***
Жизнь и обучение в Куантико всегда казались Лексе чем-то неземным, но, столкнувшись с приземленной реальностью, она поняла, что все оказалось не таким радужным, как предполагалось. Около тридцати человек обучались на ее курсе, но преподаватели настойчиво напоминали о том, что выпускников останется около половины, и это только в лучшем случае. Подобные перспективы щекотали нервы и заставляли держаться изо всех сил. Чтобы поступить в Куантико, Лексе пришлось отучиться на криминальной психологии пару лет, чтобы иметь преимущество при поступлении, а также не обошлось без курсов спецподготовки, чтобы быть в отличной форме. Время поступления в академию ФБР было поистине адовым, и кроме кучи тестов Лексе пришлось сдавать физическую подготовку, и проверку ее родословной, и даже небольшое собеседование с использованием детектора лжи. Каждые два месяца, когда в Куантико набирали новую группу, из сотни желающих попадали лишь пару десятков, и все это благодаря тщательному отбору. «Имеются ли у вас правонарушения, мисс Грин?» «Ваш отец был подозреваемым в гос.измене, почему мы должны вас взять, мисс Грин?» «Какие цели вы преследуете, желая обучаться в Куантико?» «Вы уже познакомились с потоковыми претендентами, сидящими в коридоре? Что можете о них рассказать?» «Почему именно криминальная психология?» Вопросов было слишком много и иногда казалось, будто они вообще не имеют никакого отношения к девушке, но та все стерпела, не подав и вида о том, что ее что-то не устраивает. Ее первой соседкой стала Кэролайн Паркер, такая же темноволосая девушка со смуглой кожей и ореховыми раскосыми глазами. Несмотря на то, что Лекса не приехала в Куантико ради феноменальной дружбы, да и в целом не очень тянулась к каким-либо взаимоотношениям, с Кэролайн они поладили сразу. У той было также образование психолога общего профиля и плюс ко всему курсы парамедика, за что Грин безумно уважала свою соседку. За короткое время они достаточно сблизились, по крайней мере для того, чтобы ходить на совместные ланчи, в бассейн и тренироваться в паре. Людей было много, и они все были такими разными и уникальными, что у Лексы кружилась голова, от осознания всех этих различий между ними. Несмотря на общую загруженность в виде лекций и тренировок, времени на психоанализ было достаточно, чтобы брюнетка с упоением разгадывала своих однокурсников, ища их сильные и слабые стороны, пока она не столкнулась с подобным заданием на одном из уроков. Тогда ей впервые не дали присутствовать в паре с Кэролайн, а будто специально приставили с Кларк Гриффин. Лекса практически не общалась с ней. Еще с первого дня знакомства, когда Грин приметила, как та вовсю флиртует с одним из их одногруппников, брюнетка сделала вывод, что не хочет иметь ничего общего с той, что пришла сюда ради любовных утех. Но если раньше Лексе казалось, что Кларк не замечает ее и вовсе, то, оказавшись с ней в паре, она поняла, что была не права. И только их взгляды пересеклись, Лекса уловила, как глаза Гриффин демонстративно закатываются, а этот едва уловимый щелчок языка и вовсе вывел ее из себя. Кларк будто всем своим видом показывала, что не желает работать с Грин. И это было взаимно. — Так, какие у тебя скелеты в шкафу? — уже вечером спросила Кларк, останавливаясь у раскрытой двери в комнату Лексы и самодовольно ухмыляясь, будто бы уже успела нарыть целый чемодан компромата на девушку. — Ты скучная, Гриффин, — медленно повернувшись на стуле, протянула брюнетка. — Прояви смекалку что ли, а не спрашивай меня об этом в лоб. — Уж поверь мне, после того, как я предоставлю список твоих слабостей, будь уверена, что ты расплачешься и побежишь к своему папочке. Что-то неприятно резануло по сердцу Лексы, но ни один мускул так и не дрогнул на ее лице. Кларк не могла знать о их маленьких интервенциях, когда Грин была еще ребенком, но вполне могла откопать информацию о том, что ее отца подозревали в государственной измене и из-за подставы кем-то из сослуживцев его уволили. — Кларк, для