Лабиринт

Feainn, 8 (28 июня), 1280; поздняя ночь Ламберт толкнул дверь и ступил в тусклый свет главного зала. Смех, карты, кулачные бои и пьяное быдло — все в лучших традициях Севера. Не обращая внимания на общую суматоху, он направился прямиком к трактирщику. — Ведьмак, светлые волосы, медальон с кошачьей мордой, — проговорил Ламберт, явно застав мужчину врасплох, — он здесь останавливался. — Останавливался, — хозяин таверны кивнул, протирая кружку. — Второй этаж, четвертая комната. Узнав все, что нужно, ведьмак бросился к лестнице. Чем ближе он был к своей цели, тем сильнее колотилось сердце, а по телу бегали мурашки. Охотник с силой дернул за ручку — дверь оказалась незаперта и сразу же поддалась. Его ждало лишь разочарование. В крохотной комнатушке царил полумрак, три тела валялись на грязном полу. Из них ни одно не принадлежало мутанту, и Ламберт с облегчением заметил, что то были обычные бандюги. Однако Кот ускользнул. Снова. Огонь, пылавший внутри так ярко всего пару секунд назад, медленно угасал. Сердцебиение вернулось в норму, не чувствовалось больше дрожи и мурашек. Ведьмак тяжело вздохнул — невыносимое ожидание должно было продолжиться. — Куда ты ввязался, идиот?.. — Он присел, чтобы внимательно осмотреть трупы. Смерть наступила совсем недавно. Охотник на монстров удивлялся тому, с какой точностью Айден наносил удары: он бил быстро и, словно умелый хирург, вычислял самые уязвимые места за считанные секунды. Осмотрев тела более тщательно, Ламберт понял, что ошибся, приняв нападавших за обычных разбойников: слишком уж хорошо они были вооружены, а лица скрывали под маской. Он пробежался взглядом по комнате — ни вещей, ничего, что могло бы помочь в поисках. Наверняка Кот знал, что за ним придут, и заранее подготовился к побегу. Выглянув в окно, не сложно было заметить, как калитка заднего двора раскачивалась на ветру. «Сиганул вниз и сбежал через черный ход», — заключил ведьмак. В коридоре послышались шаги и лязг стали. Когда пятеро мужчин, с ног до головы закованных в броню, ввалились в комнату, Ламберт уже держал клинок наготове. — Взять его. Двоих солдат отбросило импульсом Аарда — их товарищи, что теснились в тылу, вынуждены были отступить. Без труда прикончив рухнувших на пол, убийца чудовищ принялся за остальных: пируэт, защита, удар — даже умелым наемникам такой противник был не по зубам. Они гремели латами, падая один за другим. Арбалетчик в конце коридора взял ведьмака на прицел, но тот успел прикрыться тушей уже мертвого врага и, воспользовавшись драгоценным временем, необходимым для перезарядки оружия, метнул в стрелка нож — острое лезвие угодило ему прямо в горло. Судя по топоту, что доносился со стороны лестницы, подкрепление уже спешило на помощь. Ламберт, хоть и невредимый, знал, что в этот раз солдат будет намного больше. Оставался лишь один выход: он сорвал с пояса последнюю бомбу и метнул ее в проход. Раздался хлопок, затем крик, и почти сразу же коридор объяло яркое пламя. Танцующая звезда — лучший способ устроить пожар. Повторить трюк Айдена было единственным шансом на побег, и, не став терять времени, охотник ринулся обратно в комнату. Уже переступая через порог, он, однако, замер: один из наемников все еще был жив и тихо постанывал в жалких потугах подняться на ноги. Он наверняка знал, кто и зачем послал их сюда. — На кого вы работаете? Что вам здесь нужно? — Лицо убийцы чудовищ исказила злоба. Солдат лишь стиснул зубы, так ничего и не ответив. Кошачьи зрачки сузились от ярости, и бедняга схлопотал по морде. Но вскоре Ламберт понял, что рукоприкладство едва ли принесет желаемый результат, и поспешил использовать знак — под воздействием Аксия раненый наконец заговорил. Парой минут позднее, когда ведьмак уже бежал по пустынной улице, в голове его вертелась фраза: «Чародей по имени Детмольд, приказал доставить белобрысого мутанта к нему живым». Когда крики и запах гари застряли в паутине темных переулков, а черного дыма уже не было видно за черепичными крышами, охотник наконец остановился. Он прислонился к стене, избегая патруля, и, как только солдаты скрылись из виду, продолжил свой путь. «Кто этот чародей? Что ему нужно от Айдена? И кем были подосланы убийцы, павшие от ведьмачьего меча?» — и снова Ламберт почувствовал