Немного о младшем или вселенная Билла Каулитца.

Порой… Нет… Не так… Часто мне кажется, что я потерялась. Потеряла саму себя. Многие скажут: «Ты просто запуталась…» или «Что, вновь депрессия?». Нет, все намного прозаичнее, я просто по-те-ря-лась… Вот и сейчас. Что я здесь делаю? И вообще, где я? Прокуренное помещение, громкая музыка, больно бьющая по ушам, высокий барный стул и вновь неизменный коктейль джин-тоник. Ясно, я в баре. Делаю глубокую затяжку и, выпуская дым из легких, оглядываюсь. Замечаю знакомые лица неизвестных мне людей. Видимо, не только мне одной требуется сегодня новая доза алкоголя и никотина. Отворачиваюсь и, стараясь заглушить последние крохи своего сознания, жадно допиваю остатки алкоголя. Слегка непослушными пальцами выуживаю новую сигарету и вновь закуриваю, наполняя легкие едкой отравой. Но я не жалуюсь, ведь это то, что мне нравится. По дурацкой привычке опять обвожу взглядом дорогой интерьер бара, ведь если и губить себя, то делать это в соответствующей обстановке лжи, лицемерия, похоти и пафоса. Натыкаюсь на заинтересованный взгляд какого-то парня и хмурю брови, видя, как он открыто меня рассматривает. Неудивительно, я ведь совсем здесь не к месту, особенно в своей простой, без претензий на богемный шик одежде: объемной джинсовой куртке, надетой поверх выцветшей майки, и узких джинсах. Почти безразлично смотрю в ответ. Кажется, я его уже здесь видела. Заправив выбившуюся прядь каштановых волос обратно за ухо, отворачиваюсь. Мне совершенно все равно, кто этот парень, и что за люди окружают его. «Что с тобой происходит?» — голосами друзей и родственников звучит вопрос в моей голове. «Не знаю… все хорошо», — мысленно отвечаю я и, закрыв глаза, вижу их удаляющиеся спины. Я не только себя потеряла, я потеряла все… — Привет, — приоткрываю глаза и пытаюсь сфокусироваться на человеке, который, своим неожиданным появлением вырвал меня из раздумий. Не отвечаю, лишь лениво бросаю взгляд в сторону, где, кажется, недавно видела его лицо — там пусто. Он наблюдает за моими движениями и чуть нервно приглаживает блондинистые волосы на голове. Не повторяется, когда я не произношу ни слова, только смотрит в мой пустой стакан и жестом указывает бармену повторить. Вновь ощущаю терпкий аромат алкоголя напротив себя и сухо выдавливаю первые звуки. — Спасибо, — как-то глухо получается у меня, и я рассеяно киваю головой. Он сидит тихо, и, поверьте, это лучшее, что он может сделать для меня в данный момент. Краем глаза наблюдаю за ним, любопытство берет свое, мне становиться любопытно, что вызвало столь неожиданный интерес к моей персоне. Перед парнем появляется точно такой же хрустальный стакан, что и у меня, и он, понюхав содержимое, делает первый нерешительный глоток. Довольно причмокивает, и уголки моих губ касается чуть заметная улыбка. — Билл, — произносит он и придвигает ко мне пачку своих сигарет. Я внимательно слежу за тем, что он делает, и только сейчас замечаю, что мои закончились. Я прищуриваюсь и впервые с момента, как он здесь, заглядываю ему прямо в глаза. Рассматриваю красивый разрез, цвет, похожий на растопленный шоколад, и отвожу взгляд, когда понимаю, что он делает то же самое, но уже со мной. — Если, не хочешь, можешь не говорить, — он тоже отворачивается, и мы одновременно поднимаем свои бокалы, делая глотки необходимого алкоголя. Я молчу, мне и вправду сейчас ничего не хочется говорить. Я расслабленно сижу, не шевелясь, будто и нет уже этой громкой музыки, что давит на мозги, как нет и тех отвратительных призраков удаляющихся силуэтов, а есть лишь приятное щекочущее чувство после новой порции коктейля и крепкой, уносящей мое сознание подальше отсюда сигареты. — Флоренс, — неожиданно вырывается из меня, и я болезненно морщусь, не зная, кто же я на самом деле.       