руку, — если бы не вы, люди другого мира, как мы вас называем, мы бы ни за что не справились с последствиями землетрясения. Этот фестиваль устроен в вашу честь. Тем временем остальные аборигены уселись вокруг костра. В руках у них были какие-то деревянные инструменты, схожие с барабанами. — Локи, подержи камеру, я буду записывать, — велела Лаувея, бережно передавая мне прибор и доставая портативный компьютер, на котором она с фантастической скоростью печатала свои заметки. Я был абсолютно уверен, что этот отсталый народ не имеет ни малейшего представления о музыке, и потому был поражен той ритмичностью, с которой они играли на своих примитивных инструментах. У них и впрямь получалась мелодия, причем мелодия красивая, хотя и совсем не похожая на те, которые привыкли слышать мы, цивилизованные люди. А потом аборигены запели. Пели они, разумеется, на своём странном наречии, и мы ни слова не поняли, но их песня произвела на нас ошеломительное впечатление. Слушая звучные голоса дикарей и глядя на пляшущие языки пламени, на раскаленные добела угли и на самих аборигенов, я словно бы перенесся в другой, неизведанный мир, полный тайн и загадок. Да, я не понимал, о чем поют дикари, но мне чудилось, что эта песня — не что иное, как история джунглей, история их первобытного народа. Причем история не сухая, книжная, основанная исключительно на фактах, а история чувств, эмоций, ощущений. Никогда ещё музыка и пение не захватывали моё воображение так сильно. Само моё сознание преобразилось, я стал мыслить и думать иначе. Теперь существование лесных духов, повелевающих этим миром, казалось мне вполне естественным, а города, заводы, космические корабли — наоборот, стали какой-то нелепостью, причем ненужной и даже вредной нелепостью. Я уже с удивлением глядел на свою одежду, а также на своих друзей. Боюсь представить, чем бы все кончилось, если бы дикари не перестали петь, и я не вернулся бы к реальности. Лаувея сидела, широко раскрыв рот и позабыв делать записи. Но вот она потрясла головой, отгоняя наваждение, и окликнула переводчика. — Расскажите, пожалуйста, о чем была эта песня, — вежливо попросила она, а затем повернула голову и крикнула мне куда менее учтиво: — Что уставился, Айсберг?! Давай снимай, не видишь, я интервью беру?! Я направил камеру на аборигена, который начал объяснять: — Эта песня о том, как, согласно нашим верованиям, был сотворен тот мир, в котором мы живем. По легендам, которые передаются у нас из поколения в поколение, сначала наша земля была пуста и безжизненна. Но потом явились духи, которые и принесли сюда жизнь. Духи леса посадили деревья, духи воды создали реки и озера, духи гор воздвигли непреступные скалы, духи животных создали птиц и зверей, а так же и нас самих. И до сих пор они живут среди нас, обитая в растениях, животных, водоёмах, словом, всюду, и следят за нами. Если мы живем мирно, они посылают нам обильные дожди и хорошую дичь, что обеспечивает нам пропитание. А если же мы враждуем между собой, они шлют нам всякие беды и катаклизмы. Вот как недавно, например. Повоевали мы с одним племенем, в общей сложности тридцать человек убили. Земля напиталась их кровью, духи земли разозлились и… ну, вы сами знаете. — Но это же всё полная чушь! — воскликнул Сэм, обладавший исключительно рациональным складом ума и отвергавший любое восприятие мира, не являющееся научно доказанным. — Землетрясение — типичное природное явление, вызванное движением литосферных плит. А все эти ваши духи тут совсем не при чем. Вы их сами выдумали. — Молчи, Сэм, — Кайса, сидевшая рядом с юношей, сильно пихнула его локтем. Абориген, однако, нисколько не смутился и произнес: — У вас, возможно, бедствия и вызывают какие-то там плиты, у нас же это дело духов, все знают это. — Но ведь это же не доказано! — гнул своё упрямый Сэм. — Кто-нибудь из вас хоть раз видел этих так называемых духов?! Не видел? Вот то-то и оно! — Видели, пришелец, видели, — возразил переводчик. — Байки всё это! Пока своими глазами не увижу, не поверю! — не унимался Сэм, которому было важно доказать свою правоту и убедить неразумных дикарей в том, что они заблуждаются. Сэм с большим уважением и почтением относился к точным наукам и потому отличался нетерпимостью к другим взглядам. — Нет ничего проще. Сходи к расщелине, которая образовалась при землетрясении, и ты увидишь, что из неё бьёт синий свет. Кто может создать такое, если не духи? — сказал