"Black Butler: Votre voix me appelant а nouveau"

Всё вокруг уходило из цепких рук мёртвой зимы. Та уступала неохотно, напоминая о своём присутствии резкими порывами ледяного ветра и серым небом. Местами лежал снег, а ветви были голы. Но мутное солнце сияло с каждым днём всё дольше, лужи из талого снега становились всё шире и шире, а пригревшиеся грачи кричали всё чаще и чаще. Местом действия, по иронии судьбы, стала обычная детская площадка, кои стоят сейчас во дворе считай что каждого дома. Обычная детская площадка, привлекающая внимание больше юных визитёров и маргинальных личностей. Обычная площадка в обычном дворе среди высоток Зеленограда, с самой обычной троицей юных визитёров. Обычных? Один был парнем. Из тех, кто душа любой компании. С лучистыми васильковыми глазами и задорной улыбкой. Золотоволосая мечта половины девчонок школы. Высокий спортивный молодой человек в модных узенький штанишках, так излюбленных «золотой молодёжью», но втайне вызывающих ироничную усмешку, и в модном укороченном пальто шоколадного цвета. Он мог бы показаться обычным современным подростком. Мог бы. Но не был им. — До пятницы у меня целых три контрольных. Придётся зубрить ночами. И с выпускным платьем дело не движется… Девушка, произнёсшая это, смотрела на небо, полулёжа на высокой металлической лестнице, изогнутой в форме буквы С. Учитывая установившуюся погоду, это могло показаться странным… для тех, кто смог бы заметить юную леди. И дело было не в её внешности: красавица, надо признать, выглядела весьма экзотично. Белоснежная кожа, приятные черты лица, тонкие чёрные брови, прямой нос, чуть выделяющиеся скулы и огромные янтарно-жёлтые глаза в обрамлении густых чёрных ресниц. Весьма интересная особенность, учитывая, что длинные волосы её были белоснежными. Одетая в элегантное пальто кирпично-красного цвета с широким отложным воротом, тёмно-синие зауженные джинсы и чёрные невысокие полусапожки, она держала в руке шарф, трепещущий на лёгком ветру. Кажется, она сама была родственна этой стихии: такая же спокойная, слегка отстранённая и даже какая-то легкомысленная. В сторонке робко притулилась вторая девочка. И пусть была она на год младше своих товарищей, её нельзя было назвать девушкой. Среднего роста, хрупкая, с едва оформившейся миниатюрной фигурой. Она ютилась в в сине-сером пончо, покачиваясь на высоких устойчивых каблуках ботильон. Узкое личико с наивно распахнутыми голубыми глазками и бледными пухлыми губками обрамлялось золотистой гривой волос, размётанных по плечам буйным ветром. Она была безумно схожа с парнем. Его женским отражением и бледной тенью. Стефан лучезарно усмехнулся старшей сестре. — Ты могла бы сейчас заморачиваться только с платьем, учись ты в течении всего года, а не в ночь перед контрольной. Анжелика задорно улыбнулась: — Братец, ты говоришь точь-в-точь как мой папа. Дома учись, в школе учись. Если так и дальше будет продолжаться, предсказание Артёма сбудется и у меня волосы потемнеют. Дрогнув при упоминании имени своего парня, Кристина ещё плотнее запахнулась в пончо. Обращая внимание исключительно на блондинок, парень не упускал ни единой возможности блеснуть своим хорошо подвешенным языком, рассказывая очередную шутку про блондинок, порой весьма обидную. Стефана не раз приходилось отговаривать начистить своему «другу» и однокласснику рыло. Закатив глаза, Стефан качнул головой. — Боюсь, что уже не потемнеют. Но изучить материал хотя бы на «троечку» было в твоих силах. Ты далеко не глупа. Только занята не тем. Анжелика смотрит на… да, уже ночное небо, считая созвездия. Учёба, учёба… Нет, это не было её слабой стороной, брат был прав. Однако «обожаемая бабушка» неустанно просто говорила, что если она не закончит школу с отличием — а ещё лучше, если сам президент поздравит её с успехами в учёбе -, то единственное место работы, куда её возьмут — дворники. Так что было это ещё одним протестом бабуле… Было ли? Возможно. На данный момент её интересовали… иные области учёбы. — Стеф, после школы я собираюсь в театральное. Зачем студентам театрального физика? Театральное? Что ж, его кузина и в самом деле была отменной актрисой. Есть, правда, одно весомое «но». Анжелика Звягинцева была единственной дочерью, а, значит, и наследницей Михаила Звягинцева — владельца сети машиностроительных заводов. Впрочем, талант актрисы мог быть полезен и в этом деле. К примеру, сестрица прекрасно могла манипулировать мужчинами. Наверняка деловые партнёры будут укладываться штабелями у её ног. — Незачем. Но без аттестата тебя туда не примут. Хихикнув, Анжелика спрыгивает с излюбленного ею места и подходит к брату. Тонкие пальцы ложатся на его плечи, золотистые глаза пристально смотрят в васильковые. Невесомые белоснежные