Контуры гармонии

Летать тяжело, особенно, когда попадаешь в резкий холод из теплого климата и наоборот. Леон вышел из аэропорта и вдохнул теплый воздух родного города. Его никто не встречал, никто не ждал. Он знал, что придет домой в пустоту, бабушка не напечет пирожков с лимонным джемом, мама не потреплет десятилетнего мальчишку за щеку, а папа не хлопнет по плечу. Лишь их призраки будут охранять его сон, стоя над кроватью. Любимая девушка не возьмет за руку, они не будут смеяться над комедией, не зайдут в кафе, чтобы съесть мороженного. Дверь в мрачное помещение послушно открылась. В памяти тут же возникло, как он после долгих посиделок, в предрассветное утро заходит в дом, дверь слегка скрипит, и на этот скрип выходит бабушка. После таких посиделок, дело заканчивалось примерно одним и тем же – Леон слушал нотации два с половиной часа, и потом ложился спать. Большим пальцем Леон хлопнул по рычажку, и свет включился. В голове переплелись разные звуки: смех, плач, крик. Он встал в дверях кухни, четко видя воспоминание, как бабушка замешивала тесто, а он кинул черно-белую фотокарточку на стол, почти в муку. Леон прошел дальше и глянул в окно. Бревно, на котором он сидел, все так же лежало на месте. И вот, он сидит на нем, его предала девушка и друг, он ковыряется в песке, пытаясь пробурить дыру в земле, и тут она – маленькая большеглазая девчонка Софи, которая сегодня, буквально, часа четыре назад поцеловала его. Он вспомнил её губы. Влажные и горячие. Леон бы хотел перемотать пленку, чтобы снова оказаться там, он бы ответил. Её крики «Ну и сваливай в свой Марсель! Давай! Вот только тебя там никто не ждет! Возвращайся! Уходи!», объятия в подъезде, дурачества в магазине, терзало его, мучило, ломало. Леон сунул руку в карман куртки, чтобы достать оттуда мобильный телефон и нащупал что-то бумажное. Он развернул белый листочек, из которого выпал кулон в форме ключа. « Леон, во всех моих мыслях часть тебя. Твоя Софи» Дюбо поднялся наверх, включил телевизор и лег на диван. Новости, новости, кино, музыка, новости. Под голос диктора Леон провалился в царство сновидений. На следующий день Леон отправился на кладбище. Он долго бродил по рядам серых плит, читая фамилии погибших. Кто-то умер в детстве, кто-то прожил до ста лет, жены мужья, матери и отцы. Наконец, Дюбо остановился возле семьи. Мама рядышком с папой, бабушка- с погибшим очень давно дедушкой, все на своих местах, и эта идеальность совершенно не радует. Чуть дальше от Леона стояла светловолосая девушка в темном плаще. Она долго смотрела на плиту и потом двинулась с места, сказав памятнику уже знакомое для Леона слово « Прощай» на русском языке. - Стойте, мадемуазель! – как можно громче сказал француз и двинулся в сторону блондинки. - Да, месье? – Она поправила шарфик и развернулась к Леону. - Вы сказали по-русски слово « Прощай», вы знаете русский язык? – Дюбо засунул руки в карманы и наклонил голову, он обычно так делал, когда появлялась гениальнейшая, на его взгляд, идея. - Да, а что-то не так? – девушка насторожилась и посмотрела в его глаза. - Мне нужен учитель, который научит меня русскому языку. Я хочу переехать в Санкт-Петербург. - О, как смело! Хвалю. Меня зовут Николь. - Леон. Так что? Вы согласны? Николь кивнула в ответ, и они вместе вышли с кладбища, обговаривая разные мелочи. Об изучении русского языка Дюбо не думал даже утром, идея появилась только тогда, когда блондинка шепнула это слово на кладбище. Он пришел домой, вскипятил чайник и сел за стол. Леон хотел обдумать всю свою поездку, подвести итоги и решить, хочет ли он переезжать в эту холодную страну, жить в ней, работать в ней, обзавестись семьей? С одной стороны ему понравилось в Санкт-Петербурге. Величественная архитектура, поразительное спокойствие, другой воздух. С другой – его