Бесславные ублюдки

21 октября 1919 года Слез не было. Она выплакала их все там, в своем доме, как только нашла их. Ее слезы – на щеках, их кровь – на руках. Кровь, что текла и в ее жилах. Сколько крови, сколько слез! А потом… …слез не было. Ни по дороге в особняк Майклсонов, куда ее, обессиленную и в беспамятстве, повез Никлаус. Ни весь следующий день, под пристальным оком ее будущей «семьи». Ни в подготовке к их похоронам. Ни в церкви, когда охрипшим голосом она произнесла прощальную речь. И вот слез не было и сейчас, когда похоронная процессия остановилась перед фамильным склепом на кладбище Лафайет. Хейли не слышала заупокойной молитвы священника, тихих всхлипов близких друзей ее матери, коротких покашливаний товарищей ее отца. Хейли была далеко… …в безоблачном детстве, наполненном звуками игры на фортепиано, тонким ароматом маминых духов и затейливыми сладостями… …в ярком девичестве, состоящем из задушевных бесед с отцом о смысле жизни, из первых женских премудростей, в которые ее посвятила мать… …в расцветшей молодости, когда отец угощал ее сигарами, точно она была его ровней, а мать видела в ней не только дочь, но и лучшую подругу… Хейли была в прошлом, в котором были живы ее родители. Прошлом, еще таким близким, но уже таким безвозвратно далеким. Она смотрела, как могильщики закрывают склеп надгробной плитой, и ей чудилось, что то неотвратимо закрывается дверь в жизнь, в которой было место счастью. Гости чинно подходили к ней, жали руку, сочувственно произносили правильные слова. Как же ей это все было не нужно! Пустые слова, заученные фразы, опущенные к долу глаза. Убирайтесь все, уйдите! Прошу… - Хейли, - руки Джека держали ее крепче, голос звучал громче, а глаза излучали такую острую жалость, что она чуть не захлебнулась в собственном отчаянии. – Я так тебе сочувствую! Твои родители были просто замечательными людьми. Воспаленным взглядом она всмотрелась в его лицо. Ему искренне жаль. Он искренне говорит. Но от его слов еще хуже, чем от всех ранее сказанных пустых фраз. Ведь Джек прав: они были замечательными. И жестокость произошедшего еще сильнее давит на душу. - Если я хоть как-то могу тебе помочь, - Джек все еще держит ее за руку и пылко говорит на ухо. – Ты ведь знаешь, я прошел через подобное… боль попустит. Стало трудно дышать. Хейли оглянулась по сторонам: остались только Майклсоны и Джек. Их присутствие душило, мешало предаться отчаянию, затеряться в лабиринтах выжженной души. Только не при чужаках. - Хейли, - Джек опять вывел ее из раздумий и хмуро всмотрелся в ее лицо. Только сейчас до нее дошло, что она не проронила ни слова. Джек недоверчиво покосился на Майклсонов и спросил: - С тобой остаться? Куда ты теперь? - Нет, не нужно, - Хейли поспешно замотала головой и высвободила руку из его захвата. – Ты иди, я о себе позабочусь. Джек посмотрел так затравленно, что в ее душе шевельнулся слабый отголосок совести. Желая сгладить ситуацию, она выдавила измученную улыбку. - Спасибо, что пришел. - Ну, разумеется! – заверил Джек. Он бы сказал что-то еще, но Хейли уже отвернулась от него и смотрела на надгробие. Джеку не осталось ничего иного, как уйти, бросив на Клауса полный подозрения взгляд. Воцарилось неловкое молчание. Никто не знал, что сказать; все хотели уйти, но никто не желал торопить Хейли. Даже Эстер решила приостановить вражду, испытывая к осиротевшей девушке долю сострадания. Но вот Майкл заговорил: - Думаю, пора уходить. Мисс Маршалл, вы можете оставаться у нас, сколько