Стивен Г. Роджерс.»
Он почувствовал, как что-то в его груди оборвалось. Стив был заморожен в течении долгих семидесяти лет, Пегги вышла замуж за другого человека, Баки умер, Говард… все было слишком хаотично, слишком запутанно, слишком больно, чтобы просто читать. Он не мог представить себе жизнь, будущее, в котором он бы боялся открывать глаза каждое утро. Мотнув головой, Стив взял другой лист. «Июль 2011. Никогда еще день рождения не был таким холодным, как сейчас. Ничего подобного со мной никогда не происходило. Теперь меня окружало куча документов, которые надо изучить, различные книги, которые ждали прочтения, и все это было в небольшой, но уютной квартирке в Бруклине, в городе, который стал мне чужим. Когда я проснулся, первое, что они сказали мне — что война была выиграна. Они не говорили о тех, кого мы потеряли. О тех, кого потерял я. Это выглядело настолько потребительским, настолько мелким… меня тошнит от всего этого. Меня тошнит от абстрактного искусства. Я не хочу показаться резким, в своих убеждениях и критике… но я был в нескольких музеях и не понимаю: как за два неровных мазка на холсте можно отдать более ста тысяч долларов. Это абсурд. Я проснулся в странном, современно, но абсурдном мире. Я хотел бы оставаться замороженным и дальше.Стивен Г. Роджерс.»
Стив положил лист на песок, чувствуя к себе жалость. Неужели он был таким несчастным? «Август 2011. Я не знаю, почему Фьюри просит меня писать каждый месяц. В моей жизни ничего не происходит. Я как будто мертв внутри. И мне по-прежнему не хватает мужества, чтобы пойти и посетить Пегги.Стивен Г. Роджерс.»
Стив почувствовал, что начал краснеть. Что он только что прочитал? «Сентябрь 2011. Я подумываю о самоубийстве. Эта мысль не дает мне покоя, и набирает обороты с каждой ночью. Неужели кто-то и правда думал, что мужчина, рожденный в 1918 году, впишется в современный мир? Нужно было выпрыгнуть вслед за Баки.Стивен Г. Роджерс.»
«Октябрь 2011. Я думаю, что Фьюри стал замечать, что мои записи становятся короче, и я думаю, что его это беспокоит. Я знаю, что это выглядит жалко, но все равно стараюсь держаться. Стараюсь улыбаться каждый день, общаться с другими членами команды. Все идет неплохо, до того момента, пока я не оказываюсь в этой холодной комнате один, наедине со своими мыслями. У меня нет друзей, я встречал разных людей, но… с ними я не могу быть самим собой. Все ожидают от Капитана Америки совершенства, конечно, я же национальный символ, кумир детей и мужчин. Все ожидают рассказов о патриотизме, о том, как важно верить в себя, все ожидают от меня каких-то слов, а я… а я в ловушке создавшегося вокруг меня образа. Я не Капитан Америка. Капитан Америка — это любой человек, желающий что-то изменить. Желающий здесь мир лучше. А я просто Стив Роджерс. И никто не знает, и даже не пытается его узнать.Стив Г. Роджерс.»
«Ноябрь 2011. До Рождества и Нового года остался месяц, и я уже начинаю паниковать. Все эти праздники пугают меня. Раньше я всегда пребывал в состоянии эйфории, ожидая какого-то чуда, но теперь я один. И я не знаю, что мне придумать, чтобы сбежать. Я не хочу, чтобы декабрь наступал. Может быть, будет лучше, если я прыгну с этой чертовой башни? Нет. Это меня не убьет. Чертова сыворотка.Стив Г. Роджерс.»
