Till I Collapse

Университетские заботы — не совсем то, что трогало Чонгука за душу. С учебой у него никогда не возникало проблем. Даже многочисленные пропуски, которых было не избежать из-за весьма специфичного способа заработка, не мешали Чону иметь хорошую успеваемость. Он обладал особым талантом, дарованным не каждому смертному — Чонгук умел схватывать налету. Из нудных многочасовых лекций, на которых ему довелось побывать, Чон сумел выжать максимум, сумел произвести впечатление на преподавателей, и его учебная жизнь стала просто сказкой. К тому же Чонгук любил познавать новое и был заинтересован в получении своей профессии в отличие от многих сверстников. Хотя качество обучения некоторых (большинства) преподавателей оставляло желать лучшего. Собственно, потому он и отдавал предпочтение самообучению. Если человек тянется к знаниям, никто не поможет ему больше, чем он сам. Захочет разобраться — разберётся, захочет совета — попросит. Из своего графика он выделял несколько дней, которые всецело посвящал учебе. И в большинстве всё равно считал, что просто тратит время. Университетский коридор, заполненный самыми разными студентами, напоминал бразильский базар, где каждый без умолку пытался что-то объяснить, доказать, рассказать собеседнику или целой компании. В этом потоке нескончаемых речей, беззаботного смеха и слишком громкого выражения чувств, Чонгук сосредоточенно и весьма спокойно выискивал необходимую информацию на стенде, где сиротливо висело расписание. И лишь на парочку секунд он мог отвлечься на проходящих мимо студенток, любящих надеть юбку покороче, и полюбоваться симпатичными ножками. Определённо — плюсы были и здесь. Ровно через неделю его ученику необходимо будет впервые выйти на ринг и показать себя достойным противником. И Чонгук не был уверен в нём до конца. Минхек делал непомерные успехи, но, даже вложив в него все собственные знания, обучив его самым разным приёмам, Чон всё равно не был бы уверен в успехе. Маленький червяк сомнения, от которого ему не удавалось избавиться, грыз изнутри уверенность в собственном выборе. От первого выхода зависело очень многое. Если ему не удастся одержать победу это не сильно, но отбросит его от Зари. И чем тяжелее Минхек перенесёт проигрыш, тем труднее ему будет вновь встать на тропу бойца. Задумавшись о предстоящих испытаниях, которые выпадут на долю Минхёка, Чонгук простоял, непозволительно долго наблюдая за расписанием, и очнулся лишь тогда, когда проходящий мимо педагог остановился рядом и обратился к нему. — День добрый, мистер Чон, — вежливо протянул уже не молодой, но еще далекий от старости мужчина. — Проверил недавно вашу работу и был приятно удивлен. Один из самых любимых преподавателей, который умел преподнести свой предмет и трезво оценивал способности студентов и никогда не интересовался ничем, кроме успеваемости собственных учеников, во всей красе стоял перед Чонгуком. Ни пропуски, ни хамство, ни опоздания не волновало его настолько, насколько знания человека. Это подкупало. Если бы все успешные люди, среди которых особое место уделялось ученым, в нашем мире были вежливыми и послушными, то вероятно свет не увидел бы и доли открытий. Скорее всего, педагог понимал эту истину. — Здравствуйте, — Чонгук легко улыбнулся в ответ. — Если в этом и есть чья-то заслуга, то скорее ваша, нежели моя. — Не скромничайте, хоть вы и нечастый гость в вузе, но каждое ваше появление приносит радость, — от души похвалил мужчина, — буду рад увидеть вас на сегодняшнем семинаре. — Приятно слышать. Я непременно приду, — заверил Чон, проводив взглядом мужчину, который остановился у кучки студентов, осаждающих подоконник, чтобы сделать замечание. Чонгук хмыкнул, увидев в потоке студентов обладательницу розовых волос. Раньше ему не доводилось замечать её в университете, а, быть может, он и замечал, но не придавал этому огромного значения. Ведь так случается всегда: мы видим некоторых