***
Каждый раз это было необыкновенно и каждый раз по-разному. Одно оставалось неизменным – серые глаза, глядящие на нее без обычной угрюмости и суровости, а лишь с легким недоверием и непривычной для этого огромного человека нежностью. Иногда разговаривая с Шаей о сокровенных вещах, Санса знала, что не все мужчины ласковы и терпеливы со своими женщинами, что многие просто берут, что хотят, и вовсе не заботятся о чувствах и эмоциях своих леди, что у многих это происходит в спальне лишь для продолжения рода, и тогда эти люди становятся глубоко несчастными, ищут любви и нежности на стороне и забываются в объятиях разных людей, пытаясь забить чувство гнетущей пустоты и ненужности. Санса сама до сих пор не могла поверить своему счастью - почему ей так хорошо с Сандором, почему в постели они подходят друг другу, как две половинки целого, почему каждый раз после того, что между ними происходит, перед глазами рассыпается разноцветная мозаика, а из горла вырываются томные стоны, и колени трясутся от резко спавшего такого сладостного напряжения. Когда Пес кончил, она обхватила его за талию ногами и не хотела отпускать, несмотря на то, что ей уже было сложно дышать от тяжести его тела. Он подхватил ее снизу и перекинул на себя, и так они обнимались еще какое-то время. Она, лежа на нем сверху, поглаживая его грудь и слушая, как бьется сердце, а он, перебирая ее волосы и слегка щекоча спину.***
Мужчина переложил притихшую Птаху на постель, поднялся и подошел к окну. Два месяца назад ворон принес из цитадели весть о том, что зима пришла, но на Севере снег начал сыпаться еще раньше, и теперь повсюду, куда доставал взгляд, виднелось белое полотно. Всмотревшись вдаль, он увидел небольшую группу людей, пробивающуюся сквозь заснеженную равнину по направлению к Винтерфеллу, пришлось нехотя одеваться и отправляться во двор, чтобы узнать, кого это к ним Иные несут. Бес уехал в Белую Гавань и раньше, чем через неделю, не планировал возвращаться. Ворота были закрыты, и он поднялся на стену к часовым, чтобы сверху увидеть, кто к ним пожаловал. К замку подъезжала группа примерно из тридцати человек, они были верхом, одеты в теплые одежды из волчьих и медвежьих шкур и явно измучены долгой дорогой и холодными ветрами. Едущий впереди молодой человек был в черном и кого-то отдаленно напомнил Клигану. Смутная догадка пронеслась в голове у Пса, но он решил подождать, пока отряд подойдет ближе и представится. Часовой на стене крикнул всадникам: - Кто вы такие и что вам надо? Глава отряда выехал вперед и представился. - Джон Сноу и его отряд просят впустить их. У нас мирные намерения, мы хотим поговорить с лордом Винтерфелла. Сандор кивнул часовому, сказав, чтобы пустил только пятерых, остальные пока пусть стоят и ждут за воротами, а сам поспешил во двор, чтобы встретить старковского бастарда. А это был не кто иной, как он собственной персоной в сопровождении каких-то лохматых оборванцев, по виду одичалых. Ворота открылись, Пес уже ждал внизу и изучающе осматривал незаконнорожденного сына Нэда Старка. Тот, спешившись и приближаясь, тоже, в свою очередь, с интересом разглядывал нового хозяина Севера. Он точно его узнал, и теперь их глаза скрестились в молчаливой дуэли. Никто не решался начать разговор, пока Джон все же не решил проявить учтивость. - Доброго дня, Джон Сноу приветствует Вас. Сандор Клиган, насколько мне известно? Пес молча кивнул, разглядывая возмужавшего мальчишку, точную копию покойного Нэда Старка. - Лорд Командующий Ночного Дозора решил почтить нашу скромную обитель? - съерничал Клиган. - Я больше не Лорд Командующий и не брат Ночного Дозора. - Не знал, что так можно. - Если вы предоставите кров и хлеб для моих путников, я расскажу, почему так случилось и что привело нас сюда. Сандор в самых своих невообразимых мыслях не мог предположить, что тут делает черный брат, который