***
Весь седьмой год обучения в Хогвартсе с Чарльзом творилось что-то неладное, и он это понимал. Даже МакКой заметил эти странности. — Да чего ты так смотришь на него? Дыру скоро просверлишь этим своим взглядом. — Ты о ком? — нервно переспрашивает Ксавье. — Об Эрике, конечно! — удивляется Хэнк. — Как будто ты не понял. Я же вижу, что ты глаз с него просто не сводишь. Но вы вроде бы не ругались пока. Что не так? — Да всё так, Хэнк, тебе кажется. — Ну да, — он понимающе кивает. — Кажется. Но МакКой решает больше не доставать Ксавье всем этим, а просто занять место наблюдателя. Этот год пролетел для Чарльза слишком быстро. Они с Эриком стали общаться чаще, чем раньше. От былой вражды не осталось практически ничего. Вечеринка в честь Нового Года, когда почти все ученики уехали домой, были для Чарльза самой странной из всех. Она проходила в хаффлпаффской гостиной. Малфой ради принципа не поехал домой, решил остаться, чтобы не пропустить веселье. Вообще мало кто с седьмого и шестого курса поехали домой. Последний год и пропустить такое веселье? Нет уж. Логан подливает Чарльзу каждые десять минут. — Джеймс, хватит, — заплетающимся языком с трудом проговаривает Ксавье. — Не хватит! Чего добру пропадать? — ухмыляется хаффлаффец, выпивает стопку коньяка и откидывается на кресле, закуривая. Рядом с Чарльзом сидит Эрик, такой же нетрезвый, как и сам райвенкловец. — Энрике! — Да, Карлос? — А вот спорим, что ты не сможешь пофлиртовать с самым горячим парнем из Слизерина? — Что? Чарли, я не могу флиртовать с собой. — Ну хорошо, — кивает Ксавье. — Тогда со вторым горячим парнем из Слизерина. — Нет второго. Есть только я. — Эрик, так, значит, ты не можешь, да? Струсил? — подначивает его телепат. — Малфой, да? Чарльз кивает. — Вообще без проблем. Смотри. Эрик поднимается с кресла, чуть пошатываясь, подходит к Малфою. — Люциус, дорогой, — мурлычет тот, обнимая блондина за талию. — Ты такой красивый после нескольких стопок виски. Малфой выглядит ошарашенным. Чарльз истерически смеётся, но, когда Леншерр оставляет засос на шее блондина, телепат поднимается с кресла. — Эй, Эрик, достаточно, мы так не договаривались! — Чарльзу уже не смешно. Он чувствует укол ревности. Почему Эрик зашёл так далеко? — А как мы договаривались? — Ты, мудак… Мы просто договаривались о флирте, — Чарльз несильно бьёт того кулаком в грудь. — Ревнуешь? — Да с чего мне тебя ревновать? — Чарли, ты пьян. Давай я сопровожу тебя до твоей гостиной? — великодушно предлагает Леншерр. — Иди к чёрту! — Чарльз чувствует ревность и обиду. — Чарльз, прекрати, ты пьян, — смеётся Эрик, не воспринимая всё это всерьёз. Самое обидное в том, что Леншерр действительно не думает, что сделал что-то, что могло обидеть райвенкловца, и Чарльз ведь это чувствует, он читает это у него в голове. Ксавье будет благодарен Эрику за его терпимость по отношению к нему завтра утром, ведь если бы слизеринец отреагировал по-другому, всё было бы намного хуже. Чарльз уходит к себе в гостиную, не сказав никому ни слова. Эрик догоняет его уже на полпути, разворачивает к себе. — Ну и куда ты направился? — В гостиную, а что, не ясно? — огрызается Чарльз, собираясь снова уйти, но Эрик ему не позволяет, прижимая к стенке. — Никуда ты не пойдёшь, — и в следующую секунду он накрывает своими губами губы Чарльза. Ксавье, не ожидавший такого, сначала тупо стоит на месте несколько секунд, а потом отвечает на поцелуй, обнимая Эрика за талию. — Эрик, что сейчас было? — Чарльз не хочет сейчас лезть в голову к Эрику, не хочет читать