Лабиринт

Feainn, 10 (31 июня), 1280; после заката Велен, Лорнрук, старый форт в устье Понтара Лучи закатного солнца прорезали пустые окна с сохранившимися кое-где стеклянными вставками. Стаи чаек кружились над водой, а на другом берегу реки менгиры храмовых башен один за другим вспыхивали яркими кострами — священники уже зажигали ритуальные огни в память о жертвах страшного пожара. Хейндриан склонился над трупом реданского командира. — Нашел, — бросил он Ламберту; в паре метров от него ведьмак рылся в карманах еще одного убитого солдата. — Похоже на то, что мы ищем. На полу старого форпоста валялись с десяток тел в бело-красных доспехах с гербами Редании. Тут и там потрескавшиеся от времени стены покрывал слой зеленого мха. В нескольких местах он уже успел пропитаться темно-алой кровью перебитых гвардейцев. Эльф встал. В руке он сжимал камень, на первый взгляд казавшийся ограненным алмазом медового цвета. В воздухе вонь и запах моря мешались с резким ароматом табака: снаружи, на ступенях у входа краснолюд курил свою трубку, то и дело пуская перед собой клубы плотного дыма. На вершине полуразрушенной башни Ласочка сидела, свесив ноги и изредка поглядывая по сторонам. Она в последний раз надкусила румяное яблоко, прежде чем швырнуть его вниз. Огрызок ударился о ветку березы, отскочил от скалы и шлепнулся в воду. — Вся эта история с Алариком и пиратами… Не знаю, что и думать, — пробормотала Кейра, выхватив бриллиант из руки эльфа в тот момент, когда Ламберт уже был совсем рядом. — Меня, конечно, всегда возбуждали мужчины с темными помыслами, но в последнее время это превращается в нездоровое увлечение. И даже не пытайся кормить меня байками про то, как ты и эта твоя шайка никак не были причастны к поджогу. Чушь собачья. — Считай это неудачной случайностью, — пожал плечами ведьмак, — прямо как в тот раз, когда ты на спор перебрала махакамской медовухи на приеме у Вельгебудов и чуть не сожгла все поместье. — Вегельбудов, — поправила его магичка. — Кто-то же должен был разбавить эту тухлую вечеринку. — Я тебя не заслуживаю. — Волк паршиво улыбнулся. Он прислонился к ней сзади, приобнял блондинку за талию. Та же внимательно рассматривала находку эльфа. Кожаный костюм весьма выгодно подчеркивал все достоинства чародейки — его Кейра носила каждый раз, когда риск запачкать одно из ее бесценных платьев был слишком велик; ненароком ведьмак нащупал прикрепленный к поясу небольшой кинжал. Но леди Мец отличалась непредсказуемостью, и даже сейчас Ламберт вынужден был гадать: согласиться ли она в который раз рисковать своей жизнью из-за его глупости? — Нет, не заслуживаешь. Она весьма небрежно отняла от себя чужую руку. У входа в главный зал на обзорной площадке были разбросаны — как казалось на первый взгляд — обломки крепостной стены. Сжимая камень в своих пальцах, Кейра направила энергию в груду щебня, плавным движением заставила куски кирпича левитировать. Они послушно взмыли в воздух, принялись собираться в очертания арки. Чародейка выкрикнула какую-то фразу на Старшей Речи, и тут же порывом сильного ветра стало срывать листья с деревьев. Сделалось вдруг темно; краснолюд вытащил трубку изо рта, пробормотал что-то нелицеприятное. Изящным взмахом руки Кейра завершила формулу — пространство среди парящих камней вспыхнуло лазурью. Ингварр от неожиданности подскочил на месте, задел свой шлем. — A d'yabl aép arse, bloede daerienn! — выругался он, пытаясь угнаться за стальным горшком, что с грохотом соскочил вниз по ступеням. — Боишься, коротышка? — ухмыльнулась Кейра. — Я, госпожа ведьма, за свою жизнь много чего повстречал. Тварей, от вида которых вы мигом бы обосрались в свое батистовое бельишко. — Надо же, я-то наивно полагала, что страшнее твоего чувства юмора уже некуда. Лицо Ингварра раскалилось от недовольства, но Хейндриан вовремя отвлек его, вполне ощутимо хлопнув товарища по плечу. Тот