совершенно взбесил холод. Возможно, побудь он еще хотя бы месяц, удалось бы сделать хоть какие-то выводы. Но из-за Софи, которая познакомила его со своим парнем, Леону не удалось задержаться. Но тот поцелуй вообще перевернул все его понимание их отношений. Николь должна была прийти через неделю, она попросила приобрести Леона нужные словари и самоучители, что Леон охотно сделал. Он купил несколько учебников, кое-что из канцелярии. Было трудно найти что-то очень хорошее, но репетитор посоветовала ему нужных авторов. Дюбо для интереса открывал словари, смотрел на слова и читал их совершенно неправильно, потом ухмылялся над собой и закрывал. Когда Николь научит его буквам и транскрипциям, он с легкостью сможет читать тексты, смотреть фильмы с субтитрами и обучаться. Он мечтал написать письмо на русском языке для Софи, извиниться в нем за свое поведение и попросить её, чтобы она обязательно его встретила по приезде в Россию и обязательно писала ему огромные ответы. Блондинка Николь постучала в дверь, пока Леон складывал учебники на столе. В предвкушении чего-то великого для него самого, он открыл дверь новой знакомой и впустил в свое жилище. Она протянула ему полный пакет книг и прошла по его указанию на кухню. - Итак, месье Дюбо. Скажу Вам сразу некоторые подробности. – Начала она. – Русский язык очень сложен и интересен. Его нельзя выучить просто так, смотря фильмы с субтитрами и слушая музыку, дело в том, что в русском языке, в отличие от любых других европейских языков, в русском языке используется кириллица, когда в других – латынь. Как и любой другой, русский надо учить с большим желанием, имея мотивацию, тогда непременно все получится. Да, будет непросто, но главное не опускать руки, если что-то не будет получаться. Есть один плюс, в русском есть множество слов заимствованных из французского и английского языков. – Она говорила понятно, несмотря на то, что имела легкий акцент. Леон слушал с интересом, что-то записывал в тетрадь, иногда кивал. - Вы уже знаете, мсье Дюбо какие-нибудь слова? - «Привет» и «Пока», только я не знаю, как их писать.- Ответил француз. Николь сказала, что это слова приветствия и прощания. Она еще много что говорила, прежде чем начать изучать алфавит. Он с нетерпением ждал этого момента, но слушал и схватывал каждое слово. Они учили четыре часа, делая перерыв минут на десять, тогда Леон и Николь просто разговаривали о жизни. Оказалось, что ей двадцать пять лет, она приехала из Новосибирска в Марсель три года назад на работу, вышла замуж и развелась спустя год. Она очень многое рассказывала о России и о том, что невероятно скучает по ней. Занятие пролетело незаметно. Словно, эта блондинка пришла к нему на чай, посидела десять минут и ушла по своим делам. С ней было очень легко, как со старой подругой. После её ухода он еще раз просмотрел все свои записи и повторил новые буквы. Он сильно устал, и ничего не захотел делать. Леон приготовил омлет, поковырялся в нем вилкой и отправился спать. Они установили расписание, по которому будут проходить занятия, Николь давала ему домашнее задание, которое он послушно выполнял. Иногда Леон вставал перед зеркалом и повторял слова « Здравствуйте» « Как ваши дела?» « Я люблю Марсель» и потом хохотал над собственным корявым акцентом. С Николь уроки проходили мгновенно. Леон начал поглядывать на блондинку, как на девушку. Высокая, стройная, смазливая, всегда старается приходить к нему ухоженной. Еще от неё всегда тянется легкий фруктовый шлейф парфюма, который сводит с ума. Возможно, она просто следит за собой, а может быть только для него? К тому же она разведена. На одно из занятий она пришла в рубашке с глубоким декольте и в черной юбке карандаш. Дюбо бросал взгляды, потом отворачивался и краснел, елозил на стуле, кусал ручку. Воздух в доме стал невыносимо горяч, со лба потекли капельки пота, немного задрожал голос. - Простите, мадам Лорен. – сказал Леон и вышел на улицу. Он дрожащими пальцами достал из кармана брюк пачку сигарет и закурил. Николь вышла за ним. Она укусила губу и попросила у Дюбо прикурить. - Разведена. Мужа нет, любовника нет, а желание есть. – Ухмыльнулась Николь. - А ты-то как? Есть счастливица, имеющая столь обаятельного большеглазого брюнета? - Была… - Потеряла она счастье свое.