уже и не брат вовсе, да еще и в такой сомнительной компании, но любопытство взяло верх над его обычным равнодушием. В другой ситуации он бы прогнал весь этот сброд, но это был родственник Птахи, и он не мог отказать ему в гостеприимстве, по крайней мере до тех пор, пока не узнает о причинах, заставивших Сноу со своими спутниками появиться в чертогах Винтерфелла. - Оружие сложите, и скажи своим людям пройти в трапезную для прислуги, я прикажу покормить их. Ты пойдешь со мной, - и Пес зашагал в кабинет карлика, велев им накрыть там, попутно отдавая распоряжения относительно отряда Джона Сноу. В замке он сказал служанке, чтобы разбудила миледи Клиган и попросила ее как можно быстрее собраться и явиться к мужу.***
Войдя внутрь замковых стен, Джон с недоверием уставился на королевского Пса, который теперь назывался лордом Винтерфелла. Ему известны были новости о том, что Сандор Клиган, вассал Ланнистеров, злобный, свирепый воин, один из лучших в королевстве, теперь Хранитель Севера и по совместительству его зять. Но он все равно рискнул прийти сюда, в свой бывший дом. Обстоятельства были таковы, что выбирать ему особо не приходилось, хотелось верить, что даже такой человек, как Пес, не откажет в простейшем гостеприимстве. К счастью, не отказал. Джон оглянулся по сторонам. Он так же знал, что замок, где прошло его детство, был знатно разрушен пожарами, но сейчас ничего об этом не напоминало. Видно было, что его капитально отремонтировали, по двору сновали деловитые слуги, стражники в добротной одежде несли службу, повсюду виднелся герб Клиганов, три черные гончие, бегущие по желтому полю, мирно соседствующий с гербом Старков - оскаленным лютоволком на белом поле. Это было странно, что новый хозяин решил оставить напоминание о прежних обитателях этих мест, парень не думал, что такой человек, как Сандор Клиган, может отличаться даже толикой сентиментальности. Правда, до него доходили слухи, что это может быть связано с благосклонностью Северных лордов, которые поклялись в верности новому владельцу Винтерфелла, в обмен на некие преференции, но тогда он не задумывался над этим. По требованию Клигана остальных его людей запустили в замок, и Джон пошел к ним, отдавая приказ сложить оружие и пройти с часовыми в трапезную для слуг, а сам зашагал за удаляющимся хозяином. Они пришли в бывшую библиотеку, теперь устроенную как кабинет, Сандор молча сел в кресло у стола, знаком приглашая Джона присоединиться, и продолжил буравить того глазами. Парню было не по себе от тяжелого взгляда этого угрюмого обожженного человека, он с жалостью подумал о Сансе, каково ей живется с таким мужем. Сплетни, которые ходили о крутом нраве и скверных привычках ланнистерского Пса, не были враньем, его язвительность и презрение к людям Джон отметил еще во время приезда короля Роберта. Милая, воздушная, рыжеволосая девочка, которую он помнил, волею Богов досталась этому уродливому свирепому убийце, сложно представить, как нелегко приходится девушке и что приходится переживать каждый день, находясь рядом с таким супругом. За дверью послышались легкие шаги, и в библиотеку влетела запыхавшаяся Санса. Джон встал, чтобы поприветствовать свою сводную сестру, и отметил, что девушка с момента их последней встречи повзрослела и похорошела, но, памятуя о том, какие были у них отношения раньше, он не знал, как она отнесется к его присутствию. Санса кинулась к Джону на грудь. Она обнимала, хватала его за руки, целовала их, заливалась слезами и шептала одно слово: «Прости». Когда они последний раз виделись, девушка вела себя с ним высокомерно-сдержанно, поэтому парень лишь мог догадываться о причинах, разительно изменивших отношение к нему его сводной сестры. Пес сидел и с интересом наблюдал за их встречей, но вмешаться не пытался, лишь изредка хмурился, когда его жена чересчур близко, на его взгляд, прижималась