«Декабрь 2011. Сегодня, как и обычно, я пошел в музей. Выставки меняются каждый месяц, и мне катастрофически нужно хоть что-нибудь, чтобы развлечь себя. В очередной раз придя в музей, я увидел объявление о готовившейся выставке, под названием „Старк Экспо“. Название всколыхнуло во мне бурю воспоминаний, и я решил, что соберу все свое мужество в кулак и пойду туда. Чего бы мне это не стоило. 31 декабря. Я все же пошел туда. Я тянул до последнего, но решился, каким-то чудом успев в последний день. Там было очень здорово, я чувствовал величие всей выставки. А потом я встретил сына Говарда. Я не знал его, я просто его увидел. Все, что я о нем знал — что его зовут Энтони Эдвард, но он предпочитает просто Тони. Ему около сорока пяти, и он слишком похож на Говарда, только более циничен, более дерзок и более саркастичен. Он напоминал беззаботно улыбающегося человека, держащего все смертные грехи на ладони. На лицо был виден интеллект и характер Говарда, его черты во внешности, и, конечно, невероятная красота, доставшаяся от Мэри. Было удивительно просто наблюдать за ним. Я чувствовал дрожь по всему телу, как тогда, когда я чувствовал себя живым. Возможно, я немного наивен и глуп, но, мне кажется, что он меня заметил. Приметил среди толпы и подмигнул, невзирая на то, что я выглядел, как смущенный мальчишка. Да, я знаю, что это глупо и стыдно, но я не могу перестать думать о его карих глазах и волосах. Если бы у меня был хоть один друг — я непременно бы рассказал ему об этом, а пока, все, что в моих силах — доверять свои мысли бумаге. Я всегда был популярен у людей, я нравился мужчинам, но, чаще всего, конечно, мне уделяли внимание женщины. Но мне кажется, что притяжение и любовь — это настолько субъективные понятия, что их нельзя привязывать к какому-то жанру, и уж тем более нельзя ставить для них рамки. А он… Тони Старк. Я читал его биографию на выставке, он в четыре раза увеличил фирму Говарда, контролирует весь технологический мир, занимается всеобщим вооружением, является гением, имеет семь разных докторских, путешествует по всему миру, а еще я читал о плену в Афганистане, и… это невероятно. И я. Стив Роджерс. Просто парень в толпе, которого он заметил.Стив. Г. Роджерс.»
«Январь 2012. Сегодня, ужасно смущаясь, я спросил у Фьюри относительно Тони Старка. Тот удивился, интересуясь, зачем мне это нужно. Я сказал, что это личное, и еще, мне хотелось бы знать о сыне Говарда. Его ответ ошеломил меня. Привожу дословно: „Он тщеславный, распутный, алкоголик, безответственный, неуважительный, непослушный, самовлюбленный“. Мне было интересно, чем же он заслужил такое унизительное описание, на что, улыбаясь, Фьюри ответил: „Капитан, как только вы узнаете его, вы поймете, что Старк обладает замечательным талантом проецировать все эти качества в свою пользу“. На самом деле, легче мне не стало, но, по крайней мере, мне кажется, что год будет хорошим.Стив Г. Роджерс.»
«Февраль 2012. У вас когда-нибудь было такое, что вы жили скучной, монотонной и ужасно раздражающей жизнью, где каждый день был похож на предыдущий, а потом, в одночасье, все переворачивалось на 180 градусов? Я мог бы сказать, что когда такое случается — это ужасно. Но это вранье. После того, как я, набравшись смелости, проведал, наконец, Пегги, я поговорил с ней, каким-то непостижимым образом запуская в ход машину событий. Фьюри практически на следующий день подошел ко мне с папкой, говоря о том, что Капитан Америка должен заботиться о людях. В папке были досье на различных героев и агентов, и я должен был сформировать группу, я должен был взять себя в руки, посмотреть на все это и остаться. Но удержало меня не это. Тони Старк. Больше я не раздумывал.Стив Г. Роджерс.»
«Март 2012. Тони Старк оказался именно таким, каким его описывал Фьюри, даже хуже. Намного хуже. Он имел наглость позвонить мне, и назвать меня… „капитан-сосулька“, теперь это мое официальное прозвище, стоит ли говорить, насколько сильно оно мне не нравится? Этот человек не следует элементарным правилам. Если я говорю ему, что время тренировки в 8 утра — он придет в лучшем случае в 12. И в джинсах! Кто вообще тренируется в джинсах? Он всегда ходит в них и в грязных рубашках, на которых видны следы от кофе. Он отказывается снять рубашку, и я даже не знаю, почему. Я сомневаюсь, что он стесняется, ведь он пользуется таким успехом у женщин… Тони не такой, каким я себе его представлял, и таким образом — я снова потерял смысл всему происходящему.Стив Г. Роджерс.»