того, кто метит в ФБР, ты слишком предсказуема, — Лекса говорила с такой интонацией, словно уже составила послужной список слабостей Гриффин. — Ты настолько желаешь быть впереди планеты всей, что из тебя так и сочится вся эта желчь и зависть. Все еще не можешь смириться, что я уделала тебя тогда на борьбе? Пожалуй, Лекса ошиблась, посчитав, что это был первый раз, когда они с Кларк работали в команде. Первый раз был в первый же день их тренировок, до того момента, как Грин скооперировалась в команду с Кэролайн, а Кларк прыскала своим ядом во все стороны. Ее лидерские качества проявлялись сразу, даже можно опустить тот факт, как она вешалась на парней. У Кларк была хватка, это грех не признать, но все-таки по физической подготовке она чуточку уступала Лексе, так что сойдясь с ней в тренировочном бое, раз за разом оказывалась поверженной и прижатой к полу. Очевидно, Кларк это не нравилось. Все перевернулось с ног на голову после того задания с определением слабостей друг друга. Гриффин поработала недурно, тут не поспоришь, так что Лекса лишь молча могла согласиться с ней, хотя раздражение почему-то переполняло ее. «Не терпит быть второй, скорее вылезет из кожи вон, чем уступит кому-либо». — Почему это мое слабое место? — возмутилась Грин, когда мистер Джефферсон, их преподаватель, зачитывал резюме. — То, что вам кажется вашими достоинствами, вполне можно использовать против вас, всячески провоцируя. Кларк права, манипуляция тобой, Лекса, может заключаться в том, чтобы поставить тебя в заведомо проигрышную ситуацию, но чтобы ты старательно пыталась доказать обратное. И вновь этот щелчок языка, раздражающий Грин до глубины души. Ей хотелось тотчас раскрыть рот блондинки и, схватившись за ее язык, с силой потянуть на себя, чтобы та больше не вздумала ее дразнить. И стоило Лексе оставить эту мысль, приходя в чувства и слушая резюме по другим студентам, как в конце занятия мистер Джефферсон озвучил новость, от которой по спине девушки пробежался холодок. — В коридоре вас ждет обновленный список ваших соседей по комнате. Пора научиться уживаться с теми, кто вам не нравится. И, будто бы совершенно случайно, взгляды Лексы и Кларк пересеклись, рождая между собой настоящий атомный взрыв.***
Ричард Уэст — заместитель директора ФБР, прилетел первым же рейсом из центрального офиса в Вашингтоне и уже к вечеру, когда протоколы с места события были собраны, а показания свидетелей задокументированы, в Чикагском офисе было решено провести летучку по делу Бёрнса. К удивлению Лексы, Бёрнс младший не присутствовал — ни как сын погибшего, ни как человек, который теоретически метит в новое начальство управления. До папочки ему, конечно, было далеко, но все же. Грин мало верила в то, что Майкла действительно могут назначить, он много слонялся по офису без дела, бывало, заигрывал с коллегами и в целом подавал не слишком-то много перспектив на развитие управления, но как-то, сидя в баре, он не мог не похвастаться тем, что его отец сможет помочь ему с этой задачей. Если со стороны казалось, будто бы ФБР являлся одним из самых честных органов, где нет этих "семейных продвижений", то, находясь внутри бюро, многие понимали, что ожидание далеко от реальности. В любом случае, Майкл Бёрнс не присутствовал вместе со всеми, зато Кларк Гриффин, которой Лекса была совершенно не рада, восседала прямо напротив нее, с серьезным видом изучая бумаги и то и дело отвлекаясь на мобильный.***
