На другой стороне Земли

18 Теперь Адам безработный. Он просыпается в шесть утра, идет в душ, готовит сэндвичи, застегивает отглаженную рубашку, надевает часы и только потом понимает: идти некуда. Он обессиленно вздыхает и поворачивает процесс вспять, благо сэндвичи не разбирает. В комнате Найджела тихо и темно, благодаря плотным шторам. Пахнет сном и сигаретами, он так и не прекратил курить в постели. Адам раздевается до трусов и забирается под одеяло. - От тебя пахнет зубной пастой. – ворчит Найджел, устраиваясь поудобней. – Опять забыл, что никуда не надо? - Опять. – вздыхает Адам, кутаясь в одеяло. - Опять ноги холодные? - Опять. – Снова вздох. Адам чувствует, как горячие ступни касаются его ледяных ног, и вздрагивает, чувствуя приближающийся сон. Теперь работа Найджела становится еще сложней и дело тут не в деньгах. Ему не хочется оставлять Адама одного долго. Раньше приходилось. Не мог же он сидеть с ним в обсерватории. Сейчас отказать себе все сложнее. Да еще кореша стали подозревать неладное. - Че с тобой, Найд? Херово тебе на чужбине? Тоскуешь? - Да че париться. Былого не вернешь. Но у вас тут все по-другому. Сам по Варшаве не скучаешь? - Да не особо… Тока красиво там было. Здесь архитектура как в курятнике, не по мне. Я, знаешь ли, к роскоши привык. – деловито замечает кореш. – Да и бабы у них так себе… - Ну ты как всегда. – ухмыляется Найджел. - А че не так что ли?! Или ты кого сцепить успел. Слухи ходят, что ты сдвинулся на какой – то кисе… - в глазах поляка пляшут искры. - Да пошел ты! – лыбится румын. – Кто треплет? - Хороша, а? – не унимается кореш. - Из наших наверно? - Да так… Местная, просто друг. - Да пизди мне! На тебя че, демократия действует. Баба – друг. Ну, заливай! 19 Заливать, а тем более корешам Найджел не привык, поэтому отъезжает по быстрому, что бы не провоцировать, да и разговоры эти мужчину порядком достали. Что в Бухаресте, что в Лос – Анжелесе – один и тот же треп: стволы, дурь, да телки. Адам, дома тоже не отличается разнообразием, но Найджелу нравится наблюдать за нехитрыми радостями парня. - Через две минуты начнется фильм, я должен его посмотреть! – мельтешит Адам возле дивана. – Листни, пожалуйста. - Ага. – Найджел тупо пялиться в экран. - Минута! – волнуется парень и пытается втиснуться на диван, где развалился Найджел. – Найджел, дай мне пульт! - Да куда ты торопишься!? – он перекладывает ноги на столик перед собой, но пульт не отдает. - Фильм начнется ровно в семь! - Ну там еще титры пол часа будут… - Переключи, пожалуйста. Показывают какой – то бред. - Ты чего? Это же Роберто Росселлини – «Германия. Год нулевой». - Я не знаю его. – Адам начинает заметно нервничать. - Это же классика. Про Германию после войны… - Найджел удивленно разглядывает друга. - Какой войны? – руки теребят край рубашки. - Мировой. Второй мировой. – Пальцы щелкают у висков. – Ты чего, manzule. Адам уже ничего не понимает. Его слегка поддергивает от дискомфорта, он поглядывает на часы и всхлипывает. - Ну, хватит. Включу я твой фильм. По какому каналу? – решает смилостивиться румын и начинает листать, но тут же пульт у него вырывают и экран гаснет. - Все. - Что все? Да прекрати, всего пара минут прошла. Там еще заставка наверно. – Найджел пытается забрать пульт, но Адам не позволяет. - Я ведь попросил. Уже семь и три минуты. - И что? - Я не могу смотреть. Фильм начинается в семь. – Адам почти плачет. - Эй! – мужчина добродушно улыбается и прихватывает друга за подбородок. – А если у тебя часики спешат? – он аккуратно расстёгивает ремешок на запястье и пытается перевести часы. - Я их сверяю каждый день… - улыбка в ответ. Приступ начинает отпускать. - А если на телевиденье часики отстают? – Найджел уже опускается до уровня ребенка. - Там все очень пунктуальные. - А как же время? Ты же сам говорил, что его не существует, вне нас? – Он осторожно касается головы парня и чувствует мелкую дрожь. Дрожит рука Найджела. Парень тихонько ластится от прикосновения. Он решает не отнимать руки. Гладит Адама по волосам, будто он послушный щенок. Гладит