«Июнь 2012. У меня просто не было времени для записей. Команда работает слаженно, Наташа постепенно становится моим первым другом в этой эпохе. Она очень похожа на Пегги, только сильнее и спокойней. Когда мы вдвоем мы можем говорить, или просто пить кофе. Мы смотрим фильмы или слушаем музыку. Я не чувствую себя таким несчастным как раньше, кажется, я становлюсь самим собой, хотя это очень странно. Я не нравлюсь Клинту. Мне кажется, он влюблен в Наташу и думает себе совершенно не то, я пытался ему об этом рассказать, но он делает страшные глаза и уходит. С Тором, как ни странно, у нас много общего. Мы оба не из этого мира и оба прикладываем все усилия, чтобы его изучить. Наши отношения основаны на формальностях. Тони… я пытался помириться с ним после того инцидента в Нью-Йорке, но мне кажется, ему самому это не нужно. Я не понимаю его, и это меня пугает. Мы всегда либо холодно разговаривает друг с другом, либо громко ругаемся, это никак не исправить. Рядом с ним я чувствую себя скованно, мы стараемся избегать друг друга, но каждый раз напарываемся на одно и тоже. Меня бесит, когда он не моет чашку за собой, а он взрывается, когда я оказываюсь на „его“ территории. Фьюри пытался помочь. Пытался объяснять, что мы команда, и между нами не должно быть трений, многие думают, что Тони бесит, что не он главный, но дело не в этом. Я не знаю, что случилось, и это сводит меня с ума. Я хочу видеть его другим. Настоящим. Я хочу видеть его горящие глаза, когда, озаряемый новой идеей он стремглав бежит в лабораторию, я чувствую, как все внутри переворачивается, стоит мне вызвать у него улыбку. В какой-то момент, ловя его взгляд на себе — я стал чувствовать себя беспомощным. Беззащитным, уязвимым. Я снова стал семнадцатилетним мальчишкой, ростом не больше метра шестидесяти. Я никогда не думал, что это приятно, чувствовать себя таким. Но он… он не любит меня. Я не понимаю, чем я заслужил его враждебность. Чем больше я живу с ним, тем меньше понимаю, и меня это пугает. Я живу, как подвешенный на нити уже год. Я… я не знаю, что держит меня в живых.Стив Г. Роджерс.»
«Июль 2012. Помните, когда я писал о том, что иногда жизнь кардинально меняет ход? У этого явления есть имя. Тони Старк. На мой день рождения Наташа умудрилась сделать небольшую вечеринку. Там были: Наташа, Мария Хилл, Фьюри, Тор, Клинт, Брюс, Чо, Джейн… я выпил асгардского ликера и впервые почувствовал, что земля уходит из-под ног. Мой разум затуманился и я чувствовал себя спокойно и свободно, а потом услышал, как в дверь постучали. Это был Тони. Он пришел, опоздав на два часа, как всегда красивый и элегантный. Он проделал большой путь, плутая по улицам Бруклина, неся большой ящик с фруктовым мороженным. Это было даже не обидно, если честно. Немного приятно, ведь он старался. Ночь была тихой, все слегка перебрали, и смеялись над любой мелочью. Я даже не помню, о чем мы говорили, просто кто-то поднял меня с дивана и помог дойти до комнаты. У меня так кружилась голова, что я боялся, что меня стошнит. Меня вело в сторону и я бы непременно упал, если бы не крепкие руки, обхватившие мою талию. Он держал меня крепко, даже слегка грубо. Повернув голову, я непроизвольно улыбнулся, чувствуя холодок, пробежавший по телу. Эти карие глаза… — Мистер Старк, — протянул я, не в силах называть его по имени. Он только улыбнулся, уводя меня вглубь спальни. Он уложил меня и собирался уходить, а я, не отдавая себе отчета, попросил его остаться. Тони развернулся, усаживаясь рядом. Мы разговаривали о жизни. Я не помню деталей, но знаю, что в какой-то момент я рассказал ему о мыслях о самоубийстве, о том, что меня убивало, и я видел его реакцию, видел, с каким взглядом он смотрел на меня. Тони лег рядом, а мое сердце, при этом, готово было выпрыгнуть из груди. — Я хочу, чтобы ты был больше Стивом, чем Капитаном, — твердо сказал он. У меня дрожь шла по телу от его голоса. — Больше Стивом? Никому нет дела до Стива Роджерса, — заметил я. Я помню. Я отчетливо помню, как он взял меня за руку. — Стив Роджерс — это мой фаворит, я не собираюсь равняться на Капитана, — улыбнулся Тони, я и сам в ответ выдавил глупую улыбку. — Мир считает иначе. — Я живу в другом мире, Стив. То, как он произносил мое имя, заставило меня чувствовать себя как дома. Я чувствовал себя таким наивным и таким счастливым… Прошел год и месяц, как я очнулся, и это была первая ночь, когда я засыпал, желая увидеть новый день.Стив Г. Роджерс.»