его мысли. Поэтому он собирает все свои силы, чтобы оградится от Леншерра. — Ничего, — тихо отвечает Эрик, коря себя за такой странный порыв. — А сейчас пойдём в гостиную. Тебе нужно выспаться. Чарльз не стал возражать, потому что он засыпал на ходу. Эрик убедился, что Чарльз улёгся и заснул, и только тогда покинул гостиную Райвенкло. После этого вечера Эрик стал избегать Чарльза, и оба понимали, что было тому виной, но не хотели говорить на эту тему и выяснять ситуацию. Эрик стал увлекаться тёмной магией. Внезапно и совсем необоснованно, скорее всего, тут был обычный интерес. Леншерр штудировал книги, взламывал Запретную секцию, изучал старые фолианты и даже просился в библиотеку Малфоя, на что тот, пожав плечами, разрешил. Не то, чтобы Чарльза это волновало, но… Это ужас, как его волновало, вообще-то. Ведь изучение Тёмной магии не приведёт ни к чему хорошему. Чарльз долго терпел всё это, решив не лезть к Эрику и дать ему свободу действий, тем более это было не его дело. Но Чарльз переживал. Его… друг, если, конечно, Леншерра можно было так назвать, увлекается совсем не тем, чем следовало бы. И телепат не мог оставить это без внимания. Когда на выпускном Эрик напился так, как не напивался ещё никогда, участь тащить его в гостиную выпала на Чарльза. Тот, вздохнув, взвалил на себя слизеринца, который что-то невнятно болтал. — Ух… какой же ты тяжелый, Эрик… Слизеринец что-то бурчит в ответ. — Что? — он не разобрал слов Леншерра, но махнул на это рукой и стал подниматься по лестнице, проклиная и Эрика, и этот выпускной, который он запомнит надолго. Главное самому не упасть, потому что он тоже был не совсем трезвым. — Чарльз… Почему ты меня лапаешь? — Я несу тебя в гостиную. Я не лапаю тебя, — раздражённо ответил райвенкловец. — Нет, я же ведь… чувствую. Чарльз закатил глаза и остановился. — Эрик, ты пьян, так что замолчи и лежи спокойно! — Я не пьян, чёртов ты мудак! — Мудак здесь только ты, — вспоминая увлечения Эрика, говорит Ксавье, от чего начинает злиться ещё сильнее. — Чарльз, отпусти меня… — Ну… — протягивает Райвенкловец. — Если ты сможешь дойти до гостиной сам, то… — он отпускает его. Эрик валится на пол, цепляется руками за стену. Чарльз наблюдает за его жалкими попытками встать и усмехается. — Ксавье… пожалуйста… — жалобно произносит Леншерр. Телепат закатывает глаза, снова взваливает Эрика на плечо и плетётся к гостиную. — Пароль, Эрик. Скажи мне пароль, — до Ксавье не сразу доходит, что он может прочесть его в мыслях Эрика, хотя прежде, чем он найдёт в голове пьяного Эрика нужную комбинацию слов, уйдёт не мало времени. Он что-то неразборчиво шипит, но дверь всё-таки открывается. Чарльз кладёт его на кровать, мельком рассматривая книги, которые лежат на столе. — Эрик, что это? — холодно интересуется Чарльз. Он знает, что это за книги, но ради принципа всё равно спрашивает. Книги по Тёмной магии. Сейчас, когда Волан-де-Морт собирал себе сторонников, многие ученики с разных факультетов заинтересовались как в его предложениях и обещаниях, так и в перспективе изучения Тёмных искусств. И Чарльз боялся, что Леншерр может присоединиться к Реддлу. — Не трогай. Это не твоё. — Я понял, что это не моё, но ты заигрался. Ты всерьёз увлёкся всем этим дерьмом, которое тянет тебя вниз. Я не удивлюсь, если у тебя уже есть метка Пожирателей Смерти, — Чарльз брезгливо откидывает книги и подходит к Эрику, который уже встал с кровати и выглядел очень разозлённым. Чарльзу даже показалось, что он протрезвел. — У меня нет метки, — Леншерр закатал