Вся прелесть в непостоянстве

Девушка с твёрдой решительностью направлялась вслед за молодым человеком, который ничего не подозревая о слежке, спокойно направлялся в сторону душевых комнат. Наплевать бы на все правила приличия, подойти и сорвать с него этот дурацкий халат, но она не на лучшем счету у начальства, да и подобная выходка может повлечь за собой немедленное увольнение. Но пропади всё пропадом, если она позволит ему вот так просто исчезнуть из её жизни, как в прошлый раз! Она уже не обращала внимание на вечное щебетание Юли, что-то изредка отвечала ей, а в голове крутилась лишь одна мысль: не дать уйти подлецу! И вот две девушки уже готовы незаметно прокрасться к преступнику и разоблачить его, как знакомый мужской голос с сербским акцентом, заставляет замереть на месте: — Голыми мужчинами интересуйтесь? Вместо интонации одна лишь издёвка в голосе и саркастичное выражение на лице. Как всегда вовремя. — У Майкла, — начинает своё объяснение девушка, в надежде, что он поверит ей, — Была татуировка вот здесь, — девушка рукой показывает на поясницу, — Иероглиф. И если у этого Пауло такая же… — не успела закончить свою мысль Дарья, как её перебивают: — Да ты ему уже в паспорт смотрела, — он не верит ей, — За усы дёргала, — продолжает перечислять её недавние конфузы Павел, — Угомонись и иди работать… Последняя фраза, словно перчаткой бьёт по лицу. Слушать унижения Валентины Ивановны было менее обидно, чем чувствовать себя сумасшедшей в его глазах. Но что она может сказать в ответ своему боссу? Именно. Лучше промолчать, как обычно развернуться на сто-восемьдесят градусов и уйти, лишь бы не продолжать с ним спорить. И придумать новый план по разоблачению мошенника… — … либо раздевайся и проходи. Что ж, теперь не просто обидно. Теперь обиднее в стократ от осознания того, что он продолжает видеть в ней лишь некую игрушку для своих утех, которая только и делает, что доставляет проблемы его отелю. Но ничего не поделаешь. Ей не привыкать бороться с этим миром в одиночку, и в этот раз она тоже справится сама. Бросив взгляд на только что убранный номер, и удостоверившись, что всё в порядке, девушка спокойно закрыла за собой дверь и направилась дальше по коридору, как вдруг дверь следующего номера отворилась и крепкие руки, обхватив её плечи, затащили её внутрь. — Тсс, — девушка попыталась вырваться, параллельно продумывая какой приём применить для самообороны, — Только не кричи, и уж точно не бей меня, — сербский акцент, который не нуждается в представлении. — Павел Аркадьевич, что вы делаете? — ошеломлённо спрашивает его девушка, и не осознанно понимает, что его руки до сих пор покоятся у неё на плечах. — Есть у него эта безвкусная татуировка, — он непроизвольно хмурится, — Даже не спрашивай, на что я пошёл ради подтверждения твоей информации. Итак, вот план наших с тобой действий… Удивлена ли она? Мягко сказано. Он не только поверил ей, он помог ей, обхитрил этого негодяя и позаботился о том, что теперь свои деньки «Майкл» будет коротать не в пятизвёздночных отелях, а за решёткой. — Ты же не думала, что будешь бороться одна? — подмигнул он ей перед началом их операции по разоблачению их общего знакомого. Фраза, брошенная им будто в шутку, для Даши показалась сродни чему-то сверхъестественному. Раньше никто так просто не брал и не решал её проблемы. А он будто знал это. Знал, что сама она о помощи не попросит, поэтому сделал всё сам. Её же пригласил просто так, понаблюдать, поучаствовать в качестве зрителя, перед которым разыграли этот бесхитростный спектакль. Не привычно. Но отчего-то душа будто поёт, а в голове тысячи слов благодарности, из которых она сказала ему так мало в тот день.