— Если ты не забыла, я работаю в управлении национальной безопасности, — фыркнула Гриффин, когда Лекса кинула на нее такой взгляд, словно ребенок с соседней детской площадки попал на место преступления. — И что? — сложив руки на груди, Грин и не думала уступать это дело. — И то, что убийство начальника одного из штабов напрямую с этим связано. Меня просили держать свой отдел в курсе дела. — Ну, судя по твоей заторможенной реакции, я без труда могла бы сама держать твой отдел в курсе, — цокнула языком Лекса, ровно так же, как это постоянно делала Кларк. И тогда-то она разозлилась. Ее кулаки сжались, а кожа лица чуть покраснела. Гриффин ненавидела, когда Лекса тыкала ее лицом в промахи, словно маленького котенка. Они были в абсолютно равном положении. — Нравится тебе это или нет, меня мало волнует, я должна ознакомиться с материалами, которые вы успели собрать, — и, видя, как Лекса собирается возразить, Кларк добавила. — Это приказ Уэста. Из-за этих неудобств, что Гриффин теперь обитает в Чикаго, они должны работать вместе. И, пожалуй, Лекса недовольна таким раскладом. Несмотря на то, что офис для всех подразделений был единым, Кларк и Лекса практически никогда не пересекались, а если такое и случалось, то они настойчиво делали вид, будто не заметили друг друга. Удивительно, проучиться одиннадцать недель в Куантико и все еще не питать друг к другу нежных чувств, но ведь это совершенно не повод для близких отношений, так? Остальные студенты, впрочем, также не были слишком близки, но, по крайней мере, не избегали друг друга и не делали вид, что не знакомы. Лексе было плевать, что думает о ней Гриффин, она слишком много болтала и от нее так и несло неприятностями, так что Грин вообще смутно понимала, как Кларк все еще держится в ФБР. После окончания академии Кларк отправили в Вашингтон, где она работала в главном офисе все в том же управлении национальной безопасности, но после каких-то событий, ее перевели в Чикаго. Лекса прекрасно помнила тот судьбоносный день, когда ее напарник Энтони буквально подлетел к их рабочему месту, нараспев протягивая: — Ты ни за что не поверишь, что я наделал, Лекса! — Только не говори, что ты раскрыл дело Питера без меня! — напряглась та, отставляя кофе подальше. — Лучше! — просиял тот, наклоняясь ближе. — Я покупал кофе и случайно столкнулся с девушкой, вылив на нее немного… — Я чего-то не понимаю, или ты радуешься тому, что пролил на бедняжку свой кофеин? — нахмурилась Лекса, не улавливая причину перевозбуждения напарника. — Определенно радуюсь, — заговорщицки прошептал тот, оглядываясь по сторонам. — В общем, мы познакомились и оказалось, что она сама из ФБР и ее только что перевели из Вашингтона! Она такая… сногсшибательная, Лекса! — Надеюсь, она не из нашего отдела? А то я чувствую, что мне придется сменить партнера, и, в конце концов, помни, отдел обеспечения равных служебных возможностей следит за нами. Казалось, что последняя фраза была чем-то вроде страшилки, потому как Энтони сразу стушевался и вжал голову в плечи, обиженно сжимая губы. Отдел служебных возможностей был весьма строгим, поэтому очень внимательно относился к тому, чтобы при приеме на работу в ФБР и продвижении по службе не было какой-либо дискриминации, а женщины-сотрудницы не подвергались «сексуальным домогательствам» со стороны сослуживцев. В любом случае, Энтони не был одним из тех парней, кто таскается за каждой юбкой. — Она в правом крыле, отдел национальной безопасности. — Ууу, шутки с ней плохи, — ухмыльнулась Лекса, и больше они об этом не разговаривали. Грин прекрасно помнила и тот день, когда кто-то из парней в бюро также заикнулся о новенькой в соседнем крыле. Их офис был достаточно большой, но текучка кадров была такой минимальной, что слухи о новых агентах тут же разлетались по всем отделам. И вот, когда Лекса спустилась в кафе на ланч, краем уха она услышала, что ребята вновь перешептываются о той самой новенькой. «Наверное, она действительно фантастическая, раз все без умолку говорят о ней», — подумала Грин с легкой улыбкой и медленно обернулась в ту сторону, куда смотрели два ее сослуживца. Ее сердце тут же пропустило удар, а в грудной клетке неприятно завибрировало, когда в нескольких метрах от себя она заметила не просто хорошенькую девушку и отличного агента, а очень похорошевшую… Кларк Гриффин. Лекса буквально ощутила, как кусок мяса застревает у нее в горле, и что-то идет явно не так — громкий кашель разносится по столовой. Блондинка будто в боевой готовности подняла голову на источник шума, и какое-то