***
Арья бродила из одного угла в другой. Крошечная комнатка, под самой крышей, с чуть заметным квадратом в стене, название которому было окно, приютила в себе одинокую девочку. Каменные, облупившиеся стены, дощатый пол, под коим мыши кишели подобно червям в гнилом мясе. Каждую ночь эти твари вылазили из своих нор через пару имевшихся в полу дыр и сжирали последние несколько крошек ржаного хлеба, что оставались на небольшом прикроватном столике, сколоченном кем-то наспех. Шуршание мелких зверьков было постоянным, и за те две недели, что юная Старк провела в своём новом жилище, она успела свыкнуться с компанией. Научилась не слышать их по ночам, научилась наблюдать за их быстрыми перебежками по комнатке. Временами было любопытно понаблюдать за неприхотливой жизнью серых зверьков. Сейчас же, девочка то и дело останавливала свой взгляд на невысокой дубовой двери. За ней шагов слышно не было, наоборот, там, за пределами комнаты царила тишина. Её Арья не любила больше всего. Она хорошо помнила наставление отца: — «В тишине скрывается враг». Эти слова крошка Старк вспоминала каждый раз, как покидала комнату. Узкие, мрачные, холодные коридоры не внушали девочке доверия. Опасность — именно это чувство царствовало в коридорах Башни Десницы. Стражи не было, лишь крысы, мыши и толстые слои каменной и уличной пыли, вот и вся компания для юной особы.***
Он одержал победу. Станнис же потерпел поражение, и лорд Тайвин стал Десницей короля. Въехав в тронный зал на своём жеребце, который не упустил возможности нагадить на глазах у знатных лордов, Тайвин Ланнистер был провозглашён Спасителем города и назван Десницей Его Величества. Теперь же, устои Красного Замка и его постоянных обитателей изменятся. Об этом подумал каждый, кто хоть немного да знал лорда Ланнистера и его непростой нрав. В первую очередь эта мысль пришла в голову его единственной дочери, Серсее. Королева-мать хорошо знала своего отца и понимала, что теперь править будет он, а не капризы её златовласого сына. Нравилось ли это ей? Возможно, ведь юный властитель был далёк от мудрости и хитрости, что обычно присущи правителям. Стараясь ступать как можно тише, лорд Тайвин вошёл в комнату, где лежал его раненый сын. Комнатка больше походила на небольшой склад, где кто-то хранил ненужные и сломанные вещи, впрочем, так оно и было. Именно в такую комнату королева-мать распорядилась поместить своего младшего, раненого в бою, брата. Женщина ликовала, когда ненавистного ей карлика приволокли и бросили подобно мешку с навозом, на пыльный тюфяк. Серсея ждала его смерти. Ждала, когда же, наконец, слуги объявят ей о том, что позор семьи Ланнистер и убийца её матери скончался. И всё же, лорд Тирион был не таким уж и слабым. Он умел бороться. С момента своего рождения этот человек с недоразвитыми руками и ногами умел противостоять целому миру. И против желаний старшей сестры в том числе. Тайвин медленно приближался к небольшой постели, где лежал Тирион. Бледный с окровавленной повязкой на и без того безобразном лице. Он спал или был без сознания, лорд Ланнистер в этом мало что понимал. Тайвин лишь видел перед собой того самого карлика, который несмотря на свой рост, не побоялся выйти в бой и повести за собой войско. Теперь же он ещё больше изуродован. Кем? Тайвин, конечно же, не знал, да и не хотел знать. Мужчина внимательно всматривался в сына. Через повязку сочилась густая алая жидкость. Кровь медленно, но упорно выходила через рану. Лорд присел рядом на деревянный табурет. В комнате царила могильная тишина. Тайвину это было на руку, он не хотел, чтобы Тирион видел его рядом с собой. Он пришёл на минуту. Скоро нужно будет уходить. Тайвин смотрел. Внимательно изучая того, кого он ненавидит и считает убийцей своей любимой женщины. Мужчина вспомнил тот самый день, когда ранним утром появился на свет его младший сын, а любимая супруга больше никогда не подарила ему свою очаровательную и любящую улыбку. Она умерла, Тирион же, в отличие от своей покойной матери, которую ему не довелось увидеть, каждый день боролся за свою жизнь. Голося на весь замок, напоминая отцу о себе, малыш так и не смог привлечь к себе его внимание. Любви