Парень. Я бы может и проиграла его имя в голове вновь, но сейчас мне хочется одного — обезличивания, внимательно смотрит на меня, я это чувствую, так же отчетливо, как и пустоту внутри себя. Он как-то странно кивает, наверное, показывает, что ему приятно со мной познакомиться. Ухмыляюсь, зная, что это ненадолго. Да, сейчас он здесь, может, и правда что-то нашел в моем обществе, но что будет дальше? Тянусь за пачкой и достаю оттуда две сигареты: одну прикуриваю, а вторую протягиваю рядом сидящему незнакомцу. Да, именно незнакомцу, и неважно, что мне известно его имя. Это не играет никакой роли, ведь мне и свое известно, а какой в этом толк? Слышу чьи-то оклики и, слегка отстранившись от барной стойки, заглядываю за спину парня. Он делает то же самое. Неудивительно, ведь звуки исходят именно оттуда, откуда он и пришел. Рассеянный кивок головой в толпу друзей, и вновь беглый взгляд по мне. Повторяю за ним, и встречаюсь с его вопросительным взглядом. Черт, да что ты так смотришь? Не надо у меня спрашивать разрешения уходить тебе или остаться, ибо, по сути, когда ты присаживался рядом, не интересовался же, и сейчас не стоит. — Иди, — слегка охрипшим от сигарет голосом, произношу я. Он хмурится, слегка ерзает на стуле, но не встает, продолжая выжидающе смотреть на меня. Что, ждешь каких-то других слов? Не-е-т, не в этот раз, дружок. Не со мной… — Уверена? — он чуть приближается к моему лицу и настойчиво пытается заглянуть в глаза. — Я всегда уверена в своих словах! — раздраженно отвечаю я и с силой тушу окурок в пепельнице. Парень медленно поднимается со своего места и аккуратно снимает со спинки, похожую на мою джинсовку, куртку. Какое-то время он стоит рядом и не шевелится, я просто вижу это, наблюдая за ним сквозь вновь выбившиеся пряди. Убираю волосы и, глубоко вдохнув, смотрю на него. Просто смотрю. Он не двигается, продолжает стоять на своем месте, будто чего-то ждет. Я хочу отвернуться, перестать пялиться на него, хочу накричать на него, чтобы валил обратно к своим друзьям, хочу сделать хоть что-то, но не могу… И вот он делает шаг в сторону, и я с ужасом осознаю, что вновь слышу эту чертову музыку, которая пробивает мои мозги с удвоенной силой, вновь вижу ранящие миражи, которые режут и выпускают жизнь через вены, и вновь понимаю, что я опять растворяюсь. Пропадаю… — Я всегда уверена во всем и ни в чем конкретно… — голосом, не принадлежавшим себе, произношу я и, наконец, отворачиваюсь в другую сторону, стараясь не смотреть вслед удаляющемуся парню. Сквозь грохот слышу знакомый скрип, и мне даже не надо поворачиваться, чтобы понять: он вернулся. Он рядом. Все звуки вновь становятся тише, и я блаженно прикрываю глаза, просто наслаждаясь этим моментом, просто ощущая легкость от его присутствия, просто живя. Но мне страшно, так страшно, как не было уже давно… ведь все это уже было, раньше… Думаете, все те призраки, это так, просто метафора? Не-е-т, эти люди — друзья и близкие — были со мной рядом, помогали мне, терпели меня, но все это уже в прошлом… в моем прошлом. Я умею губить себя. Это выходит у меня лучше всего. Вот я и ушла… они устали, а я просто ушла. Но я не виню их, правда, со мной тяжело, я это знаю, поэтому-то я и здесь. Одна. — Уйдем отсюда, хочу кое-что тебе показать, — ласково, будто и не было моих слов, тихо, словно в этом огромном, наполненном людьми зале нас всего двое, произносит он и протягивает мне свою руку. Перевожу взгляд с его руки на лицо и вижу, как шевелятся его губы, произносящие