время на ее лице действительно наблюдалась растерянность, которая несколькими секундами позже сменилась сладкой улыбкой. Ведь попасть в одно управление и тем более в один офис — практически нереально, особенно, учитывая абсолютно разные сильные стороны Кларк и Лексы. Их пути не пересекались со времен Куантико, и вот, когда минуло практически четыре года, Гриффин так беззаботно появляется в Чикаго. «Идиотизм», — подумала тогда Лекса, начиная смеяться. — «Идиотизм чистой воды. И что они все в ней нашли?» Грин тут же отвернулась, приводя себя в чувства и твердо решая, что офис слишком большой, для того, чтобы им с Кларк можно было как-то пересекаться. Так и случилось — Кларк работала в Чикаго уже около двух месяцев, но встречались они лишь около трех раз, включая тот самый первый. В основном это происходило в кафе, на ланче, но, проанализировав во сколько Гриффин обычно трапезничает, Лекса нарочно не появлялась внизу в это время, сводя их пересечения к минимуму. И вот тебе, получите — распишитесь. Кларк будет вести дело о Бёрнсе. Лекса не могла сохранять спокойствие от своего негодования, раздраженно перелистывая бумаги по делу и вполуха слушая, как Гриффин что-то докладывает Уэсту. Впрочем, летучка закончилась также быстро, как и началась, и на основе имеющихся данных, зацепиться за что-то было крайне трудно. На все поиски зацепок было дано всего пять дней, из-за чего Лекса почувствовала поднимающуюся панику — дело пахло глухарем. Одним из тех, в котором куда ты ни ткнись — не получится. Убийца явно понимал, к кому шел и как следовало к этому готовиться. Это определенно не было незапланированным убийством, это было продуманное, расчетливое преступление, которое предательски пахло глухарем. Когда Уэст всех распустил, Энтони тут же поехал в полицейский участок, чтобы просмотреть видео с камер наблюдения, а сам велел Лексе ехать домой и хорошенько выспаться перед новым днем. Вяло перебирая ногами, вымотанная тяжелым рабочим днем, Грин уже и позабыла о существовании Гриффин, которая практически тут же нагнала ее, преувеличенно бодро сообщая: — Кажется, нам вновь придется работать вместе! Как в старые добрые времена… Не найдя в себе сил на язвительные ответы, Лекса лишь коротко кивнула, оставаясь максимально безразличной, и прямиком направилась к своей машине.***
Расследование по убийству Эрона Бёрнса застопорилось на втором же дне работы. Камеры слежения ничего не дали, в этом убедилась и сама Лекса, когда записи переслали прямо в офис ФБР и они с Энтони вновь пересмотрели их. В 18:42 Эрон зашел в свою квартиру и закрыл дверь, ни до этого, ни после убийства никто не был замечен около его квартиры, а с утра, как и рассказала миссис Энн, она пришла к нему домой, и спустя семь минут прибыла полиция. — Окей, какие еще у нас могут быть варианты проникновения в дом? — спросил Энтони, выключая воспроизведение. — Записи целые, так что вариант отключения камер отбрасываем. — Через задний двор, — задумчиво протянула Лекса, поглаживая волосы. — Но никаких следов взлома также не обнаружено, что говорит о том, что скорее всего убийца без преград зашел в квартиру. — Подделать ключи под нужный замок сейчас не проблема, а учитывая, что работал профессионал, у него явно могли быть нужные связи, — закончил мысль напарник. — Я позвоню в бюро, уточню, что у нас по отпечаткам. Может, что-то удалось распознать. Но все было тщетно. Лекса вскипала на ровном месте, мечась от этой безысходности. Майкл, сын умершего начальника, опустив голову, сидел над какими-то бумагами, и Грин, дабы не терять времени, тут же подошла к нему, приглашая его в переговорную. Он оставался последним, с кем они не поговорили. — Лекса, ты всерьез думаешь, что если бы я что-то знал, я бы не сообщил вам? — скривился тот, оскорбленный таким недоверием, хотя и понимал, что процесс опроса ближайших родственников обязателен. — Куантико научил меня никому не доверять, Майкл, без обид, — по-доброму улыбнулась Грин, присаживаясь напротив за переговорным