Keep Coming

Хеймитч прикрыл глаза, осторожно поднял руку, чтобы коснуться её затылка. Совсем легонько и невесомо, чтобы не спугнуть. Она вдруг широко распахнула глаза. Нет, Тринкет. Не сейчас. Просто побудь нормальной ещё несколько секунд. Девушка вдруг напряглась всем телом, когда осознала, что происходит. Он почувствовал, сквозь плотно сомкнутые губы. Эффи вскочила на ноги так быстро, словно её прошибло током. Эбернети зажмурился. - Что?! - она ловила воздух ртом, задыхаясь от эмоций. От ярости, что заставляла закипать кровь. - Что? - перекривлял мужчина. - Как ты смеешь?! Без моего разрешения?! Кем ты себя возомнил, чтобы позволять себе такое? Снова этот капитолийский визг. Снова она пытается подбирать слова, чтобы не вышло слишком грубо или слишком непристойно. И это злит. Эбернети сжимает пальцами переносицу до боли, но это не помогает. - ... ужасный, пошлый мужлан... Он почти не слушает её. Почти не разбирает слов. Его уши отказываются воспринимать ЭТУ тональность. Чёртова капитолийка! У него жужжит в грудной клетке от желания взять чёртову вазу для цветов и ебануть о стену. А следом за ней - часы, старую тумбу, все стулья в комнате. Голову Тринкет. Просто взять эту чёртову дуру, закинуть на плечо и выбросить из окна. Лишь бы она заткнулась. К моменту, когда в дверь стучат, он молча сжимает ледяные руки, сидя на её постели. Его бросает в жар, но пальцы холодные и, кажется, онемевшие. Он напряжен так, что болит всё тело. Эбернети пытается вспомнить с каких пор он стал таким раздражительным. В комнату забегает перепуганный врач. Кидается к девушке, хватает за плечи, пытается успокоить. И Эбернети злится уже на это. - Вы что совсем меня не слушаете? Ей вообще КА-ТЕ-ГОРИЧЕ-СКИ нельзя нервничать! - доктор тоже начинает злится, и это вызывает истерическую улыбку у Хеймитча. - Так, - он медленно поднимается и закатывает глаза на её "куда ты?". К чёрту в пекло, вот куда я. - Эбернети! Только она могла произносить это имя так, что каждый раз был с новой интонацией. Он даже ждал, когда она повторится. Но даже сейчас это было "по-другому". С ноткой беспокойства и неостывшего гнева. - В Центр, - рявкнул мужчина в ответ и вышел из комнаты. Она хотела пойти за ним. Нет, побежать. Уже сделала рывок, но врач остановил её. - Я должен осмотреть вас и убедиться, что все в порядке. - Ничего не в порядке, если я до сих пор не могу вспомнить! - получилось слишком грубо, и она сжала губы. - Простите, я нормально себя чувствую. Могу я уйти? Он кинул на неё скептический взгляд, но отрицательно покачав головой, махнул рукой. - Идите. Она догнала его в коридоре. Уткнулась взглядом в его спину, надеясь прожечь в ней дыру. А он шел, сжимая кулаки. Ещё слово Эффи, и он убьет тебя. Прихлопнет как надоедливую муху. Всю дорогу они шли молча. Она считала шаги. На один его приходилось минимум два её. Почему виноват он, а извиняться хочешь ты? Да и перед кем? Напыщенный индюк! Она наконец подняла глаза, снова уставившись в его спину. Сверлила, с надеждой добраться до сердца и убить гада. Он резко остановился, и девушка буквально припечаталась сзади. Дорожное движение никто не отменял. - Осторожнее, Тринкет, - она почувствовала, как завибрировал его голос. И это подействовало как толчок в грудь. Она отпрыгнула в сторону и стала наравне с ним, только чуть дальше, шагов в три. Он заметил это и надменно усмехнулся. А она, заметив усмешку, фыркнула и отвернулась. Мужчина снова пришел в движение, когда машин на дороге стало значительно меньше, и она снова оказалась за его спиной. Лучше так, чем терпеть этот взгляд и эту ухмылочку на его глупой роже! Благо до Центра оставалось совсем недалеко. Пару поворотов и огромное здание уже перед ними. Поскорее забраться к себе в комнату и сидеть там до скончания веков! Лишь бы не видеть этого... Девушка посмотрела на открывшуюся взгляду щёку, обещая себе, что это в последний