Этот парень был из тех, Кто просто любит жить, Любит праздник и громкий смех, Пыль дорог и ветра свист. Он был везде и всегда своим, Влюблял в себя целый свет. (Ария. Беспечный ангел)
На Арье было новое нарядное платье из тонкой ажурной шерсти ярко-красного цвета с синими атласными вставками на рукавах и груди. Оно было настолько затянуто в корсете, что она еле могла дышать, не то что есть. На этом «взрослом» наряде настояла леди Кейтилин, решив, что дочери давно пора стать более женственной. Ее волосы, отчасти заколотые сзади, а отчасти ниспадающие водопадом, то и дело лезли в рот, из-за чего Арья раздражалась все сильнее. «Мда. Красота требует жертв, как говорится» — недовольно думала она, оглядывая стол. Это был один из самых необычных ужинов, на которых ей доводилось присутствовать. Во главе праздничного, но скромного стола восседал король, возвышаясь над всеми своей гигантской фигурой. Справа от него сидели два Белых рыцаря, непохожие друг на друга, как день и ночь. Огромный Сандор Клиган с тяжелым взглядом и страшным ожогом на пол-лица и прекрасный Лорас Тирелл с гривой каштановых кудрей и умными карими глазами. Оба они весь вечер не сводили глаз с Сансы, которая была заточена в тугое зеленое платье, но не чувствовала при этом никакого дискомфорта. Повышенный интерес рыцарей явно нервировал ее, отчего она почти не поднимала головы. Слева от короля сидел лорд Эддард Старк с женой и детьми. Также на ужине присутствовали Джори Кассель и мейстер Лювин. Желая показать, что он человек не гордый и простой, Роберт непринужденно вел вечер, общаясь со всеми «на ты», громко смеясь и беспрестанно шутя. От его раскатистого смеха дрожали столовые приборы, а слуги то и дело подскакивали на месте. Это заразительное веселье невольно передалось и всем присутствующим. Арья исподтишка с большим интересом наблюдала за королем на протяжении всего ужина. Теперь она могла хорошенько его рассмотреть. Отец часто рассказывал о безупречном Роберте Баратеоне, демоне Трезубца, свирепейшем воине края, гиганте среди князей. И ей было приятно увидеть, что эти рассказы не были преувеличением. Король оказался стареющим гигантом, еще не потерявшим своей редкостной силы, красоты и молодого задора. Всегда уверенный в себе, он излучал такую колоссальную энергию, что подавлял окружающих одним своим присутствием. Нимерия и Лохматый песик также пали жертвой его магнетизма и точно щенки крутились около него, выпрашивая вкусности. Леди Кейтилин неодобрительно поджимала губы, но Роберт находил это забавным и бесстрашно кормил волков с рук. С самого детства Арья знала историю его восхождения на престол. То, как Рейгар Таргариен похитил ее тетю Лианну, и Роберт поднял восстание, чтобы вернуть свою невесту, вследствие чего и стал королем Семи королевств. Папа часто говорил Арье, что она похожа на свою тетку, поэтому ей не составило труда догадаться, почему король так странно смотрел на нее при первой встрече. Она просто напомнила ему Лианну. Это обстоятельство смутило Арью, и она старалась больше не попадаться Роберту на глаза. Однако, за столом их взгляды то и дело пересекались, отчего она чувствовала их какими-то сообщниками. Это было странное и ничем не обоснованное чувство. — За короля! — провозгласил тост Нед, воспользовавшись тем, что Роберт решил перевести дух между своими монологами. Все пригубили вино. — Надеюсь, ваши люди всем довольны, ваше величество? — вежливо поинтересовалась леди Кейтилин. Не смотря на стихийное прибытие гостей, она сумела ловко организовать им достойную встречу. — Да- Роберт взмахнул куриной ножкой- Я специально взял с собой самых выносливых и непритязательных рыцарей. Мы все-таки не на увеселительную прогулку выехали. — Сколько вы планируете задержаться на Севере? — Не знаю. Все зависит от того, как обстоят дела на Стене. Не хотелось бы, конечно, чтобы мертвяки однажды перелезли ее и