себя беспомощным в огромном городе, где у него не было ни друзей, ни контактов. Он почти пожалел, что так рано избавился от Леуваардена, чья помощь оказалась бесценной в поисках зацепок. На мгновение ведьмак усомнился в том, стоила ли игра свеч. Готов ли он был вляпаться в очередную историю, на этот раз куда более серьезную, чем львиная доля его былых похождений? Но сомнения быстро ушли, уступив место твердой решимости: была одна леди, которая наверняка знала, кто этот маг, и несомненно помогла бы найти его. Так уж вышло, что именно эту леди Ламберт обидел днем ранее. А, как известно, гнильца легче уговорить, чем разгневанную чародейку. К счастью, известно было и то, что путь к сердцу нимфоманки лежит через ее... Кхм. В общем, в этом деле Ламберту не было равных. <...> Облаченная в легкое платье из нежно-голубого шифона, Кейра сидела на траве. Где-то неподалеку журчал ручей, а птичьи трели не умолкали ни на секунду. — Ты снова проиграл! — вскрикнула она, и в глазах чародейки блеснуло злорадство. На покрывале были расставлены серебряные блюда, полные фруктов и сладостей, кувшин вина и бокалы. Огромные разноцветные бабочки кружили над цветами, что пышным ковром стелились по лугу. Женщина закусила губу, хищным взглядом пожирая Аларика, который медленно, будто дразня ее, стягивал с себя рубаху. В отличие от Ламберта маг не обладал крепкой мускулатурой и кучей шрамов, но «аккуратный» рельеф его торса будоражил Кейру так же сильно. — Я требую реванша, — заявил он. По мановению руки чародея пестрые карты, что валялись среди травы, вспорхнули в воздух и принялись тасоваться. Лики жрецов, королей и магичек замелькали перед глазами, прежде чем вновь упокоиться в руках любовников. Эта прелюдия продолжалась еще около получаса, пока наконец последние козыри не были сыграны и в воздухе повисло загадочное молчание. Аларик ухмыльнулся, наблюдая за тем, как миниатюрные пальчики леди Мец распускают тугую паутину шнуровки. Когда платье соскользнуло с ее изящных плеч, маг почувствовал, как начинает жать в паху. Кейра же, совсем отпустив себя, подобралась на неприлично близкое расстояние и скользнула рукой в штаны кавалера. Тот шумно выдохнул и в ответ запечатлел на сладких губах чародейки поцелуй. Волна дрожи прокатилась по его телу, когда ловкие пальцы сжали ствол твердого члена. Внезапно раздался настойчивый стук, как будто кто-то колотил в дверь. Магичка отпрянула и, выждав пару секунд, рассмеялась. — Аларик, шалунишка! Адреналина захотелось? — Я думал, это ты, — маг нахмурился в недоумении. Послышалась пьяная брань, и в иллюзорной реальности одна за другой стали появляться трещины и разломы. Небо расчертило зеленоватыми царапинами, и все вокруг начало таять, пока наконец вместо райского уголка парочка не оказалась в спальне Кейры. — Ламберт! — прошипела она и ударила кулачком о подлокотник мягкой софы. Аларик фыркнул, будучи не в силах поверить, что этот «варвар» посмел их прервать. Тем временем стук продолжился с новой силой. — Чего расселся?! Быстро в шкаф! Видимо, леди Мец маг боялся больше, чем Ламберта, а потому поспешил исполнить приказ. Сверкая голой задницей, он добежал до огромного шкафа, где хранились наряды чародейки, и исчез внутри. — Кира... Открой, это я, Ламб... Ик, Ламборт! — Проклятье! — рыкнула Кейра, запирая дверцу, украшенную инкрустацией из слоновой кости. Затем она спрятала под кровать штаны, которые незадачливый любовник умудрился потерять, и бросилась к двери. — Ламберт! — воскликнула магичка, и лицо ее озарила наигранная радость. Тот стоял на пороге с букетом цветов в руке. Судя по обилию флокс, петунии и бархатцев, ведьмак нарвал их на клумбе у дома, притом будучи в нетрезвом состоянии — несло от него, как от заправского пьянчуги. Мужчина опешил, будто получив кирпичом по морде: мало того, что Кейра не обижалась, вопреки его худшим ожиданиям, так она еще и встречала его полностью нагая. — Ждала меня? — оскалился он. — Я... — Мец глупо улыбнулась. — Конечно, милый! Ламберт отбросил цветы в сторону. Забыв обо всем, он навалился на чародейку и вскоре прижал ее к шкафу. Их губы встретились в жарком поцелуе. Но недолго ведьмак удерживал первенство: войдя во вкус, девушка взяла инициативу в свои руки, и через несколько секунд именно ее кавалер