переводчик. Весь Звездный Патруль, включая меня самого, вытаращил глаза от изумления. — Из-под земли бьёт свет непонятного происхождения? — переспросила Лаувея, не переставая писать. — Почему же непонятного? — удивился абориген. — Его создали духи земли, я же сказал вам. Но Лаувея его уже не слушала. — Мы должны это увидеть, — обратилась она к нам. — Не знаю, как вы, а я не улечу отсюда, пока не узнаю, что это за странный свет, если он, конечно, не является плодом воображения аборигенов. Завтра я беру необходимое снаряжение и отправляюсь к расщелине. Кто со мной? — Я! — одновременно отозвались четыре голоса. Нетрудно догадаться, что голоса принадлежали мне, Тору, Сэму и Кайсе. Это необъяснимое явление заинтересовало нас всех. Даже я не жалел, что придется задержаться в этих краях ещё на сутки. Ведь мы, быть может, стоим на пороге великого открытия, которое перевернет мир. А сейчас пора было возвращаться к кораблям. Мы попрощались с аборигенами, которые не хотели нас отпускать, желая в свою очередь узнать о нашем мире и разглядеть как следует непонятные для них приборы, такие как портативный компьютер и камера Лаувеи. Но мы не могли задерживаться: и так уже давно перевалило за полночь, а на рассвете мы должны были подняться и отправиться в самую настоящую научную экспедицию. — Знаете, что я думаю насчет синего сияния? — спросил Сэм, который шагал впереди, освещая нам дорогу фонарем. — И что же? — поинтересовался Тор, шагающий следом за Воителем. — Думаю, в недрах этой планеты содержится какой-то новый, неизвестный нам химический элемент, который так светится. — Но раз он светится, значит, от него исходит излучение, — разумно заметил я. — И излучение это, по всей вероятности, радиоактивное. А мы собрались мирно отправиться к самому источнику радиации, без каких бы то ни было средств защиты. Замечательно! Хотя, для Звездного Патруля это в порядке вещей. — Не волнуйся, Айсберг, — посоветовала Лаувея, которая шла позади меня. — Если бы это сияние было действительно вызвано радиоактивным излучением, на этой планете никогда бы не зародилась жизнь. Так что можно не опасаться, радиация здесь явно не при чем. — Но если не радиация, то что же тогда? — спросил Сэм, раздосадованный, что его теория оказалась заведомо неверной. — Откуда я могу знать, Воитель? — раздраженно спросила Лаувея. — Мы и отправляемся в экспедицию затем, чтобы выяснить это. Завтра всё узнаем. — Если, конечно, эта загадка окажется нам по зубам, — вставил Тор. Увлеченно беседуя, мы и не заметили, как добрались до кораблей. На этот раз Кайса и Сэм нарвали несколько десятков огромных пальмовых листьев и расстелили на полу грузового крейсера, чтобы лежать было не так жестко. Мы легли ровным рядом, бок о бок друг к другу, но спать никому не хотелось. Все были возбуждены событиями минувшего дня. — А знаете, я рад, что мы прилетели на эту планету, — заметил я, кладя руки за голову и глядя в блестящий, металлический потолок. — Мы узнали столько всего интересного. А сколько узнаем во время завтрашней экспедиции… Жаль только… — Ни слова о Пантере, Локи! — перебил меня Сэм, догадавшийся, о чём именно я жалею. — Не вспоминай, не надо. — Воитель прав, Айсберг, — мягко заметила Лаувея, лежавшая справа от меня. — Я бы на твоём месте подумала лучше о поиске лекарства. — Да еще недели не прошло с того момента, как я дал это обещание, а ты уже прицепилась! — огрызнулся я, невольно начиная нервничать. — У нас целый год впереди, Нимфа, целый год, понимаешь? — Если так рассуждать, то ты ни на шаг не приблизишься к решению проблемы ни за год, ни за десять лет, ни за сто. Подумай над этим, Локи! — Ну не знаю я, где можно достать такое средство! — вспылил я. — Это физически невозможно! — А раз невозможно, то не надо было обещать, — слова Лаувеи были разумны и логичны, но это злило меня еще больше. — Если бы я не пообещал, то меня бы среди вас не было! Это моя проблема, Лаувея! Тебе-то до неё какое дело?! Я приготовился к тому, что девушка сейчас начнет орать на меня в ответ, и потому очень сильно удивился, когда она взяла меня за руку и тихо сказала: — Мы одна команда, Локи. И проблема одного из нас — это проблема, касающаяся всех. Мы не бросим тебя в беде. Я не брошу. — И я! — чуть ли не хором отозвались члены Звездного Патруля. — Ладно, давайте спать, — минуту спустя предложил Сэм. — А то уже рассвет скоро. — Ты прав, Воитель, — отозвался я, закрывая глаза.