атаковали нас. За столом повисла тяжелая пауза. Арья, Санса и Рикон ничего не слышали о странных событиях на Стене. Рикон уже собрался задать вопрос, как Эддард послал ему суровый взгляд. «Это что, очередная шутка? Не особо смешно. Боги, мужчины такие зануды!» — Арья аккуратно посмотрела на Роберта из-под ресниц, но столкнувшись с ним взглядом, тут же уставилась в свою тарелку, нервно заправляя волосы за ухо. «Они едут на Стену, а это совсем близко от Медвежьего острова. Я могла бы повидать Джона и Робба с Дейси» — Арья выждала время и снова искоса посмотрела на короля. Отчего-то ей казалось, что, если она попросит, он непременно возьмет ее с собой. «И папа не будет против, они же лучшие друзья». Она внутренне улыбнулась. Конечно, дело было не только в том, что она соскучилась по братьям, ей до смерти надоело сидеть взаперти. Арья была готова выехать из Винтерфелла даже в снежную бурю. — За семью Старков! — провозгласил следующий тост Роберт и широко улыбнулся всем ее членам. Его синие глаза задержались на Арье немного дольше- Вы обязательно должны как-нибудь приехать в столицу. Негоже таким красавицам безвылазно сидеть на Севере. Будучи первой в списке на выданье, Санса заметно напряглась, и Арья внутренне посочувствовала ей. — Мы почтем за честь приехать в Королевскую гавань- отозвалась леди Кейтилин. — Кет, я слышал, недавно умер лорд Хостер. Прими мои соболезнования. Леди Старк печально кивнула: — Благодарю, ваша светлость. — Все мы смертны, дорогая леди, все смертны- сказал пышущий здоровьем Роберт, и от его голоса подрагивали свечи- Что-то я не спросил, а где Робб пропадает? — Они вместе с женой и Джоном уехали к Мормонтам, помогать обороняться от одичалых. — Вот как. И волков тоже прихватили? Не завидую я одичалым- Роберт поглядел на своих Белых рыцарей- А что, там так все плохо? — Мейдж писала, что одичалых очень много. Они бегут на юг целыми семьями, как будто их что-то гонит- ответил Нед. — Интересно. Я никогда не бывал на Медвежьем острове. Если туда поехать, это будет большой крюк? — Смотря сколько вы там собираетесь пробыть. Думаю, помощь им не помешает. — Тогда решено! — Роберт удовлетворенно выпил вина и с треском поставил кубок на стол, отчего все подпрыгнули. Сандор и Лорас тоскливо переглянулись.***
Заслышав в смежном коридоре тяжелые шаги, Арья набрала в грудь побольше воздуха и вышла из своего укрытия. «Я должна быть милой, чтобы добиться своего» — с невольным отвращением подумала она: — Ваше величество- она сделала реверанс- Простите меня за дерзость, могу я вас попросить кое о чем? Роберт заинтригованно кивнул: — Давай. — Не могли бы вы меня взять с собой на Медвежий остров? Я очень соскучилась по Джону и Роббу. — Я бы с радостью, но с тобой мы будем слишком медленно передвигаться. Да и карета по Волчьему лесу не проедет. — Я очень хорошо сижу в седле- возмутилась Арья, не успев вовремя прикусить язык. Но Роберта это только позабавило: — Я мог бы догадаться- шепнул он сам себе, пристальнее изучая ее. Арье стало жарко, и она опустила глаза. Эти взгляды немного пугали ее, но при этом и очень льстили. Никто раньше на нее так не смотрел- А Нед не будет против? — Вам он не откажет- безмятежно протянула она, улыбаясь полу. Роберт запрокинул голову и заразительно рассмеялся: — Маленький хитрый волчонок. Повезло же твоим братьям, что ты их так любишь! Ладно, пойду поговорю с твоим отцом. Арья счастливо посмотрела на короля: — Благодарю вас! Роберт подошел к ней ближе, так что Арье пришлось задрать голову (король был выше ее на две головы, и она не доставала ему даже до плеча), и протянул ей руку. Она осторожно вложила свои пальцы в его огромную ладонь, ощущая на ее внутренней стороне грубые мозоли: — Это я благодарю тебя. Хоть какое-то разнообразие, а то я уже устал постоянно лицезреть голодные, бородатые рожи. И он поцеловал ей руку. Арья зарделась и, сделав короткий реверанс, поспешила убраться подальше от этой неловкой ситуации. Заперевшись в комнате, она радостно выдохнула, ликуя в душе. Ей предстояло настоящее приключение! Переход через заснеженный Волчий лес, Темнолесье и высадка на Медвежьем острове. Может ей даже удастся увидеть одичалых!***