слова, слышу его голос, просящий уйти… и мне хочется кричать, да так, чтобы сорвать голос, чтобы перекричать отвратительный набор звуков, названных музыкой, чтобы он, наконец, понял, уяснил для себя самого, что меня здесь и так нет… — Я сгублю тебя… — Ты уже это сделала… Неуверенно вкладываю свою руку в его теплую ладонь и уже на выходе кидаю взгляд в сторону, где сидит его компания. Он не оборачивается, словно зная, что им все равно, куда он собрался. — Что, просто уйдешь? — Ты сейчас попросту пытаешься быть вежливой или тебя это на самом деле волнует? — отвечает мне вопросом на вопрос. — Меня мало что волнует, а это меньше всего… Довольно ухмыляется и выпускает мою руку из своей, открывает дверь и пропускает меня вперед. Оказываюсь на улице первой и оглядываюсь по сторонам: безлюдная, темная, освещенная лишь искусственным светом фонарей и подсвечиваемая ярким диском луны, она что-то тихо нашептывает, подгоняемая переулочными ветрами. Слегка вздрагиваю, вновь ощутив тепло на своей руке, и бросаю затуманенный после большого количества алкоголя взгляд. Он не смотрит на меня, но я уверена, что чувствует, как это делаю я. Легонько тянет меня вперед, и мы переходим через пустующую дорогу, оказываясь на противоположной стороне от бара. Оглядываю здания, наблюдая за толпящимся около дверей народом — они нуждаются в этом месте не меньше, чем я. Отворачиваюсь и встречаюсь с выжидающим взглядом парня. Он чуть крепче сжимает мою ладонь и вновь начинает движение, будто пытаясь поскорее увести меня отсюда. Я не задаю вопросов, куда мы идем, и да, страха я тоже не испытываю. Я доверяю ему. И, сама не зная почему, продолжаю следовать за ним, несмотря на то, что хватка стала лишь условной, и я в любой момент могу развернуться и уйти… — Я нашел это место случайно, — замедляя шаг, произносит он. Останавливаюсь и, подняв голову, рассматриваю неоновую вывеску какой-то забегаловки. Я уже видела ее раньше, даже пару раз порывалась зайти, но в последний момент всегда заменяла молочный коктейль на алкогольный джин-тоник. Я давно не ребенок, выросла слишком быстро, кажется, даже для себя… Заглядываю в желтовато-мутное окно и встречаюсь с парой заинтересованных глаз другого посетителя. — Зачем ты привел меня сюда? — оборачиваюсь и, удивленно вскинув брови, интересуюсь я. Он молчит, видимо, мой вопрос застал его врасплох. — Хочу угостить тебя не только тем, что есть в баре, — чуть улыбается уголками губ и тянет меня внутрь. Под пристальные взгляды проходим к незанятому столику, к слову, они почти все свободны, так что выбор у нас есть, но мы устраиваемся друг напротив друга в самом конце зала. Слышу приближающиеся шаги — к нам сразу подходит официантка и, как-то глупо улыбаясь, смотрит то на парня, то на меня. Но меня это не интересует, я привыкла к подобному, привыкла, что все смотрят, что все осуждают, что все думают… поэтому даже не буду разбираться, что вызвало, хочется сказать, столь странную, но вполне обычную для людей реакцию. Я просто научилась не обращать внимание на то, что обо мне думают и говорят другие. Наверное, это лучшее, что я могу посоветовать остальным — просто научитесь, конечно, после мастер–класса по разрушению собственного «я». — Готовы заказать? — скомкано интересуется девушка. А что заказать-то? Я была в таких местах, черт, одолжите мне чуть-чуть памяти, когда мне было лет пятнадцать… да, где-то так. — Один ванильный коктейль, — раздается напротив меня, и мне хочется то ли смеяться, то ли плакать от этих слов. Нет, правда, я не знаю… я не знаю, что я здесь делаю, не знаю зачем ОН все это делает, так же, как и не знаю, почему я вновь чувствую