размашисто, надавливая на голову и оттягивая тонкую кожу на лбу, а потом срывается. Вцепляется больным поцелуем в губы и опять давит. Прижимает к спинке дивана и ощупывает сразу между ног. Адам плаксиво мычит в ответ. Понеслось. Без легких касаний, вопросов и прочей муры. Найджелу уже не в моготу. Он так и не потрахался с момента приезда в страну. Поэтому отказа он сейчас точно не примет. - А ну иди сюда, manzule. – горячо шепчет Найджел и стаскивает парня под себя. Адам не сопротивляется, он просто не может. Слишком головокружительные ощущения. Шершавый шёпот, горячее дыхание у виска, тяжесть тела, запах Найджела, уверенные прикосновения и любопытный взгляд. Найджел сводит с ума, заражает собственным безумием и целует… Крепко, больно, как будто Адам провинившаяся возлюбленная. Когда руки вновь оказываются на ширинке, Адам стонет в голос. Румын немного отстраняется, внимательно разглядывая взбудораженное тело под собой. Он ведь никогда не трахал парней… Он даже не знает, за что взяться и с чего начать. С кисами все было проще, но у него стоит на Адама. У него стоит на человека с отставанием в развитии. Крепко стоит. Ебать, эту Америку. А он еще думал, что в Бельгии попробовал все. Ан нет. Найджел оценивает ситуацию. Со стороны это, конечно, незаметно. Он продолжает раздевать и гладить тело в своих руках, искоса отслеживая реакцию. Адама можно сейчас перегнуть через спинку дивана, смазать по быстрому маслом для массажа, наспех растянуть и выдрать так, что бы он еще два дня боялся вылезать из под одеяла. Идея Найджелу нравится, он сторонник секса без прелюдий, да и член его, судя по реакции, голосует за. Можно Адама просто связать, заткнуть рот кляпом, чтобы не задавал тупых вопросов, и долго брать, пока тот не сможет кончить. Перспектива, в общем заманчивая, но он поступит по - другому. По крайней мере так думает Найджел… Пока Найджел соображает, Адам пользуется моментом: вырывается, устраивается между ног друга и припадает ртом к кончику члена, что успел высунуться из - за кромки джинсов. - Ебать… - только и может прошипеть мужчина, чувствуя настойчивое прикосновение. – Адам, какого… - он тяжело сглатывает, но не сопротивляется, когда шаловливые руки парня расстёгивают штаны и отдергивают резинку трусов. Адам берет в рот восхитительно и с энтузиазмом. Не слишком глубоко, но потрясающе влажно, будто член Найджела это долгожданный леденец, а Адам год не ел сладкого. – Ох, manzule, я смотрю, тебе нравится… Адам не отвечает, лишь коротко кивает, не выпуская орган изо рта, и продолжает свое занятие. Оно ему нравится. Он старается. Он хочет сделать Найджелу приятно. Ведь мужчинам приятно, когда у них отсасывают без разрешения. Несколько минут старательных движений дают о себе знать – румын начинает шипеть от удовольствия. - Тайм аут, manzule. – мужчина отодвигает парня от себя, и член вырывается изо рта Адама с восхитительно развратным хлюпом. Найджел даже прикрывает глаз от возбуждения, но не успевает опомниться, ведь Адам уже лезет на колени любовника. - Легче, manzule. – шепчет румын отстраняясь. - Ты еще успеешь попрыгать на этих коленях. Всему свое время. - Я думал, это правильно. – теряется Адам. – Сначала минет, потом секс, потом милые шутки, потом снова секс… - С чего ты это взял? – Найджел подозрительно оглядывает друга. - В кино видел. – краснеет Адам. – Там всегда так делают. - Ты интересные фильмы смотришь, покажешь потом. Парень не находит себе места, под цепким взглядом темных глаз. Он взволнован, возбужден, немного дезориентирован нарушением порядка действий. Он пытается еще раз устроиться на коленях мужчины, но тот вновь его отгоняет. - Найджел! – в голосе слышится возмущение. - Спиной, manzule. - Найджел, я должен лечь под тебя и мы должны заняться сексом. - Спиной. – Едва сдерживая смех повторяет мужчина. Он слышит еще какие – то возражения и решает сменить тактику. – Спиной! Я так хочу! Быстро! Повелительный тон заставляет подчиниться, и Адам поворачивается спиной. Широкая ладонь ложиться на поясницу, оглаживает бока, скользит между