год, два, три и только после знакомства начинаем выделять их из толпы. Она шагала, запихав руки в безразмерное темное худи. На голове снова был капюшон, и из-под него выглядывали яркие волосы. Складывалось впечатление, что она стыдилась их. Валери не обращала внимания на окружающих и в ответ оставалась такой же незамеченной. Дойдя до расписания, она пробежалась по нему взглядом, совсем не смотря на стоящего рядом Чонгука. Действительно не заметила? Сомнительно. — Первокурсница? — Чон заинтересованно выгнул бровь. — Да, — продолжая изучать расписание, спокойно ответила девушка. — Удивительно, выглядишь моложе, — хмыкнул Чон, развивая беседу излюбленным методом – вставляя свои пять копеек. — А ты выглядишь прилежным студентом, — в том же тоне проговорила Валери, осмотрев парня. На нём идеально выглаженные синяя рубашка и черные джинсы. Слишком опрятный. — Внешность обманчива, не правда ли? — Ну, почему же? — тоном полным ехидства уточнил Чонгук. — Я и есть прилежный студент. — Прилежные студенты не шляются по злачным местам, — слегка раздраженно заметила Тё, отходя от стенда. — Разве отличительная черта прилежного студента не успеваемость? — посетовал Чонгук, наигранно горько вздохнув и поравнявшись с шагом девушки. — Какое стереотипное мышление, Тё. — Сказал человек, который минуту назад оценил мой возраст по внешности. — Это не оценка, а скорее комплимент, — снова вывернулся Чон. — И откуда столько ненависти к Заре? Валери промолчала, но тонкие брови свела к переносице, выдавая собственное недовольство. — А ты зачем интересуешься? — задала встречный вопрос девушка, не переставая лавировать в потоке людей и параллельно обходя каверзные вопросы собеседника. — Так чисто по-дружески, — усмехнулся Чон, не отставая. Валери была сестрой Минхёка, сестрой ученика, с которым всё же хотелось выйти на дружескую волну, чтобы перестать натыкаться на злобный сарказм и леденящее обращение. Поэтому мысль о дружбе с розоволосой девчонкой перспективно замаячила перед Чонгуком. К тому же Валери пока обладала прекрасной чертой характера — она была интересной. — В друзья набиваешься? — хмыкнула, чуть развернувшись, Валери и, не дождавшись ответа, продолжила: — А ты мне денег одолжишь по-дружески? — Так я вроде уже преуспел в этом, — заулыбался довольный Чонгук, снова припоминая день их знакомства. — Ах, да, точно, — бесцветно пробормотала Валери, словно забыв об этом напрочь. — Но если у тебя с этим проблемы, то мне в принципе не жалко, — тут же добавил Чон. Деньги не составляли для него особой ценности с тех самых пор, как он перестал в них остро нуждаться. — Ага, что на этот раз взамен потребуешь — мою почку? Или стой, почку Минхёка? — с иронией полюбопытствовала Тё. — Я может и дура, но не круглая. Так что на одни и те же грабли во второй раз не наступлю. — Кто старое помянет, тому глаз вон, — буркнул Чонгук, закатывая глаз, удивляясь, что такой щедрый поступок смогли так грязно трактовать. Он всё же оставил в руках у левого бизнесмена две тысячи долларов, которые заработал кровью и потом. В прямом смысле. — Кто забудет, тому оба долой, — вернула Тё, в который раз злобно посмотрев на парня через плечо. — Я безвозмездно, если нужно, — искренне предложил брюнет. — Ага, я лет с шестнадцати не верю в безвозмездность таких, как ты, — зашипела Валери. — Таких, как я? — удивленно переспросил Чонгук. Его глаза опасно засверкали. — Это, каких же, Тё? Прозвучало нелицеприятно. — Я на это и на… Вдруг через тьму человеческих тел донесся юношеский возглас, привлекший внимание Валери и заставивший её замолчать на полуслове: — Эй, Тё! Подожди. К ним навстречу несся невысокий парнишка с копной угольно черных волос. Он легко обегал студентов и успел даже нескольким из них помахать. Выглядел очень простенько: черная футболка и темные джинсы, вместе со спортивными кроссовками. Его улыбка была заразительной и широкой, по-особому добродушной, но красивые глаза не