столом. — Я думал, что в Куантико нас учили как раз тому, чтобы доверять друг другу. — Нас учили доверять своему чутью, это другое, — пожала плечами она, выкладывая перед собой белый листок бумаги и ручку. — По правилам процедуры я должна предупредить тебя о том, что наш разговор записывается на камеру. — Да-да, я в курсе, давай к делу, — небрежно кивнул головой тот, явно чувствуя себя неуютно. — Когда ты в последний раз виделся с отцом? — Позавчера на смене, мы вместе закончили рабочий день и ехали в лифте. — У него все было в порядке? Он не жаловался на какие-то неприятности, или было ли в его поведении что-то подозрительное? — Нет, наша работа и так не самая спокойная, но он всегда сохранял свою голову холодной. Все было как обычно. Мы вышли из лифта и разошлись по своим машинам. — Это был ваш последний разговор? — Да. — Как ты думаешь, были ли у твоего отца люди, которые потенциально могли бы его убить? Майкл глупо заулыбался, почесывая свой затылок. — Лекса, мой отец был начальником ФБР в Чикаго, у него были тысячи потенциальных людей, которые хотели бы его убить. — Я спросила про возможность, а не желание. Его убил профессионал. — Слушай, я не знаю… Конечно, наверняка кто-то мог, или же он мог нанять кого-то. С этим помыслом мог быть совершенно любой человек. У него были сотни дел. Я много слышал о том, как часто заключенные выходят из тюрем и желают мстить и… — Не нужно строить догадки, Майкл, - сухо сообщила Лекса, глядя тому в глаза. - На этом достаточно, мы закончим допрос.***
Прошло несколько дней, а зацепок так и не появилось. Лекса запросила из архива несколько последних дел, которые вел Бёрнс, но и это ничего не принесло. Атмосфера накалялась, и, сидя в кафе перед стопкой папок, Грин чувствовала, что зашла в тупик. И возможно, пролистай она эти материалы еще раз двадцать, она бы что-то и придумала, если бы только ее взгляд не упал на Кларк, внезапно оказавшуюся в углу столовой. Блондинка сидела на подоконнике, глупо хихикая и общаясь с одним из коллег. И что-то в тот момент будто щелкнуло внутри Грин, заставило ее оживиться и вспомнить о том, что над этим убийством она работает не одна. Ее грудная клетка загорелась огнем, а пальцы мелко затряслись. Пока она из кожи вон лезла, пытаясь найти хоть какую-то зацепку, Кларк прохлаждалась с сослуживцами! Рывком встав из-за стола, Грин, не контролируя свои действия, решительно приближалась к Гриффин, желая отвесить той пару комплиментов по поводу ее работы. Обычно Лекса была сдержана и спокойна, но Кларк, так просто забивающая на дело особой важности, выводила ее из себя. Воздуха в легких катастрофически не хватало, но, стоило Лексе приблизиться к блондинке, слова легко сорвались с её губ: — И что, по-твоему, ты делаешь? — О чем ты говоришь? — довольная улыбка тут же сошла с губ девушки, а ее взгляд и движения стали такими ленивыми, и кулаки Грин отчаянно зачесались. Она уже и забыла каково это: укладывать Кларк Гриффин на лопатки. — Если ты не в курсе, мисс «я-опоздаю-везде-но-не-забуду-пофлиртовать», то мы все еще не сдвинулись с мертвой точки в расследовании, и мне бы очень хотелось, чтобы ты не занималась им вообще, но, так как твое имя все еще привязано к этому делу, сделай хотя бы вид, что ты работаешь. — Ух, а ты чего так завелась? — довольно оскалилась Гриффин, которая тут же поняла, что соскучилась по их милым перепалкам в академии. — Ты мне сейчас напоминаешь Лексу с последней недели в академии, которая так и не оставляла попыток учить всех и быть главной звездой курса. — Знаешь, мы в этом похожи, Кларк, — впиваясь ногтями в ладонь, чтобы не повысить голос, произнесла брюнетка. — Ты все та же Гриффин с первой недели, с комплексом неполноценности и желанием лечь под любого… — Лекса, достаточно! — подоспевший из ниоткуда Энтони буквально схватил напарницу под руку, уводя от предстоящей драки. Подобные накалы страстей случались нечасто, но никто не удивлялся тому, что некоторые из коллег хотели проявить себя лучше друг перед другом. Однако с Лексой такого не бывало. Никогда. И когда Энтони проводил ее до уборной, чтобы она остудила свой пыл, она внезапно осознала, насколько раздражительной становится рядом с Кларк. Та будто выбешивает ее одним только существованием. И если через столько лет после окончания Куантико они вполне бы могли все забыть, то этого определенно не случилось.***
