Игры Разумов. Шторм возвращается с Севера.

Таксист ехал долго и медленно, то и дело сворачивая в извилистые лондонские улицы, пока на табло медленно набегали километры. Мимо медленно проносились довольно унылые серые пейзажи — Лондон осенью представляет собой весьма плачевное зрелище. Шерринфорд прислонился лбом к стеклу, погружаясь в пучину своих мыслей. Прикусив костяшку пальца, мужчина закрыл глаза, пытаясь успокоиться. В голове проносился поток мыслей — о прошлом, о настоящем, о будущем, однако голова неизменно возвращала к одному — к моменту, когда все пошло не так. Снова и снова в голове проносились укоры матери, крики отца и ледяной голос Майкрофта, не собирающийся его щадить. На этом моменте он вздрогнул, мотнув головой и отгоняя воспоминания. Сейчас совершенно не время для подобных мыслей. Совершенно. Упрятав их поглубже в голову, он перевел взгляд на дорогу. Эта часть Лондона, покрытая старой брусчаткой, была ему совершенно не знакома. Машина мелко тряслась, а дома становились все старее и старее. Будто в унисон с домами старее становились и жители — медленно брели по своим делам старушки, а старики сидели у своих домов с палочками и, похоже, дремали. Однако этот район скоро закончился, и все скрылось. Прошло не более десяти минут, и машина мягко затормозила и остановилась. Расплатившись с водителем, Холмс вышел из машины. Оглядевшись, он прищурился, отдернул полы пиджака и после надел солнцезащитные очки. Почти подойдя к двери, Шерринфорд кинул взгляд на ступеньки. Судя по их состоянию, его брат был действительно востребованным, а квартира на Бейкер-стрит 221Б — популярной. Можно было предположить, что в хороший день (разумеется по меркам Холмсов) здесь бывает и по 10 человек. Часто они стоят на нижней тупеньки, очевидно решаясь идти или нет — здесь наиболее сильно видно, как стерся бетон и образовалось даже некое углубление. Чуть выше, у самой двери возле стены, образовалось темное пятно — вероятно, люди часто опираются рукой там, собираясь с мыслями и формулируя свою проблему, а также преодолевая последние страхи. Шерринфорд тихо засмеялся. Это так напоминало его самого. И он просто тянул время. Тянул время, потому что элементарно боялся. Вздохнув, он потер переносицу двумя пальцами и закрыл глаза. — Наверное, пройдет еще 15 лет, а я все так же не буду готов. Преодолев себя, он шагнул и несколько раз постучал. Практически сразу же на пороге появилась невысокая пожилая женщина. Открыв дверь, она улыбнулась гостю, окидывая его взглядом. — Вы, наверное, клиент? Шерринфорд кивнул, улыбаясь в ответ. — Что-то вроде того. Лицо женщины моментально преобразилось в удивленно-восторженное, словно она сама не ожидала положительный ответ на вой вопрос. — О! Проходите, конечно же, вы очень вовремя. Раздевайтесь, а я предупрежу его о Вас. Ему как раз позарез нужно новое дело — знаете ли, после того ужасного случая здесь так тихо… К счастью, конечно, но не для всех, Шерлоку это ужасно не нравится, да…- задумавшись над последним, она на секунду прервалась, закусывая губу и перебирая в руках полотенце, которое держала на плече. Очнувшись, она подняла голову, улыбаясь. — Извините, давно не было гостей, и я совершенно отвыкла. Знаете, все эти ужасные события делают людей подозрительными. Уф, до сих пор дрожь берет, — она передернула плечами, качая головой. — Ну же, не стойте, проходите.Он будет рад. Шерринфорд кивнул, разуваясь и снимая очки. В это время миссис Хадсон (сомнений, что это она, у него не возникло) довольно бодро для своих лет стала поднимать по лестнице, окликая Шерлока. Люди — а судя по звукам, там их было двое — что-то говорили наверху, один из них ответил и пошел к двери. Не дожидаясь, пока домохозяйка спустится, Форд сам стал подниматься наверх. Интерьер второго этажа был практически аналогичен первому — тот же старый, но вполне себе уютный стиль в темных тонах. Вскоре он оказался у двери. Уже когда он собирался взяться за ручку, дверь вдруг открылась, и они столкнулись с Шерлоком лицом к лицу. Он значительно изменился — перед Шерринфордом предстал