Канареечное счастье

Санса не умерла в богороще, как планировала. Более того, пролежала до вечера ничком под деревом, никем не потревоженная и не разыскиваемая. В конце концов ее нашла Шая и повела в комнаты. По ее сочувственному взгляду девушка уже поняла, что служанка все знает и ей ее ужасно жаль. Она хотела поговорить о предстоящем событии с ней, обсудить, поискать утешения, но не было сил. Навалилось опустошение, с которым невозможно было справиться. Когда она станет женой этого ужасного человека, ее точно не спасет ни Робб, ни мама, ни все Семеро. Пёс просто утащит ее в свою ужасную берлогу и никогда оттуда не выпустит. Даже брачная ночь так ее не пугала, как перспектива прожить остаток жизни с этим язвительным, злобным и уродливым человеком. Все было так безнадежно, что хотелось рыдать. А рыдать не получалось, поэтому Санса просто послушно топала за Шаей. Шая рассказала ей, что король назначил их свадьбу через неделю, что все свадебные расходы оплатит королевская семья и что Серсея решила подарить Сансе свадебное платье, а Джоффри - украшения. В принципе девочке не было до этого дела – даже если бы она пошла в септу в рубище, ничего уже не могло ее обеспокоить больше того, что уже случилось. Всю оставшуюся неделю Санса сидела у окна, сложив руки на коленях и смотря из окна на небо – она впервые серьезно подумала об ироничном прозвище, которое дал ей ее будущий муж, – Пташка. Эх, стать бы синичкой и улететь в небеса… К ней приходила Серсея, что-то говорила ей своим елейно-ядовитым языком, после ее прихода прибежали портнихи снимать мерки. Даже один раз пришел Тирион Ланнистер – он всегда был добр к ней, старался защищать ее от Джоффри, ей казалось, что он сочувствует ей. Он подарил ей красивую брошь с сапфирами, сказал, что это его свадебный подарок. Постоянно крутилась Шая, она, как умела, пыталась развеселить девушку – рассказывала ей новые придворные сплетни и, видимо, искренне хотела приободрить Сансу. Не помогало ничего. День свадьбы приближался.

***

Пес почти не просыхал всю неделю, а когда просыхал, таскался за Джоффри с угрюмым видом. Лишь единожды довелось ему пообщаться с живым человеком. Человеком этим, как ни странно, оказался карлик Ланнистер. Он подошел к нему, когда Его величество убежал миловаться к своей новой невесте - Пса он старался держать подальше от Маргери, ведь в его планы не входило напугать новую юную королеву обгоревшей рожей своего телохранителя. - Ну что, Клиган, ты уже привык к тому, что скоро тебя все же заставят дать обеты, от которых ты всю жизнь убегаешь? Брачные обеты, - сказал полумуж и как-то не очень весело улыбнулся. - Тебе-то что? - каркнул гвардеец и посмотрел на своего собеседника, как будто хотел раздавить его как таракана. Тириона это не смутило. Он вообще был не из пугливых, несмотря на свой небольшой росточек. А после того, как нанял Бронна, который был одним из лучших известных ему фехтовальщиков, так и подавно. - Мне-то ничего, а вот девочку жалко. Пес так захохотал, что окружающие испуганно оглянулись. - Тебе? Жалко? Не смеши мое сгоревшее ухо! Ваша мясницкая семейка мучила и унижала девчонку все это время, и теперь тебе ее жалко? Карлик, скажи сразу, что ты хочешь от меня услышать? Что я уже купил новобрачной красивый отрез розового шелка и буду ее носить на руках в любимую богорощу, чтобы она не стоптала свои тонкие ножки? Если тебе ее и правда жалко, сделай девице подарок – устрой нам любовное гнездышко где-нибудь подальше от вашего львиного логова, чтобы никто не слышал, как она будет орать от страха и боли по ночам, исполняя супружеский долг, не доставляй радости Джоффри и Серсее, наслаждая их слух воплями бедной Пичуги. Старки, они ведь такие гордые. Будь хоть тут милосерден, пока ты десница, уважь девичьи чувства, - почти прошипев, закончил свою тираду Клиган и, развернувшись, стремительно вышел из зала. Бронн и Тирион удивленно переглянулись, но младший Ланнистер призадумался после всего сказанного. Было что-то в бешеной королевской собаке такое, от чего Бес приходил в замешательство. Какой-то рассинхрон в мыслях Тириона не давал ему покоя. Почесав нос, он пошел искать королевского стюарда, чтобы дать ему распоряжение устроить покои будущей четы Клиган в самом удаленном от королевских комнат крыле.

***

День свадьбы наступил. С утра прибежала стайка служанок, начала раздевать, мыть Сансу, чесать ее рыжие волосы, умащивать кожу маслами. Санса равнодушно стояла, не понимая, зачем все это вообще нужно. Какая разница, чем она будет пахнуть – розами или фиалками, что будет одето у нее на шее – прекрасное ожерелье или веревка – ее отдадут этому огромному мужчине и, наверное, она умрет в ту же ночь. Трупам украшения и ароматные масла не нужны. Несмотря на свое равнодушие, Санса не могла не изумиться платью, созданному по эскизам королевы. Оно было прекрасно – как в насмешку. Сшито в бело-серых цветах – цветах Старков, воротник отделан мелким жемчугом, подол тянется следом еще на метр, тяжелое и величественное. Санса, одетая в него, выглядела великолепно и даже сама себе понравилась. Но тут же погрустнела – а спасет ли ее платье от злобности собственного мужа. Сможет ли он увидеть, какая она в нем красивая, и, может быть, будет хоть немного добр к ней этой ночью. Принесли подарок Джоффри – красивое колье из голубых алмазов и жемчуга, так подходящих к ее глазам. Оно и впрямь было шикарно. Санса было уж подумала попробовать хотя бы эти несколько часов не предаваться унынию и постараться выглядеть как счастливая невеста. Раз уж ничего не изменить. У нее красивое платье, у нее великолепные украшения – и пусть от этого всего несло тленом и саваном - девушка решила – будь что будет, сегодня она будет красивой всем назло! Последним штрихом был плащ ее дома, накинутый ей на плечи. Огромный лютоволк, вышитый на белом поле. Она привезла его еще из Винтерфелла. Сразу буря мыслей об отце, матери, братьях и сестрах пронеслась в голове у девушки. В этот момент Сансе так захотелось разрыдаться и упасть ниц, что она еле сдержалась. Нет уж, не дождетесь – я буду сильной. Я буду Волчицей из Винтерфелла. И вы не увидите моих слез. Не сегодня!