Платье, туфли, два ножа

Комнату освещал только подсвечник, стоявший на столике в центре. Блики шевелились на поверхности фурнитуры из богатых материалов, золота, черного и красного дерева, на мазках картин великих художников, на лбах изображенных на них предков Шарма. Принц упирался ладонью о стену под одной из картин, сгорбившись, закрыв глаза, опустив голову. Только что они закончили очень непростой диалог. Сначала Сид рассказал об отце, семье и шервудских, даже описал, как они потом мадам и девочек прятали, а принц мимоходом признался, что следил за ними и видел, как они ловили Анастейшу. Но Сид старательно умалчивал о крестной и всей той магии, что помогла добраться сюда. Принц почему-то начал злиться, и Гасу пришлось рассказать все как есть, хотя Сид предпринимал отчаянные попытки его заткнуть или перебить. Теперь Шарм пытался переварить всю услышанную информацию и сдержать эмоции. Гас сидел неподалеку на диванчике. Люций и Жак, который где-то уже обзавелся поварским сюртуком и колпаком, стояли на стреме у двери в комнату. Люций успел переменить мнение относительно принца и косился на него с холодным презрением, на которое способны только кошки. Сид находился позади Шарма, комок в горле мешал говорить, вся смелость и прилив сил, что поддерживали его сегодня, куда-то исчезли. Он стоял, как вкопанный, как миллионы раз перед мачехой, не знал что делать и просто ждал, что ему скажут. Наконец принц отлип от стены, подошел к замерзшему Синдереллу, скрестил на груди руки, выбирая подходящие слова.  — Я… я должен извиниться за грубость, которую позволил себе, пока слушал тебя. Разумеется, у тебя не было иного выхода и ты сделал то, что было в твоих силах, чтобы защитить свою семью. Я, правда, не понимаю, Сид, почему даже сейчас ты пытался скрыть от меня что-то? А точнее, историю с феей крестной? Почему мне это рассказал Гас?  — Ваше Высочество, скорее всего Сид просто боялся, что вы не поверите, что у него есть фея-крестная, — подал голос Гас. Он явно пытался загладить свою вину перед Сидом.  — Да этих фей просто хлебом не корми, дай кого-нибудь благословить, кому горшок самоварящий вручат, одну девочку из провинции вообще благословили на то, чтобы каждое ее слово превращалось в драгоценные камни — передовой поставщик для ювелиров, выкупила себе недавно небольшой замок на окраине.  — Разве это важно, что у меня крестная-фея, раз уж их пруд пруди, — пожал плечами Сид, стараясь изобразить равнодушие.  — Конечно важно! Без этой истории ты просто пошел подчищать за нерадивыми родственниками их грязные делишки.  — А… что изменилось? — недоверчиво покосился Сид. Шарм открыл было рот, но его осенило. «Он не понимает… Он действительно не осознает». Принц бросил взгляд в сторону зверья. Пусть они не люди, но все равно будет крайне неудобно объясняться при посторонних. Так что он ответил не так, как собирался, но не менее честно.  — Нет. По крайней мере, для меня — нет. И я правда хочу знать, почему ты хотел это скрыть.  — Вот это как раз очевидно, — печально хмыкнул Сид. — Принцу, знаешь ли, не очень хочется рассказывать, что ты бракованный, да еще и потому, что у тебя фея-крестная-алкоголичка, которая тебя с девчонкой перепутала.  — Но ты не бракованный, — возразил Принц и даже собрался с силами, чтобы сказать наконец то, что он думает и чувствует хотя бы в сжатой и более приличной форме, но этому не было суждено случиться, по крайней мере сегодня. Жак встревоженно шикнул.  — Я слышал шаги в коридоре! — яростно шептал он, прижавшись щекой к паркету и прослушивая коридор через щель между дверью и полом, — это шервудские! Гас, смочив пальцы слюной, немедленно затушил свечи на подсвечнике, в полной темноте послышался тихий звон вынимаемой из ножен стали, четверка и принц замерли возле едва приоткрытой Жаком двери. Говоривших трудно было разглядеть без того, чтобы попасться им на глаза, но принц заметил костюмы стражи. Двое мужчин спорили о том, как долго им еще патрулировать замок. Один из говорящих, с визгливым дрожащим тенором, терял терпение.  — Мы должны были уже давно найти эту сокровищницу, обокрасть ее к чертям, и свалить в лес!  — Должны были, — согласился второй, с резким басом. — Но с этими Тремейнами вечно все наперекосяк!  — Надо было старику брюхо вспороть и оставить подыхать, а нам собрать золотишко с подсвечников и тикать! Кинулись — решили бы, что это мадам со своими кралями, и нас бы никто даже не хватился! Я так и сказал атаману!  — Атаман хочет сокровищницу, — протянул бас. — Ему вилки с подсвечниками мало. Он хочет всякие магические… ахтыфахты.  — Вот на кой-хрен они ему нужны?  — Э! Вот ты умный! Это ж дико полезные в хозяйстве вещи! Вот, ключик например…  — Золотой? — почему-то перебил вопросом другой разбойник, но обладатель баса рассердился.  — Дубина! Волшебные вещи из дорогих металлов не делаются, они должны выглядеть простенько, а то все поймут, что они волшебные.  — Я просто слышал историю, что какой-то золотой ключик открывает особую дверь…  — Тоже мне, — фыркнул разбойник, — ясно дело, какую дверь он открывает — сейф казначея! Нет, я про ключик атамана.  — А, это который все помнит, что к нему не прикоснется?  — Ну да. Так вот, ты слышал, что атаман вчера у костра рассказывал, нет? А, точно, ты же на дежурстве был. Так вот, жена евойная, восьмая уже поди, хоть ей запрещали заглядывать в погреб, все-таки туда заходила. Знаешь как он ее вычислил? По ключу — пятно на нем, кровавое. Та нашла все наше награбленное, да и пару наложниц, побежала к страже, а атаман-то ее на один из крюков и повесил. Говорит, пусть пока висит — обдумывает свое поведение, а не передумает — так и оставит ее там висеть навечно. Коли новая тоже дюже любопытная окажется, увидит труп на крюке — сразу поймет, чем дело пахнет. Так что ахтыфахты в нашем деле, брат, очень полезная штука, как ни крути. Собеседник головореза неловко развел руками, задел стоящий высокий подсвечник, тот с грохотом ударился в стену. Оба тут же схватились за него, поставили на место, осмотрели стену.  — Тьфу ты, дубина! Ты еще пожарище учини! — прорычал разбойник, двинув по голове напарника.  — Не могу я больше плутать по коридорам, у меня тело со скуки ломит, драки просит! Чего мы вообще ждем? — жалобно проскулил тот в ответ.  — Полуночи, сказано же! Тремейн атаману говорил, после полуночи чары не работают, а значит, станет видно, где эта самая сокровищница.  — Да врет он все, время тянет, это же и ежу понятно! А если не будет видно ее, дверь эту?  — Вот потому-то Синяя Борода и приказал Тремейну короля искать. Уж король-то знает, как его сокровищницу открыть.  — А знатно Тремейн трясся-то, когда атаман обещал его дочурок того, если он не найдет короля или способ найти сокровищницу! — гаденько захихикал разбойник.  — Дочурки-то и не его совсем, а вот сынишка у него со сладкой попкой, так что вполне за девочку сойдет! — гоготнул другой.  — Мадам эту надо ножичком, я тебе говорю. Достала она уже со своими проповедями про бескровные традиции Гуда, а Синюю Бороду — пуще всего. Точно тебе говорю — когда приедем к ним грабленное делить — порешит он и ее, и муженька, а девчонок себе заберет. Ну, а тут мы Синди-то и утешим да согреем! Снова сдавленный хохот. Стук двери — головорезы ушли дальше по коридору, закрыв за собой.  — Они угрожали ему, — в гробовой тишине едва слышно прошептал Сид. — Он пошел на государственную измену ради нас, а не из-за мести и приключений…  — Твой отец — хороший человек, просто немного наивный и попал не в ту компанию, — Гас попытался поддержать друга.  — Сид, мы найдем его, слышишь? Найдем и выручим, — парень почувствовал на плече теплую руку Шарма. Вместо ответа Синдерелл решительно дернул за материю юбки, послышался треск ткани. В лунном свете, едва освещающим комнату, Шарм заметил, что под юбкой у Сида оказались брюки из тонкого шелка, а на тонком кожаном поясе на бедрах висели маленькие ножны. Жак разглядел знакомые рукояти.  — Ой! Прям как наши ножи, на кухне!  — Это они и есть, — Сид стянул хрустальные туфли, и вооружился ими, будто кинжалами. Гас глядел на друга с беспокойством и восхищением одновременно.  — Сид, ты…  — Что? Колдовство после полуночи закончится, при самом дурном раскладе я останусь совсем один. Крестная хотела пойти на бал с нами на этот случай, но я отослал ее — она всего лишь наивная старушка-алкоголичка, да и ничем не обязана нашей семье. Я подумал, может из-за нее меч держать и не могу…, но ведь по идее кухонных ножей это не должно касаться?  — Ты… собираешься… — дрожащим голосом начал Жак, но его перебил решительным тоном Принц.  — Мы постараемся не доводить до открытых стычек. Но если все же это случится, — Шарм обернулся к Сиду, — на войне все средства хороши. Сид зло ухмыльнулся.  — И что, ничего не скажешь на тот счет, что сын разбойника сам взялся за ножи?  — Не представляю, зачем мне это говорить, — пожал плечами Шарм. — Твоя семья, конечно, далеко не идеал благочестивости, однако что только не творят люди в этом мире. Аристократы в борьбе друг с другом ставят своих детей, как разменные монеты, королевы превращают пасынков в лебедей, падчериц сжигают на кострах. Это то, что я узнал из занятий историей будучи ребенком, а что видел своими глазами — ты бы удивился. Так что если ты думаешь, что я должен падать в обморок при мысли о смерти и убийстве, то либо у тебя странные представления о принцах и высшем обществе, либо ты только что пытался меня оскорбить, — иронично улыбнулся принц.  — Я… просто…  — Принимаешь меня за чванливого дурака. Ничего страшного, не ты первый, — ухмыльнулся через плечо Шарм, открывая дверь в коридор. Сид попытался возразить, но Гас справедливо напомнил, что времени осталось в обрез, а поговорить они успеют и попозже. Шарм вел их узкими потайными ходами, которые, как выяснилось, испещеряли замок. Неприметный херувимчик из оформления на стене оказывался рычагом, открывающим потайной ход в появившейся нише, в зеркало на замаскированной двери по другую сторону можно было смотреть как через обыкновенное стекло на происходящее в главных коридорах, в некоторых картинах были проделаны дыры для глаз. Сид не знал, восхищает его эта сложная сеть из скрытых коридоров и лестниц, или же все-таки пугает. Шарм заметил его интерес, и пользуясь тем, что они проходили по пыльному звукоизолированному коридору с мягкими, местами с вылезающей наружу набивкой стенами, пояснил.  — Дворец строили очень давно. Мой предок не особенно доверял своим придворным, да и страже. Но ты не подумай, ими не всегда пользуются.  — Это прямо очевидно, — чихнул Люций, дернувшись всем телом. Шарма развеселил вид чихающего.  — Черт побери, до сих пор не могу успокоиться! Я ведь с самого начала думал о тебе, Люций, что есть в тебе что-то звериное. Только я сразу заподозрил нехорошее. Видишь ли, обычно когда в человеке много от зверя — доброго не жди.  — Вы ошибаетесь, — с презрением бросил кот. — Как раз чем больше в человеке человека, тем страшнее его поступки.  — Возможно, мы просто разное понимаем под человечностью, — дипломатично закончил спор принц. Шарму было странно и неловко спорить с котом, однако коту, судя по всему, это доставляло определенную долю удовольствия. Как мелкая пакость. Принц подвел их к очередному коридору со смотровыми зеркалами. Только смотровые зеркала были прямо на полу. Шарм посоветовал не наступать на стекло — вполне возможно, что оно со временем стало хрупким и обросло не только паутиной, но и трещинами. Петляя по балкам между грязными окнами в полу, Сид и остальные тщетно пытались разглядеть сквозь пыль что-нибудь. Они не видели людей в малой зале с музыкальным инструментом, но никто не взялся бы гарантировать, что не упустил что-то за слоем грязи и паутины. Сид присел на корточки и осторожно смахнул со стекла грязь, посмотрел с одного угла, ловко перебрался на другой с грацией кошки, снова стал разглядывать. Принц наблюдал за плавными, но скорыми движениями и даже усомнился, а не кот ли сам Сид? Жак умудрился поскользнуться, но упал не на стекло, а успел опереться о балки руками и ногами, расставив их в стороны.  — Боже, как вы крысы еще в камин не свалились и не зажарились с такой ловкостью, — фыркнул Люций, ухватив приятеля за пояс и намереваясь его таким образом вытащить.  — Нет, стой! — Шарм почувствовал скрип в балке, но было поздно. Перекрытие не выдержало одновременно веса Жака и Люция, хрустнуло под котом. Люций вцепился пальцами в древесину, но из-за пыли поверхность балок оказалась слишком скользкая. Люций интуитивно перебирал руками, в надежде зацепиться, но человеческие руки не были предназначены для карабканья, Сид был слишком далеко, чтобы помочь, а Гас и Жак просто не успели. Люций рухнул прямо на паркет пола внизу.  — Люций, ты жив? — появилась в отверстии на потолке голова Сида. Люций стоял на коленях, упираясь ладонями в пол.  — Кажется… я растянул задние лапы… странно, я успел перевернуться, но все равно ушибся…  — Тебе больно? — Шарм уже успел спуститься по скрытой лестнице и выбежал из-за высокой картины. Люцифер уже поднимался на ноги.  — Нет, просто… Кот замер в неестественной позе, глядя куда-то под накрытую тряпкой софу.  — Люций, ты немедленно дашь мне осмотреть твои лапы, а не то… — налетел Сид, выскочив из-за потайной двери, но Люций только припал к полу.  — Люций?  — Я чувствую запах крови. И там что-то блестит. Шарм подошел к софе и распахнул покрывало. Под софой, в луже крови, лежало мертвое тело, на нем не было верхней одежды.  — Я знаю его… он обычно сторожит мои покои… сторожил.  — Здесь еще один, — потянул покрывало на большом клавишном инструменте Жак. — То есть… трое…  — Здесь везде кровь, — весь ощетинился Гас, словно чуял беду. Сид огляделся. То что в свете луны через грязное стекло выглядело как странные узоры на паркете оказалось разводами крови. Сиду приходилось видеть кровь, много крови, и пару раз он даже видел покойника — когда пошел в лес искать запозднившегося отца. Но столько разом в одном месте? Тело пробила дрожь. Сид пытался отогнать от себя это ощущение, но словно оцепенел. Шарм опустился на одно колено, чтобы закрыть покойнику глаза. Сид увидел, что дверь за его спиной была открыта, видел блеск равнодушных глаз, форму стражи, взмах руки с блестящим клинком.  — Шарм! Сид швырнул в проем то, что было в его руке — туфлю, и тут же бросился к принцу. Словно мир сжался до одной секунды, Сид видел, как крутится в воздухе, будто колесо фортуны, сверкая каблуком туфля, видел, как разворачивается Шарм, со звоном медленно вытаскивая из ножен меч, даже заметил краем глаза, как прыгнул в сторону двери Люций, почти застыв в воздухе. Сид моргнул, и время снова ожило. Удар, звон, грохот, треск, двое переваливаются через лежащее в проходе тело, один из них отражает удар принца, второй делает подлый выпад сбоку, но в его руку вгрызаются зубы Люцифера.  — Люций, кинжалы! — закричал Сид, собравшись выдернуть из ножен свой кухонный нож, как его челюсть сдавила огромная рука, а другая обхватила под ребра и подняла в воздух. Сид не мог дотянуться до ножей руками, хватка мешала, над ухом слышалось сопение. Сид дернулся, попытался вырваться, крикнуть дерущимся рядом с разбойниками Гасу и Жаку, но его продолжали тащить куда-то назад.  — Тихо, красавица, я тебя не обижу, — прохрипел над ухом знакомый голос. Один из тех головорезов, разговор которых они подслушивали. Сид резко откинул голову назад, впечатываясь затылком в переносицу. Разбойник ослабил на секунду хватку ровно настолько, чтобы Сид успел выхватить нож и затем всадил его наугад в тело. Разбойник вскрикнул, выругался, оторвал руку от рта Сида, тот сплюнул на пол.  — Ребята, на помощь! — успел крикнуть Сид, прежде чем его рот снова обхватила ладонь, сильнее и крепче, парень даже понял что будет в следующую секунду — ему свернут шею. Но на голову убийце обрушился кусок балки, это Сида и спасло.  — Ты как? — спросил испуганный Жак и тут же, держа кусок как щит, развернулся, прикрывшись от удара кинжалом. Кто-то схватил Сида за руку. Парень все еще ощущал в ладони рукоять. Сид сделал шаг назад и в сторону, словно выполнял танцевальное па, интуитивно, легко, перед носом пролетел клинок кинжала разбойника. Рука потянула его на себя, но здесь он словно узнал танцевальное движение, наклонился в сторону, повинуясь не известным ему правилам смертельного танца, пропуская еще один удар, и резко выпрямившись всадил нож снизу вверх прямо под челюсть в голову, по рукоять. Шарм видел этот танец, легкий, уверенный, расчетливый. Смертоносный. Едва сам не получил ранение, так отвлекся. Наконец он покончил с противниками на своей половине залы, рванул к Сиду, перепрыгивая через труп, отражая удар сбоку. Он успел перехватить чужой клинок за спиной танцора с ножом, своего загадочного и невероятного Сида, и тут же отправил разбойника на тот свет, погружая меч под кожанную броню наискосок, в сердце. Сид напоролся спиной на плечо Шарма, вздрогнул, но стоило ему узнать принца, растерянно улыбнулся. Все закончилось. Больше никто не пытался напасть, схватить за руку или утащить.  — Спасибо… без тебя я бы… то есть, без всех вас, я хочу сказать, — оглядел Сид свою группу поддержки. Жак все еще был вооружен куском бревна, Гас у кого-то раздобыл два ножика, и с головы до ног оказался в крови. Люций тоже выглядел взлохмаченным, на лице осталась запекшаяся кровь. Сид посмотрел на принца, тот спокойным движением руки вытер от крови меч краем покрывала, затем вдел его в ножны. Одежда в постепенно чернеющих брызгах. Парень взглянул на свои руки — тоже в крови. Он сегодня убил впервые в жизни. Отец говорил, что в такой момент может стошнить. Сид, к собственному удивлению, держался стойко. Его мутило и немного трясло, но он ощущал в себе силы сохранять лицо.  — Если тошнит — не сдерживайся, это нормально, — поддержал Шарм. Сид отрицательно покачал головой.  — Я нормально. Я выдержу.  — Не сомневаюсь.  — Ого… — присвистнул Гас. — Сид, где ты так метать научился? Ты ему прямо в черепушку каблуком, прям промеж глаз… Сид сдавленно простонал и сделал пару шагов в сторону, Шарм нахмурился.  — Гас, не сейчас, пожалуйста.  — А что такого? Мы все умираем, каждый день. Такова жизнь, — пожал плечами Гас. — Наши братья и сестры умирают каждый месяц, и каждый месяц рождаются еще. Так заведено.  — У людей немного иначе, — многозначительно протянул принц, сделав жест рукой в сторону Сида, который зажав рот стоял отвернувшись у дальней стены.  — А. Ну да, наверное. Вы умираете и рождаетесь реже, это правда, — почесал в затылке Гас.  — Целых восемь! — Заметил Жак. — Это каждому по два, или если на пятерых…  — М-м-м, — тот самый разбойник, который чуть не свернул шею Сиду простонал, пошевелил рукой. Заметив стоящего перед собой спиной к нему принца он молча потянулся к лежащему на полу кинжалу. Сид был ближе всего к нему, поэтому слышал этот стон. Оба ножа были не при нем, один в черепе трупа, другой как раз в ноге этого мерзавца. Сид заметил рядом с собой на полу в луже крови вторую хрустальную туфлю, схватил и тут же приставил каблук к шее головореза, сильно надавливая.  — Только пошевелись у меня, только дай повод, — прорычал Сид. Его поведение мигом привело в чувство остальных, принц снова оголил клинок приставил к груди заложника Сида.  — Парень, ты больной? — скосил глаза на хрустальную туфлю у лица головорез.  — Еще какой! Ты это видел! — победно проорал Жак, приподняв труп с туфлей прямо между глаз. Гас на него шикнул, но Сид не обращал внимание на эту перепалку.  — Где мой отец? Отвечай!  — Ты видел труп, не советую с ним спорить, — пожал плечами принц.  — Ваше Высочество, милосердия! Я прошу… Сид надавил еще сильнее. Принц ухмыльнулся.  — Извини, я не успею его остановить, так что у тебя один выход — отвечать на его вопросы.  — Слышал? Говори! — снова прорычал Сид. Видимо, кровь на лице, порванном платье и свалявшихся кудрях свело на нет обычную миловидность Сида. Грабитель очень даже поверил, что Сид сможет закончить начатое.  — Он где-то в замке. Но где — я не знаю. Честное слово! — уже прохрипел он, когда Сид надавил каблуком и еще сильнее.  — Сид, не увлекайся, — предостерег Шарм. Но у Сида был только один вариант — играть психа. И учитывая, что его до сих пор трясло от произошедшего, получалось очень даже убедительно.  — Давай убьем его! Он бесполезный! Он ничего не знает!  — Нет-нет-нет! Я знаю! Я знаю, что задумал Синяя…  — Это мы и без тебя знаем, нечего было так орать в коридорах, — фыркнул принц. Сид оскалился.  — Все, теперь можно убить, можно?  — Стой! Синди, мы же ничего тебе не сделали, ну! Мы же всегда хорошо к тебе относились, вспомни!  — Что, теперь попка не такая сладкая? А если я проткну тебе шею, ты почувствуешь вкус хрусталя?  — Слушай, да сдуру мы это ляпнули, ты же мужик, как можно мужику с мужиком, ну ты сам-то подумай! Да я бы ни за что!  — Где мой отец?! — прорычал Сид, грабитель поперхнулся.  — Подожди, я что… ай, да осторожнее же, говорю! Я все расскажу, честное слово! Давно надо было из этой шайки валить, я всех вам сдам, только уберите от меня эту поехавшую кошку!— завертелся под мечом принца и каблуком Сида разбойник.  — Говори. У тебя одна попытка заинтересовать меня, — властно приказал принц. Сид невольно обернулся. Он никогда раньше не видел и не слышал, как принц приказывал, и это необъяснимым образом приводило в восторг. Он не был похож на мадам, которая только лишь запугивала, не был похож на податливую Дризеллу, которая умела лишь убеждать через беседу, не был похож на Анастейшу, которая только капризничала и брала криком. В его словах была сила, уверенность, власть. Головорез тоже почувствовал это.  — Синяя Борода хочет поймать короля. Король безвылазно сидит на балу, поэтому он притаился в спальне короля с парой наших… шервудских ребят. Отца Синдерелла он отправил искать вход в сокровищницу, но если тот до полуночи не успеет, должен вернуться к нему, иначе всю семью Тремейна порешат. Я правда не знаю, где именно Тремейн находится. Клянусь всем, что у меня есть, Ваше Высочество.  — Молодец. Правильный выбор. Люций, Гас — связать его. Используйте веревки из подвязок для штор. Сид, — парень ожидал, что принц отдаст приказ и ему, но Шарм кивнул в сторону, — ты можешь отпустить его. Пока мы не убедимся, что он сказал правду. Если же нет, — принц вернулся взглядом к разбойнику, — узнает, какой хрусталь на вкус.  — Я говорю правду! — тихо заверял убийца, но Шарм уже не слушал, только наблюдал за расторопной работой Люция и Гаса. Жак заботливо вытащил из трупа окровавленную туфлю и вручил ее Сиду, тот, по примеру Шарма вытерев каблук материей покрывала, запихнул туфлю в карман, где уже покоились диадема и бусы, вторую на всякий случай держал наготове — страшное оружие, оказывается! Они оставили разбойника связанным в одном из тайных коридоров. Шарм был уверен, что без осведомителей или крыс, — за эту метафору пришлось извиняться перед Гасом и Жаком, — в рядах стражей не могло обойтись, а значит, найди кто этого типа — предупредят Синюю Бороду. Пока же атаману доложат, что группу перебили неизвестные, может быть стража. Любой другой будет волноваться, предположит, что король не придет, и начнет делать глупости. Однако Шарму была знакома эта кличка, «Синяя Борода». Один аристократ, побывав за морем, так впечатлился заграничной модой, что стал красить свою бороду в синий цвет, за что его и прозвали так. Но известен он стал не из-за этой причуды, а от того, что барон регулярно становился вдовцом и тут же брал новых жен, при этом о причинах смерти жен рассказывал очень скупо, да и в целом был весьма замкнут. Сейчас причины подобного поведения были предельно очевидны, но это и шло на руку Шарму. Если аристократ, тем более барон, стал напрямую атаманом лесной швали, значит проявил невероятные чудеса выдержки и хитрости. Такой не будет выносить поспешных решений, а затаится, значит, у них будет время добыть больше информации и разработать план. Сид восхищался Шармом. Молча, разумеется, но про себя то и дело отмечал все новые невероятные качества принца. К нему тянуло, Сид чувствовал это все сильнее и пока просто старался быть максимально полезным, чтобы Шарм позволял ему быть рядом. Сид знал, что скоро, очень скоро эта сказка закончится. Он уберется с отцом и ребятами в поместье, принц останется здесь, в замке. А потом, наверняка, женится…  — Сид? Ты слышишь? — нахмурился Шарм.  — М? Прости, я очень устал, поэтому немного отвлекся, — Сид приосанился, даже убрал выбившуюся прядь со лба.  — Я понимаю, но еще рано отдыхать, ты обязательно отдохнешь попозже, — с искренней заботой подбодрил принц. — Я только что сказал, что проведу вас в сокровищницу.  — В сокровищницу? — Сид недоуменно оглядел остальных. Судя по всему, остальные внимательно слушали и все поняли. «Ну вот, он подумает что я дурак…» — раздосадованно прикусил губу Сид.  — Нам нужна помощь артефактов. Против десятерых мы уже можем не выдержать, плюс этот барон. Я при удачном раскладе могу может быть троих на себя взять, ну четверых, если они не особо хорошо сражаются, но шестерых вы можете не потянуть. Пойми меня правильно, вы огромные молодцы, ты огромный молодец, то что ты сделал там, без подготовки… — принц собирался сказать что-то приятное и вдохновляющее, и Сид был благодарен за это, но он знал, что случилось на самом деле.  — Чудо. Мы справились чудом. И второй раз так же может не повезти, — кивнул Сид.  — Кроме того, скоро полночь. Вдвоем против десятерых и атамана точно не имеет смысл идти. Поэтому-то нам и нужны артефакты, — закончил мысль принц.  — Согласен. Что ж, веди, — Сид смущенно улыбнулся. Чувствовал себя последним идиотом, как девица, впервые заговорившая на улице с симпатичным сыном кузнеца, а может и как этот самый сын кузнеца, впервые заговоривший с симпатичной дочкой купца, но ничего не мог поделать. Принц покровительственно улыбался.  — У нас получится, Сид. Не отставайте, времени мало, — скомандовал он остальным. Люцифер, судя по всему, опять сменил гнев на милость и выполнял все указания принца. Кто знает, что именно произвело на него такое впечатление, падение сквозь пол на этаж, или сражение за свою жизнь. Они почти бежали по узким застенкам, Шарм впереди, Гас — замыкающий. Сначала просто вперед, потом куда-то вниз. Наконец принц остановился перед высокой дверью. Дверь как дверь, показалось Сиду, но приглядевшись он почувствовал смутно знакомое свечение. Такое исходило от волшебной палочки феи. Будто дверь была готова тотчас пустить искры.  — Осторожно, — преградил рукой проход Шарм. — Если не убрать чары, вас может спалить заживо. Эту дверь сняли с очень древней пещеры-укрытия разбойников на востоке, так что… Принц провел пальцем по острию меча, проступили капли крови. Шарм произнес шепотом «Сим-сим, откройся!», и дверь с глухим ударом медленно распахнула створки. Пробравшись внутрь, Сид понял, что это был «черный вход». Главные ворота были с другой стороны и изнутри переливались магией. Содержание же комнаты Сиду больше напомнило чердак в поместье, с той лишь разницей, что если продать кое-что из этого хлама, можно купить десяток таких поместий. Здесь валялись совершенно разные вещи, дорогие, дешевые, новые, обветшалые. На полке выстроилась батарея оловянных солдат и шкатулка с балериной, на полу стояли детские качели-горбунок и шкатулки с золотом, дорогие сундуки из редких пород дерева, инкрустированные золотом и драгоценными камнями, и пыльные простые ящики, один такой даже хранил несколько комплектов рабочей и на выход в город одежды. С запозданием парень понял.  — Тут не только сокровища… то есть, тут все — сокровища, но во всех смыслах. Шарм достал из кучи игрушек деревянный меч. Самый простой, без украшений, но с множеством зарубок и выбоин. Таким наверняка тренировали искусству фехтования юного принца.  — Так и есть, — кивнул с ностальгической улыбкой Шарм, зажигая огнивом свечи в помещении. — Отец крайне сентиментальный человек, хотя так по нему и не скажешь. Он ничего не выбрасывает. Вон, видишь ту шкатулку? Он хотел подарить ее одной девочке, когда сам был юным принцем, служанке. Говорил, его первая влюбленность. А вон та, музыкальная, с балериной, это моей матери. А вон тот шарф, не поверишь, одной из придворных дам. Он мне так и не признался, но думаю, после смерти матери он увлекся этой самой дамой, а замуж позвать почему-то не решился. Может думал, я буду осуждать, кто знает, — пожал плечами принц, возвращая деревянный меч на место.  — А вы стали бы? — из искреннего любопытства спросил Гас.  — Нет конечно. Я не сомневаюсь, что он любил мать, но если полюбит и еще кого-то, то почему бы и нет? Может, так он бы и от меня отстал, — Шарм ухмыльнулся как-то печально. — Может, если бы он завел полноценную семью и начал жить своей жизнью, то не лез бы в мою. Но это сюжет для сказки.  — А это чье? Очень красивое! — Жак показал зеркало с ручкой. Довольно массивное, но Жак явно не прилагал никаких усилий, чтобы удерживать его на вытянутой руке.  — Это, да это просто… — Шарм пытался вспомнить, но не мог найти простого ответа. Сид протянул руку. Жак вручил Зеркало. Сид разглядел свои нелепые кудри, грязное лицо и шею, девчачью мордашку. Стало противно. И о чем он только думает? Может, принцу он как раз и понравится из-за мордашки, но… вот куда ему до него? На изображении неожиданно появилась рябь, которую Сид заметил не сразу. Затем изображение исказилось сильнее, Сид заметил поверх собственного лица выпуклый силуэт другого. Неожиданно из зеркала раздался голос.  — Ох, что так рано? А? Гхм. Да. Средь юношей ты, бесспорно, всех прекрасней и милее, всех румяней и белее. По правде, я впервые вижу такое славное личико у паренька! Ты случаем не фейри наполовину, нет?  — Ты… говорящее?!  — Вспомнил! — Шарм подскочил к парню с зеркалом. — Это подарок отца одному дальнему родственнику на свадьбу. Его жена оказалась ведьмой, после его смерти пыталась отравить свою падчерицу, но ей не удалось. И когда колдунью свергли, принцесса, понятное дело, видеть не хотела вещи мачехи, ну и вернула отцу подарок…  — Молодой человек, не могли бы вы помолчать немного? — надменно спросило Зеркало. — Я конечно понимаю, что вы принц, но не вы сейчас держите ручку, а я не привыкло разговаривать с теми, кого не вижу. Подождите своей очереди. Гхем, — голос в зеркале откашлялся, лицо приняло благодушный вид. — Да, все что сказал принц — правда. Не сказать, что мне доставляло удовольствие работать на эту дуреху, да и вопросы у нее довольно однообразные были…  — А что ты можешь? — времени оставалось мало, Сид решил брать рука за рога.  — Я, дорогуша, могу очень и очень много. Я знаю качества, все качества, любого человека на всем свете, не только красоту. Будь эта дуреха умнее, она бы спросила меня, предан ли ей ее охотник, или чем подкупить гномов, но ее же интересовало только…  — Прошу прощения, у нас очень мало времени, — вынужденно перебил Сид. — Мне нужно найти отца до полуночи. Вы случайно не знаете, где он?  — Я вам не серебряная тарелка и спелое яблочко, поисковыми работами заниматься! — фыркнуло Зеркало. — Я…  — Хорошо, может быть, вы можете дать полезный совет? Мой отец в беде, понимаете. Синяя Борода вынуждает его похитить короля, и, скорее всего, что бы не сделал отец, он его убьет…  — А ты и без меня все знаешь, — удивилось Зеркало. Сердце Синдерелла рухнуло, но Зеркало продолжило болтать. — Ты верно уловил его главную черту — он кровожаден и свидетелей не оставляет, так что не важно, что он приказал твоему отцу, когда он перестанет видеть в нем пользу, он от него избавится…  — Спасибо, вы очень помогли! — вырвал зеркало из руки Сида Шарм и зло швырнул на подушку кресла рядом. — Сид, мы этого не допустим. Продолжаем искать, хорошо? Мы найдем что-то более полезное. У отца много лежало всяких безделушек. Где-то даже был особенный меч, он даже описывал его мне, — задумался Шарм, оглядывая комнату. — Как же он говорил… очень полезное оружие, может самостоятельно вести бой, как же… ребята, я помню, что он должен выглядеть очень просто… Удар. Сид не сразу понял, что это за звон, слишком его поглотили слова зеркала. Люций раскидывал лениво в стороны какие-то свитки. Гас и Жак перебирали спешно вещи, распахивали сундуки и тут же, не найдя ничего интересного, перебегали к следующему. Снова удар, раздающийся звоном по комнате, еще один.  — Мы не успеем! — отчаянно крикнул Гас, из штанов которого высунулся темный лысый хвост. «Это часы… часы бьют полночь!» — в панике понял Сид.  — Нет! Рано! Еще рано! — Сид бросился искать, переворачивая золото и драгоценности в открытых сундуках, надеясь найти там меч или какое-либо другое оружие, что могло помочь. Когда он вынырнул из сундука, то увидел, что из волос Люция уже проглядывали серые уши, а из щек торчали белые усы.  — Нет, еще рано!  — Сид, — Шарм взял его за руку, но у Сида уходила земля из-под ног. Куранты били и били, на его глазах превращая друзей обратно животных, платье на нем самом обратилось в грязную рабочую рубаху и брюки из грубого хлопка, волосы утратили даже намек укладки и хлынули на плечи, диадема и бусы в кармане исчезли. На огромных перепуганных насмерть глазах проступили слезы. Сид остался стоять один, в полной тишине, глядя на кота и крыс, замерших на диване возле болтливого зеркала. Сид схватился за голову, словно хотел вырвать свои кудри с кожей. Обеспокоенный Шарм протянул к юноше руку.  — Сид.  — Это все… Все пропало… Все пропало! Он найдет его. И короля… И убьет, обоих…  — Сид, успокойся.  — Я упустил все время! Как я упустил все время?! Синяя Борода убьет моего отца, а я, что я сделал?! Зачем я вообще полез спасать мачеху с сестрами, они бы меня сдали, даже не задумываюсь, почему я сразу не пошел спасать отца?!  — Сид, я все улажу, успокойся.  — Ничего бы этого не случилось, отец был бы дома, король в безопасности! Что же я за тряпка! Все пропало, из-за того, что я слабак, никчемный слабак! Ничтожество! Сначала, все еще в плену ужаса и отчаяния, ничего не соображая, Сид ничего перед собой не видел и даже не ощущал собственного тела, только удар спиной о стену заставил вернуться из этой тюрьмы, которая была с ним всю его жизнь, в реальность. И тогда он почувствовал. Ладонь на шее, губами чужие губы, мягкие, но настойчивые. Принц прижимал его к стене, Сид чувствовал близость Шарма всем телом, пальцы вцепились в плечо, Сид целовал его, ведомый желанием и огнем внутри. Шарм ответил на поцелуй немедленно — Сид чувствовал, как рука скользнула по спине, он прижал Сида к себе, Сид дернулся навстречу, чувствуя вкус его губ, вдыхая запах. Язык скользнул по его губам. Сердце грозило взорваться. — Не смей… называть себя… ничтожеством, — оторвался от губ Шарм, тяжело дыша, Сид чувствовал дыхание на губах, на шее, горячую ладонь на пояснице. Шарм снова прикоснулся губами к его губам, но почти тут же снова отстранился. — Никогда. И успокойся, — они смотрели на губы друг друга не в силах хотя бы посмотреть в глаза. Сид словно все еще чувствовал этот поцелуй и хотел еще. — Я разберусь с этим. Хорошо? Сид горел. Шарм тоже, но изо всех сил старался держать себя в руках. Во время боя часов Шарм увидел, как сильно Сид напуган, очень хотел ему помочь, успокоить, дать знать, что Сид не один, и не придумал ничего лучше. А теперь мечтал только о том, чтобы весь мир исчез и оставил его, Сида, в покое. Их обоих. Хотя бы еще ненадолго… Щеки Сида покраснели, испуганный и возбужденный он едва не дрожал в его руках.  — Все будет хорошо, слышишь? Ты сделал очень много, — Шарм продолжал говорить, чтобы не думать о том, как прижимается к нему Сид. Чтобы не поцеловать снова, потому что знал, что не сможет остановиться. — Ты сделал очень много, ты сделал невозможное — разработал план, привел его в исполнение. Ты не слабак, слышишь? Ты смелый. Назови мне хоть одного мужика, который пойдет на то, чтобы накрашенным и в платье появиться перед всем двором? — говорил Шармант уже осознанно и искренне. Сид смущенно хмыкнул.  — Велик подвиг, тоже мне.  — Ты пошел против семьи, хотя знал, что когда все закончится — тебя по голове не погладят. Черт возьми, да в процессе осуществления этого плана тебя сестра чуть не убила!  — Она это только сгоряча. Если с ней поговорить, когда она спокойная, можно даже найти общий язык, — все еще смущался парень.  — Сид. Я хочу тебе помочь, и сейчас это действительно в моих силах. Пожалуйста, позволь мне это сделать. Хорошо? Ты не один. Понял? Я здесь, с тобой. Кажется, Сид наконец-то пришел в себя. Он все еще хотел Шарма, хотя и не до конца понимал, что это значит, но, по крайней мере, страх и давящее ощущение одиночества отступили. Запоздало Сид осознал, что где-то тут крутятся Люций с ребятами, только в своем естественном виде. Волна стыда заставила отпустить плечо принца, и выглянуть из-за него, отыскивая их взглядом, Кота и крыс нигде не было видно. Шарм выпустил Сида из рук, отошел на шаг.  — Прости за… это. Я не хотел тебя напугать, только успокоить. И еще мне не понравилось, как ты говорил о себе…  — Просто давай сначала найдем наших отцов и проследим, чтобы они были живы и не угрожали друг другу?  — Хорошо, — кивнул Шарм, с долей разочарования и досады. Сид очень хотел сказать ему, что все отлично, что ему понравилось и хочется большего, но Гас, Жак и Люций могли слышать каждое слово, и мысль об этом заставляла наливаться щеки краской снова.  — Фу-у-х, — выдохнул Сид, вытирая о бедра влажные ладони. — Так, ну что. Пора бы продолжить поиски. Ребята, вы там где? Вы живые вообще?  — Мы немного заняты, если честно, — послышалось приглушенное ворчание Люция. Сид испугался, что кот таки дорвался до крыс и осуществил свою месть, пока Сид и Шарм тут «душевную беседу» вели.  — Это чем это, — рванул на звук голоса Сид, и нашел кота за креслом. Люций лежал на полу, направив морду по направлению к щели.  — Если они отвечают, то я не слышу и не понимаю, тебе теперь придется переводить, — напомнил Шарм, проследовав за Сидом.  — Жак услышал шаги, — промурлыкал Люций. — Но тут слишком толстые стены. Так что Жак подполз к самой дальней стене и говорит все Гасу, а я слышу то, что говорит мне Гас.  — И что он говорит? — присел рядом с котом Сид. Шарм чувствовал себя ненужным и теряющим нить здравого смысла, но доверял Сиду, поэтому просто отправился на поиски меча.  — Ты мне тоже озвучивай, ладно? — попросил он, глядя через плечо. Сид послушно стал повторять каждое слово за Люцием.  — «Атаман его повесит, точно говорю»… «Дверь должна быть где-то здесь, больше негде…» Если он не вернется до полуночи, Борода оторвет ему ноги, а ноги его сестер…» Сид запнулся. Шарм нахмурился.  — Понял, это озвучивать не нужно.  — «Прямо посреди бальной залы»… Они не знают, что мадам и девочек уже нет на балу! Они договаривались возвращаться вместе, поэтому не знают! — просиял Сид.  — Вот видишь, правильно сделал, что в первую очередь их отправил. Теперь Бороде будет нечем шантажировать твоего отца, — с улыбкой похвалил Шарм. Он остановился на минуту, посмотреть на него. Без этого дурацкого платья и укладки Сиду было гораздо лучше. Свободная рубаха давала волю для фантазии, зато брюки наоборот отлично обтягивали. Сид сидел, так что особенно плотно брюки сейчас облегали… «Не сейчас, Шарм!» — одернул себя же принц, отвернувшись и со злостью открывая очередной сундук.  — «Ты когда последний раз его видел?» «Давно, может полчаса назад, а то и час, как раз когда Атаман отправил его искать способ открыть или короля». «И что…» Я не понял, Люций, что это значит? Шарм неожиданно заметил странный рисунок на стене. Точнее, нигде на стенах никакого рисунка не было, но в одном его участке серебром был выгравирован меч. Может, там потайной шкаф? Шарм постучал по стене — глухо, за ней нет ни ниши, ни двери. Шарм покачал головой и потер пальцем рисунок лезвия. Больно! Принц одернул руку, с удивлением глядя на палец. На нем выступила кровь. Принц поднял взгляд на рисунок и понял, что это вовсе не рисунок.  — Шарм! — голос Сида звучал взволнованно. — Это мой отец! Он там! Жак говорит, он оглушил тех ребят и собирается уйти, нужно быстрее…  — Думаю, мы здесь закончили, — победно продемонстрировал Сиду сияющий меч Шарм. Он отворил главные ворота сокровищницы тем же заклинанием. Перед распахнувшейся дверью в ужасе замер мужичок в возрасте. Сид тут же бросился ему на шею.  — Ты жив! Я успел!  — Синди? Что ты тут делаешь? Как ты сюда попал?! — удивился господин Тремейн, с удивлением обнимая своего сына.  — Ваш сын — очень храбрый и мужественный молодой человек, господин Тремейн, и он здесь затем, чтобы спасти вашу жизнь, — подал голос Шарм. Отец тут же преклонил колено, прямо не выпуская сына из объятий.  — Ваше Высочество! Позвольте мне все объяснить! Мы с женой…  — Все в порядке, — отмахнулся Шарм, — Сид посвятил меня в детали вашей проблемы.  — Сид? — старик снова скосил глаза на сына. Тот радостно рассмеялся.  — Это очень долгая история. Пап, ты знаешь где король? Нельзя допустить, чтобы он пошел в свои покои…  — Сынок… я едва отделался от людей Бороды, и хотел предупредить Милену и девочек, чтобы они бежали, но сколько не разглядывал танцующих на балу, так их и не смог найти! Горе мне, — начал было причитать господин Тремейн, но Сид его перебил.  — Дома они. Связанные и спят, но дома. Нам нужно только предупредить короля, и тогда все будет в порядке!  — Сынок, как же ты все это провернул своими чудесными ручками! — взял сына за руки Тремейн, развернув их ладонями к себе и с удивлениями разглядывая. — Ты же такой нежный и чуткий, как же ты бедненький выжил…  — Я… — Сид одернул руки. — Я в порядке, отец, — хмуро ответил он.  — Нам нужно спешить и выручать уже моего отца. Господин Тремейн, нам может понадобиться ваша помощь…  — Шарм, его же тут же убьют, — не понял принца Сид. Услышав, как обращается к кронпринцу его сын, Тремейн чуть в обморок не упал, но Шарм спокойно продолжал диалог, а Тремейн не смел перебить принца.  — Ты меня не понял. Лучше будет, если отец вообще не узнает о вашем участии, понимаешь? Господину Тремейну лучше взять в конюшне пару лошадей, я скажу каких. Он скажет конюху, что это я его отправил за ними, для себя и принцессы, и будет ждать тебя у ворот. Когда все закончится, вас здесь не должно быть, понимаешь?  — Ты же не собираешься в одиночку? Шарм, ты же сказал, ты со мной. Мы вместе справимся, — Сид схватил Шарма за руку. Тремейн открыл было рот, но посчитал, что лучше заткнуться и не мешать — он и так ничего хорошего своим участием не принес.  — Вместе, — кивнул принц. — Знаешь, не только ты слышишь то, что не слышат другие. Я вот теперь тоже, — снова продемонстрировал меч Шарм.  — Он… разговаривает с тобой?  — Ну, не совсем. Я просто… знаю, что он думает, а он знает, что думаю я. Я вижу, нет, знаю, на что он способен, и мне в голову пришла одна авантюра. Опасная, но думаю, у нас получится.