Роберт по-хозяйски распахнул дверь, даже не подумав постучать, и шумно вошел в кабинет громко топая сапогами: — Нед! У меня к тебе предложение. Может отпустишь с нами на Медвежий остров свою дочку? Она хотела увидеться с братьями. Нед отложил бумаги и странно напрягся: — Арья? — Арья- Роберт расплылся в улыбке, вспоминая ее симпатичную мордашку. — Нет. — Ээ… Почему так строго? — Потому что не дело леди разъезжать одной в компании взрослых мужчин. — Да ты что, Нед, она же со мной будет. — Это-то меня и беспокоит. Роберт нахмурился: — Что ты имеешь в виду? — Я видел, как ты смотрел на нее весь вечер- тон Старка был холоден, как лед. — Ты с ума сошел, у тебя просто красивые дочери! Что, на них уже и смотреть нельзя? — Роберт мгновенно побагровел от злости. — Арья похожа на Лианну! Думаешь я не могу сложить три плюс два? Это вконец взбесило Роберта. Он и представить не мог, что Нед может подозревать его в чем-то подобном, особенно по отношению к его дочери: — За кого ты меня принимаешь?! — За человека, который обожает любовные победы. — Боги, Нед, неужели ты считаешь меня бабником?! Уж ты-то меня знаешь с каких лет! — Нет, ты не бабник, просто берешь от жизни все- из уст Старка это прозвучало как укор. — Тебе бы тоже не помешало бы иногда… — Зима пришла- перебил его Старк- Не до веселья. — Ты всегда таким был, лето/зима- один черт. Признайся, ты просто не создан для веселья. — Точно так же как ты не создан для мирного времени. На Медвежьем острове он никогда не был! Думаешь не понятно, что тебе просто хочется почесать кулаки? — Седьмое пекло, Нед, как мне хочется отлупить кого-нибудь! — Вот-вот. — Дочь твоя тут не при чем. Девочка сама попросилась с нами в поездку, ей просто скучно в замке. Отпусти ее со мной. — У меня нет женщины, которая могла бы ее сопровождать верхом. — Ничего с ней не случится! Я же твой друг, Седьмое пекло! — Роберт чувствовал себя оскорбленным до глубины души. — Пообещай мне, что не будешь играть с ней- Роберт принялся раздуваться от ярости- И не спорь, я слишком хорошо тебя знаю. Ты поклянешься в вечной любви и забудешь об этом еще до вечера. Дай мне слово. Король недовольно скрестил руки на могучей груди и, пыхтя от негодования, изрек: — Даю слово, что всю дорогу до Медвежьего острова буду хмурым, злобным и очень серьезным. Доволен? — Не очень, но большего я от тебя не добьюсь. — Старк, ты прокис. Ты слишком много лет просидел на севере, и все жизненные соки в тебе замерзли. — Думай обо мне, что хочешь- «Дочь для меня важнее». Роберт как будто прочитал его мысли. От злости и разочарования он тяжело прошелся вглубь кабинета, резко развернулся и вернулся обратно: — Хорошего же ты обо мне мнения. Нед вздохнул, понимая, что своей честностью сильно обидел друга. С другой стороны, он знал, что Роберт будет реветь, ругаться, но через неделю они вместе посмеются над ссорой. — Остается надеяться, что Эдрик более постоянный в своих желаниях. Роберт обиженно хлопнул дверью.***
По прошествии четырех лет Бран научился даже под землей чувствовать движения звезд и лун собственной кровью. Приближался срок очередного занятия с Древовидцем в его темной пещере, но Брану хотелось побыть с друзьями еще. Мира тихонько спала в объятиях Теона, подпираемая с другого бока Летом. Даже во сне она хмурилась и выглядела несчастной. Бран сглотнул, чувствуя свою вину: — Я хотел бы чем-нибудь помочь вам. Теон покачал головой. Теперь сложно было представить то время, когда он умел улыбаться: — Мы здесь ради тебя. — Жойен тоже так говорил. Грейджой внимательно посмотрел на Брана, будто читая его