слабый, нитевидный пульс там, где должно быть сердце… — Все в порядке? — видимо, заметив болезненное выражение на моем лице, интересуется парень и кладет поверх моей руки свою ладонь. Я вновь ощущаю ее тепло, и мне кажется, что это самое приятное, что может быть, конечно, после его ласкового голоса и заинтересованного взгляда. Но я резко выдираю свою ладонь и прячу руки под столом, нервно теребя край белоснежной салфетки. Он не удивляется моей реакции, будто и сам понимает, что не стоит. Конечно, вот оно… не стоит! Зачем тебе падать со мной, когда можно просто оттолкнуть меня, сделать то же самое, что и все остальные — развернуться и уйти. — Я не хочу… — начинаю я, но затыкаюсь, когда к нам подходит официантка и приносит заказ. Тайно надеюсь, что он не услышал моих слов, и тянусь к стакану, но мои руки вновь перехватывают, теперь надежно удерживая их. — Не хочешь, чего? — он отодвигает высокий бокал, немного разливая молочную жидкость, и слегка ложится на стол, стараясь уменьшить дистанцию между нами. Я немного отстраняюсь, не могу смотреть на него, когда он находится так близко, не могу позволить ему разрушить барьер, который я выстраивала сквозь боль и слезы, не могу вновь подпустить к себе кого-то… у меня просто не получится вновь подняться, не получится зашить раны, которые неизменно появятся на не заживших еще рубцах, не получится выкарабкаться, не оставив в бездне последнюю частичку себя… — Я не хочу тянуть тебя за собой… — все же заглядываю ему в глаза и чувствую, как по моим щекам текут предательские слезы. — Я смогу вытянуть нас обоих, — свободной рукой он стирает соленые капли с моего лица, и нежно, так спокойно улыбаясь, глядит в мои заплаканные глаза. — Только себя, меня не сможешь… — поднимаю ладонь к лицу, накрывая его татуированную, и аккуратно опускаю обе наши руки на стол. — Тогда, я останусь там вместе с тобой, — серьезно произносит он. Громко всхлипываю, и несмотря на то, что сидим мы в самом дальнем углу, звуки моей истерики доходят и до остальных посетителей, которые теперь озадаченно косятся в нашу сторону. Наплевать! Сейчас мне наплевать на все, на все, кроме его слов, кроме него самого… — Ты не знаешь меня, чтобы такое говорить… — Меня ты тоже не знаешь, чтобы такое говорить, — вторит он и, отпустив мои руки, зачем-то лезет в свою сумку. — Но нас знает ЭТО место… — достает чёрный маркер и, повернув колпачок, открывает его с характерным хлюпающим звуком. Касается гладкой поверхности и, когда до меня доходит едкий запах, я понимаю, что он что-то рисует. Еще пара движений, и я вижу отчетливый символ в виде неровного сердца, в центре которого расположились наши инициалы. Судорожно вдыхаю полной грудью, понимая, что все… все кончено, все рухнуло, все исчезло — страхи, призраки, барьеры… — Я хочу домой, — смотрю на край стола, где находится половина содержимого его сумки, и замечаю ключи от машины. — Отвези меня домой, — поднимаю глаза и встречаюсь с ласковым и добрым взглядом. –Пожалуйста. Слышу вибрацию, но ленюсь и не лезу в сумочку за телефоном. Останавливаю такси и выхожу на знакомую улицу, еще бы мне ее забыть. Захожу в НАШЕ кафе. Прохожу вчерашний путь и присаживаюсь на СВОЕ место, да, теперь оно у меня есть, как и я сама… Достаю телефон, но не успеваю ответить на звонок, как его сбрасывают и присылают смс. «Я проснулся, а тебя уже не было. Почему ты не берешь трубку? По крайней мере, я знаю, кто ты…» Блаженно улыбаюсь, ведь теперь это известно и мне самой… теперь мне известно многое… очень многое… Провожу пальцем по затертой надписи — видимо пытались стереть — и делаю фото. «Не хотела тебя будить… Я теперь тоже знаю, Билл…»