волосы чуть трепещут на ветру, источая слабый аромат малины, а губы цвета спелых ягод чуть приоткрываются. — Стефан, если я захочу, меня возьмут туда вообще без документов. Сглотнув ком в горле, Стефан судорожно кивает. Нет, ему не стоит забывать кто перед ним. — Я нисколько не сомневаюсь в тебе, сестрёнка. Крис? Малышка напряглась, к чему-то прислушиваясь. Что-то было не так, как положено. Да, всё так же рвался ветер, каркали вороны, а где-то неподалёку слышались проезжающие машины. Такое чувство, будто бы звуки идут из-за закрытой двери. Двери в очень холодное помещение. Да, определённо стало холоднее. Анж тоже почувствовала холод. Позже сестры. Но она знала, ЧЕМ он был вызван. Лэй-линии, сходящиеся в том месте, где они стояли, напряглись. И в ответ на это задрожали Магические Цепи в теле самой блондинки. Небо стремительно потемнело, словно бы кто-то убавил яркости небесных светил, а в центре площадки закружились неясные тени… Надсадно вздохнув — активация Цепей постоянно сопровождалась болью — Анжелика встала впереди брата и сестры, словно бы загораживая их собой. Сбросив всё напускное легкомыслие, девушка чуть отвела назад правую руку. На кончиках пальцев заиграли языки тьмы… — Позовите отца! Кто-нибудь!.. Кристина, выглядывающая из-за плеча брата, тихо прошептала: — Он не успеет. Да и это твоё… бесполезно. И вдруг пространство словно разрезало. Сквозь лоскуты можно было увидеть первозданную тьму. А когда спустя мгновение реальность сошлась, заделывая изъян, на площадке появились мужчины в числе трёх. Они были не менее растеряны, чем бывшие до этого одни на площадке молодые люди. Но молодость и, быть может, амбициозность, сыграла первую ноту. Переглянувшись, Анжелика, Кристина и Стефан негласно пришли к единому выводу. Вот их оружие. … Тихая зелёная зона — пригород крупного города, забитый богатыми дачами и коттеджами, скрытыми, нередко, высокими уродливыми заборами. И в этом месте располагался загородный дом семьи Звягинцевых, куда были приглашены их новые знакомцы. Пара из сдержанного и холодного молодого мужчины и яркого пятна неопределённой половой принадлежности называли себя шинигами — жнецами смерти. В это верилось — такой могильный холод от них веял. А третий был тих и понур. Весьма слабым он казался. Но всё же был демоном. Вполне пойдёт на роль их «слона». Быть может, их всех можно будет использовать к своей выгоде. Особенно пока они не пришли в себя. Главное — дождаться хода чёрной королевы. Анжелика, непрестанно благодарившая Изначальных за просто космическое везение — как оказалось, молодые люди не только понимали их английский, который был на уровне школьной программы, но и, благодаря каким-то своим стажировкам, неплохо изъяснялись по-русски -, вела их к крайнему дому. Это был большой особняк в классическом стиле из коричневого кирпича, побеленного у окон. Ажурной ковки парапеты придавали игривой лёгкости строению, так же как и крыша из изумрудно-зелёной черепицы. На перилах ступенек, ведущих ко входу, расположились маленькие круглые фонари. Дом, на фоне прочих помпезных строений, казался образчиком классицизма. До той поры, пока Анж не провернула ключ в замке и не провела гостей в прихожую. С порога было сразу видно всё богатство дома. Даже холл с первого взгляда вызвал ассоциации с дворцом. Начищенный до блеска паркет, кремовые стены с ненавязчивыми узорами кофейного цвета, плотные шторы на окнах из высококачественной шоколадного оттенка ткани с лёгкими вкраплениями бежевого. Люстра белоснежная, как и двери в комнаты, резная, с плафонами, стилизованными под свечи, на стенах — бело-золотистые бра. Молочно-белыми были и серванты, стоящие у стен, заполненные дорогой фарфоровой посудой. Девушка с каким-то даже изящным пренебрежением повела пальчиком: — Этот коттедж — ваш дом на ближайшее время. Анжелика провела гостей на второй этаж, указывая на конец коридора. — Там гостевые комнаты. Занимайте по вкусу. Кроме двух самых последних. Это комнаты Кристины и Стефана. Ванные комнаты, кухня, да и весь дом в вашем распоряжении. Живите, осваивайтесь, пока… в общем, осваивайтесь. Красавица повернулась к гостям. До этого она ощущала на себе два взгляда. Один принадлежал кареглазому брюнету — демону. Несмотря на видимую утомлённость, взгляд его пылал чем-то, похожим на привычную похоть. Или банальным голодом. Демон Анж ничуть не импонировал, но получить его в оружие… А второй, чуть задумчивый, принадлежал яркому пятну компании. Он был слегка отстранённым. И, если бы не стойкое ощущение взгляда, невозможно было бы подумать, что он на неё смотрит. — Красивое пальто. — О… спасибо. Уильям выдохнул. За Грелля можно не беспокоиться. Пальто было красным. Стефан хлопнул сестру по плечу. — Думаю, гостям