рукава и показал ему чистую белую кожу. — Очень рад это слышать, — совсем не радостно ответил Чарльз. — Но какого чёрта ты всё это читаешь? — Для общего развития. — Эрик, не ври мне. Тёмная магия — это… Это зло, она приносит только вред. — Да ты за семь лет совсем не изменился, — презрительная усмешка Эрика больно кольнуло сердце Ксавье. — Даже тогда, в Хогвартс-Экспрессе, ты был таким же. И остался таким. Я тебе говорил, что ты начитался сказок и веришь всему этому бреду. А сейчас на своём бравом и светлом Райвенкло ты наслушался, что Тёмная магия запрещена, что это зло и тот, кто её практикует, обязательно погубит свою жизнь и станет новым Тёмным Лордом, — Леншерр рассмеялся, но его глаза излучали только холод и злость. — Но, Чарльз Ксавье, послушай меня. Темная магия — это ничерта не зло. Зло творят с её помощью. Так же можно творить зло с помощью Светлой магии, а с помощью Тёмной совершать хорошие поступки. Но «добрые и светлые маги» внушили тебе обратное. Ты веришь всему, что говорят, но только не моим словам. Ты знал, что раньше не было разделения на Светлую и Тёмную магию? Была просто магия. Разделили всё люди. — Ради общего блага, — мрачно добавляет Ксавье. — Не говори мне ничего про общее благо. Его не существует. — Эрик, ты не понимаешь… — Нет, Чарльз, это ты ничего не понимаешь. Я хочу быть готовым ко всему. Особенно, когда сейчас идёт война. Я хочу выжить в этом чёртовом мире, и мне плевать, каким образом. — Это не оправдывает твоих поступков… — телепат качает головой. — Твои увлечения не приведут ни к чему хорошему. — Это моя жизнь, Чарльз, я вправе поступать так, как захочу. И ты не станешь мне указывать. — Я твой друг, Эрик. Я хочу помочь тебе. — Не льсти себе, Ксавье, мы никогда не были друзьями. Я понял, что ты никогда не станешь моим другом ещё перед первым курсом в поезде, когда мы говорили о факультетах, и речь зашла о Слизерине. Я не тот человек, который тебе нужен, Чарльз. Телепат сжимает кулаки. Как же ему хочется сейчас вмазать Эрику, чтобы, наконец, вразумить его. Чарльз чувствует, что у Эрика сейчас возникает подобное желание, что он сейчас... разочарован в Чарльзе. Это чувство бьёт прямо под дых, выбивает землю из под ног и заставляет забыть Ксавье о том, что нужно дышать. Хочется вырвать с корнем это отвратительное горькое тяжёлое чувство из дурной головы Эрика, но Чарльз не делает этого. — Уходи. Сейчас же. — Пока ты не прекратишь вести себя, как придурок, я не уйду. — Я делаю, что хочу, — держать злость на Чарльза становилось всё труднее. Он никогда не понимал Эрика и вряд ли сможет понять. Так какого чёрта он сейчас пытается ему что-то доказать?! — Так ты не добьёшься мира, друг мой. — Мир — не моя цель. И я уже, кажется, сказал тебе: мы не друзья, — с чего этот идиот вообще взял, что они когда-то были друзьями? Эрик никогда не считал Чарльза таковым. Он лишь видел в нём надоедливого райвенкловца, который завидовал ему в его умениях по зельеварению, оценках, позиции в квиддич. Он видел в Чарльзе типичного умника и зазнайку. Не более. — Не ломай себе жизнь, Леншерр, — голос телепата дрожал, как и руки, он знал, что не может больше держать себя под контролем. Чего ему стоило вломиться в голову Эрика и стереть там всё эти воспоминания? Ведь тогда… он забудет обо всех этих книгах. — Мне не нужна твоя помощь, уходи. Иди к чёрту, Чарльз. Просто… уходи, — тяжело дыша, просит слизеринец. — Но… — Уходи! Железная цепочка, висевшая на шее Чарльза, вдруг начинает его душить, а Эрик стоит с протянутой рукой. Ублюдок. Он