были лишены ехидства, то и дело щурились до маленьких щелочек, а слегка заостренный носик иногда мило дергался. Он быстро пересёк коридор и сократил расстояние, добежав до девушки. — Кихён-а! — воскликнула Валери, меняясь в лице и выражая почти космическую радость, учитывая, что Чонгук видел подобное проявление чувств с её стороны впервые. — Ты куда пропала? На звонки не отвечаешь, — заворчал недовольно подошедший, подозрительно щурясь, но заметив незнакомого парня, который его разглядывал, стушевался и замолчал. Тё, ощутив некую тяжесть атмосферы, возникшую вокруг неё, развернулась лицом к Чонгуку. — До свидания, господин Чон, — насмешливо протянула девушка, чуть-чуть поклонившись, и обратилась к Кихёну, которого не собиралась ни с кем знакомить, — пойдём, а то опоздаем. — До встречи, мисс Тё, — не остался в долгу Чон, слегка поклонившись в ответ, и расслышал краткий диалог отдаляющихся от него парня и девушки: — Кто это? — Да так, неважно. Лучше расскажи…

***

Время давно было поздним. За окном розовый закат проникал в помещение сквозь большие окна теплым потоком, а в зале кипела настоящая бурная жизнь спортсменов. Тело ныло от нечеловеческой усталости, потому что к ежедневной тренировке было прибавлено несколько часов захватывающего футбола на уроке физкультуры. Минхёк пытался повторить скоростные переходы от одного удара к другому, но при этом прекрасно понимал, что ему не хватает скорости в ногах. Чонгук старался разнообразить упражнения на передвижение, но они не давали нужного, а главное ускоренного эффекта. Не за горами маячил первый бой, который нужно было выиграть любой ценой. И это понимал и ученик, и тренер. Чонгук мог спросить совета у старика, но как-то не вовремя он снова запропастился. — Ладно, на сегодня нагрузок на ноги хватит, тем более твой футбол, кажется, хорошо тебя помотал, — с натянутой улыбкой заметил Чон, потерев подбородок. — У нас еще есть время, так что покажу парочку приёмов на раскрытие защиты противника. В тех местах, где тебе придётся побывать, каждый научен почти идеально одному — защищаться. Иногда защита может быть настолько плотной, что пробиться через неё, кажется, невозможно. Покажу тебе приемы, которые в некоторых случаях могут помочь. Тэиль, подойди, пожалуйста, удары на раскрытие защиты надо показать, — подозвал Чонгук парня, который уже минуты три прыгал на скакалке. Оба приняли стойку, только Тэиль приготовился защищаться, а Чонгук нападать. — Ты должен провести боковой удар, — Чон провёл скоростную атаку, разломав имитацию защиты Тэиля вмиг, — но при возвращении, постарайся зацепить руку противника и оттянуть её от лица хотя бы на чуть-чуть. Чон повторил движение в замедленном действии, чтобы Минхёк смог всё рассмотреть и запомнить. — Как только опустишь руку, тут же проделай удар по лицу и вернись в стойку, — продемонстрировал тренер, не принося вреда псевдопротивнику, — запомнил? Тё несколько раз мелко кивнул, не совсем уверенный, что сможет повторить такую замудрённую штуку. — Тэиль, спасибо, — Чонгук похлопал парня по плечу, и тот вернулся к серой скакалке, с которой совсем недавно расстался, — сейчас повторим. Зазвонил телефон, который покоился недалеко на тренажерах, и Чонгук, взглянув на экран, коротко бросил «надо ответить» и скрылся в тренерской. Видимо, разговор требовал особой конфиденциальностью. Минхёк решил, что может сделать передышку, и присел прямо на пол, особо не церемонясь и не заботясь о своём внешнем виде. Валери, сидевшая, как цербер на цепи, возле двери, завидев отдыхающего брата и отсутствие постоянно ёрничающего тренера, спрыгнула со скамейки и бодренько подошла к мальчишке. — Устал? — заботливо поинтересовалась девушка, погладив брата по плечу, и словила его недовольный взор, наполненный злостью на всех окружающих. — Ага, — сделав пару глотков воды, хрипло ответил Минхёк и поделился разочарованием года, — никак не могу понять, почему ноги не хотят