all you need is hate

Школа была все той же. Чистые стены, обтесанные парты, скрывающие на своем пузе жвачку, запах хлора, смешанный с запахом сигаретного дыма, который вскоре сменит запах молодого пота, длинные проходы и тяжелые двери. Школа была обычной, и также встречала по утру всех одинаково, не различая пола, возраста, роста и веса. Но как только кто-то входил, все это сразу приобретало огромное значение. Мин Юнги не выспался, что не было чем-то удивительным. Он часто не высыпался, а еще чаще просыпал. Сначала, конечно, такой мятеж против правил распорядка и дисциплины вызывал недовольство и угрозы, но в итоге все смирились, каждый по-разному. И Юнги смирился. Глаза все еще болели и распухли после вчерашнего дня плача в подушку, коленки чуть-чуть зудели от синяков, а голова болела, но сегодня уже по трем причинам - от того, что сегодня утро, от того, что он не выспался, и от того, что он бился ей вчера неизвестное количество времени. Тем не менее, было в сегодняшнем утре что-то удивительное. Это был Сокджин, который стоял прямо перед Юнги, возле белой стены с широкой голубой линией где-то по середине. На нем была не его дежурная приветственная улыбка, а полная сочувствия, обеспокоенности неловкая улыбка, бьющая вселенской добротой прямо в мозг Мин Юнги. "Уходи", - подумал Юнги. В воздухе прозвучало лишь дыхание, немного учащенное, но в целом в пределе нормы. - Что-то ты неважно выглядишь. Ты хорошо себя чувствуешь? У Юнги закружилась голова, поднялось давление, опустился какой-то внутренний орган, веки перестали закрываться, кровь расплескивалась по сосудам в три раза быстрее обычного, ком в горле нарос и удобно поместился так, что не проглотить его, не разговаривать с ним было нельзя. В выражении Юнги ничего не изменилось, он медленно опустил голову и спокойно обошел Сокджина. Так просто Сокджина обходили впервые. Старые мелкие трещины на предплечьях Юнги заболели вновь. Кровь прилила, нервные окончания стали опять посылать болевые импульсы. Утро стало еще гаже. Сокджин сел за соседний стол, все еще немного ошарашенный. Он старался смотреть только вперед, на доску, его лицо было в стандартной позиции, не обозначая никакую эмоцию. Он только немного закусил нижнюю губу, когда в поле бокового зрения попал Юнги, сжавший свою голову трясущимися руками.