надо побыть одним, чтобы освоиться. Идём домой. — А?.. Да, конечно. Механически махнув на прощание, подростки спустились на первый этаж и вышли на улицу. — Может… может, сходим куда-нибудь? Кофейку попьём? Кристина робко взглянула на старшую сестру и виновато вздохнула. — Конечно, приключение вышло волнительным и, да, нам не помешало бы расслабиться в тесной компании. Но у меня курица замаринована. Надо готовить ужин. Стефан покровительственно приобнял младшенькую. — Но мы тебя проводим до дома. Анжелика вздохнула, мучимая ощущением, что из окна дома на неё кто-то смотрит. — Разумеется, проводим. А завтра и в кафе заглянем — надо же отметить. И всё же блондинка не выдержала: обернулась, бросив взгляд на окна. В окне стояла сама чернота, глядя на них голодом в пустых глазах. Должно быть, они сильно ошиблись, решив заручиться поддержкой демона. Цена таких союзов слишком высока. Они что-то придумают… непременно. А сейчас пусть уж лучше будет рядом, чем чёрт знает где и творит чёрт знает что. … — Не знаю, где мы, но дети они весьма странные. Грелль прошёл мимо, разговаривая со всеми разом. Он поменялся с Уиллом пледами из выбранных спален, отдавая ему классический, а взамен беря какой-то легкомысленно-игривый. Он не обратил внимания. Не до этого. Демон плотоядно облизнулся. Игра обещала быть занимательной и весьма аппетитной. — Дети? Возможно. Вы даже представить себе не можете, что это за дети. … — Мам, пап, я дома… — проговорила Анжелика скорее для проформы, снимая в прихожей пальто. — А, ну вы сами видите. София и Михаил Звягинцевы стояли в прихожей. И, судя по тому, что взгляд женщины метал молнии, от этой встречи Анжелику не ждало ничего хорошего. — Где. Ты. Была? «Блин, говорила я — зовите с помощью фамилиаров. И как теперь выкручиваться? Тем более, что уже и не расскажешь. И вообще теперь родителям в загородном доме лучше не появляться. Вот это влипла…» Состроив как можно более жалостливое выражение лица, Анжелика посмотрела на мать. София Звягинцева была очень красива. В её тридцать пять лет ей ни разу не дали более двадцати. Невысокая, стройная, однако с весьма женственными формами. На овальной формы лице выделялись яркие золотистые глаза с изумрудно-зелёными крапинками, румяные щёки, прямой нос и алые губы-сердечком. Бледно-золотые волосы были собраны в низкий пучок-ракушку, а одета женщина была в своё излюбленное бежевое платье-рубашку, перетянутое на талии тонким коричневым пояском. Несмотря на то, что после замужества на работу София так и не вышла, она была разносторонне образованной, с лёгкостью могла поддержать любой разговор, и получала на данный момент второе высшее. Любимым хобби женщины была живопись: многие картины в доме были написаны её рукой. Михаил подумывал устроить жене персональную выставку ко дню её рождения. — Мам, мы гуляли со Стефаном и Кристиной… — И откат от этой прогулки был таким, что у меня до сих пор Цепи вибрируют! Анжелика… неужели опять? Ну сколько раз говорили… Проглотив обиду, Анжелика покачала головой. Нет, ну серьёзно: ей уже не пять лет, а семнадцать. За эти годы она чётко уяснила, что можно делать, а что нет. И в том, что касается магии. ОСОБЕННО в том, что касается магии. — Мама, ну мне не пять лет… Просто мы со Стефаном отрабатывали защиту от Гандра. И вместо того, чтобы поставить барьер, он по привычке применил Лечение. Михаил усмехнулся, глядя на дочь из-под полуопущенных ресниц. Свою единственную дочь он обожал и гордился ею. И одной из причин для отцовской гордости было то, что Анжелика, кроме материнских, вобрала в себя и лучшие его черты. Гладкость кожи. Разрез глаз — хотя у него они были тёмно-синие. Скульптурно-правильные черты лица, но скрашенные мягкостью женственности. Цепкий ум. Стремление к справедливости… хотя Михаил не знал, можно ли это назвать достоинством в их ситуации. Даже волосы у дочери были его… были. Откинув рукой назад длинные чёрные как вороново крыло пряди, Звягинцев усмехнулся. Да, Анжелика явно не договаривала что-то. Но, с другой стороны, рассудительности ей, Стефану и Кристине было не занимать. Сами они в пекло не сунутся. А раз сейчас молчат… Так тому и быть. — Резонанс, значит. Что ж, с вашими уровнями сил это вполне могло быть. Ладно, теперь уже ничего не попишешь. Остаётся надеяться, что она не засекла. С облегчением выдохнув, Анжелика кивнула отцу. Да, насчёт этого они все уже думали. Посмотрев на мужа и решив, что беспокоиться и правда не о чем, София сменила гнев на милость. — Ладно, мой руки и марш за стол. А потом посмотрим ткани, которые я отобрала как варианты для выпускного платья. Следующей фразе Анжелика сама удивилась. Она хотела спросить другое, но с уст слетело именно это. — А есть там что-то красное?