мысли: — Это была случайность. Мы говорили тебе. — Он тоже ходил сам не свой, как вы сейчас. Я не хочу в один из дней потерять и вас. — Ходор- беспокойно пробормотал Ходор, улавливая повисшую в воздухе грусть. — Мира скучает по солнцу. Сложно постоянно жить под землей- Теон посмотрел перед собой пустыми глазами. Его волосы давно отросли и снова были черными, вот только теперь в них было слишком много серебра. «Он прав. Они оказались здесь из-за меня, а уйти не могут. Уже нет. За пределами подземелья для них есть лишь смерть» — Все было бы не так страшно, если бы не ребенок. Бран бросил взгляд на выпуклый живот Миры и внутренне пообещал себе сделать для малыша все, что сможет. Из темноты соседнего туннеля появилась маленькая женщина в плаще из опавших листьев и с факелом в руке: Листочек. Огонь заставлял ее желтые кошачьи глаза переливаться золотом: — Пора. Он и так это знал. Ходор подхватил Брана на руки, и тяжело зашагал в узкий коридор, следуя за удаляющимся светом. Теон проводил их тоскующим взглядом. Белые корни змеились повсюду, пронизывали землю и камень, загораживали одни переходы и поддерживали кровлю других. Все краски вмиг пропали, остались только черная земля и белое дерево. Бран знал эти ходы наизусть и часто тайком вселялся в Ходора, чтобы побродить по ним, ощутить силу в теле, и особенно в ногах. «Ты не будешь ходить, но ты будешь летать» — сказал ему Бринден Риверс, но Брану не хотелось летать, не хотелось нести на себе бремя Мира. Он всего лишь хотел починить свои ноги и вернуться домой. «Никогда этого не будет» — раз за разом повторял он себе, и давил внутри непролитые слезы-«Мне двенадцать лет, я уже взрослый мужчина и не должен плакать». Когда они наконец дошли до нужного грота, Ходор посадил Брана на импровизированный трон из корней чардрев и тихонько удалился, мыча себе под нос. — Ты готов? — спросил его Древовидец. Бран повернул голову вправо и посмотрел на своего учителя. Теперь он мог делать это без дрожи в груди. Корни прошивали Древовидца насквозь, как будто он давно был мертв. На его голове росли бледные грибы, а в истлевшей одежде копошились черви. Жизнь еще теплилась в нем, но с каждым днем постепенно угасала. Теперь Бран чувствовал и это. Он успел многому научиться: переноситься не только в животных, но и в деревья, птиц и людей. Вселяться в деревья было сложнее, чем в живых существ, ибо деревья не знали времени. Брану было доступно все прошлое этого мира, но и этого было недостаточно для грядущей войны. От него требовалось гораздо больше. — Чардрево может жить вечно, если его не трогать. Для него времена года проходят как взмах крыла мотылька, и прошлое, настоящее и будущее- едины- сказал ему однажды Учитель- Но когда-нибудь ты сможешь видеть за пределы видимости деревьев. Это то, чего я не смог достичь, и то, ради чего ты был рожден. Сегодня настал тот день, когда он должен был попробовать. — Помни, что предсказали нам те, что поют песнь земли. Найди драконов, найди их мать. Бран закрыл глаза и выскользнул из своего тела, растворяясь в белых переплетенных между собой корнях чардрева. На какой-то миг он увидел свою привычную пещеру, услышал гул подземной реки. А потом он оказался дома. Перед своими путешествиями Бран всегда переносился в богорощу Винтерфелла, чтобы помнить, кто он есть. Его ждали сотни шкур и тысячи имен, но он не мог позволить себе забыть, кем он был рожден. Он закрыл глаза и обнаружил себя в светлой чаще из белоснежных чардрев. Их стволы утопали в красном покрове из опавших листьев, из-за чего создавалось впечатление, будто земля кровоточит. Бран чувствовал, что в сердце-древе есть еще кто-то помимо него, мужчины и женщины, что давно умерли, но продолжали жить частицами своих душ. Он слышал их песнь прекрасную, печальную и бесконечную. Из-за толстого ствола другого сердце-древа вышли двое. Маленькие, с ореховой кожей, покрытой