ему не получить, об этом знали все. Движение детской по размеру руки Тириона, мгновенно вернуло лорда Тайвина в реальность. Немного приоткрыв глаза, карлик изо всех сил пытался присмотреться к сидевшему рядом человеку. Чему сам лорд Тайвин рад не был, но отчего-то, остался на прежнем месте. Поступить как юноша и убежать, он попросту не мог. Прежде не убегая с полей сражений, разве он мог убежать из комнаты, где находился его раненый сын, пусть и не любимый им? Нет… — Это сон? — чуть слышно, сквозь боль, прохрипел Тирион. И сразу же прикрыл глаза. Боль не давала возможности посмотреть на того, кто сидел рядом с постелью. Он увидел отца, но что это было? Сон или явь? Тайвин продолжал молчать. — Да, сон, — тут же встав, Тайвин покинул комнату. Медленно, не желая потревожить неспокойный сон сына, он тихо прикрыл за собой дверь. Повторного визита главный Ланнистер делать не собирался.***
Услышав несколько ударов в дверь, Арья сразу же поспешила открыть её. Маленькая волчица не любила тянуть время. — Лорд Тайвин ожидает тебя, — за дверью стоял высокий мужчина, облачённый в доспехи Ланнистера. Арья молча, взглядом изучала представшего перед ней стража. Мужчина не был простым солдатом, это девочка поняла сразу же, по доспехам, чью красоту могли затмить только лишь доспехи Десницы, да и красный плащ говорил о том, что этот человек личный страж кого-то из семьи Ланнистер. — Иду, — сухо произнесла девочка. А внутри всё трепетало. За те две недели, что она прибывала в Красном Замке, они с лордом ни разу не виделись. Их затрапезные беседы оборвались с его уходом в Королевскую Гавань. Была ли Арья рада тому, что лорд вызывает её? Да, но признаться себе в этом она не желала. Стыдилась. Путь от её комнатки до кабинета Тайвина Ланнистера был не таким уж и долгим. Несколько пролётов по винтовой лестнице и ты уже на нужном этаже Башни Десницы. Теперь её занимал лорд Тайвин. Среди тех, кто прибыл с лордом Ланнистером из Харренхолла, Арья так и осталась чашницей старого льва. Проходя по узким и довольно-таки прохладным коридорам башни, девочка старалась приметить каждое отличие от тех коридоров, по коим бродила сама все эти дни. Мрачные и грязные, освещённые и чистые. Высокие арочные двери с яркими позолоченными ручками, металлические подсвечники, по коим медленно стекал горячий воск. Всё это не скрылось от зоркого взгляда волчицы. — Пришли, — страж остановил её перед широкой резной дверью. Нетрудно было понять, кто за ними. На двери были золотые ручки в виде львов. Страж молча посмотрел на дверь. Арья поняла, что должна сама открыть её и войти в кабинет. Для них она ни леди, а простая прислужница лорда. Для северянки это было к лучшему. — Милорд, — войдя в кабинет, девочка по обыкновению поприветствовала лорда. — Как тебе здесь? — не спешно подходя к только что вошедшей девочке, поинтересовался Тайвин. От него не последовало ответного приветствия, как это бывало прежде. Казалось, лорд не желал тратить время на приветствия, а желал поскорее начать диалог со своей прислужницей. — Я видела только свою комнату и коридоры вокруг неё. Больше ничего, — немного удивившись поведению лорда, ответила девочка. Но медлить с ответом она не стала. — Вид из окна? Разве плох? — Тайвин прекрасно знал, где проживает девочка и, какой вид открывается из того крошечного оконца, что было в её комнате. Море — именно его Арья видела сутками напролёт. Видела и слышала. Тайвин удивлённо смотрел на девочку. — Вы имеете в виду море? — Да. Не думаю, что северяне избалованы таким видом. — Настоящий северянин никогда не будет избалован, — уверенным тоном ответила Арья. Покачав головой, Тайвин усмехнулся. Ответом девочки мужчина удивлён не был. — Ты же утверждала, что Нэд Старк был хорошим Хранителем Севера. Разве он не баловал свой народ? — с насмешкой в голосе, поинтересовался лорд. — Я говорила о справедливости, милорд, — не раздумывая, ответила Арья. — Ты ведь из благородной семьи и прекрасно понимаешь, что лорды и крестьяне живут по-разному. Так было, есть и будет. О справедливости здесь стоит позабыть. Именно так жил когда-то и Старк со своей семьёй. Говорят, он любил баловать своих