взрослый, уверенный в себе человек, с цепким взглядом серых глаз, которыми он сейчас внимательно изучал самого Форда. От скулы к шее тянулся длинный шрам, который, хотя и побледнел, все еще был относительно свежим — вечно напоминание о недавних трагических событиях. Он был все таким же худым, сухим, как и несколько лет назад, когда впервые появился на фото в газетах. Домашний халат был не новым, но очень ухоженным и аккуратным — видно, что хозяин явно его любил. Однако в нем, как и в том пухленьком мальчишке, мечтающем стать пиратом, все так же осталась ты россыпь непослушных кудрей на голове. Эта деталь заставила Шерринфорда чуть заметно улыбнуться. Не успели они что-либо произнести друг другу, как сзади появились женщина и невысокий мужчина средних лет, в котором Холмс-старший признал Джона Ватсона. Выступив вперед, миссис Хадсон показала на Форда, улыбаясь. — Вот, я же говорила, что пришел клиент, презентабельного вида мужчина, наверняка что-то интересное. Развеет твою скуку, Шерлок. Шерринфорд осознал, что молчание затянулось и протянул руку. Холмс пожал его в ответ, не спуская взгляда с Форда. — Почему Индия? — Потому что можно быть невидимым, оставаясь у всех на виду. Да и их культура мне всегда нравилась. — Примерно этого я ожидал. Джон вышел вперед, вставая рядом с Шерлоком и скрещивая руки на груди. — Вы знакомы? — Более чем, — Шерлок прищурился, усмехнувшись. — Позвольте представить вам моего брата — Шерринфорда Холмса. *** Привычный черный чай может показаться порой просто шедевром, особенно если до этого в течении 15 лет пить некую пародию на него. Практически мгновенно перед мужчинами на низком столике появились сахарница, свежие ароматные печеньки и тонко нарезанные лимон. Видимо, миссис Хадсон была более, чем в духе. По крайней мере Шерринфорд ей явно пришелся по душе, так что она совершенно не спешила покидать комнату, упорно подпирая косяк двери (само собой, потом можно будет хотя бы сходить к соседке и рассказать ТАКУЮ новость. Жизнь даже на Бейкер-стрит порой была очень скучна). Джон же, напротив, ее дружелюбия не разделял. Он молча сидел прямо напротив Шерринфорда, периодически бросая на последнего подозрительные взгляды, которые последний упорно игнорировал. Шерлок привычно откинулся на своем кресле, закинув ногу на ногу и закрыв глаза. Со стороны могло показаться, что он вообще отключился от происходящего. Миссис Хадсон, не желая больше оставаться предметом декора, подошла к столу, напоминая о себе. — Мальчики, не хотите ли еще чего-нибудь? Шерринфорд поднял голову, улыбаясь, держа в руках одну из печенек. — О, нет, спасибо, все просто прекрасно. Очень вкусно. Знаете, после Индии ваш чай просто превосходен. Я так скучал по этому всему. А печенье! Такого там сроду не найдешь. Пожилая женщина довольно расплылась в улыбке, подходя ближе и кладя руку на спинку кресла, в котором сидел гость.  — О, да вы мне просто льстите! Спасибо, порадовали старую женщину. Так вы были в Индии! О, а почему? Очень интересно. Шерлок! — она повернулась, с укором глядя на младшего Холмса. — Ты никогда не говорил про своего брата. — Потому что мой брат — международный преступник, высланный из страны и скрывающийся 15 лет. Так себе тема для разговора. В комнате повисла тишина. Шерринфорд медленно поставил чашку на стол и вздохнул. — Уверяю вас, все не так плохо. Тем более моя ссылка закончилась больше пяти лет назад, если уж на то пошло. Преступник — громко сказано. Тем более доказано так и не было. — Это никак не отменяет того факта, что это был ты. — Не тебе меня укорять, Шерлок. Не ты ли убил Джеймса Мориарти? Шерлок повернулся, встретившись с ним взглядом. На несколько секунд повисла гнетущая тишина, во время которой два брата неотрывно смотрели друг на друга. В этот момент как никогда сильно было понятно, что они родственники. Несмотря на полное различие во внешности, их повадки выдавали Холмсов сразу — сложенные руки в молитвенном жесте, цепкий пронзительный взгляд и напряженная линия губ. Они сканировали друг друга, пытаясь прочесть и понять. Спустя пару минут Шерлок