обещал никогда не использовать свою силу. Когда Чарльз уже начинает задыхаться, он падает на пол, ловит воздух ртом, пытается оттянуть цепочку, но у него не получается. Тогда Чарльз прикладывает два пальца к виску и закрывает глаза. Пробраться в сознание Эрика не составило никакого труда. Заставить его отпустить Чарльза — тоже. Как только всё это было сделано, Чарльз поспешил убраться из головы Леншерра. Он молча поднялся с пола, пытаясь отдышаться. — Ты обещал не лезть ко мне в голову, — изумленно на него смотря, проговаривает слизеринец. — А ты обещал не использовать свою силу. Ты нарушил обещание первым. Ты едва не убил меня, Эрик. — Чарльз, послушай, я… Я же сказал уходить тебе, Ксавье, почему ты не ушел? Почему ты остался?! — Заткнись, Леншерр, — Чарльз подходит ближе и со всей силы бьёт его по лицу. — Ты перегнул палку, тебе не кажется? — А ты был ничуть не лучше! — он хватает Чарльза за воротник его рубашки и слегка трясёт. — Это не твоё дело и не твоя жизнь, не стоило тебе в это лезть, — он толкает Чарльза на пол. — Я не хочу тебя больше знать! — после этих слов Чарльза сердце Эрика, кажется, пропускает удар. Ксавье встаёт и бьёт Эрика в нос. Потом, пока тот лежит, прикладывает пальцы к виску и стирает воспоминание о том поцелуе. Об этом вечере. Об этой ссоре. О том, что они могли бы быть друзьями или даже кем-то большим. Эрику не нужны эти воспоминания. Эрик отключается. На утро он проснётся и отправится домой. Уже навсегда. Он покинет Хогвартс. Чарльз, всхлипывая, выходит из слизеринской гостиной и сбегает на астрономическую башню. Сидит там до самого рассвета с бутылкой огневиски, которую он отобрал у ничего не понимающего Логана. Через несколько часов он уедет из Хогвартса и, наверное, больше никогда не увидит Эрика Леншерра. Они могли стать друзьями. Могли бы… даже стать кем-то большими друг для друга, но оба всё испортили по собственной глупости. Чарльз оставляет пустую бутылку на холодном полу, спускается по лестнице вниз, в свою гостиную. Он лишь только надеется на то, что жизнь больше никогда не сведёт его с Эриком. И вряд ли он простит ему тот случай с цепочкой. Чарльз не разговаривает ни с кем. Ни с МакКоем, ни с Логаном, ни с другими ребятами с факультета. Он уходит из Хогвартса молча. Эрик просыпается утром с ужасно болящей головой и разбитым носом. Кажется, выпускной удался на славу… Он собирает чемодан, последний раз бросает взгляд на школу и заходит в вагон Хогвартс-Экспресса.«3»
7 февраля 2017 г. в 14:44
Однажды Чарльз решил прогуляться по школе и подняться в птичник, навестить свою сову и встретить там рассвет. Ксавье понимал, какой это глупый поступок, ведь ночью дежурят старосты и учителя, поэтому риск попасться был слишком велик. Но, несмотря на всё это, он решил рискнуть. Ведь какая жизнь без риска?
Ксавье радостно шел по коридорам. На улице уже начинало светать. Он решил поторопиться, чтобы успеть к самому рассвету. Но в этот момент кто-то хватает его, зажимая рот рукой. Ксавье что-то в панике мычит и пытается вырваться, но этот «кто-то» тянет его за угол и прижимает к стене, нависая сверху.
«Маньяк, что ли?» — появляется мысль в голове у Чарльза. Он продолжает сопротивляться.
— Заткнись, идиот, сейчас же! — рычит на него какой-то парень. В темноте Ксавье разбирает Хаффлпаффский галстук.
Чарльз оказывается прижат к груди неизвестного парня. Аккуратно проникает к нему в голову и не замечает никаких дурных мыслей по отношению к нему, Чарльзу. Только… «Джемс Хоулетт „Логан“. Шестой курс Хаффлпаффа».
