Трудное время 3: Развилка

Прилетели мы на рассвете. Небо было подернуто тонкой сеткой облаков, но солнечные лучи с легкостью пробивались сквозь неё, освещая раскинувшийся перед нами город во всем его великолепии. Мы нарочно приземлились на окраине, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. — А воздух-то какой свежий! — произнесла Лаувея, вдыхая полной грудью. — Видать, ночью прошел дождь. Мы с девушкой сидели на трапе космического корабля и ждали, когда наши товарищи закончат собирать все необходимые вещи и присоединятся к нам. Я заметил, что Лаувея нервничает. Она кусала свои и без того потрескавшиеся губы, неосознанно рвала траву, росшую возле трапа, и все время оглядывалась по сторонам. — В чем дело, Нимфа? — наконец спросил я. — У тебя такой вид, словно ты ждешь, что вот-вот здесь приземлится десяток военных кораблей, десантники заломают тебе руки и поведут на расстрел. — Очень смешно, Айсберг, — огрызнулась Лаувея, затем минуту помолчала и добавила уже абсолютно другим голосом: — Слушай, Локи, а ты не мог бы замаскировать меня как-нибудь? — В смысле? — не понял я. — Иллюзию создать можешь? — по слогам проговорила Лаувея, словно обращаясь к умственно отсталому. — Какую иллюзию? — я по-прежнему не понимал, чего она от меня хочет. — Да какую угодно, лишь бы меня не узнали, теперь дошло? — Но зачем тебе это? Лаувея тяжело вздохнула, затем помолчала немного и ответила: — Боюсь непредвиденной встречи с родителями. Ты только представь, что будет, если они узнают, что я жива. Они-то давно считают меня погибшей. — Да, знакомая тема, — понимающе ухмыльнулся я. — Тор меня чуть не придушил, когда узнал, что я жив и обманывал его все это время. Хорошо, сейчас сообразим что-нибудь. Первым, что пришло мне в голову, была, как нетрудно догадаться, Дана. И не успел я подумать о том, что это далеко не самый лучший вариант, как магия сработала, превратив Лаувею в Дану (разумеется, только внешне). — Неужели Пантера? — спросила девушка, ощупывая рукой «свои» волосы, собранные в высокие хвостики. Я молча кивнул. — Великолепно! — захлопала в ладоши Лаувея. — Как раз то, что нужно. Я, если честно, так не считал. Мне было невыносимо больно смотреть на Дану, хоть я и знал, что это всего лишь иллюзия, созданная мной лично. Но и не смотреть на неё я не мог. Как бы я ни старался направить мой взор на что-то другое, он всё равно возвращался к облику Даны, скрывающему Лаувею. Меня раздирали противоречивые чувства, и я не мог понять, что именно испытываю сейчас. Мне одновременно и хотелось и не хотелось смотреть на Дану, и это странное состояние изматывало и мучило. Я бы заменил эту неудачную иллюзию на какую-нибудь другую, например, иллюзию Леоноры, но опасался, что тогда Лаувея догадается о моих переживаниях. Что сделано, то сделано. Борясь со своими эмоциями, я совсем забыл о друзьях, которые собирали вещи на корабле, и вспомнил о них лишь тогда, когда Сэм, показавшийся в проёме, издал возглас изумления, увидев замаскированную Лаувею. А я даже как-то не подумал, что эта иллюзия шокирует наших друзей. — Отставить панику. Ложная тревога, — спокойно произнес Тор, показавшись позади Сэма. — Это иллюзия. — Именно, — я заставил себя торжествующе улыбнуться, хотя мне сейчас меньше всего на свете хотелось это делать. Мы с Лаувеей встали с трапа, чтобы дать друзьям пройти. — Но как ты догадался? — спросил у Тора Сэм, который ещё не до конца отошел от потрясения. — Не знаю. Не могу объяснить, — смущенно пожал плечами громовержец. — Наверное, этот навык вырабатывается подсознательно, если долгое время общаешься с Локи. Он любит такие шутки. — Хороша шутка, нечего сказать! — я никогда не слышал, чтобы Кайса говорила таким раздраженным, озлобленным голосом. — Не знаю, как вам, а мне почему-то совсем не смешно! — Ты не так всё поняла, Кайса, — поспешил я успокоить девушку, чувства которой мне были предельно ясны: Дана была её лучшей подругой. — Это не розыгрыш, это необходимая мера предосторожности. Я замаскировал Лаувею, чтобы родители не узнали её при встрече. А смешного в этом мало, тут я с тобой согласен. — Прости, Локи, — Кайса смущенно опустила глаза. — Прости, я не сдержалась. Просто…я очень скучаю по Дане. — Как и все мы, — вздохнула Лаувея. — Ладно, что толку стоять тут. Идемте ко дворцу, — позвал я команду. И мои друзья послушно пошли за мной. — Вообще, мы сразу должны были догадаться, что это всего лишь иллюзия, — рассуждала по дороге Кайса, которой до сих пор, видно, было стыдно за нечаянную грубость. — И никакая интуиция тут не нужна. Достаточно просто подключить логическое мышление, и все. Дана чисто физически не могла оказаться здесь, тем более так быстро. А раз это не Дана, значит, это иллюзия. А так как из всех присутствующих здесь навыком создания иллюзий владеет только Локи, то, стало быть, это всё его рук дело. Элементарная дедукция. Кстати, Локи, эта иллюзия гораздо красивее настоящей Даны, — Кайса всё пыталась загладить свою вину. — А Русалка права, — внезапно поддержал девушку Тор. — Точно! Я сразу заметил, что Дана фантастически прекрасная, — согласился со всеми Сэм. — Неправда, — тихо произнёс я. — Я бы никогда не смог передать всю её красоту. И я искренне верил в свои слова. Разговаривая так, мы дошли до дворца, точнее, до