***
Шли дни. К концу недели Гермиона уже не могла сказать, что ненавидит Драко. Да, он был раздражающим, оскорбительным, жестоким, но злоба исчезла. Они все еще работали над Laekalia. К досаде Грейнджер и ликованию Малфоя, Тенебр (так называемый Заякс), не был убит и фактически стал одним из друзей Азуры. — Они все еще не вместе. — сердито сказала Гриффиндорка. — О, будут.- ответил Слизеринец, ухмыльнувшись. Девушка бросила на него недовольный взгляд. — Ты должна признать это. Готовь пять галеонов. — Но ты не можешь быть в этом уверенным, не дочитав книгу. — возразила Гермиона. На лице Драко заиграла ухмылка. И девушку озарило. — Ты уже прочитал, не так ли? — Малфой не ответил, только улыбнулся шире. — Ты абсолютный, полный, полнейший… Ничего не приходило на ум. — Ты абсолютный, полный, полнейший? — он посмотрел на Грейнджер будто наслаждаясь ее раздражением. — У тебя замечательный словарный запас. Она впилась в него взглядом. Драко ухмыльнулся и скрестил руки на груди. Внезапно он вздрогнул: «Проклятое перо». Оно оставило длинную, глубокую царапину на его руке. — Выглядит серьезно. — Гермиона сказала это, не безразлично, но и не с особой заботой. Кровь стремительно сбегала по запястью под рукав рубашки. Мафой выругался под нос. — Подожди, у меня где-то есть платок. — неожиданно для себя проронила Гриффиндорка, копаясь в сумке. — Возьми. — она протянула ему чистенький, белый платочек. — Спасибо. — сказал Драко, промокая кровь. Может он и был самым эгоистичным, эгоцентричным, жестоким существом во всей вселенной, но знал слова благодарности. Гермиона наблюдала, как он беспощадно тыкал в порез, что никак не могло остановить этот «водопад» алой жидкости. — О, ради бога! — воскликнула Грейнджер, протянув руку, чтобы забрать у него платок и помочь ему. — Обвяжи его вокруг пореза. Но девушка остановилась, потому что Малфой резко отскочил от нее, так будто боясь прикосновения. Гермиона запуталась. Драко боится? Или злится? Потому что она грязнокровка? Искра ненависти вспыхнула там, где когда-то был целый костер. Неуклюже Слизеринец попытался обернуть царапину одной рукой, осторожно глядя на свою напарницу. Когда он начал пытаться завязать узел, Гермиона потеряла терпение. — Иди ко мне. Позволь помочь. Малфой снова попытался убрать ладонь, но Грейнджер успела поймать его пальцы. Но на этот раз, уже она отскочила от него. — Ты ледяной! — вскрикнула она, широко раскрыв глаза от удивления. — Я заметил. — едко ответил он и запрокинул голову. В его глазах горел гнев, который бы привел Гермиону в ужас, если бы она не была слишком смущена, чтобы заметить его. Драко чувствовал себя таким холодным…как лед…но как он мог быть таким и живым? — Это проклятие, — он нехотя начал, глядя на нее, — темное, известное как Glacios. Гермиона выглядела озадаченно: «И что?» — И что? — Он был ошарашен таким ответом. Глаза его сверкали от ярости. Девушка чувствовала себя крайне неудобно, но ее любопытство побеждало. — Ну…что именно он делает? Кто проклял тебя? Можно ли вылечить? — Грейнджер очень быстро задавала вопросы, словно боялась, что, если остановится, Малфой будет кричать на нее. — Он ответил ей коротко и раздраженно: «Первый вопрос, это заставляет чувствовать себя постоянно замерзающим. Но я не совсем уверен как. Оно не позволяет чувствовать никакое тепло. Второй вопрос, мой отец. Третий вопрос, наверное, но я не знаю, как это сделать.» — Твой отец наслал это на тебя? — Гермиона была в шоке. Она знала, что отец Драко был не самым приятным человеком, как обычный Пожиратель Смерти. Но никогда не думала, что Люциус может использовать Темное проклятие на соем собственном сыне. Малфой коротко кивнул, не встречая ее глаз. Теперь, хотя он выглядел так же сердито, но в его взгляде было что-то еще. Что-то печальное. — Но