что-то проворчал в знак протеста, но быстро утих; принялся проверять ремни на своей кольчуге. — Ну что, все готовы? — спросил Ламберт, набрасывая капюшон. За спиной у него был лишь один меч — стальной. Этот клинок, выкованный чародеями из Лок Муинне, Кейра подарила ему на годовщину… чего-то. С утвердительным «угу» Ингварр напялил на себя шлем, пригладил бороду. ‎Хейндриан просто кивнул. Нижнюю часть его лица закрывала повязка; эльф, как и Ламберт, носил капюшон. Из-за спины Seidhe торчали древко лука и колчан, набитый стрелами. Ведьмак знал, чем они были смазаны: это он помог скоя’таэлю убить местную королеву эндриаг. В другое время и в другом месте они вполне бы сошли за банду наемников. Особенно когда из полумрака главного зала показалась крохотная фигурка Бинси Блюмерхольдт. Своим смазливым личиком и косичками расколдованная низушка напоминала скорее ребенка. Если бы не пара-тройка шипастых шариков, закрепленных на ее поясе. И еще несколько дюжин под курткой. Запахло селитрой. — Не все. Эльфки и след простыл, — пискнула Бинси, старательно заталкивая за пазуху конусовидный сосуд из красного стекла; ведьмак не хотел знать, что было внутри. — Вот же курва! — Краснолюд стукнул секирой в каменный пол. — Пользуясь случаем, — начала Кейра, отойдя чуть в сторону, — я бы хотела отметить, что тогда вас остается всего четверо. Таким маленьким отрядом вам легче всего будет проникнуть в логово врага, вытащить вашего товарища и делать ноги. А вот пятеро — это уже не мало, но еще и не много. Мы станем легкой мишенью, к тому же такая капризная дама, как я, наверняка будет вас только задерживать. Поэтому… — Ладно, всего хорошего. Волк шутливо отдал ей честь и скрылся в портале. — Ламберт!.. — взвопила чародейка истеричным тоном. Ведьмак ступил ногой на поросшую мхом плитку и тут же выхватил меч. Света от десятка факелов хватало, чтобы понять, что он был где-то под землей. Вдоль стен расположились деревянные помосты с бочками и мешками; бандитов, что охраняли их, видимо, застали врасплох: на полу тут и там лежали тела. Некоторые из них реданцы уже стащили в общую кучу. Стоило незваному гостю показаться из портала — на него тотчас же было наставлено с дюжину арбалетов. — Огонь! Болты засвистели в воздухе, но Ламберта вдруг заслонило янтарным покровом. Врезавшись в преграду, снаряды превратились в сноп огненных мотыльков. — Ты кретин, Ламберт! Ненавижу тебя. — Я тоже тебя люблю, — оскалился Волк, поудобнее перехватывая свой клинок. Одному из солдат в горло угодила стрела, и он упал замертво. Вдруг раздался грохот взрыва — сваи снесло вихрем высвобожденной энергии, и помост рухнул прямо на стрелков, перезаряжавших свои арбалеты. — Эй, поаккуратнее там! — крикнул Ингварр низушке, что швырялась своими «гостинцами», сидя у него на шее. — А то все это добро нас точно завалит! — Вот дерьмо, — прошептала Кейра, развеивая заклинание; она обернулась, при виде пустой арки портала закусила губу. — Это ловушка. <…> Feainn, 10 (31 июня), 1280; после заката Новиград, Храмовый остров Солнце тающим огненно-желтым диском опускалось за горизонт, расплывалось в вязкое марево над верхушками деревьев. В уютном кафе, отделенном узким переулком от Площади Выборщиков, можно было сполна насладиться атмосферой города на Храмовом Острове. В центре дворика раскинула свои ветви ива, заросли плюща вились по обитым кофейного цвета шпоном стенам соседних домишек. Их остекленные окна выглядывали наружу аккуратными цветниками и ярко разукрашенными ставнями. Этот район отделяла от главного храма массивная крепостная стена; в ее галереях десятки стражников пристально следили за тем, чтобы никто не нарушил ночную службу. Над развевавшимися по ветру красными флагами и фасадами антикварных домишек возвышался монолит храма Вечного Огня с примыкавшим к нему замком Иерарха. Наверняка это огромное строение призвано было скорее подавлять