- Вздохнула Лорен.- Знаешь, Леон, я же вовсе не учитель, научить-то могу, потому что сама знаю. Читаю для точности учебники, перед тем, как пойти к тебе. Ты на кладбище, когда подошел ко мне, сразу понравился, есть в тебе что-то, я подумала вот мой шанс, красавчик, предлагает позаниматься изучением языка, который я знаю. Не хотелось пугать, бросаться на тебя на второй встрече, думала, хоть сегодня выпадет. Леон ухмыльнулся. Она и представить не могла, как он хочет её. Француз выбросил выкуренный бычок и, наклонившись над её лицом, с особой страстью и желанием впился в тонкие губы. Она ответила на поцелуй. - Я девственник. – Быстро прошептал он в её губы и снова поцеловал. Они зашли в дом, не отрываясь друг от друга, поднялись на второй этаж и зашли в родительскую спальную. Дыхание сбивалось, речь куда-то ушла, прохладная комната нагрелась, стало душно. Леон положил Николь на кровать. Укусил ухо, затем кожу на шее, вызвав у девушки огромное количество мурашек и смех. Он представлял на её месте любимую Софи. Тот поцелуй в аэропорту начал ощущаться острее. Внутри все бушевало, он впервые испытывал такое чувство. Леон лежал на Николь, совершенно без сил. Она гладила его волосы, спину, руки. От её прикосновений, голоса, он и уснул. Спустя три месяца Леон смело произносил короткие предложения, делая ошибки в падежах. Но понимал еще далеко не все. Каждый день он писал тексты в полстраницы, из простых, не связанных предложениях и по одному предложению собирал письмо для Софи. Ему хотелось написать что-то аналогичное, в своем письме, что написала когда-то она в своей записке, только длиннее. Леон терпеть не мог падежи, склонения и спряжения. Он выучил их наизусть, но как дело касалось слов, сразу впадал в ступор и не понимал, что нужно делать. Николь отличалась железным терпением, когда Дюбо от бешенства становился красным, она спокойно повторяла еще раз. Он иногда выезжал в Париж, покупал русскую прессу, читал дома, записывая непонятные слова, и затем переводил их с мадам Лорен. Постельная жизнь велась редко, в основном, когда этого хотел именно Леон. Так, он почти не подпускал к себе Николь. Дюбо всерьез занялся ремонтом дома, продал кое-какие вещи, что-то начал собирать в коробки и готовиться к переезду. Он решил сдавать квартиру, чтобы получать хоть какой-то доход от этого жилища. Ему хотелось, чтобы в доме царил смех, бегали дети, родители любили друг друга, и чтобы скучные стены, больничного цвета стали яркими. Он подлатал крышу, позвав на помощь своего друга Жана, который пребывал дома на время летних каникул, они выкрасили дом. Сам Дюбо подновил его изнутри, покрасив стены, потолки и лестницу. Дом задышал новой жизнью. Комнаты постепенно освобождались, в них оставались лишь семейные мелочи, с которыми Леон ни за что не хотел бы расставаться. Пока Дюбо чинил забор, Николь неожиданно появилась за спиной. Она была потрепана, будто бежала. Взгляд метался из стороны в сторону, поднимался на Леона и уходил в море. - Слушай, Леон, – начала она на русском языке, а потом переключилась на французский – Мы больше не сможем заниматься. Я улетаю обратно в Новосибирск, у моей мамы вчера случился инфаркт. Дюбо положил руки не её плечи, слегка наклонил голову и сказал: «Поезжай». Она выпорхнула из его ладоней, словно птичка, села в такси и скрылась в неизвестном направлении.