почему? — Я его раздражал. Гермиона решила не расспрашивать его дальше. Было много вопросов, которые она хотела бы задать, но поняла, что Драко, вероятно, не хотел ничего рассказывать. Наступило неловкое молчание. Малфой посмотрел на Грейнджер, затем резко встал и вышел из библиотеки, словно сердитая грозовая туча. Гермиона закусила губу, задумчиво глядя на него. Ну, это, по крайней мере, объяснило многое о Драко. Неудивительно, что он был таким ужасным, с таким жестоким отцом! Громкий голос рядом с девушкой вытащил ее из мыслей, она повернулась и увидела головы Гарри и Рона, плывущие в воздухе у книжного шкафа. Гриффиндорка подпрыгнула, прежде чем поняла, что они попросту были в плаще невидимке. Их лица выглядели довольно удивленными. — Ну, я не ожидал чего-то подобного. — произнес Гарри. — Вы шпионили за мной? — недоверчиво спросила Гермиона. По их лицам было видно, что им стыдно: «Ну, мы волновались. — сказала голова Рона. — Ты и Малфой». — Мы хотели убедиться, что он больше не причинит тебе вреда. — добавил Гарри. Грейнджер покачала головой: «Даже не знаю, злиться на вас или считать это милым.» Два мальчика сняли плащ и сели за стол, ни один из них, как заметила Гермиона, не занял место, освобожденное Драко. Наступило неловкое молчание. — Прости, что шпионили за тобой. — виновато пролепетал Гарри. — Все хорошо. — Гермиона улыбнулась. — Я знаю, что вы пытались помочь и все такое…но могли сказать мне, и… — Ты бы никогда не позволила следить за тобой. — отметил Рон. Девушка выдавила из себя улыбку: «Думаю, мне лучше закончить перевод.» — Это разве не групповое задание? Малфой не должен помогать тебе? — Нет, все нормально. Вероятно, лучше подождать, пока он совсем не рассердится. Да и осталось немного. Трое друзей сидели за столом, тихо разговаривая. Над ними висел довольно приглушенный воздух.***
Дни пролетали, а вместе с ними неделя за неделей. Время проводилось за переводом Laekalia, уроками и домашним заданиями, теплыми вечерами с друзьями вплоть до середины марта. Гермиона и Драко больше не воевали после того как она узнала о проклятии. Правда, они все равно грызлись с ним, но это, что-ли, походило на дружеские ссоры. Малфой все меньше и меньше обзывал ее, и они даже иногда называли друг друга по имени. Грейнджер, в свое время, научилась терпеть его, казалось, Слизеринец стал относиться к ней с большим уважением и вежливостью. Им осталось около четверти до конца книги. Как ни странно, Гермиона не ждала окончания. Каким-то образом за последние несколько недель, несмотря на то, что Драко был раздражающим, эгоистичным, бессердечным, жестоким, злым мерзавцем, она стала привыкать к парню. Но не то чтобы Грейнджер когда-нибудь признается в этом. Да, они постоянно ссорились, но это было весело, да, Малфой все еще иногда говорил, что Гермиона — Грязнокровка, но ей казалось, что он не использовал это слово чтобы задеть, а по случайности, по старой и очень вредной привычке. Всякий раз, когда она пыталась разобраться в их странной половинчатой дружбе у нее болела голова. Но всякий раз, когда она об этом не думала, это имело смысл.***
Гермиона не забыла про проклятие Glacios даже спустя несколько недель. Всякий раз, когда у нее было время, она ходила в библиотеку, чтобы найти лекарство. В конце концов, Драко сказал, что справится один. К ее разочарованию это оказалось довольно редким проклятием, которое было упомянуто только в нескольких книгах. Итак, в четверг вечером она на цыпочках пошла к библиотеке; надеясь, что этот раз окажется более плодотворным, чем другие. Полчаса бесплодных поисков в разделе «Защита от Темных Искусств» не дало никаких ответов. Она просмотрела «Глоссарий темных проклятий», «Темные проклятия и как бороться с ними» и «Темные проклятия: список». Она проверила «Тысяча и одно проклятие», «Проклятия, которые министерство держит в тайне» и множество других, их было столько, что она даже не запомнила. У нее оставалось всего несколько минут до закрытия библиотеки. Девушка отчаялась. Может быть, ответ будет только в Запретной секции? Но как получить пропуск? Она сжимала толстую книгу с названием «Темные проклятия: руководство», бормоча название нужного заклинания: «Gestito…Gibbus…Glacios…» Ее голос затих. Вот оно! 