пятнышками, как у оленей и в плащах из листвы. Дети леса, «во дак наг гран», беличий народец, поющие песнь земли. Они видели его, чувствовали и приветствовали. Бран посмотрел в их золотистые кошачьи глаза и отправился дальше. Он оказался в густой запущенной богороще, состоящей из сплошного клубка ветвей и корней. Он был огромным, очень сильным и уставшим. Его руки-ветви врезались в стены, пробивая их насквозь, а корни высасывали все соки из земли, ревниво отвоевывая землю у дубов и сосен. Бран ощутил тяжесть сотен заключенных в дерево душ, что некогда жили на этой земле еще до прихода людей, и отправился дальше, на юг. Он был в старой густой богороще, опоясанной толстыми, серо-белыми стенами замка. Бран скользнул в пролетающего ворона, и тот, не сопротивляясь, пустил его в себя. Краски сразу же стали ярче, а звуки громче и сочнее. Бран взмахнул сильными крыльями и взмыл к массивной круглой башне, что стремилась в небо, точно вскинутый кулак. Он сел на верхний зубец и посмотрел на бушующее море, что с ревом разбивалось о подножие скалы далеко внизу. Камни этой крепости были пропитаны магией, как и Стена. Бран бывал здесь раньше, и не стоило задерживаться здесь сегодня, впереди его ждал долгий путь. Он вздохнул, расправил крылья и с силой оттолкнулся, падая в объятия ветра. Он почувствовал, как его Учитель дает ему импульс, пытаясь помочь: «Не потеряйся Бран, иначе никогда не сможешь вернуться»… Эссос встретил его квадратными кирпичными крышами и удушающей вонью доков. Бран дышал быстро и судорожно, стараясь нормализовать свое дыхание и не поддаться панике. «У меня должно получиться». Он глубоко вздохнул и перенесся в густой, пахнущий хвоей лес. Дубы и сосны были для него, как старые разношенные ботинки, и Бран с удовольствием скользнул в них. Его окутало чувство защищенности. Он с радостью наблюдал за резвящимися у корней кабанами, а затем вселился в матерого серого волка и побежал на запах людей. «Бран» — позвал его учитель-«Лети дальше». Бран недовольно махнул хвостом, пару раз глубоко вздохнул, и вот, он уже летит над желтой степью. Здесь пахло травой, конями и безмятежностью. Великий простор пугал его дух, ибо ему негде здесь было укрыться. И не за что было зацепиться. Бран что есть силы устремился вперед, не позволяя себе страха. Вскоре он увидел то, что искал. В небе летали три огромных дракона: черный, зеленый и белый. Бран уже видел драконов в прошлом глазами деревьев, но видеть их в живую было не одно и тоже. Он буквально чувствовал мощь и магию, волнами исходящую от них. А под ними, почти полностью скрытая высокой травой, сидела сереброволосая девушка. «Она». Бран подавил желание попробовать вселиться в дракона, боясь провала, и подлетел к Дени. — Слушай меня- сказал Бран. — Кто здесь? — Дени огляделась и нахмурилась. «Да она младше Миры!». Дейенерис показалась Брану очень красивой. — Зима пришла- пропел он. Дени поднялась на ноги и обняла себя руками. — Идет Долгая ночь. Слушай меня. Ее глаза округлились от страха, и она отступила на два шага назад: — Дрогон, Рейгаль, Визерион! Драконы молниеносно спланировали к своей матери, выдыхая огонь. Бран почувствовал, как силы стремительно покидают его, и он расслабил свою волю, позволяя сознанию занять привычное от рождения место. — Что ты видел? — раздался в темноте голос Бриндена Риверса. Бран не мог отдышаться, пот струями сбегал с его лица, а во рту и горле было очень сухо. Листочек молча подала ему сладковатой воды, загадочно поблескивая глазами. — Я видел драконов. Они действительно существуют. — У него получилось- пропела дитя леса. — Ты нашел их мать? — Да. Учитель открыл свой единственный красный глаз и воззрился на Брана нечитаемым взглядом: — Тогда, у нас появилась надежда.***