все же ответил. — У меня не было выбора. — Его не было и у меня. Ты слишком мало знаешь. Рядом кто-то кашлянул, привлекая внимание, и Холмсы повернулись, переводя взгляд на Джона. Тот выпрямился и приподнял голову. Обернувшись к Форду, он заговорил. — Не хотел бы показаться бестактным, но, если я правильно понял, Вас выслали из страны сроком на 10 лет, а после Вы могли вернуться. Однако Вы продолжили проживание в одном из городов Индии. И сейчас Вы здесь. Так зачем Вы здесь? Все спокойно и никаких происшествий не было уже очень давно. — Вопрос весьма уместен, доктор Ватсон. Более того, уверен, что он мучал не только Вас. Это была просьба нашего старшего брата — Майкрофта Холмса. Поэтому я здесь. — Но ведь же… Форд вздохнул, невольно взглянув на Джона тем взглядом, который последний называл «типичный взгляд Холмса на идиота». — Да, доктор, он умер. И несмотря на мою ссылку, мы не прекращали общение, связываясь и списываясь минимум раз в неделю. Так что я никогда не был оторван от мира. Да, Шерлок, не очень жаль, что с тобой так вышло, — (Шерлок кивнул, призывая продолжать) — Майкрофт, как я уже и говорил, звонил мне последнюю неделю. Потом он пропал недели на две, а потом стал звонить совсем редко. Когда он отправил последнее сообщение, было слишком поздно. Там уже просил после приехать к тебе.— взглянув на Шерлока, он добавил. — Я ничего не мог сделать. Шерлок кивнул, одной рукой потирая висок, закрывая глаза. — Это было его решение. Старший брат спас всех нас. Никто ничего не мог сделать. — Мне правда жаль. — Мне тоже. Что ж, миссис Хадсон, полагаю, Вы уже изрядно погрели уши и удовлетворили свое любопытство. Хочу напомнить, что Вы собирались на свидание с одним клерком, о чем я могу судить по вашему платью, однако совершенно забыли об этом. Советую все-таки сходить и скоротать время. Старая женщина возмущенно цокнула, после фыркнула что-то вроде: «Невыносимый мальчишка!», однако начала собираться. Буквально через полминуты ее уже не было. За столом остались сидеть трое. Джон все так же не спускал глаза с Форда, однако смотрел уже не так подозрительно. Шерлок поднялся, проходя вдоль комнаты.  — А теперь расскажи главную причину, по который ты здесь. Прошел год со смерти Майкрофта, но ты объявился только сейчас. Можно сделать вывод, что что-то произошло или произойдет. Говори при Джоне спокойно, ему можно доверять. Шерринфорд критически окинул Джона взглядом, но никак не прокомментировал последнюю фразу Шерлока. — Поверь, брат мой, выехать из страны, в которой ты скрывался так долго — не такое простое дело. К тому же я все это время исполнял волю нашего брата — я собирал информацию. Майкрофт послал меня с целью помочь тебе, я не мог заявиться с пустыми руками. К тому же, — он на секунду помедлил, прикусывая губу. — Мы не виделись 15 лет. Я должен был подготовиться. Что ж, чтобы понять тебя, чтобы найти больше информации, мне всего лишь необходимо было начать читать блог Джона — к счастью, найти его было задачей несложной. Этим я и занимался последние полгода. Я изучал все, до чего только мог дотянуться: ты, Джон, Мориарти, ситуация в правительство, публичные скандалы и необъяснимые исчезновения. Я шел за тобой по пятам, раскрывая дела, не выходя из той халупы, которую я привык называть своим домом. — Тогда Вам должно быть известно про недавние события и Джеймса Мориарти в них, — Джон подпер голову рукой, кладя на колени одну из подушек. — Об этом не писали особенно, но упоминания были. Шерринфорд усмехнулся, отходя к окну и засовывая руки в карманы. Прежде чем ответить, он оглядел все вокруг, чуть прищурившись. — Джон, найти можно, что угодно. А если обладать хоть каким-то интеллектом, то можно увидеть и всю картину полностью. Это не было сложно, — развернувшись, он посмотрел на Шерлока. — Ты застрелил его на кладбище? — Верно. — Вот об этом не писали. Мне было интересно, прав ли я. Похоже, что все-таки прав. Ты сделал огромную ошибку, брат мой. Шерлок повернулся к нему, нахмурившись и внимательно вглядываясь в лицо Шерринфорда. — Что ты сейчас сказал? — Ты обрек