раз. Взгляд зацепился за опущенный уголок губ. И, всего на секундочку, в её голову влетела мысль, что она бы хотела снова посмотреть в эти серые глаза, увидеть эти губы без наглой улыбки, чтобы эти губы ещё раз... - Пришли, - буркнул он. - Дальше сама! - А ты? - сама того не ожидая выпалила она и сразу же прокляла себя десять раз. - До уборной меня провести хочешь? Она сверкнула глазами, и новая волна ярости накрыла с головой. К чёрту тебя, Эбернети! К чёрту тебя и твои губы! Она ничего не помните из прошлого, но новая информация запоминалась феноменально быстро. Отыскать свой номер было совсем не сложно. Любой бы догадался, применив чуть логики. Оказавшись в своей комнате, она вдруг почувствовала себя в безопасности. Наконец она смогла расслабиться. В комнате было тихо и светло. На часах горели цифры, оповещающие, что перевалило за восьмой час. Вечер медленно катился к чёрту вместе с Хеймитчем, его улыбкой и его губами. Она поднималась по лестнице, но вдруг остановилась и развернулась на все сто восемьдесят. Никто бы не смог ответить ей на вопрос типа "любопытна ли Эффи Тринкет?". Но сейчас она представила себя шпионкой, роющейся в чужом белье. На секундочку стало противно, но против маньякального интереса эта мысль показалась такой ничтожной... И вот она у его двери. Он был загадкой для неё. Хеймитч Эбернети гребанный мистер икс. Она думала, что, открыв дверь в его комнату сможет понять почему он такой раздраженный. Чем она его так не устраивает? Эффи открывает дверь и медленно входит. Комната такая же, как и у неё, только с зеркальным расположением мебели. На столе какие-то стопки бумаг, разбросаны образуя организованный хаос. Дверцы шкафа раскрыта наполовину, так, что можно разглядеть торчащую мятую рубашку. Постель идеально застелена. Он пробыл в больнице всю ночь и утро. Чёрт, даже спасибо не сказала. А потом удивляешься, почему он зол. Негромкие шаги внизу кричали о возвращении хозяина комнаты, и Эффи захотелось исчезнуть, стать невидимой. Но было поздно. Она прислушалась. Противный женский смех коснулся её кончика уха. - Тогда я быстро, - промурлыкала девушка. Тяжелые шаги возобновились. И вот он. Момент, когда тебя ловят на горячем. Мужчина удивленно приподнимает бровь, на лице застывает вопрос. - Какого чёрта? Эффи шарахается в сторону. - Я спрашиваю, Тринкет, - он подходит к ней. Девушка делает шаг назад и врезается в стену. - Захотелось приключений, а? - и снова злость лизнула его затылок. - Где твои манеры? Я не помню, что приглашал тебя в гости? Или эти закрытые чёртовы двери уже ничего не значат? - Я случайно зашла, - шипит девушка, вздернув подбородок. - Больно нужно. - Боже, Тринкет. Признайся наконец-то. Ты просто бредишь мной. - Что? - и вот оно, этот яростный взгляд. - Думаешь я не заметил, как ты меня рассматривала? Опять задыхается от нехватки слов. И снова эти "где манеры?", "мерзавец", "гад". Словно пластинка. Неожиданно для Эбернети она теряет контроль. Будто не в силах больше подбирать нужные фразы. Срывается на крик, что моментально сносит крышу. Он хватает её за руку и прижимает к стене над головой. Смотрит прямо в глаза. Злость постепенно отходит на второй план, заменяясь на чистую ярость. Игра в гляделки, ей богу! И вдруг эта мысль. Хочется коснуться её губ. Совсем невесомо. Кончиками пальцев. - Не трогай меня, - тихо слетает с этих губ. И этот испуг в глазах. Вид такой, будто разрыдается. Мужчина медленно отпускает её запястье. Ты пугаешь её. Снова. Ещё секунда и её уже нет. Только сладкий цветочный запах витает в комнате. Он понимает, что всё ещё смотрит ей вслед. - Я что-то интересное пропустила? - мягкий голос заставил вернуться в комнату. - Всё в порядке. Девушка улыбнулась, подошла к нему вплотную и потёрлась, как кошка. Эбернети схватил её за подбородок и притянул к себе, мысленно обещая себе, что это будет грязно и громко. Чтобы Тринкет слышала.