От Джеймса пахнет каким-то одеколоном и сигаретами. Они слышат шаги, и Логан вжимает Чарли в стену ещё сильнее. Телепат шипит от боли. Какой-то преподаватель шел именно в ту сторону, куда направлялся Чарльз! Чарльз почувствовал волну раздражения и прочёл мысли учителя зельеварения о том, как ему надоела шастать ночью по коридорам и выслеживать наглых учеников. Огонёк на конце палочки учителя удаляется и, когда шаги стихают, Джеймс отпускает Ксавье и отходит в сторону. У Чарльза, наконец, появляется возможность нормально дышать. Он ошарашенно смотрит на довольно улыбающегося хаффлпаффца.
— Ты что тут делал? — спрашивает парень, доставая из кармана сигарету и закуривая. Чарльз морщится от резкого запаха, ударившего в нос, и делает пару шагов от Логана.
— Гулял, — пожимает плечами Ксавье.
— Ммм, — с издевательской улыбкой протягивает Джеймс, выдыхая дым прямо в лицо райвенкловца. — Тебя могли заметить и исключить, ты знал?
— Значит, я был бы не одинок в своей участи, — сказал Ксавье, намекая на Логана и повторяя его интонацию.
— А ты ещё и дразнишься, наглец. Я тебя спас, между прочим. Где мои благодарности?
— Ах, простите, ваше высокоблагородие, — язвит Чарльз, шутливо приседая в реверансе. — Я не поблагодарил вас за то, что чуть не задохнулся и не умер в том углу.
— Я же говорю, наглец, — хмыкает Хоулетт.
— Ну, а если серьёзно, то спасибо. Чарльз Ксавье, — телепат протягивает хаффлпаффцу руку.
— Знаю, — он пожимает руку Чарльза. — Мы однокурсники. Я Джеймс Хоулетт. Но все называют меня Логан, поэтому советую делать тебе то же.
— Тот самый? — Ксавье припоминает этого парня.
— Смотря что ты подразумеваешь под «тот самый», — он тушит сигарету об стену и с помощью «инсендио» устраняет улики. Складывает руки на груди и облокачивается о холодные камни стены.
Солнце уже взошло. Чарльз разочаровано вздыхает, поняв, что сегодня он уже не попадёт в совятню.
— Тот парень, который подпольно продаёт огневиски и сливочное пиво.
Сначала Логан фыркает, а потом заливается хохотом. Чарльз думает, как бы его никто не услышал, а то снова придётся прятаться, и ему до ужаса неприятна мысль, что снова придётся ютиться в маленьком узком углу.
— Не только огневиски и сливочное пиво, Ксавье. У меня есть практически всё. Что-то конкретное интересует?
— Нет, спасибо, пока что не интересует.
— Тебе даже скидку сделаю следующий раз. Я тебя запомнил. Удачно дойти до гостиной, — он машет ему рукой и скрывается за поворотом.
Чарльз чувствует, что хочет спать, поэтому решает пойти обратно.
С этого дня он часто пересекается с Логаном на совместных уроках Травологии и Заклинаниях. Чарльз интересуется, где тот берёт свой товар, на что Джеймс улыбается, говоря: «Секрет фирмы».
Ксавье замечает, что Хоулетт хорошо знаком с Эриком. Да он, кажется, со всеми хорошо знаком: кто-то его уважает, кто-то терпеть не может, а девчонки к нему так и липнут. Он здесь, как понял Чарльз, местный мачо. Позёр, одним словом.
К концу года курс Ксавье решил устроить вечеринку по случаю конца учебного года. И все, конечно же, отправились за помощью к Логану, который пообещал, что тоже придёт. Малфой, услышав, что Райвенкло устраивает вечеринку, тоже загорелся идеей прийти. Путём шантажа он получил свою путёвку на вечеринку, сказав, что достанет самый лучший алкоголь. Эрика он тоже потащил за компанию.