всех нас верную гибель. Восточный ветер не унесет нас. Но Шторм с Севера уничтожит каждого. — С этим можно поспорить. Его можно предотвратить. Форд усмехнулся, качая головой. — Боюсь, уже слишком поздно. *** — Я все могу объяснить! — выставив руку вперед, Шерринфорд попытался коснуться матери, но та лишь отдернула руку, делая шаг назад. Рядом с ней возник его отец, мгновенно отгораживающий женщину собой. Лицо его было непроницаемым, а взгляд потухшим. Шерринфорд сидел на полу с окровавленными руками, выставив их перед собой, дрожа при этом всем телом. — Пожалуйста… Пожалуйста, выслушайте меня. — Шерринфорд, тебя предупреждали уже. В этот раз ты перешел черту, — покачав головой, отец закрыл собой мать, медленно уводя ее прочь. Вдалеке послышались звуки сирены полицейской машины. По лицу у Шерринфорда одна за другой катились слезы, тело пробивал озноб, заставляя зубы мелко биться друг об друга. Подняв взгляд в последний раз, он увидел, что перед ним стоит Майкрофт. — Майки, скажи, что хоть ты веришь мне. Прошу тебя. Майкрофт промолчал. Начинался дождь. Первые крупные, холодные капли падали на землю, разбиваясь. Майкрофт открыл зонт, укрываясь под ним. Форд не сдвинулся с места. Дождь капал ему на лицо, смешиваясь со слезами и скатываясь на землю. Начался ливень. Кровь на руках превратилась в кровавые разводы, некрасивыми узорами стекающими на землю. Послышался звон — на землю упал нож. Шерринфорд закрыл лицо руками. В звук дождя примешались звуки останавливающейся машины и сирены. Хлопнула дверь — и кто-то подошел к Шерринфорду, потянув его за локоть. Он не сопротивлялся. Поднявшись, встретился взглядом с Майкрофтом. На его лице была боль и… презрение? — Поверь мне, брат. — Мне жаль, Шерринфорд. Убийство нельзя понять. Мужчина подскочил в кровати с громким криком. Раскрыв глаза, он судорожно попытался отдышаться. Сердце билось так, словно до этого он переплыл океан по меньшей мере. Сглотнув, он рукой потер левую сторону груди, шикнув от боли. Прикусив губу, он выдохнул сквозь зубы, мотнув головой. Пролежав в кровати еще 15 минут, тщетно пытаясь уснуть, Холмс пришел к выводу, что это провальная затея. Он сел в кровати, опустив ноги на пол и пару минут просто бездумно рассматривая ворс ковра. Такого не было давно. Очень давно. Зажмурившись, он потер переносицу, поднимаясь. Шерринфорд медленно пошел в ванну, на ходу пытаясь избавиться от навязчивы мыслей. От воспоминаний. Проходя мимо часов, он взглянул на циферблат — 4:27. Замечательно. Просто замечательно. Разбитый день ему гарантирован. Холодная вода окончательно прогнала остатки сна и помогла проснуться. Вздохнув всей грудью, Холмс распрямился, делая элементарные упражнения. Почувствовав себя чуть лучше, он вытер лицо и волосы полотенцем, выходя из ванной. Ноутбук упорно не желал вытаскиваться из-под груды вещей, разобрать которые у Шеррифорда не было ни времени, ни желания. Развалив одну из куч, он все-таки выудил потрепанную Тошибу, укладывая ее себе на колени. Несмотря на свою старость, откликнулся он сразу, зажигая монитор и довольно громко вибрируя при загрузке. Не сдержав улыбку, Холмс погладил ноутбук по крышке. Вспомнить это имя было легко — пальцы сами написали его в адресной строке. Проведя по волосам пятерней, он внимательно стал просматривать результаты поиска. Генри Эдвард Грант Внизу высветилось около 100 различных сайтов и адресов, доминирующим числом которых был адрес его фирмы — «GrantSave», предлагающих 1000 и 1 лекарство с любого конца света по доступной и выгодной цене. Кликнув по официальному сайту, Шерринфорд разу ж увидел видео интервью, в котором на стоп-кадре красовалось лицо основателя компании. Усмехнувшись, Холмс развернул его на весь экран, запуская. В кадре практически сразу появился высокий мужчина средних лет. Он был приятной наружности, с правильными чертами лица, довольно-таки высоким лбом. Каштановые волосы идеально ровно уложены в модельную прическу, на руке красовался Ролекс, а костюм явно был не из дешевых. Однако весь его образ приятного человека портили несколько узковатые