Я знала мальчика по имени Фокс и мужчину по имени Малдер

Неделя 4 15, 16, 17 Понедельник За ночь голос парня стал ниже, и с течением времени Скалли уже могла наблюдать в нем определенные физические изменения. На теле Фокса, которое было худым на протяжении последних нескольких недель, уже были заметны затвердевшие жилистые мышцы. У него также внезапно появился кадык, а волосы повсюду стали намного гуще. Парень даже позволил Дане помочь ему первый раз побриться. Именно тогда она впервые в жизни ощутила себя маньячкой, разглядывая в зеркале голый торс Фокса, пока он, разгоряченный после душа, уверенно скользил бритвой по своему подбородку. Кошмары больше не посещали парня, в чем Скалли лично убедилась после того, как однажды ночью пробралась к нему в комнату в надежде, что он не обманывает ее и не говорит так лишь, чтобы успокоить. Фокс также научился контролировать свои воспоминания, которые возвращались к нему капля за каплей. Он по-прежнему помнил все те одинокие ночи, которые в слезах провел, размышляя над исчезновением сестры в своей комнате, напуганный поведением отца и обиженный на свою мать. Когда Дана застала парня за пролистыванием ее книги по медицине, она аккуратно поинтересовалась, что же он пытается там отыскать, и была поражена полученным ответом. Это подтолкнуло ее наконец-таки рассказать Фоксу, с чем же он действительно имеет дело. Она использовала минимум медицинской лексики для объяснения его проблемы, стараясь не заходить слишком далеко, чтобы парень все-таки смог ее понять. Главная комичность ситуации заключалась в том, что он по-прежнему оставался 37-летним мужчиной, с которым Скалли проработала в ФБР последние 5 лет. Она принесла ему их совместные фотографии, сделанные в крошечном подвальном офисе, (которые, по ее словам, принадлежали группе, называющей себя «Одинокими стрелками»), его ФБР-овский пропуск, несколько папок с данными о расследованиях, на которых было его имя, и показала его собственные водительские права. Когда Фокс наконец-таки смог закрыть рот и продолжить нормально дышать, Дана спросила, верит ли он ей. Ему никогда не приходилось убеждаться в ее лжи. И даже теперь, после всего этого, он верил. Скалли очень многое прояснила, помогла ему перестать чувствовать себя бесполезным и наконец-то сказала то, что он так жаждал услышать. Она подарила ему уверенность, в которой Фокс так отчаянно нуждался. Парень не мог представить, чтобы он вообще без нее делал. Лихорадочно, один за другим он изучил файлы, которые она ему дала. Это немного помогло пролить свет на малообъяснимые вещи, происходящие с ним в мире, где, казалось бы, истина является такой же непостижимой редкостью для человеческого ума, как например, волшебство или паранормальные явления. ------------------------------------ Во вторник Дана отвела Фокса на баскетбольную площадку, где в течении следующих нескольких часов с удовольствием наблюдала за тем, как он заводит новых друзей среди членов команды. Она радостно аплодировала каждый раз, когда парень с гордым видом выполнял двухочковый бросок и попадал в кольцо. В конечном счете, команда Фокса одержала победу, и юноши предложили ему присоединиться к ним в завтрашней игре, но Скалли услышала, как он вежливо отказался, сказав, что приехал сюда ненадолго, и этой же ночью собирается уезжать обратно. Ведь действительно, на следующий день у них могло возникнуть слишком много вопросов касательно некоторых подозрительных изменений во внешности своего нового друга. Дана отошла от ребят, давая Фоксу время попрощаться. Веснушчатый брюнет с длинными волосами поинтересовался у него, кто она такая, на что Фокс, улыбнувшись ей вслед и помахав рукой, тихо, почти шепотом ответил: «Она мой ангел-хранитель». ------------------------------------ Неделя 5 18, 19, 20 Понедельник В начале недели Фокс сообщил Дане о том, что он вспомнил, как водить машину. Тем не менее, согласно водительским правам, ему по-прежнему было 37 лет, и Скалли очень сильно сомневалась, что копы примут 18-тилетнего парня за того же самого взрослого мужчину, если остановят их. Но почему-то, когда Фокс спросил, случалось ли с ним такое раньше, все ее веские аргументы куда-то улетучились. Дана разрешила ему доехать до торгового центра и, в итоге, была вынуждена признать, что доверить вождение служебной машины такому хорошему водителю, как Малдер, было правильным решением. В течение того времени, пока они ходили по магазинам, Скалли буквально ощущала эстроген повсюду: все представительницы женского пола в возрасте до 18-ти лет в радиусе 30 метров тщетно пытались скрыть свой неподдельный интерес к Фоксу, делая вид, будто бы рассматривают одежду, висящую прямо рядом с ним. Некоторым из них он улыбался, с другими - переглядывался, но разговаривал исключительно с обслуживающим персоналом. Зауженные джинсы и новая стрижка Фокса определенно сделали свое дело. «Если бы он убил кого-то в этом молле, каждая из них с радостью предоставила бы ему алиби», - подумала Дана. Пожалуй, войти в магазин, позволив Фоксу приобнять ее за плечи, было плохой идеей. Однако Скалли совершенно не ощущала своей вины в его стремлении быть рядом с ней: не отходить от нее дальше, чем на метр, держать ее за руку, дергать за рукав, ждать от нее одобрительного кивка и обнимать со спины. Так Фокс использовал Дану в качестве защитного барьера, не давая страху ни единой возможности подобраться ближе, ведь постоянные переживания и полное непонимание того, что с ним происходит, преследовали его с трехлетнего возраста, словно тень. Безусловно, она давала ему все, что он не мог получить от своей семьи: успокаивающие объятия, плечо, на котором можно поплакать, но самое главное – она дарила ему все свое время и любовь, которые помогли ему справиться с такой необычной и очень сложной ситуацией. Ее мать уверяла, что эта зависимость будет постепенно ослабевать по мере его взросления. «Помни, Дана, что Фокс всегда был тактильным человеком. Тем более сейчас, когда ты стала его постоянным спутником, источником силы и комфорта, это вполне естественно». Хоть Скалли и удалось смириться с этим фактом, она все еще волновалась о том, как сильно изменятся их отношения с Малдером после его возвращения к нормальному состоянию. Несомненно, он будет помнить все, что произошло за это время, и она не могла перестать задаваться вопросом: а действительно ли все cможет быть как раньше? Действительно ли Малдер был таким уж тактильным человеком, как говорила ее мама? Дана была впечатлена тем, что слово «тактильный» на самом деле обозначало еще и «чувствительный». Хотя ни своего напарника, ни себя саму она никогда не относила к этой категории. Но что насчет этой руки, случайно оказавшейся на ее спине, и периодических «вторжений» в ее личное пространство? «Да, хорошо, «вторжений», которые я, само собой, ПОЗВОЛЯЮ ему периодически совершать», - размышляла Скалли, - «но это ведь вовсе не означает, что он относится к категории «тактильных» людей, верно»? Но этот новый Малдер... тот, о котором она заботилась на протяжении всего этого путешествия в детство, стал слишком зависим от нее, что было вполне себе объяснимо. В конце концов, она была единственной, кто понимал и помогал ему пройти такой непростой для него путь.