оказался прижат спиной к гладкому дереву. Вдруг изнутри шкафа раздался грохот, а за ним последовало приглушенное «ай». — Что это? — Это... — Кейра закусила губу, — крысы! — Крысы? — опешил Ламберт. — Крысы?! — донесся откуда-то истеричный голос. Дальше все произошло очень быстро: не внемля крикам наподобие «осторожно, это антиквариат из Назаира», ведьмак-таки выломал злосчастную дверцу и ответил даме не менее яростным «шлюха». Он замахнулся, но чародей не горел желанием получать по морде: заряд тока помог Ламберту прийти в себя и, парализованный, он свалился на кровать. Кромешная тьма стала расступаться, но тело все еще не слушалось. Волк сделал усилие, попытался встать — нежные руки Кейры легким толчком заставили его откинуться на шелковые простыни. С каждым мгновением силы возвращались, но что-то было не так: странная тягость медленно перерастала в жгучее удовольствие, что разливалось в паху и заставляло забыть обо всем кроме чьих-то умелых губ. Когда магичка прильнула к Ламберту, требуя поцелуя, тот сразу понял, что столь искусным способом его ублажал не кто иной, как Аларик. Первым позывом было кончить начатое и познакомить аккуратный нос чародея с ведьмачьим кулаком; вторым — просто кончить. Спустя пару секунд бессмысленной борьбы, он больше не мог противиться наслаждению. С губ ведьмака сорвался сдавленный стон. Пальцами леди Мец пробежалась по его груди и сжала соски, твердые от возбуждения. Сотни поцелуев ласкали грубую кожу, пока чародей мастерски работал ртом. Ламберт схватил его за волосы, потянул, проталкивая член глубже. Закашлявшись, Аларик подался назад, но стальная хватка мутанта быстро принудила его к покорности. Недолго ведьмак терпел блаженное бессилие. Мягко отстранив Кейру, он сел — недобрый огонек сверкнул в кошачьих глазах. Со звучным чмоком маг выпустил плоть изо рта и улыбнулся, довольный своей победой. Ламберт коснулся пальцами его щеки, нежно погладив, прежде чем с силой оттолкнуть. Тут же чародей оказался прижат к кровати, спиной чувствуя тепло, исходившее от разгоряченного мужского тела. Убийца чудовищ предвкушал долгую ночку: задница ему досталась отменная. Вошел он резко, без подготовки — Аларик жалобно заскулил и стиснул зубы, стараясь не закричать от боли. Наградив его парой шлепков, ведьмак стал двигаться. Он быстро набирал темп и даже не думал сбавлять обороты. Его пальцы сжались на горле колдуна, а рывки становились все более грубыми, как будто Ламберт намеренно пытался выбить из своей жертвы мольбы о пощаде. Наконец с уст того сорвался крик, медленно перетекающий в стон удовольствия. Мутант налег на мага всем телом, желая сполна насытиться той музыкой, что теперь лилась в его уши с каждым толчком. Так трахают лишь дешевых шлюх, и, хотя Аларика шлюхой назвать было сложно, он наслаждался каждой секундой этого унижения. Ведьмак брал его, словно дикий зверь, схвативший добычу. Зверь, главным инстинктом которого было достичь столь заветного пика. Когда этот момент настал, Ламберт зарычал по-волчьи, и тело его содрогнулось в экстазе. Очень скоро маг почувствовал, как приятный жар разливается внутри. На простыне красовалось влажное пятно — они кончили вместе. — Теперь ты уяснил, кто здесь хозяин? Горячее дыхание ведьмака оставалось все таким же спокойным и размеренным, хотя колдун едва ли мог перевести дух. Тем не менее, он нашел силы, чтобы ответить, и гадкая ухмылка расцвела на его красивом лице. — Не знаю, не знаю... До сих пор ты делал лишь то, чего желал я. — Ах ты сученыш... — Мальчики! — звонкий голосок заставил обоих мужчин поднять головы. Сомнений больше не оставалось: хозяин здесь был лишь один. Кейра восседала в кресле напротив, ее нежные губы играли улыбкой. Закинув ногу на ногу, чародейка курила, и струйки дыма поднимались в воздух от красивого мундштука, зажатого в ее изящных пальцах. Она была полностью нагая, и через мгновение Ламберт забыл обо всем, кроме прекрасных форм магички. Он оставил свою «добычу» и соскочил с кровати, член ведьмака, влажный от спермы, снова твердел. Но стоило ему оказаться в шаге от девушки, как сверкающие нити чар оплели ее тело и Кейра исчезла. Внезапно интерьеры покоев сменились сказочными пейзажами, и снова легкий ветерок принес на своих крыльях аромат цветов. Вокруг порхали бабочки, пели птицы, где-то неподалеку журчал ручей... И Аларик жадно целовал чародейку, лапая ее в самых непотребных местах на траве под старым дубом. Если бы вместо красот природы здесь извергался вулкан, Ламберта бы это мало волновало: единственным его желанием сейчас было выебать обоих. Чем жестче, тем лучше. <...