***

Послышался небольшой стук в дверь. Всё-таки мужской туалет, поэтому правила приличия в экстренных ситуациях требуют их соблюдения. — Иди давай, — подталкивает она подругу, которая сегодня успела устроить новую путаницу между обитателями отеля. Скорее всего, далеко не последнюю, — Говори. Поколебавшись всего лишь мгновение, Юля вдохнула и из-за всех сил попыталась искренно извиниться перед человеком, которого подставила, если не в первую очередь, то во вторую уж точно. — Хорошо, иди и больше не трепи языком. По возможности. Вид у него был не самый лучший, как и само расположение духа, что чувствовалось в его уставшем голосе и во взгляде. Последствия чересчур бурного и сумасшедшего дня. И всё вновь из-за лжи, порождённой далеко не самой приятной для него особы. Уволить бы эту проблемную рыжую бестию, так ведь только что дал обещание этого не делать. — Ну и подруги у тебя, — и зачем она только связалась с этой Юлей? Такой девушке не то, чтобы дело важное не поручишь, тайны не доверишь, а её будто тянет на неприятности. — Ну до ваших мне далеко, — передразнивает она его. Что ж, заслуженно. Как много всего они оба пережили за этот день, который будто бы длился вечность. Оба пострадали от чужой лжи; оба разочаровались в некоторых людях; оба узнали, что такое нести ответственность за чужие или за свои проступки: и оба сейчас не могут найти слов, чтобы объяснится. Но нужно ли их искать? — Правда женились бы, если бы тётя сказала? Любопытство взяло над ней вверх. Она хочет думать о нём лучше. Хочет, чтобы прозвучал ответ порядочного человека, который может брать на свои плечи чужое бремя. Но звучит совершенно иное, то, что она ожидала услышать. Он быстро пробегает глазами по её лицу, а затем усмехается, будто бы услышав шутку, а не вопрос. — Нет, — тихое, почти еле слышное, — Жениться — это не моё, — небольшая пауза, которая помогает осмыслить ей, что её надежды на его счёт были ложны, а ему, что ответа другого и быть не могло. Но вдруг в голову приходит неожиданная мысль, которая тут же складываются в слова, а те в предложение, что через мгновение он произносит вслух, до конца не понимая, как такое вообще могло родиться в его голове. — Разве, что на тебе. Он пытается принять несерьёзный вид, чтобы исправить положение, надеясь лишь на небольшую улыбку в ответ, но получает большее. Смех. Искренний, немного смущённый и по-девичьей глупый, но до мурашек приятный. Он, кажется, впервые слышит её смех? Надо запомнить его. И не забывать. Хотя и не сможет, даже если попробует. Неожиданно фраза перестаёт быть липовой шуткой, и эхом отдаётся в голове, как искреннее признание. Страх. В его голове и в её глазах. А затем чувства сменяются один за другим, словно в калейдоскопе. Он потянулся к её губам, осторожно, будто бы не умелый подросток, который боится, что та самая его оттолкнёт. И ведь правда боится. Такое впервые, но от этого ещё больше хочется примкнуть к её губам. Она же в растерянности. Поддаться вперёд или же отступить? Но в его глазах столько мольбы, неслышной, и до невозможности громкой в этой тишине; столько надежды в каждой крупице этих карих омутов, что так и манят к себе. И все «но» уходят на задний план, все возражения затихают в её голове, по указке которой она больше не хочет жить, а хочет послушать своё сердце. Хотя бы сегодня. Хотя бы сейчас. Никто из них точно не помнит, что произошло, просто в одно мгновение он уже целовал её, обнимая одной рукой за талию, а другой запустив пальцы в волосы на затылке. Дыхание сбилось. Невозможно, от его тела исходит волна жара, и ей кажется, что она вот-вот вспыхнет, как спичка. Она обняла его за шею, притягивая к себе еще ближе, повинуясь инстинкту и жадно целуя его губы. Он закинул её ноги себе на бедра, руки гладили её по спине, обжигая кожу и воспламеняя еще больше. Её пальцы забрались под футболку и коснулись его обнаженной груди, рельефных мышц живота, вернулись к сильным плечам. Господи, эти чувства, что зарождаются между ними, совершенно неподвластны рассудку. Бог знает, чем бы закончился этот вечер, если бы не случайное появление Бориса Леонидовича, который никак не мог ожидать, что станет свидетелем подобной сцены. Оба обернулись и неожиданно для себя смутились. Он лишь на мгновение ослабил свои объятия, но и этого хватило, чтобы пташка с невероятной быстротой упорхнула на свободу…

***

Она старалась не вспоминать об этих мгновениях. Но кое-что так просто из памяти не вычеркнешь. Даже сейчас, когда работы невпроворот, из головы не выходит этот запах миндаля и мускуса, который ей чудился даже спустя n-число недель после того вечера. Повсюду ходили люди в форме и проводили вот уже пятый обыск по счёту. Но как и в первый раз, денег они не найдут. Отчего-то Даша была в этом уверена. Тот злосчастный миллион будто бы провалился сквозь землю, но Даша знала, что такой мистики в жизни не бывает, но бывают люди, которым не составит труда прибрать к своим рукам чужие деньги. Но если бы исчезли только деньги… Исчез и Павел Аркадьевич. В тот день, когда операция по захвату Алёхина провалилась с треском, они так и не встретились. Не встретились они и на следующий день, что слегка встревожило её. Ведь им нужно объяснится, расставить всё по своим местам и, наверное, сделать паузу. Слишком много событий сейчас в жизни отеля, ровно столько же, сколько и драмы. Михаил Джекович долго боролся за свою жизнь на операционном столе, и одержал победу. Эта хорошая новость всех обрадовала и обнадёжила. Может спокойные, прежние деньки вновь вернуться в отель? Все понемногу приходили в себя. Вновь старались втянуться в привычный рабочий режим, правда, каждый по-своему. Валентина загрузила всех горничных работой, да в таком объёме, что сил вспоминать прошедшие события ни у кого просто не находилось. Борис Леонидович, даже на время прекратил выпивать и отдавал все силы работе, но вскоре вернулся в обычную колею. Настя и Костя, старались снова наладить отношения после длительной разлуки, что, к слову, у них получалось. София Яновна же постоянно разрывалась между своими чувствами к Михаилу Джековичу и обязанностями управляющего отеля. Но разве можно бросить того, кого любишь в такой ситуации? Поэтому первое время она ежедневно пропадала в больнице, за что её никто не порицал. Вскоре она обрадовала всех вестью, что через несколько недель всеми любимый заместитель управляющего вернётся на своё рабочее место. Не было весточки лишь от одного человека. Даше бы беспокоиться, волноваться о том, где он, о том, что с ним произошло, но как-то не получается. Просто не хватает сил. Правда, пару раз она пыталась заставить себя подойти к Никите Андреевичу и спросить о судьбе его старого друга, но так и не смогла. Что-то мешало, что-то останавливало и нет никакого желания разбираться, что именно. Пусть всё идёт своим чередом. И оно шло. Дни тянулись незаметно, слегка обыденно, без приключений. Пока одним ноябрьским днём, порог отеля Элеон не переступил тот, кто исчез на целых два месяца.