Всего лишь короткий миг укола, детка, Чтобы ощутить головокружение, Пустить мой рассудок под откос.
Сделать укол в вену, чувствовать, как жидкость распространяется по венам. Пот течёт по вискам, Чимин хрипло стонет и запрокидывает голову, прикрывая глаза. Всё тело покрывается мурашками, но он знает, что через тридцать минут ему станет нереально хорошо. Хотя, как кости выпадут. ЛСД — штука неожиданная, но от неё вставляет хорошо, а это и нужно рыжему. Он кладёт голову на плечо Намджуну, дышит глубоко и прикрывает глаза. У Кима бутылка пива в руках, у него тоже уже мозг поплыл, и Чимин хихикает, смотря на блаженное лицо старшего. Забирает у него пиво и делает глоток, смеётся и уже не слышит ничего. Он только чувствует, как падает куда-то, ощущает чувство полёта и невероятную лёгкость во всём теле. А ещё ему кажется, будто он попал в какую-то Страну Чудес — Намджун кажется Чеширом, а Юнги Абсолемом. И Пак смеётся, потому что гусеница Юнги — эта картина может только наркоману и привидеться. Чимину хорошо. Не хватает под боком только Тэхёна, но они не общались с того случая. Чимин ненавидит себя, но не может извиниться. Потому что он, кажется, влюбился. Ебанутый, говорит Мон, делая затяжку. И рыжий соглашается с ним, потому что действительно ебанутый. Больной на всю голову. Потому что он не достоин этого солнышка. Потому что Пак только и может, что тонуть и тянуть за собой других. И он это прекрасно знает, но менять почему-то не собирается ничего. Чимин достаёт трясущимися пальцами сигарету и нервно закуривает. Весёлое настроение куда-то исчезло. Хочется сдохнуть, и ему кажется, что он идёт к обрыву. Смотрит долго вниз, словно обдумывает, а правильно ли делает? И делает шаг туда, в пропасть. Потому что из спины выросли крылья. Чимин раздирает руки в кровь, прижимается спиной к стене и смотрит диким взглядом на Шугу, который хочет успокоить. – Иди на хуй! Не подходи ко мне, Мин Юнги! Я ненавижу тебя, не прикасайся ко мне, блять, – кричит и пытается ударить, но вместо этого сворачивается клубком на полу и рыдает в голос. Кричит, что ненавидит, что лучше бы он, блять, не послушал Намджуна, лучше бы не прощал никогда. Лучше бы они вообще не были знакомы. Юнги наблюдает, а после отходит, уступая место Намджуну. Выдыхает тяжело и выходит из туалета, набирая номер Тэхёна, который нашёл в телефоне Чимина. Кажется, сейчас Паку необходим его личная доза. Намджун обнимает младшего и шепчет что-то, но Пак вырывается и смеётся надрывно, шепча, словно в безумии: – Я ненавижу его, хён. Почему ты заставляешь меня с ним общаться? Я никогда не смогу забыть того, что он сделал. Я хочу сдохнуть, хён, я заебался. Ненавижу себя, – рыжий снова царапает свои руки до крови, а Ким-старший бьёт его в живот и рычит на ухо. – Заткнись, я сказал. Хочешь сдохнуть ты, да вот только не можешь. Потому что тебя удерживает Тэхён, не так ли? Хотя ты эгоист, который не понимает, что нужен. Что ты небезразличен. Подними, блять, свою самооценку и перестань думать только о себе. И Чимин затихает, глотая слёзы. Ему плохо, его тошнит и как же он себя ненавидит. Ненавидит даже больше, чем Юнги. Пак снова царапает свои руки и кусает пухлые губы до крови. Какой же он жалкий. Ничего не может, даже молча всё вытерпеть. Намджун ведь прав. Во всём. Всегда. У Пака снова начинается ломка. Он стонет, дёргается и кричит, калеча себя. На следующее утро останутся шрамы, но Чимин даже не думает об этом. Потому что ему очень плохо сейчас. Он дёргается и кричит до того момента, пока его не обнимают и знакомый глубокий голос не шепчет что-то успокаивающее. Техён кусает щёку изнутри, гладит по спутанным ярко-рыжим волосам, шепчет, что всё хорошо и что он рядом. Тэхён поджимает губы и сильнее сжимает в объятиях юношу, стараясь своим присутствием успокоить. И это получается, потому что Чимин перестаёт кричать, поднимая красные, заплаканные глаза на парня. И лишь протяжно стонет, зовя Кима по имени и говоря, что теперь он явно умер. – Ты не умер. Только посмей, – выдыхает и стукается несильно лбом о лоб парня, улыбается и шепчет. – Живи, ладно? И Чимин готов ради Тэхёна на всё. Ким выдыхает и сидит на кровати рядом с Паком, который смог уснуть. Намджун курит на кухне собственной квартиры, и, когда младший убеждается, что Чимин спит, он идёт на кухню и двигает к себе кружку с горячим чаем. – Где Юнги-хён? – рэпер переводит задумчивый взгляд на Ви, а затем пожимает плечами и усмехается. Джун тоже не знает, куда в итоге ушёл Юнги. Но если он уходит молча, то точно вернётся. Потому что это Шуга. – Тогда… что произошло между Чимином и хёном?.. Он долго кричал, что ненавидит его, – выдыхает и делает глоток чая, опуская взгляд на свои руки. Он снова приходит, спасает и является якорем для кого-то. Кто бы спас его. Мон молчит долго, а потом всё же осторожно говорит: – Долгая история. Но у них сильно ухудшились отношения два года назад. Это было страшно. Знаешь, мне иногда кажется, что если бы не я, то Чимин бы не стал наркоманом. Мы… когда-то мы были очень близки. С нами ещё был Хосок, но он не выдержал, – Намджун не улыбается. Он переводит взгляд в окно, выпускает дым и молчит. А Тэхён не хочет расспрашивать. Потому что эта история явно болезненная. Ким-старший косо наблюдает за этим странным пареньком и не понимает, что он тут делает. Он мог бы забить, сделать вид, что не было никакого звонка. Но он пришёл, как только его позвали, сказав, что Чимину очень плохо. Он прибежал и долго успокаивал. Намджун, кажется, так и не начинает понимать Тэхёна. Тэхён пьёт чай, пытаясь согреться. От них от всех веет холодом. Неуютно. Неприятно до комка в горле, до такой степени, что кажется, будто он задохнётся. Привязанность к Джину и Чимину отличаются по ощущениям. – Хён… могу я попросить об услуге? Помоги мне… достать денег. Мне срочно нужно, – Намджун смотрит в уверенные глаза напротив и усмехается.Забавно.
Сокджин идёт по улице, кутается в шарф и отвечает Тэ, который говорит, что его не будет некоторое время на работе. Скучно тогда будет совсем. Джин любит свою работу, но рядом с этим младшим становится даже веселее. Впрочем, у шатена сейчас слишком много путаниц с его эмоциями и проблемами. И, как бы не хотел Джин помочь, он может только поддержать. Бармен напевает себе под нос какую-то мелодию, заворачивает в магазин и сталкивается с незнакомцем. Извиняется, делает поклон и хочет уже пройти дальше, как его хватают за запястье. – Эй. Я Намджун. Может… ну, познакомимся? – и Джин улыбается, видя знакомые ямочки и лишь кивая. – Сокджин. И для тебя я хён. А младший улыбается ярко и сжимает чужое запястье сильнее.