Чарльз и Логан отправились в Хогсмит за сладостями, и всё было относительно нормально, но по пути они встретили Эрика. Чарльз скрипнул зубами, отвёл взгляд.
— Леншерр, — учтиво кивает Логан.
— Логан, — так же ответил ему Эрик.
— Ты идёшь с нами, — без предисловий говорит Джеймс, хватает слизеринца за рукав и тянет за собой. Чарльз хочет что-то сказать, возмутиться по этому поводу, но вовремя замолкает, понимая, что взять с собой Эрика — не его решение, и, должно быть, если бы он высказал что-то против этого, ему ответили бы что-то вроде «Не нравится — уходи».
— Куда это?
— В Хогсмид. Потайными путями, о которых вы двое никогда раньше не слышали и ни от кого не услышите. Я сам их нашел, — не без гордости сообщает Джеймс.
Шумная музыка, алкоголь и всевозможные сладости. Ребята с разных факультетов. Чарльз чувствовал веселье и счастье, исходящее от каждого из них. Даже у него было отличное настроение, но от музыки разболелась голова, поэтому Ксавье вышел из гостиной и поднялся на астрономическую башню, совсем не опасаясь, что его кто-то заметит. Учителя, скорее всего, тоже празднуют последний день учебы в этом году. Чарльз усмехается своим мыслям, ослабляет галстук, расстёгивает три верхние пуговицы на рубашке, запускает руку в волосы и треплет их. Вот так вот лучше. Намного. Даже дышать становится легче.
Он смотрит на прекрасный майский закат и вдыхает свежий воздух. Следующий год в Хогвартсе станет для него последним. Становится даже как-то грустно, потому что Чарльз слишком любит Хогвартс…
— Ксавье? Ты, что ли? — он слышит знакомый голос. Даже не оборачивается, не вздрагивает, наоборот, сейчас ему как-то безразлично — Чарльз не хочет ссориться.
— Я.
— Ну, а кто же ещё может бродить по школе после отбоя, если не Чарльз Ксавье? — его голос сквозит плохо скрываемым сарказмом.
— Тоже самое я могу сказать об Эрике Леншерре.
Эрик подходит к нему и облокачивается руками о железные перила, замолкает и смотрит задумчиво на чернеющий вдали Запретный лес. Странно, но Чарльз не чувствует ни злости, ни раздражения Эрика, он лишь пытается казаться таким, на самом же деле... Ксавье всё чувствует. Сейчас же вокруг Эрика витает куча едва различимых эмоций, которые сплетаются в клубок: это и грусть, и тоска по дому, и веселье.
— Если бы я тебя не знал, то подумал бы, что ты решил меня соблазнить, — он кивком головы указывает на пуговицы парня и спущенный галстук.
— Только не тебя, — смеётся Чарльз.
— Так что ты здесь делаешь?
— Там слишком шумно. А ты?
— По той же причине. Малфой напился и сломал стол. Мне придётся тащить его в гостиную на себе, — со вздохом говорит Эрик.
— Могу помочь, — предлагает Чарльз, пожимая плечами.
— Не стоит, я справлюсь с ним сам.
— Как хочешь. А что Логан?
— Логан? Думаю, он в вашей гостиной и заснёт. Вряд ли он в таком состоянии доползёт до хаффлпаффской гостиной.
Чарльз смеётся. Солнце заходит за горизонт, и становится совсем темно.
Эрик внезапно подходит к нему ближе, застёгивает пуговицы на его рубашке и затягивает галстук, поправляет волосы. Сердце Чарльза начинает стучать быстрее, а глаза в удивлении распахиваются.
— Иди, там тебя МакКой ждёт, он уже четвёртый стакан виски пьёт, думаю, ему понадобиться твоя помощь, — немного хрипловатым голосом предупреждает Леншерр, думая только о том, какие же замечательные у Чарльза глаза.
Чарльз удивлён такими действиями Леншерра. Но он лишь только кидает ему быстрое «спасибо» и выбегает на лестницу. Лучше забыть об этом и не воспринимать всерьёз.
Утром Хогвартс-Экспресс увезёт учеников обратно по домам на два долгих месяца лета.