— Энтони, мы должны настаивать на закрытии этого дела, — сидя после запланированного совещания по делу Бёрнса, Лекса чувствовала себя разбитой. Никаких зацепок так и не удалось обнаружить, что показывало всеобщую картину не в очень хорошем свете. Мужчина сидел и в очередной раз пролистывал дела Эрона, пытаясь найти хотя бы что-то, за что можно было зацепиться, как за спасательный трос. — Нужно посидеть над этим чуть дольше. — Ты знаешь, что я не из тех, кто сдается так просто, но это дело совершенно безвыходное. Сколько у нас таких лежит в архиве? Нужно закрывать. Но Энтони был упрям ничуть не меньше Лексы, они практически ссорились прямо в офисе. Лекса не видела смысла продолжать расследование, а Шилдс полагал, что у них все еще есть шанс, хотя все его попытки найти хоть что-то новое оставались тщетными. И вот, когда давление Лексы о закрытии дела стало невыносимым, он, чтобы хоть как-то уберечь немного времени, предложил: — Давай проверим мафию Коломбо. — Я видела, что Бёрнс занимался их делом, но основная их часть находится в Нью-Йорке, ты действительно считаешь, что они представляют опасность? — Лекса чуть нахмурила брови, сомневаясь, что это рациональное решение. — Мы просто понаблюдаем, хорошо? Я займусь компьютерными поисками, а ты с Кларк проследи за их домом, может, что-то наклюнется. — С Кларк? — переспросила брюнетка, и ее брови вопросительно поползли вверх. — Ты, вероятно, шутишь, да? Стебешь меня, как тогда, когда сказал о том, что работаешь здесь нелегально. — Слушай, Лекса, — мужчина заботливо положил руки на ее плечи и дружелюбно улыбнулся. — Я не знаю, что между вами происходит, но ты сама прекрасно понимаешь, что так быть не должно и это непрофессионально. Я впервые вижу тебя такой! Будто бы в вечно сосредоточенной и здравомыслящей Лексе Грин она каким-то образом пробуждает кучу эмоций… — Негативных эмоций! — внесла правку девушка, заерзав на стуле. — Но знаешь что? Ты прав. Я не буду вести себя как маленькая девочка и устраивать тебе истерики из-за того, что по личным причинам мне не нравится агент Гриффин, потому что я профессионал и… В общем, я поняла тебя. Поеду к дому Коломбо и установлю слежку. Если что звони. Когда Лекса сообщила Кларк о том, что она должна поехать с ней к дому мафии, та не сопротивлялась. Не выбрасывала свои колкие фразочки, не закатывала глаза и даже не цокала языком, что было верхом неожиданности. Всю дорогу они ехали молча, Гриффин бездумно переключала станции радио и, вероятно, пыталась найти нечто особенное, но в итоге, досадно вздохнув, остановилась на какой-то ретро музыке. Прибыв к нужному дому, Лекса остановилась на перекрестке прямо перед поворотом, откуда отлично просматривался вход в дом и внушительный гараж, благо что перед машиной было достаточно зеленых насаждений и она не бросалась в глаза. Пока Грин внимательно наблюдала за домом, параллельно пролистывая все сведения о банде и о том, что нарыл на них Бёрнс, Кларк бесстыдно рассматривала машину брюнетки, щупая сидения и продолжая щелкать приемник. — А тачка у тебя ничего, — призналась Гриффин. — Со вкусом. — Может, займешься делом? — холодно отозвалась Лекса, протягивая листы с информацией. И на какое-то время в машине действительно повисла тишина, разбавляемая лишь шелестом бумаги и тихой музыкой, наполняющей салон, и Грин уже было подумала, что вот он — рай, но, не успела она насладиться этим ощущением, Кларк вновь возмущенно заерзала на месте. — И зачем мне это читать? Как по мне, выглядит как обычное дело среднестатистической банды, а их около десятка крупных в Америке и тысячи мелких. Я не думаю, что Коломбо