двигаться. И так и этак пробовал, уф. Валери, посмотрев на брата, отметила, что он действительно устал. Устал стараться, не получая никаких долгожданных результатов, ни лавров, ни даже элементарной похвалы тренера, и вот-вот был готов сдаться, пустить всё на самотёк и отказаться от того, что несколько последних месяцев грело его сердце, даря чувство жизни и приобретенного смысла. Казалась, что судьба наконец-то улыбнулась и ему, но не тут-то было. Солнце оказалось выше, чем мальчишка рассчитывал, и — что стало открытием — для того, чтобы его достать, надо было трудиться. Когда день его первого боя резко начал приближаться, нервы натянулись даже у Валери, не говоря уже про Минхёка. Он волновался и, что не мог сказать вслух, боялся. Боялся, что не достаточно сделал, боялся собственного страха, несобранности, неудач. И ему приходилось скрывать всё это за маской раздражения, привычной холодности, потому что он не привык делиться подобным, не привык делиться собственной болью. Тем более с кем ему было это делать? С сестрой, которую он ни во что не ставил? Об которую вытирал ноги? Но сейчас Валери точно знала, что Минхёк старается помочь ей, старается раскрыться и стать ближе. Теперь не только она делала шаги навстречу, но и он. — Ты что раскис? — поддела она его, щелкнув по носу. — Ой-ой, что я вижу, что я вижу. Кому-то не хватает силёнок? — продолжила девушка раззадоривать брата. Он не умел принимать жалость. К тому же жалость не умела приободрять, а лишь заставляла поверить человека в то, что он действительно несчастен и разбит. Пожалел человека, считай, обрёк его на пожизненное слюнтяйство. Вызов — вот что поднимает людей с колен и заставляет бороться. — Ничего подобного! — за одну несчастную секунду встрепенулся, словно спугнутая птица, Минхёк, даря сестре злющий взгляд. На дне зрачков бурлила обида, потому что он повелся на провокацию. — Давай проверим? — тут же принимая правила игры, вставая на ноги, предложила Валери. Мальчишка немного потупил взгляд, не понимая, что предлагает ему сестра. Подраться что ли? — Я девчонок не бью, — недоумевающее пролепетал юноша, как-то сразу застыдившись своего заявления. Валери громко, открыто, смело засмеялась, вызывая в брате не раздражение или злобу, а тихую щемящую сердце радость, которую он постарался скрыть. — Я не об этом, тугодум, давай в пятнашки? — выражение лица братика стало еще недоверчивее. — Что прямо здесь? — он огляделся на тех, кто, совсем не обращая на них внимания, занимался своими делами. — Да, — радостно кивнула Валери и, сложив губы в трубочку, протянула, — только не в простые, а с особыми правилами? — Так и знал, что здесь есть какой-то подвох, — пробубнил Тё, возводя очи к потолку. — Пф, можешь не соглашаться, конечно, — демонстративно принялась рассматривать собственные ногти Тё, — так и знала, что ты не потянешь. — Ладно, ладно, — согласился Минхёк, — объясняй давай. — Играем в пятнашки, — глаза Валери засверкали нехорошим блеском и голос стал елейным, — не теряя стойки бойца? Предложение озадачило брата с новой силой, и он с минуту не понимал, что именно предлагает ему сестра. Чуть позже сообразив, с заигравшим внутри интересом ответил: — А давай попробуем. Валери подошла к Минхёку на расстоянии вытянутой руки, приняла стойку, схватила его за предплечья и выжидающее заглянула в родные глаза. Брат тоже выставил ноги, как учил тренер, и схватил сестру так же чуть выше локтей. — Поехали, — с азартом произнесла девушка, передвигая ступню. Они закружили по залу под веселый, по детски наивный хохот Валери. Безудержное и славное детство блеснуло красотой, не замечая ни времени, ни произошедших потерь. Они двигались только вперед, пока девушка не сделала шаг назад с разворотом и не прихлопнула ступню брата пяткой. — Эй, так нечестно! — завопил Минхёк, морщась от негодования. — Ну-ну, на ринге ты такого не сможешь сказать, — с долей иронии подметила Валери, и на миг Тё