ног. Адам прерывисто дышит. Сегодня все идет не по плану! - Снимай трусы! – Адам слышит очередной приказ и не успевает, руки уже тянут белье вниз, ему остается только вышагнуть. – Нагнись немного. – голос становится тише и парень чувствует мягкое, но уверенное прикосновение между ягодиц. - Найджел. Это неправильно… - Да что ты, manzule?! – ухмыляется румын, толкаясь кончиком пальца в тугое колечко. – Все стало неправильно, когда ты меня жить к себе пригласил. - Я не об этом… - пытается объяснить Адам, но стонет и присаживается на палец сильнее. Ему чертовски тяжело стоять в полусогнутом состоянии, упираясь ладонями в колени, но Найджел не позволяет выпрямиться. - Așa, жеребеночек. – слова путаются на языке. Трахаться хочется до одури, но Найджел должен насладиться этим первым разом. – Чувствуешь меня? – добавляет второй палец и тихонько разводит стороны, Адама бьет дрожью как подвешенного. Найджелу нравится наблюдать за напряженной спиной, капельками влаги скользящими к копчику, чувствовать сухость и жар Адама изнутри. - Присядь на пальчики… - язык скользит по позвоночнику. - Найджел… - Садись. – тон не предполагает возражений. - Мне стыдно. – признается Адам, едва елозя на пальцах мужчины. – Мне так стыдно! Любовь у Найджела тяжелая, что хоть в омут бросайся. В миг пойдешь на дно. А страсть и желание и того хуже, только с ноткой доминирования. Мужчина растерянно моргает, будто у него отходняк и вспоминает, кем является Адам. Он его хочет, но так с ним нельзя. Похоже Найд немного заигрался. Он вынимает пальцы, откидывается на спинку дивана, подтаскивает парня, усаживает на себя. Адам дергается, когда влажный орган касается его растянутого отверстия. - Будет немного больно, но потом хорошо. – Предупреждает европеец. – Но ты же сильно хочешь, жеребеночек? - Очень хочу. – кривит душой парень. Он немного боится оплошать, боится расстроить Найджела, боится, что будет больно, но все же устраивается на любовнике. Он не знает что делать. В фильмах, которые он видел, все было иначе. Он осторожно опускается на твердый орган и тут же пытается отстраниться, но не выходит. Найджел давит на бедра. Адам пытается вновь. Найджела слишком много. Парень осторожно двигается на кончике и понемногу успокаивается, пока любовник не начинает двигать бедрами в ответ. Адам задыхается от напора и протяжно скулит. Скулит словно собака с подбитыми боками. Толчки раза в три сильнее. Найджел довольно лыбится, вторгаясь в узкий проход. Он даже не чувствует дискомфорта, это чушь сейчас где - то за пределами его ощущений. Ему безумно нравится толкаться в своего беспомощного жеребеночка, который постепенно входит во вкус. Плаксивый скулеж сменяется сладкими стонами, которые, кажется, слышно даже на тротуаре, а комнату наполняют развратные звуки от соприкосновения тел. - А ну быстрее! – мужчина шлепает по округлой заднице и ту же гладит место удара. Адам старается, бог видит, но терпеть долго не может и кончает любовнику на живот, от пары прикосновений к себе. Румын рычит, когда тело обмякает на нем. Скидывает любовника и упирает лицом в ручку дивана. Вдыхает запах утраченной невинности и довольно скалиться. Это его работа. Трахать обессиленного Адама оказывается так же приятно. Парень блаженно охает и подставляется. Оргазм Найджела оказывается болезненным, прежде всего от долгого воздержания. Но мысль о том, что мальчик послушно позволил спустить в себя, делает ощущения резкими до боли. - Ох, жеребеночек… - выдыхает Найджел, закуривая. Адам сидит рядом, морщится от сигаретного дыма и стыдливо прикрывает руками интимные места. Мужчина прихватывает любовника за загривок и тянет на себя. – Теперь тебе не отвертеться. Парень грустно хлопает глазами в ответ, ему не комфортно от мокроты сзади, он немного растерян. - Чего молчишь? Не понравилось? – улыбается румын. - Ты опять нарушил правило. – Адам старается говорить предельно недовольно. - Какое еще правило? - Это должно было быть в спальне. В фильмах, они делали это в спальне. - Будет, жеребеночек. Сейчас я докурю, и будет тебе в спальне.