дочерей, — присаживаясь обратно за стол, произнёс Тайвин. — а тебя? Тебя отец баловал? — цепкий взгляд Тайвина остановился на девочке. Арья замерла. — Иногда. Мужчина недоверчиво усмехнулся. — Тогда присаживайся и поужинай вместе со мной. Расскажи, что произошло за это время, что ты здесь. Почему тебе не нравится море? — наполнив свой кубок ароматным вином, поинтересовался лорд. — Что мне должно в нём нравится? — присев за стол, спросила Арья. — много серой воды, разгоняемой ветром, вот и всё. Что в нём красивого и необычного? — Я так понимаю, что тебя интересует только оружие, я прав? Арья улыбнулась. От слова «оружие» глаза девочки наполнялись азартом. — Да. — Красота природы тебя никогда не интересовала? — Нет. Меня вообще красота никогда не интересовала. А вас? — юная волчица вопросительно посмотрела на удивлённого её вопросом лорда. — разве вас она интересует? — Смотря чего. Я думаю, что красота играет не главную, но всё же важную роль в жизни человека. — Красивых девушек охотнее берут в жёны? Так? — И это тоже, — сквозь смешок, ответил мужчина. — но согласись, красота имеет место и на войне. — К чему она там? — отправив себе в рот первый кусок тушёной утки, проговорила Арья. — на войне главное умение владеть мечом, — прожёвав мясо, добавила девочка. Она говорила то, что считала истиной. У этой особы правда была своя, впрочем, как и у сидевшего напротив неё мужчины… — Я видел, как ты смотрела на мои доспехи. Они нравятся тебе? — лорд Тайвин изобразил что-то вроде улыбки. Он давно хотел задать этот вопрос, но всё никак не мог подобрать время, а иногда просто забывал. Арья внимательно смотрела на Тайвина. В кабинете воцарилась тишина, и лишь изредка в комнату доносились отголоски крика чаек, шум морских волн и лай придворных псов. Что она могла ему ответить? Солгать? Зачем, ведь лорд Тайвин прекрасно знал, что его доспехи очаровали девочку. — Да, — опустив глаза, ответила северянка. — Чем? — Они красивы. Величественны. — Завтра отправишься к портнихе, она сошьёт тебе новый костюм, — произнёс лорд, будто не услышав ответа своей прислужницы. — я смотрю, красота тебя и вправду не заботит, раз ты ходишь в этом отрепье, — с долей недовольства заключил Тайвин. — У меня не было возможности одеться как… — девочка резко осеклась. Отчего-то она возмутилась, услышав из уст лорда «отрепье». Стало обидно. Она не желала слышать от Тайвина таких слов в свой адрес, тем более с таким недовольным видом, какой был на лице мужчины. — Как настоящая леди?! — продолжил Тайвин. — ну, договаривай. Арья молчала. На её языке застыло именно это слово «леди» — именно его она и хотела сказать, хоть северянка и не относила себя к настоящим леди, а сказать она хотела именно это. Забылась. Запуталась. Постоянная ложь с её стороны выматывала девочку. Придумывать каждый день что-то новое, изворачиваться, уходить от колких вопросов лорда, всё это должно было когда-нибудь закончиться. Но разве таким образом? — Как требует это место, — взяв себя в руки, ответила девочка. Снова ложь. Тайвин кивнул головой, но его взгляд не сходил с юной особы, которая сидела напротив него. Всё в той же мальчишечьей тунике, которая больше походила на мешок с прорезями для рук и головы. Серый, затёртый платок, который прикрывал тонкую шейку девочки. Мужчина прекрасно изучил свою прислужницу. Он всегда отличался умением разбираться в людях, даже если те прикладывали все свои усилия, дабы казаться не теми, кем являлись на самом деле. Вот и его прислужница была как раз из таких, хотя сам лорд прекрасно знал, к какому роду относиться его чашница. — Кто учил тебя так мастерски лгать? — уверенным тоном, разрезая кусок сочной прожаренной птицы, поинтересовался Тайвин. — на Севере для этого держат особых учителей? — лорд вопросительно смотрел на девочку. Тело словно проткнули острой пикой. Арья понимала, что на этот раз уйти от ответа не сможет, и ей придётся ответить лорду Тайвину. Он продолжал смотреть на неё в ожидании ответа на свой вопрос. Ответ должен последовать, Арья это прекрасно понимала. Он ждал, изучая её своим соколиным взглядом, и лишь изредка шевеля уголками своих тонких скупых губ. Старый лев и маленький