'Glacios, стр. 212.' Гермиона осторожно повернула страницы, книга была очень старой. — Проклятие Glacios, изобретенное в 1215 году Темной ведьмой, леди Маэста… — шептала Гермиона. Ее прервала мадам Пинс, которая обходила стеллажи с книгами: «Библиотека закрылась пять минут назад, дорогая.» — Но это очень важно, пожалуйста. — молила Гриффиндорка. — Могу я хотя бы взять книгу. — Ты уже превысила лимит на две книги. А это будет здесь и завтра. Она же так долго искала, и вот, ее прервали на решающем моменте. Теперь придется ждать завтра. Мадам Пинс подошла, подобрала книгу и закрыла ее, затем аккуратно поставила ее к своим товарищам.***
Расплывчатые очертания малинового и золотого, и внезапное чувство страха. Затем изображения собрались вместе, превратившись в слегка нечеткую картину комнаты, уставленой мягкими кроватями, покрытыми красной и солнечной тканью. На второй от двери кровати спокойно спала Гермиона, ее лицо озаряла улыбка. Все казалось мирным, все казалось спокойным, но в воздухе было что-то, говорящее об опасности. А потом. Дверь медленно-медленно, без скрипа, открылась, и на пороге появились две черных фигуры, их лица, скрывались под темной тканью. Они прокрались в комнату, как зловещие мыши, и остановились возле Гермионы. Один из них вытащил палочку и прошептал заклинание. Спящее тело поднялась на несколько сантиметров от кровати, а затем, молча, как смерть, эти два человека вышли из спальни с плывущей перед ними, словно призрак девушкой. Они осторожно потянули дверь и тихо спустились по лестнице в главную комнату, наполненную удобными диванами. Мужчины подошли к огню, и один вытащил из кармана маленький бумажный мешок. Бросив горстку пороха в пламя, которое окрасилось в зеленый, озаряя комнату светом, первый человек шагнул в камин, бормоча что-то. Второй следом, с еще бессознательной девушкой впереди. Зеленая вспышка, и картина резко сменилась в темно освещенной комнатой. «Путешествие» привело Гермиону в сознание, и она осела на пол, озираясь вокруг, испуганными и дикими глазами. Она пробормотала что-то невнятное, как будто сквозь воду, и один из мужчин ответил холодным голосом, но девушка не слышала. Встав на ноги и пытаясь бежать, ее остановило заклинание, замораживая конечности, отчего Гермиона повалилась на пол. Но ее глаза все еще двигались, они были полны страха и подступавших слез, которые ничего не давали рассмотреть. Гермиона потеряла сознание. Спустя время она очнулась от того, что лежала на холодном полу, девушка была в камере. Перед ней, в капюшоне, стоял Пожиратель Смерти, держа какой-то серебряный шар. Он указал на нее палочкой, что-то прокричав. Гермиона рухнула, ее крик колол сердце, как нож, а мужчина холодно смеялся. Капюшон спал, девушка узнала владельца этих серебристых волос… Закончив пытки, мужчина убрал шар в ящик стола, находившегося рядом с камерой. После чего запер его на маленький серебряный ключ и удалился. Картина снова сменилась. Теперь лицо Люциуса Малфоя было видно, оно скривилось в жалкой пародии на улыбку. Он что-то говорил, и на этот раз его речь была совершенно слышна. — Девушка была схвачена, мой Господин. Она заперта в подземельях. Послышался ответ: «Хорошо.» Пауза. И снова этот холодный голос: «И вот, части плана наконец сошлись воедино». Раздался ужасающий смех. А в замке Хогвартс в это время проснулись два парня.