Story Lace

Съезжаться с Кайто — это беда. Ладно, все не так плохо, как может показаться от такого вступления, но это на самом деле порождает целый ворох проблем. Проблемы, как это всегда и бывает, сами по себе — сущая глупость, но берут не качеством, а количеством. И тем, что некий бесстыжий воришка никак не помогает их решать. Первой проблемой, как и ожидалось, стала организация совместного быта. И нельзя сказать, что Кайто оказался жутким любителем беспорядка, но он жил совершенно не в том же порядке, что Шиничи. Куроба не ставил зубную щетку в стакан, неизменно оставляя ее лежать на бортике раковины, не убирал за собой кружку из-под чая со стола, потом часто допивая за собой остывший чай, хранил книги, начатые, но недочитанные, на рабочем столе. Звучит как кошмар для человека, привыкшего организовывать окружающее пространство под себя, исходя исключительно из собственных представлений о комфорте. Но Кудо стоически терпит и приспосабливается, привыкая и сглаживая этот острый угол. Отношения — всегда компромисс, с этим ничего не поделаешь. Зато вместе с этим Кайто всегда готовит завтрак, когда Кудо в принципе не готов никак функционировать, просидев ночь над очередной загадкой. А этот вороватый засранец остается, представьте себе, неизменно бодрым даже по утрам, когда ночью опять рискует жизнью и свободой ради собственного излюбленного амплуа. И когда надоест? Наверное тогда, когда самому Шиничи надоест быть детективом. То есть не в этой жизни. Кудо, кстати, пришлось раз и навсегда отказаться от погони за ускользающим призраком лунного вора. Ну, кто в здравом уме решит засадить за решетку собственного мужа (да-да, вы не ослышались)? Шиничи кажется, что он за признание всего мира не смог бы отказаться от того, чтобы нежится с этим невыносимым типом в постели по выходным, просыпаться и засыпать рядом, ругаться на работу друг друга за опасность и все новые травмы. Они оба в чем-то похожи, верно? Звучит ужасно иронично, да. Но дело не в обертке, а в том, что внутри. Они оба будто вышли из-под кисти одного мастера, скроенные по образу и подобию, получили каждый свою дорогу, но неразрывную связь друг с другом. Автору осталось лишь наблюдать, кем они оба станут: врагами или любовниками. Как можно видеть, избран оказался второй вариант. И Кудо считает это абсолютным благом, допивая чужой остывший чай, чтобы на законных основаниях помыть и убрать ее в шкаф. Кайто тоже идет на компромиссы. Как-то раз Куроба сказал, что Шиничи — незаменимая часть мозаики его собственной, Кайто, личности. Что детектив очень сильно повлиял на его становление и, тут он явно насмехался над супругом, неплохо помог ему с улучшением навыков его воровского амплуа. Бесстыжих воришек в этом доме всячески порицают, но ничего противопоставить им на это не могут. А Кайто, безобразник, этим пользуется. Зато ему приходится терпеть вечные командировки Кудо и несчастья, будто облюбовавшие его симпатичную голову, чтобы на нее постоянно сваливаться. Кайто и его удачи неприятности побаиваются, и поэтому рядом с ним великий детектив в одном лице с великим магнитом для неприятностей может вздохнуть спокойно. Эдакая тихая гавань с временами буйным характером. И как в это вообще угораздило влюбиться? Есть ли нотка нарциссизма в подобном чувстве, или их внешнее сходство — чистая случайность, насмешка судьбы, любящая шутки сомнительного качества (в этом она похожа на Куробу)? Иногда Шиничи кажется, что он любит в своем муже все. Иногда, что его бесит Кайто целиком и полностью, начиная с его дурацкого хобби и заканчивая его привычками. Впрочем, то, что Куроба временами бесит, не мешает стабильно его любить. Любить его лукавые и нежные улыбки, любить его непослушные волосы и тягу ко всему запретному, любить его мирное дыхание по ночами и ужасное фальшивое пение в душе. Любить горячий кофе в турке, который у самого Кудо никогда не получается. Любить пропадающие из шкафа собственные рубашки, которые Куроба время от времени пристрастился «конфисковать». Всего его, дурного, любить.