тех развалин, которые от него остались. Там нас уже ождали Один Всеотец, который лично руководил восстановительными работами, и небольшая группа неизвестных мне асов, тоже задействованных в строительстве. — Локи Лафейсон, Звездный Патруль, — произнёс я, делая шаг вперед. — Тебя-то мы знаем, пожалуй, даже слишком хорошо, — хмуро ответил Всеотец. — Представь лучше своих друзей. — Сэм, программист, техник, — юноша вежливо склонил голову. — Кайса, маг Жизни, эколог, — девушка смущенно улыбнулась. — Дана, маг Стихий, — разумеется, так я представил Лаувею, которая, услышав «своё» имя, коротко кивнула головой. — И, наконец, Тор, бог Грома и Молнии. Я понимаю, конечно, что в представлении он, как и я, не нуждается, но Тор будет несправедливо обижен, если его имя не прозвучит здесь. Он достойный член нашей команды и потому заслуживает… — Довольно, — прервал меня Один. — Давай по существу. Какую же помощь вы, горстка подростков, возомнивших о себе невесть что, можете предложить мне? — Мы привезли из центральной галактики принципиально новые технологии, аналогов которым не существует в Асгарде, — спокойно ответил я, никак не реагируя на очевидную провокацию. — И что это за технологии? — теперь в голосе Всеотца уже звучал некоторый интерес. — Голографическая дистанционная система управления. Пока ещё роботами-строителями управляют люди, находящиеся в специальных кабинах. На одного робота — один человек. Но с помощью нашей технологии человек может управлять всеми строителями одновременно, при помощи трехмерного изображения рабочего плацдарма — голограммы. Человек вносит изменения в голограмму, а роботы делают то же самое в реальности. Теперь работа ускорится в разы. Осталось лишь установить систему управления и найти человека, который будет с ней работать. — А лучше двух, — прибавил вдруг Сэм. — Чтобы они работали в две смены. Один днем, а другой ночью. Тогда строительство будет идти круглосуточно. — Вот вы с Локи и будете этими людьми, — тут же решил Всеотец. — Вы, как я вижу, имеете опыт работы с подобными вещами и не нуждаетесь в обучении. — А то! — с энтузиазмом воскликнул Сэм. — Да я целую энциклопедию о голограммах прочитал, я о них всё на свете знаю! Я, если быть откровенным, видел голографические системы всего несколько раз и никогда не пробовал ими управлять, и потому промолчал, полностью положившись на опыт и знания товарища. — А саму систему можете установить в том служебном помещении, — с этими словами Один указал на небольшое двухэтажное здание. — Все равно пустует. Не теряйте зря времени, беритесь за дело. И мы с Сэмом, захватив все необходимые приборы, направились к зданию, так и не узнав, какую работу поручат остальным членам Звездного Патруля. Здание и в самом деле было заброшенным, но оно, хотя бы, сохранилось в целости и сохранности. Раньше, судя по всему, в нем располагалось нечто вроде лаборатории. Столы, стулья, подоконники, шкафы, пол — все покрывал толстый слой пыли. Это было так противно, что я, презрев свою ненависть к уборке, которую всегда считал работой прислуги, разыскал тряпку, намочил её водой из-под крана и принялся вытирать пыль. Сэм тем временем принялся устанавливать дистанционную систему управления. Мне хотелось посмотреть, как это делается, но я был очень занят: надо же было привести помещение в рабочее состояние. — Ну вот, я закончил, — возвестил Сэм пару часов спустя. — Я тоже, — ответил я, вытирая со лба пот и устало опускаясь в кресло. — Никогда бы не подумал, что в одном доме может быть так много пыли. — Слушай, Локи… — начал вдруг Сэм, но затем густо покраснел и смущенно замолк. — Давай, говори, чего тебе, — поторопил я товарища. — Понимаешь, тут такое дело, мне же надо программу написать, ну, чтобы расшифровать нашу книжку. И я хотел попросить тебя, если тебе, конечно, не сложно, поработать и в мою смену, пока я пишу программу. Но когда я закончу, я буду работать здесь в две смены, а ты отдыхать. Ты согласен? — Конечно, согласен, о чём говорить, — беспечно отмахнулся я. — Могу хоть в три смены работать, мне не трудно. К тому же, я не меньше твоего хочу, чтобы Лаувея перевела книгу на общегалактический язык. — Отлично! — обрадовался Сэм. — Тогда я тебя сейчас научу пользоваться системой и пойду искать Лаувею. Хотя, если честно, тут и учить-то нечему. Всю самую сложную работу я уже выполнил. Видишь, голограмма изображает место стройки, разрушенный дворец и находящиеся вблизи здания? Твоя задача восстанавливать все это на голограмме. Как дети строят башенки из кубиков, видел? Принцип аналогичен, но у тебя малость посложнее будет. И не торопись. Совершив одно действие, жди, когда загорится зеленая лампочка. Это значит, роботы выполнили этот шаг, и можно приступать к другому. Они здесь настолько примитивные, что могут удерживать в памяти всего одну команду. Если у меня будет время, я обязательно усовершенствую их. У меня уже есть несколько идей, как это можно сделать. А пока ты должен работать таким образом: ждать, пока они выполнят текущую команду, и лишь потом давать следующую. — Да понял я, Сэм, понял! Ты не с Тором разговариваешь, это ему все по сто раз объяснять надо. Можешь идти, я справлюсь. — Удачи! — Сэм помахал мне рукой и вышел из помещения, прикрыв за собой дверь. Я остался один.