хотите, пока ваш дом не будет приведен в надлежащее состояние. Как она могла забыть еще и об этом: ее дом, ее фамильное поместье было перевернуто вверх дном, мебель разнесена в щепки, одежда изорвана. Мало было убить ее семью, нужно было выместить ярость на всем вокруг. - Я не готова уходить. – Еле слышно, но твердо ответила Хейли. – Но не задерживайтесь из-за меня. - Милая, а как же вы доберетесь? – впервые в обращении Эстер к ней проскользнула доля нежности. Хейли пожала плечами. Сейчас ее это интересовало в последнюю очередь. Все ее внимание было обращено на родителей, поэтому она даже не шевельнулась, когда за спиной раздался глубокий голос: - Я отвезу мисс Маршалл. – Что означало «Я останусь с ней». Майкл удивленно сдвинул брови, но ничего не сказал. Он подал руку жене, и повел ее к выходу. Кол с Давиной ушли еще раньше. Ребекка и Элайджа подошли к Хейли; первая кинулась к ней в объятия и зашептала слова утешения. Элайджа внимательно всматривался в глаза Хейли, и когда его сестра выпустила девушку, тот сжал ее плечо и сказал: - Хейли, я…мы всегда готовы вам помочь. Помните об этом. Не дождавшись ее реакции, он увел Ребекку к выходу. К Хейли приблизился Финн. Девушка чуть не взвыла. Одиночество. Она жаждала одиночества. К ее удивлению, старший из братьев не пытался ее обнять, или пожать руку, или заглянуть в ее глаза. Он остановился напротив склепа и смотрел перед собой, копируя позу Хейли. После минутного молчания он сказал: - Я видел смерть, мисс Маршалл. Она всегда жестока, бессмысленна и неотвратима. Чем скорее вы это поймете и примете, тем легче вам будет жить. Впервые Хейли нарушила молчание по собственному побуждению. Она посмотрела на Финна и тихо спросила: - А вы смогли это принять? - Нет. Потому и предостерегаю вас. Финн ушел без церемоний. Хейли закрыла глаза и вздохнула. Почти всё. Она чувствовала на себе взгляд Клауса. Весь день чувствовала. Но сейчас он не делал попыток с ней заговорить, просто молча стоял сзади. Это раздражало Хейли. Она хотела выместить на нем всю свою накопившуюся злость, выплеснуть все те эмоции, что затапливали ее существо. Глупо, она это знала. Он ни в чем не виноват. Просто он оказался тем, кто не ушел. Единственный, кто остался. - Почему вы остались? – повернувшись к нему лицом, с подозрением спросила Хейли. - Мисс Маршалл предпочла бы добираться пешком? Он старательно присыпал фразу дозой насмешливости, но сегодня что-то было не так. Хейли чувствовала фальшь. Клаус это понял. Она приблизилась к нему на шаг, явно вознамерившись докопаться до истины. - Ведь есть что-то, о чем я не подозреваю, да? Клаус не хотел говорить ей правду, по крайней мере, не сегодня, не таким образом, но… …но эти глаза. Было в них что-то колдовское, отчего логика порой шалила. - Вас хотят убить, Хейли. Не так, не так это надо было преподнести. Хейли отшатнулась, словно от пощечины и недоверчиво посмотрела на Клауса. - Вы, вероятно, выжили из ума! Зачем кому-то понадобилось меня убивать? - Не знаю, мисс Маршалл, давайте подумаем, - Клаус картинно приложил палец к подбородку и воздел глаза к небу, точно он задумался. – Может, потому что вы – дочь гангстера, у которого было много врагов? Хейли схватилась за злость, что кипела в ней, как за спасительное средство. Злость – это хорошо. Злость – активная эмоция, что убережет ее от унылого самоуничтожения в тоске. Хейли была почти благодарна Клаусу, за то, что он не щадил ее чувства и оставался таким же нахалом, что и обычно. Это позволяло