Я тебя знаю!
В комнате были двое. Девушка стояла, опираясь о косяк и сложив руки на груди, ей уже надоело слушать доводы своего визави. Молодой человек сидел за столом, широко расставив ноги, одной рукой он подпирал лоб, в другой держал банку пива, сделал один большой глоток. — Говорю тебе, я сам уже устал от всего этого. — Отставив жестянку, собеседник забарабанил пальцами по столешнице. Девушка не нашлась, что ответить, а только вытерла рукой слезы и тихо шмыгнула носом. — Я прекрасно знаю, что ты хочешь семью и хочешь детей, но я даже не увижу, как они вырастут… В следующем году выйдет четвертый альбом, и я отправлюсь в долгий тур… Я не смогу поддерживать тебя во время беременности. Ты это понимаешь? — Молодой человек активно жестикулировал, объясняя, как будто очевидные для незамужней дамы вещи. — Сколько «Я» в одной фразе. Ты эгоист, Вилле. И тебя совершенно не волнуют мои желания… Ты просто держишь меня возле себя, не давая двигаться дальше. — Я с тобой, потому что люблю тебя! — Ты любишь только свою музыку, — возразила девушка. — Да, я люблю свою музыку, потому что от нее я получаю удовольствие и потому что, черт возьми, она нас с тобой кормит. — Все, — она остановила его, — с меня хватит твоего постоянного отсутствия в моей жизни, твоих постоянных пьянок и этих долбаных гормональных таблеток! На мгновение оба замолчали. Музыкант опустил взгляд. — Я ухожу от тебя, — девушка резко пресекла дальнейший разговор, Вилле округлил глаза и повернул к ней голову. — Уходишь? — переспросил он, не веря своим ушам, и сразу же в ответ получил положительный кивок. Его тело резко напряглось, все еще глядя на нее, Вало начал судорожно кашлять и похлопывать по карманам джинсов в поисках спасительного лекарства. Девушка закатила глаза, подняла ингалятор с пола и протянула ему. Дыхание уже стало свистящим. Вилле схватил лекарство и впрыснул себе дозу. — Не драматизируй, пожалуйста. Это должно было случиться… рано или поздно. — Она вздохнула, стараясь не смотреть на его глубоко опечаленное лицо. Уже нечего добавить. Девушка опустила голову, развернулась и поспешила выйти, оставив музыканта в одиночестве в пустой квартире. Больше она туда не вернется…***
— Сусанна… Сусанна, подожди! Сначала Вилле решил, что обознался, но потом бросился за ней вдогонку. Он и не думал, что любовь, покинувшая его всего неделю назад, придет посмотреть его выступление на рок-фестивале. — Сусанна! Да стой же ты! — Он резко развернул девушку к себе и от удивления поперхнулся. — Простите, я спутал вас… Незнакомка смотрела на него, нахмурив брови. Вилле ахнул, глядя на ее лицо: такие знакомые черты… Глаза. Той же формы, того же цвета. Губы почти такие же, но чуть пухлее. Волосы совсем как у нее — воздушные, кудрявые, словно облачко. Как же ему сейчас хотелось запустить в них руку. — Боже, как ты на нее похожа! — очень тихо прошептал он, автоматически потянувшись к ней и остановившись в полуметре. — На кого? На Сусанну? — Девушка усмехнулась, глядя на протянутую ладонь. Вилле кивнул. В какой-то момент она пригляделась к нему и снова нахмурилась, словно что-то припоминая. — Подожди… А мы с тобой раньше не встречались? Я тебя где-то видела. Вилле достал из-за уха сигарету. — Возможно, ты видела мое лицо на афишах. — Вало щелкнул зажигалкой, затянулся и выпустил струю дыма. — А что, ты так популярен? — не поняла она. Девушка просто не узнала музыканта. Кажется, вопрос вызвал у него недоумение. Вилле пожал плечами, повернул голову влево, показывая свою странную прическу, и кивнул в сторону проходившей мимо девочки-подростка в футболке с его портретом. Собеседница обратила взор к поклоннице, которая уже неслась в их направлении, схватив под локоть подружку. Поймав на себе взгляд кумира, она буквально расцвела. Вилле обреченно вздохнул, когда фанатки нарисовались перед ним, они протянули ему диски с черно-белой обложкой. — Подожди, пожалуйста. — Он сложил брови домиком и развернулся к подросткам. Незнакомка наблюдала, как он вынимает из кармана маркер, быстро расписывается на дисках и в спешке с ними фотографируется. Она усмехнулась его забавной стрижке — как будто сзади должен быть хвостик, но его явно обрезали ножницами. Вилле откланялся перед довольными фанатками и снова повернулся к своей собеседнице. — Вспомнила! Ты выступал на концертах у нас в школе! По-моему, мы с тобой даже