***

Очень скоро я пожалел о том, что согласился работать в две смены, ибо это была самая настоящая каторга. Через несколько часов после того, как ушел Сэм, ко мне явился гонец от Одина и объявил, что я, помимо всего прочего, должен вести учет строительных материалов, рассчитывать их стоимость и все эти данные вносить в электронные таблицы. Три раза в день я должен был приходить на разгрузку и записывать, что привезли, сколько, на какую сумму и откуда. На разгрузке стройматериалов я, к слову сказать, виделся с братом, который в поте лица перетаскивал тяжелые контейнеры. Но поговорить нам почти не удавалось, так как ни у меня, ни у Тора не было на это времени. Когда я возвращался на своё рабочее место, оказывалось, что роботы-строители уже закончили выполнять текущую команду, и нужно давать им следующую. Загрузив машины, я принимался приводить в порядок свои наскоро сделанные записи, заполнять отчетности и переводить их в электронный вид. Казалось бы, ничего сложного. Ни физической силы эта работа не требует, ни каких-либо особых умственных способностей, но меня она изматывала. На третий день меня уже тошнило при одном взгляде на стопку документов, которые мне предстояло заполнить и разложить по датам. Голова кружилась, невыносимо хотелось спать. Едва я принялся заполнять пятую по счету бумагу, ко мне в кабинет зашел незнакомый ас и сообщил, что Один Всеотец желает, чтобы я, помимо всего прочего, ещё и следил за порядком на стройке. Каждые два часа я должен был покидать рабочее место и обходить всю территорию по периметру. Я, выслушав это пренеприятное известие, даже не стал возмущаться и спрашивать: «Почему именно я?». Я и так знал, почему. Один до сих пор не может простить меня, и теперь мстит за то, что я пытался захватить власть в Асгарде. Я, конечно, мог отказаться выполнять его требования, напомнив ему, что я не раб и работаю на добровольных началах, мог связаться с Фриггой и рассказать ей, что Один нарочно издевается надо мной, наконец. Но я не стал этого делать, потому что понимал: это именно то, чего ждет от меня Всеотец. Он восторжествует, узнав, что мне тяжело и плохо, это будет его моральная победа надо мной. Нет, я должен вести себя так, словно и вовсе не замечаю попыток Одина свести меня в могилу изнурительной работой. Вот это будет для него ударом. Но на выполнение всех моих обязанностей у меня физически не хватало времени. Я, грубо говоря, должен был одновременно и присутствовать на разгрузке стройматериалов и патрулировать периметр. Я просто не знал, что мне делать. «Не могу же я разорваться надвое», — с тревогой думал я, ожесточенно кусая губы. — «Хотя, если подумать, то почему нет?». И тут впервые за несколько дней моё лицо озарила слабая улыбка. Я нашел выход. Причем, выход довольно забавный. Теперь каждые два часа я создавал иллюзию самого себя, которая ходила по территории стройки и «следила за порядком». И Один не мог ко мне придраться, ведь он не владел навыком распознавания иллюзий. Я боялся только того, что кто-то действительно начнет нарушать правила на стройке, а иллюзия это, разумеется, проигнорирует, и уж тогда-то Всеотец обо всем догадается, если он, конечно, будет свидетелем этого происшествия. Но вероятность такого стечения обстоятельств была так мала, что я почти не волновался по этому поводу. Вернее, совсем не волновался, потому что на волнение просто-напросто не оставалось сил. Иногда мне казалось, что я начинаю медленно сходить с ума. Весь мир для меня превратился в бесконечные стопки незаполненных документов, экран компьютера, трехмерную голограмму и дорогу от моего рабочего места до места разгрузки стройматериалов. Дни летели с космической скоростью, я уже скоро перестал вести им счет, и с каждым днем мне становилось все хуже и хуже. Но я твердо решил не сдаваться и держаться до победного конца.