волчонок, молча, в тишине, желали рассмотреть друг в друге нечто тайное, скрытое от посторонних глаз. — Жизнь, — уверенно ответила девочка. Продолжать лгать? Арья не видела в этом никакого смысла. По вопросу лорда нетрудно было догадаться, что он знает правду. Но что будет дальше? Что предпримет этот человек, зная, кто прислуживал ему всё это время? — Многие бывалые воины могут позавидовать твоей выдержке и отваге, Арья Старк, — взяв в руки кубок, полный вина, произнёс Тайвин. — Когда вы узнали, кто я? — будто ничего не случилось, спокойно поинтересовалась северянка. Чем только удивила главного льва. Тайвин ожидал увидеть в чашнице испуг, но ничего подобного не случилось. Арья уверенно смотрела на своего собеседника. — Петир Бейлиш, — смакуя вино, ответил лорд. — Не удивительно, — встав из-за стола, проговорила Арья. — эта тварь никогда не упустит своего. Жаль, отец не смог перерезать ему глотку, — сжав кулачки, перед глазами девочки стоял Бейлиш. Тот, кто не понравился ей, как только она увидела его. Арья не доверяла тем, кто постоянно улыбался и разбрасывался льстивыми словами. Таким людям маленькая волчица не доверяла. — И что теперь вы будете делать? — Ты сестра моего врага, — не мешкая, ответил лорд. — и я, мог бы обменять тебя и твою сестру на Джейме, — продолжил Тайвин. — но делать этого я не стану, — уверенным тоном заявил он. — Я сообщу твоему брату, о том, что ты жива и, что теперь ты — моя воспитанница. Оцепенев от услышанного, Арья могла лишь смотреть на подошедшего к ней лорда Тайвина. Думать, что это шутка, девочка не могла, ведь лорд Ланнистер был далёк от такого. Этот человек всегда говорил то, что собирается делать. И менять своих решений он не умел, и не желал этому учиться. — Зачем вам это? — прошептала Старк. — Посмотрим, что ответит твой брат, — проигнорировав вопрос девочки, произнёс Тайвин. Вопрос северянки остался без ответа. Да и что он мог на него ответить? Правду? То, что он не желал отправлять эту девочку обратно к её семье? Он видел, наблюдал и подмечал, что эта северянка подобна простому комку глины — лепи то, что пожелаешь. Ошибался ли он? Где-то Тайвин Ланнистер был прав, маленькая волчица нуждалась в наставнике, но подходил ли хитрый лев для одинокого волчонка? Мог ли Ланнистер быть наставником и опорой для той, которая презирала его дочь и внука, да и сам он не желал уступать Молодому Волку и про себя мечтал уничтожить войско Робба Старка и завладеть непокорным Севером? На все эти вопросы ответ был один — время, лишь оно могло показать, что выйдет из того, что задумал глава дома Ланнистеров. — Я буду вашей пленницей? Так? — не унималась Арья. — вы будете держать меня при себе, до тех пор, пока вам это будет выгодно. Как собачонку? После же, вы избавитесь от меня. Я права? Мой брат должен будет следовать вашим приказам, чтобы я осталась жива! — уже не спрашивая, а утверждая, воскликнула девочка. — Завтра я напишу письмо твоему брату, — строгим голосом, заявил лорд. Арья поняла, что отвечать на её вопросы Тайвин не собирается. Он так решил. — После я смогу прочесть его? — тихо, почти шёпотом, пролепетала девочка. Она смогла взять себя в руки и попытаться успокоиться. Арья понимала, что возмущением от Тайвина Ланнистера добиться желаемого просто невозможно. — Да. А сейчас ступай к себе, — опустив голову и принявшись изучать какую-то бумагу, ответил Тайвин. — Добрых снов. Он промолчал, но его пристальный неотрывный взгляд не сходил с закрытой снаружи двери. Тайвин слышал удаляющиеся шаги девочки и понимал, что его поступок шокирует его детей и двор в целом, но льва не должно интересовать мнение овец! Именно так думал глава дома Ланнистеров. Тайвин желал завершить этот удивительный набросок и сделать из него настоящий шедевр. Он хотел видеть её рядом с собой, именно такую, какая она есть на самом деле — настоящей. Уверенную в том, что большинство девочек дуры, умеющую обвести вокруг пальца сотню солдат, жаждущую новых знаний, всё это подкупало старого льва. Возможно, в маленькой волчице он видел себя прежнего? Того, который тоже когда-то мечтал, любил и жаждал справедливости по отношению к своему дому и семье в целом?