Дени положила дрожащие руки на черную раскаленную морду Дрогона, пытаясь успокоиться. На секунду ей показалось, что она увидела дух, который что-то шептал ей. Она вскинула голову и посмотрела на солнце, пора было возвращаться. — Нет, Дрогон, сегодня очередь Визериона, помнишь? — Дени летала на драконах по очереди, чтобы они не дичали. Она отпихнула своего любимца и уверенно залезла на спину бело-золотого дракона, ощущая между ног его жар. -Вверх. Дракон мигнул глазами, цвета расплавленного золота, развернул с грохотом крылья и взмыл в небо, ловя воздушные потоки. Дени ощутила знакомый рывок внизу живота. Мускулы Визериона волнами ходили под ней, напоминая о мощи его громадного тела. Дрогон и Рейгаль со свистом обогнали их, предлагая поиграть. — Нет, домой- громко скомандовала Дени и легонько ударила Визериона кнутом по правому боку. Дракон проигнорировал братьев и послушно полетел в заданном направлении. Они неслись над бескрайним дотракийским морем, где уже чувствовалось дыхание осени. Травы, ярко-зеленые летом, желтели- скоро они должны были побуреть и завянуть. «На что похожа степь зимой?» — подумала Дени- «Чем питаются лошади? Как я прокормлю своих людей? Надо хорошенько подготовиться к зиме». Сверху ее кхаласар выглядел довольно внушительно. Они приземлились недалеко от основных палаток, и Дени нежно поцеловала Визериона в переносицу. Она запрещала своим драконам охотиться вблизи кхаласара, поэтому они, как правило, целыми днями пропадали в степи, но к ночи всегда возвращались. Дотракийцы до сих пор приходили в священный ужас, при виде ее детей. Дени позволила служанкам вымыть ее тело и натереть маслами, после чего попросила оставить ее одну. Она одела шкуру степного льва, что когда-то давно, кажется в прошлой жизни, подарил ей Дрого, и легла отдохнуть. У нее кружилась голова и хотелось спать. Но стоило ей закрыть глаза, как сон ускользнул, оставив лишь тупую усталость. И, как всегда бывает в такие минуты, в голову стали лезть непрошеные воспоминания. Перед глазами вспыхнула Красная пустыня, через которую она вместе со своим маленьким кхаласаром брела после рождения драконов. Затем Кварт- город, полный магов и купцов. Дом бессмертных, который она спалила, чтобы никто больше не смел посягать на ее детей. «На юг, чтобы попасть на север, на восток, чтобы попасть на запад, назад, чтобы продвинуться вперед, пройти через тень, чтобы достичь света» — так сказала ей Куэйта, заклинательница теней. Жива ли она еще? Дени перевернулась на другой бок и потерла лоб, отгоняя боль. Из Кварта ее увезли корабли Иллирио Мопатиса, который любезно пригласил ее к себе в Пентос. В любой другой ситуации, Дени не раздумывая приняла бы приглашение, но не когда у нее на руках был маленький сын, которому было суждено завоевать весь мир. Она приплыла в Астапор, и, распродав все, что было на борту, выкупила пленных дотракийцев- рабов. Постепенно, по мере того, как драконы росли, ее кхаласар все множился, и ей уже можно было свободно кочевать по дотракийскому морю, не опасаться за жизнь Рейего. Ее сыну было почти пять лет, и Дени с радостью и грустью видела, что он все больше походил внешностью на своего отца. Она сама убила своего мужа и знала, что это будет преследовать ее всю жизнь. — Ваше величество? — в палатку осторожно заглянул Джорах. — Входи- простонала она, не открывая глаз- Что-то случилось? — Хотел узнать, как вы себя чувствуете? Дени открыла глаза, стянула с головы львиную гриву и слабо улыбнулась. «Мой медведь»: — Слегка перегрелась на солнце- «И мне стали мерещиться голоса и духи» — Где Рейего? — Агго и Ракхаро повели его к табуну. — Хорошо. — Кхалиси, ваш сын проявил большой интерес к оружию Вестероса, когда я рассказывал ему сегодня про Век героев. Я хотел бы посоветовать вам заказать для него небольшой меч, когда мы подойдем к Квохору. Я мог бы начать его обучение. — Ноги моей не будет больше в Квохоре с их Черным козлом- нахмурилась Дени. — Это может быть любой другой город, где в состоянии сделать хороший клинок. — Я