и внушать ничтожность, нежели дарить надежду, — свою задачу зодчие выполнили с отличием. В арочных окнах центральной башни горели огни, а на самой ее вершине пылало, обрамленное красочными барельефами, «Вечное Пламя». Дийкстра одной рукой опирался на свою трость, а в другой держал кубок с вином. Его грузная фигура весьма расслабленно устроилась в комфортном кресле, а лицо было закрыто широкополой шляпой с разноцветным плюмажем. — Полагаю, все готово? — спросил он, не оборачиваясь. — По вашему приказу, Ваша Светлость. — Приступайте, как только Иерарх начнет службу. Канцлер поднялся с кресла, мерно постукивая тростью, сделал пару шагов к балюстраде небольшого балкона с видом на Новиград. По пути он принял из рук запыхавшегося гонца свиток, сломал печать. Ему хватило пары секунд, чтобы пробежать глазами по содержимому рапорта, после чего Сигизмунд бросил его в ближайшую жаровню. — Эй, дражайший, — подозвал он трактирщика; затем чуть приподнял шляпу, чтобы лучше видеть все, что происходило в городе на другом берегу, — налей-ка мне медовухи. Мужчина в фартуке что-то быстро и не совсем членораздельно пробормотал: вероятно, причиной тому был десяток гвардейцев, закованных в латы и шлемы с опущенными забралами. Не каждый день в его заведение заглядывал такой антураж, отчего хозяин чувствовал себя самую малость неловко. Толпа утихла. Вдруг запел хор — служба началась. <…> Через «Путь Славы» в свое время богатые купцы и торговцы проходили, направляясь от городских ворот к центру Новиграда. До тех пор, пока столица не разрослась, а район не превратился в трущобы, зажатые, словно свеча в заднице, между доками и более благополучными кварталами. Здесь, среди обветшалых халуп, борделей, казино и сброда со всего Севера, редко можно было увидеть отряды стражи. Но в этот вечер все изменилось раз и навсегда: бесцеремонно расталкивая зевак, по грязной улице маршировали солдаты с обнаженными мечами и алебардами. Лишь завидев людей в кирасах поверх багровых дублетов, прохожие спешили убраться куда подальше. Издалека стали доноситься траурные песнопения. Спустя минуту, один за другим офицеры затрубили в рог. Группа солдат приблизилась к трехэтажному дому. Испуганные посетители в компании пары проституток быстро скрылись за дубовой дверью. Вывеска над ней гласила «Под юбкой у Фортуны» — одно из самых известных казино в округе. — Кто идет? — недовольным тоном поинтересовался один из вышибал. В лоб ему тут же угодила стрела, и здоровяк свалился в грязную лужу. Его товарищи даже не успели выхватить свои дубинки: стражники без особых усилий прирезали их. — Именем реданской Короны, вы арестованы за контрабанду, разбой и заговор против канцлера и королевы! — скандировал гвардеец. — Открывайте сейчас же, иначе мы сожжем все дотла! Все громче и громче становились крики. Повсюду солдаты уже выбивали двери, громили окна и резали без разбору. «Цивилизованные» аресты быстро превращались в простые погромы. Мало кто в этих кварталах не имел дел с преступными группировками, а с остальных взять было попросту нечего — о попрошайках, нищих и прочих отбросах общества через пару дней никто и не вспомнит. В казино началась какая-то возня, дверь подперли чем-то тяжелым. То и дело слышались испуганные возгласы, ругань и лязг оружия. Капитан раздраженно цокнул, опустил факел в жаровню — просмоленная пакля быстро подхватила пламя. По его команде пара арбалетчиков спустили болты в окно на втором этаже. С дребезгом стекло разлетелось на мелкие осколки; сделав пару шагов назад, гвардеец закинул горящий факел прямо вовнутрь здания. Остальные последовали его примеру. Вскоре всхлипы и матерщина переросли в вопли. Кто-то выпрыгнул из бокового окна — сразу несколько стражников нагнали его, повалили на землю и принялись колотить шестоперами. Два бастиона стерегли новиградскую гавань, их остроконечные башни возвышались на протиповоположных