показалось, что в голосе сестры зароился какой-то подтекст, — стойка не потеряна, а это означает один ноль. Давай еще раз. Снова смех девчонки, и вот они уже не только избегают ног друг друга, но и обегают людей, которые встречаются им на пути. — Кто задевает человека, тот автоматически проигрывает, — подливает правил сестра, усложняя задачу не только брату, но и себе. Когда Чонгук вышел из тренерской, он ощутил себя немного взвинченным и натянутым, благодаря разговору с матерью. Она снова остаётся на своей работе на две смены подряд, потому что, видите ли, больше работать некому. День не задался и подкидывал всё больше проблем. Чонгук осмотрелся и непонимающее расценил сложившуюся ситуацию. Ученика нет на месте, его сестра, вечный оккупант придверной скамейки, вспрыгнула с места, и теперь они на пару скачут по всему залу. И только спустя минуту осознанного переваривания информации Чонгук мысленно хлопнул себя по лбу, потому что забыл о таком упражнение. Ещё когда он только начинал тренироваться, они со стариком часами на пару играли в пятнашки. Это отлично развивает скорость ног, которой Минхёку катастрофически не хватает. В далекие шестнадцать, стараясь поспеть за тренером, Чон не заметил, как стал его обгонять, потому интерес к пятнашкам пропал. И они так и остались не больше чем детской забавой. Быть может, поэтому Чон забросил воспоминание о них не в «упражнения на скорость», а в «воспоминания, связанные со стариком». Чонгук прислонился к стене, скрестил руки на груди и довольно стал наблюдать за «детьми», не прерывая их занятия. Уверенность в том, что Валери связана не только с боями, но и непосредственно с залом стала железобетонной. Любопытство кипело внутри Чонгука горячей магмой, прося ответов, хотя бы маленьких зацепок, которые помогли бы ему прийти к истине. Но на деле же Чон и сам не понимал, что проникается каким-то особым чувством, никогда не бывшим ему известным. В нём зарождалась дружеская симпатия, которая была совсем крохотной, неразличимой и легко и быстро подавляемой, потому помарка «разыгравшийся интерес» была ближе всего к правде. Девушка смеялась и действительно наслаждалась игрой. Они обогнули ринг и подползли к знаменитой скамейке, продолжая состязание и не замечая ничего вокруг. Неожиданный слишком громкий хлопок двери вывел пару из равновесия, и они моментально расцепили руки, оборачиваясь на позднего гостя. Яркие, подобно чилийскому перцу, волосы бросились в глаза. Вошедший парень двигался очень вальяжно, нагло, а его острый, подобный игле взгляд выражал только одно — опасность. На нём были черно-белые кроссовки, свободная, обвисшая на мощном теле темная майка и джинсы. Полные, изогнутые в порочном оскале губы повышали его дерзость, намекали на скрытую потаенную жадность. И всё в нем с ног до головы кричало о протесте, об опасности и животной ярости. Он величал себя кем-то действительно значимым, если позволял себе такие выходки. Нежданный гость прошел чуть ближе и с презрением осмотрелся. Атмосфера пропиталась «бензином», стоило уронить искорку, и все находящиеся в зале взлетели бы на воздух, не успев даже проронить имя своего бога. Парень зацепился за самую близкую фигуру, которой оказалась Валери, и спросил: — Малышка, — голос бархат, шепот змеи. — Чон Чонгук который из этих? — парень кивнул в сторону занимавшихся парней. — Иди сам спроси, — бесстрастно ответила девушка, напрягшись. С этим парнем не стоило шутить. — И я тебе не малышка. — Забавно, — незнакомец заулыбался и сделал шаг в сторону Тё, осматривая её не слишком выдающуюся фигурку, — а если ты еще немного подумаешь? Чонгук двинулся вперед, учуяв, что дело неладное и пахнет определенно жаренным. Такие люди не заходят в гости с добрыми намерениями. Особенно бойцы. А Чонгук знал, что перед ним боец. Его выдавали мелочи: взгляд, анализирующий обстановку, сильные руки, неосознанно выступающая левая нога. Он уже наполовину стоял в бойцовской