представляли какую-то опасность жизни Бёрнса. Подумай сама, убрав его, они ничего не решали, и их дело не прекращало своего действия. ФБР все еще следит за ними. Лекса не хотела этого признавать, но Кларк была права, и это тоже нервировало. Для Грин преследование мафии было таким же бессмысленным занятием, как попытка отыскать иголку в стоге сена, и, по правде говоря, она даже не знала, зачем согласилась на это. Быть может, где-то в глубине души она неистово жаждала справедливости и наказания для того, кто совершил убийство Бёрнса. Он был одним из тех, кто целиком и полностью был предан своему делу, в нем был даже излишний фанатизм, и он был слишком хорош для того, чтобы так заканчивать свою жизнь. — И чего мы ждем? — вновь повторила вопрос Кларк, спустя пять минут напряженного молчания. Это выглядело так, будто Лекса игнорировала ее, но на самом деле, та просто не знала, что ответить на справедливое замечание Гриффин. — Я не знаю, черт подери, — не выдержала Грин, оборачиваясь к блондинке лицом. — Ты можешь просто помолчать? Но вот, Кларк не выдержала, и в тягучей, неприятной тишине раздался этот ожидаемый щелчок языка. — Я тебе никогда не нравилась, — протянула Гриффин с такой интонацией, словно обвиняла Лексу в чем-то плохом. — Почему? — Ты мне не нравилась? — искренне усмехнулась брюнетка, окончательно теряя интерес за слежкой. — Да неужели?***
С тех пор, как Кларк и Лексу поселили в одну комнату, Лекса чувствовала себя не в своей тарелке, мечтая как можно реже пересекаться с Гриффин. Почти все свободное время вне тренировок и занятий она проводила с Кэролайн. Кэролайн Джеймс, в отличие от Кларк, была спокойной и рассудительной, но не лишенной чувства азарта и желания веселиться, проще говоря, Кэр не была занудой. Они много болтали о Куантико и желании работать в ФБР, заседали в библиотеке, изучая криминалистику, а по вечерам сидели в одной из комнат и просто наслаждались уютной атмосферой. И когда выбор комнаты падал на комнату Лексы, Кларк, конечно же, не могла оставить это без очередного комментария. — О, сиамские близняшки решили снова уединиться. Мне выйти или включить музыку погромче? — издевалась Гриффин и, в принципе, даже не знала, как была права. Права хотя бы в том, что Лексу привлекали девушки. Однако Грин отказалась озвучивать это каким-либо образом в академии, поскольку ее сексуальная ориентация не была чем-то привилегированным или, напротив, угнетенным, это то, что было только ее, и не должно было касаться кого-либо еще. Леон, еще один друг Лексы, с которым она проводила не меньше времени, чем с Кэролайн, правда, признался Грин сразу, чтобы та не смела в него влюбляться, поскольку тот предпочитал мужчин. И Лекса смеялась, правда, долго смеялась, а потом, внезапно став серьезной, торжественно поклялась: — Клянусь, что ни при каких на свете обстоятельствах я не влюблюсь в тебя, Леон Уивер, — и для убедительности подняла правую руку вверх. Даже несмотря на то, что Леон был ее хорошим приятелем, Лекса не собиралась говорить ему о том, что она на его стороне баррикады, по крайней мере, до тех пор, пока это не станет действительно необходимым. Грин не была из тех, кто скрывался, и если бы у нее спросили: «Лекса Грин, ты лесбиянка?», она бы ответила честно. Вот только спустя пару недель обучения в Куантико, Кэролайн, кажется, не приходилось объяснять о своих предпочтениях. Лекса была свято уверена в том, что понять многие вещи можно не разговаривая о них, и то, как Кэр смотрела на нее — с этим всепоглощающим пониманием и уважением, говорило девушке о многом. И когда Кларк очередной раз решила задеть Лексу, Джеймс беззлобно усмехнулась. — Ничего личного, Кларк, но, кажется, у тебя это какая-то больная тема, или ты просто ревнуешь? — Ничего личного, Кэролайн, но, кажется, она мечтает затащить тебя в свою постель. Лекса почти прыснула от смеха, действительно не понимая, почему Гриффин прикопалась к ней. Они с Джеймс не делали ничего такого, на почве чего можно было бы подумать, что