друг другу берегах, служа границей для прохода в бухту. Под водой между ними были натянуты массивные цепи. Со скрежетом они медленно поднимались на поверхность, пока наконец порт не оказался отрезан от моря чередой стальных звеньев. Оверштольц пристально наблюдал за тем, как его люди взламывают двери ближайших складов, как десятки солдат обыскивают каждый корабль; за его спиной дым клубился над лабиринтами Пути Славы. — Ах, Кардуин, — окликнул он фигуру в плаще, — мы вас уже заждались. — Прямо сейчас мои люди поддерживают барьер, который предотвращает любую телепортацию за пределы крепости. — маг откинул капюшон; на его мрачном лице играли блики пожаров. — Прикажите своим бойцам действовать, иначе Эйльхарт снова ускользнет. — Не волнуйтесь, господин чародей. Мои бойцы уже давно на месте. Над крышами складских помещений возвышались укрепления, когда-то принадлежавшие охотникам на ведьм. До тех пор, пока орден не распустили и ее не выкупил для своих офисов Деклан Леуваарден. Согласно данным разведки, именно это место заговорщики выбрали своим штабом. И по словам одной крайне ценной шестерки, именно этой ночью предатели соберутся там на совет. — Ваша Светлость, как и приказывали. — лучник в стеганом дублете и треуголке отвлек графа от его размышлений. — Два десятка ловчих из королевской свиты. — Зачем вам ловчие? — поинтересовался в недоумении Кардуин. Каждый охотник держал правую руку вытянутой вперед: вцепившись когтями в перчатку из толстой кожи, соколы, чьи морды были скрыты под клобучками, смиренно ждали команды своих хозяев. — Для охоты. — Оверштольц усмехнулся. — На сов. <...> Feainn, 10 (31 июня), 1280; после заката Подземелья офиса торговой корпорации Леуваардена в портовом квартале... — Хочешь сказать, что мы здесь застряли? — Гномка нервно привставала на цыпочки; затем опускалась и поднималась, снова и снова. — Что-то блокирует телепортацию, — вздохнула Кейра, сжав кулаки от бессилия. — Мы не выберемся отсюда, если не найдем другой выход. Чума, сифилис и проказа, мы даже не знаем, куда попали! — Спокойнее, — буркнул Ламберт, даже не повернувшись; свой заляпанный кровью меч он держал наготове, факелом освещая винтовую лестницу впереди. — Мы не выберемся отсюда, пока не найдем Айдена. С ним у нас будет побольше шансов остаться в живых, так что это и в твоих интересах тоже. Сверху доносились топот сапогов, приглушенные крики — кто-то уже спешил выяснить, отчего здесь поднялся такой бардак. Для ведьмака, который предпочитал держаться подальше от политики, Ламберт за последние дни влезал туда слишком уж часто. И все больше ему казалось, что он вовсе не знает настоящего Айдена, человека, в которого он влюбился так глупо, неосторожно. Человека, который лгал и умалчивал, даже когда Волк рисковал своей жизнью, чтобы найти и помочь ему. Ламберт не верил в богов, но все это было похоже на злую шутку кого-то сверху: он, самовлюбленный негодяй, разбивший сотни сердец и еще больше жизней, наконец попался. На крючок эмоционально неуравновешенного наемного убийцы, который даже умереть не может, не заключив при этом какую-то темную сделку. И все же он был готов пойти на все ради лживого ублюдка. Он лишь надеялся, что это было взаимно. — Поглядывай по сторонам, может, удастся отыскать хоть что-нибудь об этом чертовом артефакте. Не зря ж они так горели желанием его заполучить. — Толку-то, — махнул рукой краснолюд, отвечая Хейндриану, — побрякушки и след простыл. — Знаешь, Ингварр, когда рискуешь жизнью, помогает найти как можно больше причин на то, что риск этот оправдан. Со мной срабатывает, и тебе советую попробовать. — Простите, но ради чего рискую жизнью я? — возмутилась Кейра. — Альтруизм у тебя в крови. — Ламберт отбросил пару пустых флаконов в сторону; стоило ему открыть глаза, как кошачьи зрачки тут же расширились, а лицо побледнело. — Кончайте болтать, у нас тут компания.