стойке, готовый ринуться в атаку и растерзать зубами собственную добычу. Чон понимал, что дело дрянь. — Чон Чонгук это я, — нагло вторгся прямо перед Валери боец, оттесняя её за спину, и смело заглянул в глаза незваному гостю. Вошедший был немного ниже Чонгука, но нисколько не чувствовал себя ущемленным и лишь еще шире заулыбался. — Так вот ты какой, — почти восхищенно протянул парень, оценивая того, кого искал, — чемпион. Я — Джуро. Как насчет приветствия, если кишка не тонка? — громко, зазывающее воскликнул парень, чтобы слышали все. Это был чертов вызов. Чону не хотелось принимать его, потому что Джуро явно пришел повеселиться, но отказать Чонгук не мог. Он не желал прослыть трусом и тем, кто не сумел поставить на месте одного зазнавшегося паренька. Тем более среди бойцов так было положено. Любой, кто хочет боя, его получает, несмотря на риск вылететь из турнира. Соперникам запрещалось драться друг с другом вне ринга. Единственным, кто мог запретить бойцу, был тренер, которого сейчас в зале не было. Чонгук снова сокрушенно подумал о том, что старик слишком не вовремя пропадает. Готовый согласиться на провокацию Джуро и превратить неприкосновенное место тренировок, товарищеских матчей и спортивного азарта в кровавое поле, Чонгук стиснул кулаки. Вены на его шеи взбугрились, и тонкие синие ветви на руках стали заметнее. Этот парень если всерьёз надумает встать в противоположном от Чонгука углу, то выйдет отсюда только вперёд ногами. — Никаких приветствий! — расталкивая их руками в стороны, вклинилась между парнями Валери, внешне не выказывая никакого страха, но внутренне замирая от собственного голоса. — Это вам, черт побери, не ринг «Зари», — зашипела она, вызывая недоумение и вопросы у Чонгука, который явно не понимал, что она делает. Она активно играла на публику. — Хотите набить друг другу морды, проваливайте на улицу. Джуро жутко засмеялся, видя перед собой препятствие, которое надо было устранить. Раздавить, если потребуется. — Малыш, ты ничего не перепутала? — он ловко и крепко схватил её за руку. Запястье запылало. — Руку убери. Приказ высших инстанций, — сощурив глаза, припечатала она. — Главного тренера нет, за него я. И вот для вас установка. Или решаете свои проблемы вне этих стен или вылетаете из турнира. Ты, — указала девушка пальцем на Джуро, — за дебоширство. А ты, — взглянула она на приятно удивленного Чонгука, — за невыполнение тренерской установки. Джуро убрал руку и прищелкнул языком. — Ты думаешь, что я поверю, что ты за тренера? — снова оценочно оглядел её гость. — Так и скажи, что покрываешь этого ссыкуна… Чонгук дернулся и, резко вытянув руку, схватил парня за майку. Девушка оказалась посередине двух огней. Обстановка накалилась до предела, и вот-вот могло произойти нечто непоправимое. — Повтори, — угрожающе прошептал Чонгук, понизив голос на пару тонов. Он был зол. — Впечатляющая скорость, — нахально расплылся Джуро. — Мальчики, да вы нарываетесь, — вновь с большим трудом отодрала их друг от друга Валери и укоризненно посмотрела на Чона. — Будешь отчитываться перед…тренером. А тебе придется поверить, что пока я за главную. Проваливай. — Заткни её, — предупреждающе попросил Джуро. — Я не вправе спорить с тренером, — Чонгук расценил, что единственная возможность избежать боя — это подыграть Тё. Находящиеся вокруг рассматривали сцену с интересом, некоторые держались до последнего, чтобы не подойти и не помочь с разборками. Все понимали, что Чонгуку крупно влетит от старика, если он допустит этот бой. Приняв душ, переодевшись и схватив спортивную сумку, Тэиль хотел уже попрощаться и направиться домой, но вовремя вспомнил, что хотел пригласить Чона на выходные посидеть по случаю собственного дня рождения. — Слушай, Чонгук, — громко и с ходу начал он, не сразу обратив внимание на незнакомца. Но стоило ему присмотреться, как глаза расширились до нереальных размеров, и Тэиль удивленно воскликнул. — Чимин?