ей злиться на него. - Вы делаете вывод, что меня хотят убить, основываясь на чем? Вашем больном воображении? - Мне хватило фактов, мисс Маршалл. Ваш дом перевернули вверх дном, а это значит, что там либо что-то искали, либо вымещали злость из-за неудачной операции. Добавьте сюда то, что ваша комната была разрушена с особой тщательностью, и вас не было дома… Клаус замолчал, дав возможность Хейли самой сделать выводы. Он наблюдал, как она задумалась над смыслом сказанного, как ярость сошла с ее лица, уступив место страшной догадке. - Я ведь должна была быть дома… Если бы… - крупная слеза скатилась по щеке и упала на землю; Хейли растерянно взглянула на Клауса. – Если бы вы не пришли тогда, я была бы дома. Я бы тоже умерла. Хейли казалось, что мир вокруг нее завертелся со скоростью света. Так странно: один ничего не значащий выбор способен полностью изменить ход твоей жизни. Она действительно могла быть мертвой сегодня. Кожа покрылась мурашками, и Хейли рухнула на землю, больно ударившись коленями о мокрые после дождя булыжники. Внезапно это кладбище, это склеп, весь этот день показались…нереальными. А может она умерла, а этот мираж – игра ее воображения? Может, это ее вариант загробного мира? Хейли почувствовала, как ее крепко схватили за руки и подняли с земли. Расшатанный взгляд скользил по предметам, ни на чем конкретно не фокусируясь. Ее сильно встряхнули, и блуждающие глаза мазнули по Клаусу. Вот он реальный, в этом Хейли не сомневалась. Она кожей чувствовала волны энергии, что исходили от него. Горящий взгляд его глаз внимательно вглядывался в нее. Он точно реальный, а значит… А значит, она жива. Хейли пару раз моргнула, точно возвратившись к реальности. Клаус осторожно приподнял пальцами ее подбородок и, глядя в глаза, сказал: - Если бы да кабы…К счастью, вы остались живы, мисс Маршалл. - К счастью для кого, мистер Майклсон? – впервые за весь день она смогла пошутить. Клаус улыбнулся, так и не отпустив ее лица. В его глазах блеснул тот особый огонек, который Хейли замечала всякий раз, перед тем как он шутил. - К счастью для вас, мисс Маршалл. Я же чувствую, что с вами еще намучаюсь. Клаус отошел в сторону, закурил и скучающе добавил: - Прощайтесь с вашими родителями, плачьте, разносите надгробие или что еще вы тут планировали сделать. Но у вас есть полчаса. После этого увожу вас силой. Хейли кинула на него недоумевающий взгляд и нахмурилась. Клаус указал рукой на небо, где уже сгущались грозовые тучи. - Дождь собирается. Кивнув в ответ на это замечание, Хейли посмотрела на фамильный склеп. Тут покоился ее брат, а сегодня упокоились и ее родители. Тут могла бы найти упокоение и она, если бы не… Если бы не Клаус. Ей больше не хотелось предаваться отчаянию. Не сейчас. Вначале, она должна отомстить. - Я не успокоюсь, пока их убийца не истечет кровью у меня на руках. Хейли сама испугалась той уверенности и жестокости, с которой произнесла эту фразу. Клаус повернулся к ней, затушил сигарету носком ботинка и растянул губы в коварной улыбке. - Я не ожидал от вас ничего иного, мисс Маршалл. Он приблизился к ней вплотную и задумчиво произнес: - А мы с вами в чем-то похожи… Отчаянные, когда дело касается семьи; привыкли сражаться, когда жизнь прижмет к стенке. - Моих родителей убили, Массерия нацелился на наш город, мы ходячие мишени, - Хейли склонила голову набок и задумчиво закусила губу. – Жизнь хорошенько нас прижала. - Тут вы правы! – и понизив голос до вкрадчивого шепота: - Время сражаться, волчица.