Стив увлеченно читал записи, не обращая внимания на то, что закатное солнце было уже на пике. Он никогда не читал о такой своей стороне, и не мог поверить, что его восприятие так изменилось. Но он читал. Строчка за строчкой, и чувствовал, что тот человек спас его, вытаскивая из отчаяния. Он сглотнул, беря в руки новый лист, все больше и больше желая узнать об этом незнакомце. «Август 2012. Я на месяц переехал в башню Тони и могу с уверенностью сказать, что безумно влюблен в него. Как такое возможно? То, что он сказал мне тогда, заставило меня по-другому смотреть на вещи. Я оставил костюм Капитана Америки, оставил ЩИТ, и теперь со мной был только мой щит, и мои демоны, с которыми я стал бороться. Я пытался быть храбрым, я пытался быть самим собой. Оказывается, что очень трудно быть тем, кем вы являетесь на самом деле, отказаться от образа, додуманного за тобой людьми. И люди, казалось, были разочарованы, узнав, что иногда я плачу над романтическими фильмами, что мне очень жалко всех животных, и я очень боюсь заблудиться на улице. Увидев, что я обычный человек, что я уязвим и что у меня есть свои страхи — люди разочаровываются. Будто бы машина без эмоций, облаченная в костюм — действительно то, чему бы они хотели подражать. Я решить быть просто Стивом. Я никогда не думал, что буду таким счастливым, приняв это. В первый раз за долгие месяцы, я могу честно заявить, что счастлив. Конечно, я все еще вспоминаю о Пегги, о Баки, но в такие моменты Тони как будто чувствует это, заходя ко мне в комнату с попкорном и двумя чашками горячего чая. Мы говорим часами. Я смеюсь, слушая нелепые истории из колледжа, я рассказываю о своем детстве… иногда мы болтаем до самого рассвета, сидя на кровати или диване, бесконечно смотря „Звездные войны“ или „Гарри Поттера“. Капитал Тони Старка составляет несколько миллиардов, если верить Форбс. Он совершенный, его обожают женщины, он не обладает какими-то ни было способностями, но у него удивительный интеллект. Иногда, читая все это, даже не веришь в то, что так оно есть на самом деле. Но я знаю, что он такой. Иногда я уговариваю его побегать вокруг Башни, с улыбкой наблюдая за волосами, хаотично развевающимися на ветру. Иногда он пытается меня учить. Как-то он объяснял мне основы робототехники, пока не понял, что это полный провал. Но я иногда помогаю ему с Дубиной или Растяпой. Я не могу оторвать от него взгляда, когда он сидит совсем рядом, опутанный проводами и творит, будто не видя ничего вокруг. И мне кажется, что он обо всем знает…» — Что ты делаешь? — чей-то голос прервал его от чтения. Стив прищурился, видя последние лучи уходящего солнца и перевел взгляд на стоящего рядом человека. На Тони. Нужно было срочно придумать что-то убедительное, наверное, он долго его искал. — Не… — голос Тони дрогнул, а Стив, к своему удивлению, почувствовал иррациональную потребность в прикосновении. Он хотел обнять его. Хотел защитить от всего. — Что? — растерянно спросил Стив. — Не разводись со мной. Я… я не смогу жить без тебя, — прошептал он. — Я никогда не сделал бы этого, — взволнованно сказал Стив, поднявшись. Тони, казалось, совсем растерялся. Ну, конечно. Стив запросил их документы, запросил все, что могло относиться к их жизни, и понятно зачем. Паззл начинал сходиться, все становилось очевидным. — Но зачем тебе эти бумаги? — прикусив губу, спросил Тони. — Воспоминания, — Стив удивился тому, как просто далась эта фраза, и тому, какой она была честной. — Прости, ПЯТНИЦА все напутала. Она накрутила меня, и сказала мне, что ты узнал про то, что я повез Питера… ну да, я знаю, что ему всего четыре, но я клянусь тебе, что в следующий раз буду предупреждать тебя о таком, и нет, я никому ничего не хотел доказать… Стив еще не до конца понял, что он имел в виду, хотя был зачарован голосом Тони, и остальное было не важным. Он подошел к нему, положив руки на талию, и волнуясь, словно впервые, коснулся его губ своими. Кожа Тони была мягкой, а тело настолько хрупким, настолько тонким, что он казался ужасно уязвимым и его хотелось защищать ото всего. Тони инстинктивно встал на цыпочки, обнимая Стива за шею, углубляя поцелуй. У Тони за плечами было восемь лет их совместной жизни. У Стива впереди была война с самим собой, но прежде всего, это была их история, которую он не хотел заканчивать просто так.