к своему недавно появившемуся родственнику. Когда леди Клиган наконец-то успокоилась и нашла в себе силы перестать рыдать, причитать, обнимать брата и посмотрела ему в глаза, он увидел в них столько нежности и счастья, сколько хватило бы, чтобы согреть сердца самых суровых одичалых из его отряда. В дверь вошли слуги и начали расставлять на столе еду. Джон все еще не знал, как себя вести. Хозяин замка молчал, не предоставляя ему возможности как-то начать свое повествование о причинах, приведших его в Винтерфелл, Санса тоже молчала, вцепившись ему в руку, словно боясь, если она ее отпустит, то ее вновь обретенный брат испарится. Когда дверь за прислугой закрылась, лорд Клиган наконец-то подал голос. - Ешь, потом расскажешь, зачем ты здесь и почему с одичалыми, а не с Ночным дозором. Парня не пришлось долго уговаривать, они со своим отрядом почти сутки пили только воду, и он, не особо заботясь о том, как выглядит, быстро принялся поглощать пищу, запивая ее медовухой. Пес тоже начал есть, а Санса, усевшись рядом со своим мужем, не сводила с Джона восторженных глаз, в которых периодически поблескивали предательские слезы радости.***
«Сандор очень редко зовет меня в библиотеку, случилось что-то важное, надо поспешить», - такие мысли крутились в голове у Сансы, после того, как служанка пришла к ней в покои и сказала, что лорд Клиган ждет ее с каким-то мужчиной. Дверь в кабинет Тириона отворилась, и ноги у девушки чуть не подкосились. Сначала ей показалось, что перед ней стоит отец, только лет на пятнадцать моложе. Потом она поняла, что это был Джон. Из всех законных детей лорда Эддарда ни один не был так похож на него, как его бастард. Может быть, именно поэтому ее матушка так не любила Джона. Но сейчас Санса забыла обо всем, что было раньше, и кинулась к нему в объятия. Ее последний оставшийся в живых брат, тот, кто не является Старком, но в его жилах так же течет их кровь. Наверное, все ранее устоявшееся мировоззрение перевернулось в голове у девушки, и она обнимала Джона, целовала его лицо, его руки и рыдала, не имея возможности остановиться хоть на минуту, забыв обо всем на свете, о недоуменном взгляде вновь обретенного родного человека, забыв о сидящем в паре шагах муже, который смотрел на сцену встречи с не присущим для него изумлением, но молчал и продолжал следить за происходящим. Наконец-то сумев взять себя в руки, Санса отстранилась и посмотрела на брата – теплый взгляд серых глаз - не таких, как у мужа, ледяных клинков, а уютных и добрых очей, как у отца, - был ей ответом. Не в силах поверить в происходящее и онемев от радости, девушка никак не могла выпустить руку парня и спохватилась, только когда слуги внесли снедь, и Пес пригласил всех приступить к трапезе. Леди Клиган уселась рядом с супругом, ожидая, когда можно будет услышать историю чудесного появления Джона в Винтерфелле, и с невообразимой радостью думала о том, что теперь еще один дорогой ее сердцу человек появился в ее жизни.***
Они, затаив дыхание, слушали рассказ Джона, Санса то охала, то ахала, прикрывая рот ладошкой, то озираясь на своего мужа, который сидел с непроницаемым, как сама стена, лицом и цедил эль. По Сандору не было понятно, верит он или нет рассказу бастарда. Лишь один раз какое-то подобие эмоции пробежало по его глазам. - Ты понимаешь, что нельзя просто так взять и умереть, а потом ожить, как ни в чем не бывало, - с презрением пролаял Пес. Джон покосился на Сансу и начал стягивать с себя рубаху. На его оголенном торсе, на животе, в районе сердца и шеи повсюду виднелись красные отметины, выглядящие, как только начинающие рубцеваться шрамы. Их было не меньше тридцати. Пес подошел ближе, присел на корточки и стал внимательно рассматривать следы на теле Сноу. Нахмурившись, он встал, приказал позвать сюда мейстера и, задумчиво глядя в никуда, сказал: - Я верю тебе, бастард.