губы, поджимая которые, он принимал вид мелочного и злого человека. Однако, видимо зная такую особенность, в кадре он забылся всего раз. Заняв место напротив молоденькой журналистки, он по-хозяйски огляделся, закинул ногу на ногу и улыбнулся, обнажая ряд идеальных зубов. Стрельнув взглядом в экран, он поправил очки, наклоняя голову. — Прежде чем мы начнем интервью, я бы хотел сказать, что очень рад Вас видеть на нашем сайте и в нашем магазине. Это говорит о Вашем хорошем вкусе и о нашей хорошей работе. Благодарю. А теперь перейдем к вопросам. Я так и вижу, как этой милой даме хочется спросить все, что можно и нельзя. Что ж, — он засмеялся, а позже смех подхватила и молодая интервьюер. — Спрашивать можно все. У меня нет секретов, — в доказательство он развел руки, выгибая бровь. Девушка несколько поерзала, открывая свой блокнот и прикусывая кончик ручки. — Что ж, мистер Грант, как известно, Ваша фирма является ведущей на рынке по производству и продаже лекарств последние десять лет. Как Вам удалось этого добиться? — О, как я и говорил, будут вопросы, которые можно и нельзя. Этот скорее из разряда вторых. Но я открою свою тайну! — облизав губы, он сложил руки в замок, глядя в камеру с улыбкой. — Ни для кого ни секрет, что эту фирму основал еще мой покойный отец. Мне же она перешла по наследству. Сначала дела шли, скажем так, не самым лучшем образом. Однако со временем мы расширили наши горизонты, привлекая к сотрудничеству страны ближнего и дальнего Востока, Запада, США, Японию и многих других стран. Наши клиники теперь по всему миру. — Хорошо, мистер Грант, но почему Лондон? Вы здесь всего полгода, но уже наделали столько шума — все эти пресс-конференции, благотворительные фонды и мероприятия с детьми из детского дома не могут не удивлять. Чего Вы хотите? Славы, признания, богатства? Мужчина откинулся на кресло, махнув рукой на девушку и поморщившись. — Бросьте, право! Мне не нужны ни слава, ни призвание, а денег у меня и так предостаточно. Все это с единственной целью — помочь людям. Я ведь очень добрый человек. Самое главное, чтобы люди поправлялись. Вслушайтесь только в название! Оно созвучно с Великим Спасением (Grand Save — прим.). Я лечу человечество от болезней. Я — это великое спасение. Что до деток, — он прижал руку к груди, закрывая глаза. — Я их просто обожаю. Я сам родом из холодной Норвегии — северный ребенок, который видел много страданий. Что ж, цель моей жизни — облегчить страдания окружающих. — Вы не перестаете удивлять, мистер Грант. О Вашей щедрости ходят легенды, но то, что я сейчас вижу — больше, чем они все. Но все-таки Вы не ответили: почему Лондон? — О, — он усмехнулся, проводя пальцами по волосам и снимая очки. — На Лондон у меня всегда были большие планы. Я просто ждал. Сейчас мне кажется, что этот город готов. — Звучит очень амбициозно. Как вы видите будущее Вашей компании? — Грандиозным. Это если в одном слове. А вообще — увидите. Думаю, мы отлично сработаемся с этим городом. — Будем надеяться. Думаю, на этом стоит закончить. Они оба поднялись и пожали друг другу руку. Кажется, она спросила что-то еще, но на этом видео закончилось. Шерринфорд еще пару мгновений посмотрел в темный экран, обдумывая все. Между бровей у него залегла складка, а само лицо было довольно-таки напряженным. Прокрутив сайт вниз, он наткнулся еще на несколько десятков фотографий Гранта на всевозможных мероприятиях. На каждой из них он был самим образцом доброжелательности, щедрости и милосердия. Криво усмехнувшись, Ричард Холмс переключил вкладку, открывая почту и забивая адрес Шерлока. Прикрепив видео, он сделал маленькую приписку: «Что думаешь?» Ответ пришел буквально через десять минут — на минуту дольше, чем длилось само видео. «На Бейкер-стрит через час. Забегаловка внизу работает с 6 утра.» Прочитав, Шерринфорд кивнул самому себе и закрыл ноутбук. Сна не было и в помине. Не желая терять время, он начал собираться. А на другом конце города Шерлок Холмс лежал на диване, смотрел в потолок и улыбался. — Игра никогда не кончается. Это новый ход. В Игру, Шерринфорд, в Игру!