пересекались пару раз на общих тусовках… Мальчик с дрэдами. — Девушка улыбнулась и тоже закурила. Да, это точно он! Теперь задумался Вилле. Он несколько раз с ног до головы оглядел ее во весь рост, а потом внимательно заглянул ей в глаза. Она немного смутилась от его манеры смотреть, слегка вытянув вперед шею и сощурив глаза. — Знаешь, а я, кажется, тоже тебя вспомнил. В школе ты была популярна… не то, что я. — Он усмехнулся, девушка тихо захихикала. — Я Ракель. Ракель Ванамо. — Она широко ему улыбнулась и протянула руку, мужчина ответил на приветственный жест. — Ви… — Вилле! — окликнул женский голос. К ним подошла особа в легком белом сарафане. — А я тебя везде ищу. Ракель и Вилле дружно перевели к ней взгляды: светлые волосы до плеч, очень худая и высокая. Глядя на него, она улыбалась во все тридцать два зуба. На ее шее висел пропуск, подобный тому, что болтался рядом с цепью на его джинсах, Ванамо только сейчас его заметила и прочитала буквы, написанные крупным шрифтом: «HIM». «Так вот, кто это!» Стараясь привлечь к себе внимание, Ракель откашлялась в кулак. — Что ж, очень приятно, Вилле, — нарочито бархатно проговорила она. — Извините, нам пора идти, — прервала их беседу блондинка. Она смерила Ракель тяжелым, оценивающим взглядом, каким награждают соперниц, повисла на предплечье мужчины, демонстрируя татуировку в виде молнии, и повела его в сторону сцены.~~~
Ванамо стояла, задумчиво опустив глаза на медный ключ, и мысленно ругала себя за такое ребячество. Она — успешный юрист, взрослый человек, в конце концов, стоит возле двери в дом своего бывшего и не может решиться открыть ее. К слову, ключ был отдан им же на случай, если ей захочется вернуться. Она сохранила его. — Блин! — сквозь зубы процедила девушка и быстрым движением убрала прядь волос за ухо. Металл уже потеплел в женской ладони, но все еще не использовался по назначению. Ракель ждала, думала. Стоп! Чего ждала? Что он сам откроет ей дверь? От этой мысли у девушки по спине пробежали толпы мурашек, она поморщилась. «Давай же!» — мысленно заставляла она саму себя. Ракель поднесла ключ к замочной скважине, но шальная мысль снова закралась ей в голову. Она представила, как сейчас войдет, он увидит ее и начнет целовать, обнимать, как его руки… — Хватит! — тихо, но грозно сказала Ванамо самой себе, и даже приподняла вверх ладонь в свойственной для нее манере. Ее передернуло от чувства брезгливости, она фыркнула. Ну, а может, его нет дома? Или он уже вовсю развлекается там с какой-нибудь длинноногой моделью… «Что?» Мысленно Ракель молилась, чтобы бывшего не оказалось дома, решительно вставила ключ и повернула его привычным движением. Сейчас она войдет, найдет свою папку и уйдет оттуда, а Вилле ничего не узнает о ее визите. Замок хрустнул, дверь открылась, а сердце девушки уже давно упало в пятки. Необъяснимый первоначальный страх перед ним появился снова, даже после столь длительного времени, проведенного вместе. Ванамо старалась как можно тише войти и, буквально ступив внутрь, поняла, что ее надежды были напрасны. Он дома. И поняла она это, не увидев включенный рубильник, а буквально всеми своими внутренностями почувствовав в помещении его дух. Девушка тихо закрыла за собой дверь, так же тихо сняла туфли без каблука и, сделав несколько шагов, чуть не закричала от резкой боли. Она поморщилась и прикусила губу, а затем подняла ступню и быстрым движением вынула из нее приличный кусок стекла. Видимо, оно когда-то было частью стакана. Ракель отбросила его в сторону и уже хотела уйти, но взор ее привлек хаос, творившийся в доме. Все не в порядке… он не в порядке. Судя по многочисленным осколкам, Вало перебил весь дорогой хрусталь из своих шкафов, ну, или большую его часть. На полу валялись бутылки от спиртного, на стенах красовались кляксы с засохшими подтеками, вероятно, это и были те злополучные хрустальные бокалы, точнее, их содержимое. Взгляд девушки пробежал по гостиной и наткнулся на разбитую гитару, лежащую в углу. Не хотелось выдавать свое присутствие, но сейчас она уже вполне серьезно обеспокоилась, а жив ли вообще хозяин башни?! Ракель одолело чувство смятения: с одной стороны, у нее абсолютно не было желания с ним встречаться, а с другой, она боялась, что найдет его мертвым. В голову пришло здравое решение. Глядя под ноги, девушка поднялась по винтовой лестнице, и только тогда услышала