поняла тебя. Мне нравится эта идея. Мой сын должен знать и уметь сражаться, если хочет когда-нибудь сесть на Железный трон. Скоро мы отправимся в Миэрин, там сталь и закажем. — Снова выкупать дотракийцев? — Да. Тебе что-то не нравится? Джорах замялся, но все же открыто посмотрел на нее: — Я хотел поговорить с вами. — Конечно- она приняла сидячее положение и указала ему на свою софу- Садись. Джорах сел радом, касаясь левым боком ее согнутых в коленях ног. Его взгляд скользнул по ее фигуре, но Дени сделала вид, что не заметила этого. — Кхалиси, вам не нужно больше быть здесь. — Мы ведь говорили уже об этом, я жду, когда вырастет Рейего. — Вам незачем ждать. Ваше королевство лежит на западе. — Мой сын завоюет его. Он вырастет и объединит все кхаласары. Для этого он должен воспитываться здесь. Он должен знать, что такое быть дотракийцем. — Так сказали старухи из Дош Кхалина, но их предсказания- не истина в последнем выражении- упрямо возразил Джорах- У вас есть целая армия дотракийцев. — Уже осень. В Вестеросе они все перемерзнут. — Одежду можно взять где угодно, на нашем пути будет столько Вольных городов. У вас также есть три взрослых дракона. Столько было у Эйгона Завоевателя. — Хорошо- ее глаза встретились с темным взглядом сира Джораха- Я уже думала об этом. Допустим, я найду корабли, и переправлю свой кхаласар в Вестерос. Но драконам нужны всадники. У Эйгона было две сестры. Мои драконы пожгут и своих, и чужих, если не будут оседланы. И мне некого на них посадить. Дени отвела глаза и опустила голову, чувствуя внутреннюю опустошенность. Она часто задавалась вопросом, правильно ли она поступила, посвятив свою жизнь сыну и предсказанию, что ему сделали. Будь жив Визерис, он бы сказал, что она сошла с ума: иметь трех драконов и ничего не предпринимать. «Я накапливаю мощь» — повторяла она сама себе. — А что изменится, когда Рейего вырастет? Кто сядет на драконов? — голос Джораха стал ласковым- Время уходит, кхалиси. Верните свой дом. — Я не знаю, где мой дом- тихо отозвалась Дени. В памяти вспыхнул дом в Браавосе с красной дверью и лимонным деревом во дворе. И маленькая сереброволосая девочка, полная надежд и радостей на руках у доброго Виллема Дарри. На глаза навернулись слезы, и она опустила голову еще ниже. Внезапно, сильные руки легли ей на плечи, скидывая львиную шкуру. Она подняла глаза, но не успела задать вопрос, как ее верный рыцарь крепко поцеловал ее.В глубине души она совершенно не удивилась этому порыву. Под напором его языка ее рот раскрылся, хотя она совсем не хотела его открывать. От него пахло потом, кожей и лошадьми, а щетина неприятно царапала ее нежную кожу. «У него каленая борода» — подумалось ей- «Но поцелуй его сладок». Что-то давно и накрепко уснувшее со смертью мужа в момент пробудилось в ней, и Дени не стала сопротивляться поцелую. Джорах навалился на нее и уложил на постель, продолжая страстно целовать. За столько лет она и забыла, как это может быть приятно. Но как ни старалась Дени получить удовольствие от процесса, в голове ее упорно висел образ Дрого. Она с силой уперлась руками в грудь Мормонта: — Ты… ты не должен был… — Я не должен был ждать так долго. Вы созданы для того, чтобы вас целовали. Дени вспыхнула и попыталась вылезти из-под него: — Я- твоя королева. — И самая прекрасная женщина в мире. Вам нет нужды хоронить себя вместе с Дрого. Позвольте мне любить вас. Какой-то частью себя ей очень хотелось поддаться ему, но Дени не могла позволить себе такой роскоши. Он- ее рыцарь, не более того. — Сир Джорах, отпустите меня. Но он сжал ее еще сильнее, будто зная, что больше она ему этого не позволит: — Вы вспоминали Эйгона и его сестер. Рейенис и Висенья были не только его сестрами, но и женами. У вас нет братьев, но вы можете взять себе двух мужей и сделать их всадниками. И скажу честно, вам не найти мужчину, который был бы вам так же предан, как я.