***

Какого чёрта? Именно этой фразой Эбернети смог бы начать любой вопрос в адрес любой своей сегодняшней мысли. Например: Какого чёрта ты злишься на неё? Какого чёрта ты злишься чаще чем обычно? Какого чёрта тебя волнует её состояние? Какого чёрта ты смотришь на её губы ТАК? Какого чёрта происходит с тобой? Просто... Какого чёрта, Эбернети? Он устало трет виски. Хронический недосып дает о себе знать. Ну здравствуй, бессонница. Он провожает девушку до двери лифта и, вернувшись, падает на кровать. Смотрит в потолок. Это место хотело выплюнуть его. Он осознавал это так четко, как осознавал, что хочет убраться отсюда куда подальше. Воспоминания отчаянно врывались в его сознание. Он оставался здесь только в тех случаях, когда сильно напивался. Либо потому что нужно было напоить спонсоров, либо потому что нужно было утопить боль от очередной неудачной игры. Это было так давно, но он помнил каждое поражение. Эбернети отчаянно пытался забыть, напиваясь до такого состояния, когда забываешь собственное имя. Но он всё равно помнил. И это бесило. А она забыла. Вот так просто. И снова она в его мыслях. Её вздернутый подбородок и горящие глаза. Эффи Тринкет. Он снова напрягся всем телом, вспоминая её визг. Она сводила его с ума одними воспоминаниями о себе. Желваки заиграли на его лице, он нахмурился. Что если бы он не сдержался. Подлетел к ней, схватил за плечи и тряс бы её до тех пор, пока вся дурь не выветрится. А потом бы закрыл ей рот рукой. Чтобы не слышать. Чтобы не видеть её губы. Эти губы... Такие мягкие, нежные. Совсем не те, что он целовал несколько часов назад. Чёрт возьми! Возьми себя в руки! Это же она. Откуда эта нежность? Мужчина заметил, что расслабился, пока думал о ней. И это очень сильно напрягало. И снова - какого чёрта мысли о ней расслабляют тебя? Это уже не гребаное чувство вины. Это что-то новое. То, чьё название он давно забыл. Просто нужно было закончить со всей этой хренью. И это прошло бы само собой, улетучилось из его головы. По крайней мере, он на это очень рассчитывал. Тишина разорвалась на две части, когда Эбернети услышал крик. Тело среагировало быстрее мозгов. Опомнился, когда стоял напротив её комнаты, тяжело дыша. Что ты делаешь, идиот? Вернись в свою комнату. Но он стоял, сцепив пальцы на ручке двери в её комнату. Стоял, боясь пошевелиться, чтобы случайно не разрушить эту вновь возникшую тишину. Стоял и слушал. Вслушивался в каждый шорох за дверью прижимаясь лбом к двери. Отпустило только когда почувствовал злость. Сжал челюсти, развернулся и поплелся к себе, проклиная её. А ей снился какой-то странный кошмар. Она в платье украшенном бабочками, на огромных неудобных каблуках, пытается убежать от толпы незнакомых ей людей. Чем быстрее она пытается бежать, тем больше она спотыкается. А затем она видит эти глаза, полные ярости и пистолет направленный куда-то в грудь. Хлопок. Она резко просыпается и садится на кровати, обхватив руками колени. Слезы катятся из глаз, ключицу обжигает. На неё накатывает ужас, и она закрывает рот кулаком, чтобы не закричать от страха. Тоска и ужас связаны незримыми узами, и Эффи убедилась в этом. Когда, обливаясь слезами от накатившего страха, вдруг на пике ужаса, посреди страшнейшего, впала в тоску и ей уже ни до чего не было дела. Просто сидела на кровати уставившись на колени. До утра оставалось несколько часов. За окном начинало светлеть.