тихие звуки музыки. Его музыки. Странно, он никогда не слушает собственные записи… Перед ней открылся вид всей комнаты. Ракель остановилась, не решаясь идти дальше и ища взглядом Вилле; его нигде не было видно, но она знала точно — он здесь. От волнения участились пульс и дыхание, девушка приоткрыла пересохшие губы и ждала. Ждала, что он будет делать. Ждала действий от самой себя. Переволновавшись, она даже позабыла о пульсирующей боли в пятке, когда обоняние уловило странный запах. Ракель заглянула в ванную комнату. От увиденного у нее скривилось лицо, а рука подняла к носу широкий ворот платья: раковина и ванна были перепачканы рвотой разной степени «свежести». Девушка поспешила покинуть санитарную комнату и снова наступила на что-то, в этот раз уже сухое и плоское, но оно заскользило под ногой, и Ракель, не успев ничего сообразить, с громким стуком упала на пол. Она ударилась головой и потеряла сознание.~~~
Солнечное утро и пение птиц за окном предвещали начало прекрасного дня, а Ракель пыталась справиться с новенькой кофеваркой на кухне своего избранника, который в момент ее ухода из спальни еще сладко посапывал, обнимая подушку. Она нажимала все кнопки подряд, не слыша приближающиеся сзади шаги. Вилле подкрался к ней тихо, словно дикая кошка перед прыжком, и ласково обнял сзади за талию. Девушка так вздрогнула от неожиданности, что выронила чашку, разлив все ее содержимое. Сосуд брякнулся о стол, но смог при этом уцелеть. — Вилле! — крепко зажмурившись, ругнулась Ракель. Руки музыканта медленно скользили по ее животу, задирая майку, а запах кофе только усиливал утреннее желание в его еще не совсем проснувшемся организме. Он был недоволен тем, что она так рано вскочила с постели, и теперь рассчитывал получить за это справедливую компенсацию. — Прости, я не хотел тебя напугать, — замурлыкал музыкант, проходя щекой по ее волосам и убирая их с плеча в надежде поцеловать. Ракель повела им так, что под рукой Вилле оказалась одна деталь, которая смогла ранее ускользнуть от его внимания. Он не на шутку перепугался. — Боже… Откуда? Подожди, я сейчас тебе ее обработаю! — спохватился Вало, но вовремя понял, что что-то здесь не так. Ракель судорожно затряслась от смеха в мужских объятиях, он так и не ослабил их. Его напугал небольшой, но очень реалистичный трехмерный рисунок в виде глубоких ран от оторванных крыльев прямо между лопаток. — Я не знал, что у тебя есть татуировка, — обиженно протянул Вилле. Ракель, протирая стол, лишь пожала плечами. — Ты расскажешь мне ее историю? — Тогда я была чуть моложе, чем сейчас… — Ванамо снова разливала по чашкам только что сваренный кофе. —… строила много планов, но в какой-то момент все резко изменилось и пришлось перечеркнуть то, о чем я когда-то мечтала. Я считала, что жизнь на этом закончилась. Девушка театрально приложила запястье ко лбу и была рада, что в этот момент он не видит ее печальное лицо — воспоминания, связанные с татуировкой, до сих пор причиняли сильную боль. Тогда ей казалось, что она с дикой скоростью стремится вниз и взлететь уже не сможет. Дослушав краткий рассказ, Вилле опустил бретельки и быстро стянул майку Ракель до пояса. Теперь «раны» полностью предстали его взору, он уже смелее провел по ним кончиками пальцев и покрывал легкими поцелуями, а второй рукой касался ее упругой груди, ласкал сосок, медленно перемещаясь к другому. Музыкант по-своему воспринял этот рисунок и вдохновился им на новую лирику, но сейчас все это могло подождать, ведь желанное тело, готовое прямо здесь расплавиться в его объятиях, усыпляло разум. Ракель откинула голову ему на плечо, упоенно поджала губы и закрыла глаза. Рядом с ним все мысли, даже самые плохие, сразу уходили из головы, уступая место блаженству. Сладкий голос и томный шепот на ушко. Он будет петь только для нее. Давая себе волю, девушка выгнулась навстречу ставшему очевидным мужскому возбуждению и кокетливо заскользила по шелку пижамных штанин, унося его вслед за собой. Вилле с наслаждением кратко втянул носом воздух, приоткрыл рот и сомкнул веки. Мир вокруг перестал существовать. Он шумно выдохнул. — Кофе подождет, — слова его прозвучали как песня, не нарушая тонкую скорлупу их вселенной. Он резко наклонил ее, укладывая торсом на стол, и скользнул рукой под резинку домашних шорт, быстро стаскивая их вниз. Между ними больше не осталось преград.