брюнетка питает к ней какие-либо чувства или тем более мечтает уложить ту в свою постель. Конечно, спорить с тем, что Кэролайн была до безумия красива и обаятельна — бесполезно, но, не дай она нужных сигналов о своей заинтересованности, Лекса бы даже не стала думать об этом. — А, может, я совершенно не против этого, — самодовольно хмыкнула Джеймс, и Кларк мгновенно вспыхнула, рывком вскочив на ноги со своей кровати. — Меня сейчас стошнит, — демонстративно заявила она и вышла из комнаты, оставив дверь открытой. Угнетающую атмосферу в комнате растворил заливистый смех Кэролайн и Лексы. На протяжении всего обучения Грин старалась снисходительно относиться к характеру Гриффин, к ее колким выпадам и раздраженно раздувающимся ноздрям. Казалось, Кларк все делала демонстративно, но проявляла это исключительно перед Лексой: демонстративно прикрывалась в раздевалке, когда взгляд брюнетки выискивал кого-то из одногруппников, но на пути оказывалась Гриффин, демонстративно делала вид, что увлечена прочтением судебной медицины, когда Лексе требовалось что-то спросить, Кларк умудрялась даже демонстративно самостоятельно вставать, когда девушка подавала ей руку, после того как та падала на маты во время боя. Но лучше всего у Кларк получалось демонстративно крутить романы, в этом она могла бы получить лучшую оценку. То, какое представление она устраивала перед Лексой каждый раз, когда та попадалась на это вновь и вновь, определенно стоило премии Оскар. Бывало, когда Грин лежала совершенно без всякого дела, она думала о том, почему все это вообще происходит? Почему Кларк ведет себя подобным образом и всячески старается задеть Лексу. Первое, что приходило в голову брюнетки, — зависть, Гриффин была действительно одержима своим результатом и практически не терпела никакой конкуренции, она усердно старалась и просыпалась раньше, чтобы сходить в бассейн или на тренировку, что в целом было весьма похвально. Но, уступи Лекса ей, кончилось бы все на этом? Неужели все дело лишь в сумасшедшем желании быть первой? — Ну и чего ты тут расселась? — в своей привычной манере закатила глаза Кларк, появившись в проеме их комнаты. — Вообще-то мистер Джефферсон ждет нас всех в аудитории. Судя по всему, твоя очаровательная подружка тебя не предупредила. — Кларк, слушай, — лениво вставая с постели, Лекса больше не могла игнорировать эту проблему. — Я все никак не пойму, какого черта ты цепляешься ко мне по всякому поводу и еще умудряешься приплетать сюда Кэролайн. И тогда Гриффин улыбнулась. Так по-доброму широко, что Лекса подумала о том, будто чего-то не понимает в психологии поведения человека. — У тебя комплекс героя, — объяснила блондинка, пожимая плечами. — Это когда ты во всем стараешься быть самым лучшим, но во всех бедах, во всех критических ситуациях ты будешь обвинять себя. Знаешь, сколько телевизионных шоу использует таких героев? Я ненавижу их. — То есть вся проблема в том, что тебе не нравятся какие-то сериальные герои? — скептично улыбнулась Грин. — Да нет, проблема в тебе и в том, что тебя все идеализируют, все хотят с тобой подружиться, все мечтают работать с тобой в паре, и это чертовски отвлекает от реальной работы. Мы пришли сюда, чтобы стать лучшими спецагентами ФБР, а не копаться в песочнице в поисках друзей, которые помогут построить тебе замок. Лекса очень хотела промолчать на этот бессмысленный выпад в ее сторону, правда, очень хотела, но что-то заставило ее прибавить шаг и, обернувшись в сторону Кларк, буквально прошипеть: — Ты права, раздвигать ноги всяко проще, чем пытаться сблизиться с кем-то по-настоящему. — И что же тебе знать о настоящей близости? — парировала Гриффин, однако неприятный осадок остался у нее на сердце, мешая свободно дышать и делать вид, что это нисколько не задело ее. Возможно, неосознанно и не совсем прямолинейно, Лекса сумела нащупать больное место Кларк, а Кларк, в свою очередь - больное место Лексы, так что брюнетка, не оборачиваясь, прибавила шаг, оставляя за собой Гриффин.