> — Интересно, чем миледи Кейра занята в столь поздний час. Дама в богато украшенном платье читала, сидя у камина. Еще две девушки, заметно младше, расположились рядом на подушках и играли в шахматы. — Ну это же очевидно: она молится Вечному Огню, — усмехнулась одна из них, передвигая резные фигурки. — Но судя по крикам, она не одна, — возразила другая. — Это коллективная молитва. — И вечный огонь одаряет их своей благодатью, — почти шепотом, поднеся пальцы к губам, скривившимся в непристойной ухмылке. — Миледи Кейра, должно быть, очень набожная. Важной даме этот треп, видимо надоел и она резко поднялась с кресла. Направилась в другой конец комнаты, где ночной ветер развевал легкие шторы, и захлопнула ставни. — Ее набожность сравнима лишь с ее похотью, — в тихом голосе звучали нотки холода, — пока вы находитесь в моем доме, я не желаю больше ни слова слышать об этой потаскухе. <...> Открыв глаза, Ламберт пожалел о том, что вообще проснулся: голова раскалывалась, тело ныло, а в чувствительные зрачки тут же ударили назойливые лучи солнца. Он сел на кровати и потянулся, смачно зевнул. — Доброе утро. — Бывало и лучше. — Сон до полудня еще никому не вредил. Это был уже второй день, когда ведьмак дрых так долго, хотя давно привык просыпаться с рассветом. И судя по прошлому опыту, он не сулил ничего кроме очередной передряги, каши в голове и тысячи вопросов, которые так и останутся без ответа. «Чертов Айден». — Что вчера было? — Мы трахнулись с Алариком. — Понятно... А со мной что вчера было? — Мы трахнулись. С Алариком. День стоило начинать с мудрых решений. И первым из них было отложить разборки того, кто и с кем трахнулся, на потом, а сейчас подумать о проблемах насущных. За туалетным столиком Кейра разбиралась с копной золотых локонов. Она умела выглядеть эффектно, будь то роскошные одеяния, походный костюм или простое домашнее платье, которое сейчас едва ли скрывало ее наготу. Вокруг стояли склянки, маленькие флаконы, орхидеи в серебряной вазе и зеркальце. — Куда ты уже намылилась? — Женщина ухаживает за собой лишь ради своего собственного удовлетворения. — Чародейка взяла один из флаконов, и комнату наполнил мягкий аромат меда с пряностями. — К тому же сегодня мы идем на вечеринку. — Вечеринку?.. — Голос Ламберта стал еще более сухим. Не любил он эти «вечеринки». Вдруг ведьмак вспомнил про странный запах, наполнявший комнату в таверне, где он провел прошлую ночь. Судя по его стойкости, духи наверняка были качественными, и, возможно, один из оттенков приютился именно на столике Кейры. Он подошел поближе, чуть наклонился, чтобы зарыться носом в волосы чародейки. — Да, все маги собираются в поместье Оверштольцев. — Она отложила гребень и прикрыла глаза от удовольствия. — Ты же знаешь, что я думаю об этом зверинце. — Ты же знаешь, что выбора у тебя все равно нет. — А Детмольд там будет? — как бы невзначай поинтересовался Ламберт, внезапно вытянув это имя из рваных воспоминаний вчерашнего дня. — Детмольд? — Кейра взглянула на него так, будто спрашивала, точно ли он протрезвел. — Ну да... Я полагаю. Зачем он тебе? — Ничего особенного, был один контракт, — отмахнулся ведьмак и, прежде чем девушка успела что-либо сказать, впился в ее губы. Это был короткий, не слишком чувственный поцелуй, однако его хватило, чтобы спастись от неудобных вопросов. — А теперь скажи мне, почему именно мед? — Ламберт бросил взгляд на флаконы, — Бьюсь об заклад, у тебя тут много ароматов и стоят они больше, чем корона Адды. — Ну да! — энергично воскликнула чародейка и принялась за необычайно долгое перечисление: — Жасмин, нард, роза, мускус, пион, фиалка, корица, роза... Ее пальчик прыгал по хрустальным скляночкам, а ведьмак следил за нитью каждого аромата. Они подступали к его носу тайфуном запахов, перемешанных, непонятных; обычному человеку не под силу было бы распутать эту паутину. Обычному человеку, но не мутанту с идеальными рефлексами. И вскоре у него был ответ.