***
Лекса сидела на углу кофейни в машине, отчитываясь начальству по тому, что им удалось откопать, когда Кларк открыла дверь, залезая внутрь. В ее руках, на небольшой подставке, дымился ароматный кофе, заботливо купленный в разгар работы. Гриффин молча выжидала, пока напарница закончит разговор, тем временем медленно потягивая кофеин и наслаждаясь прекрасным солнечным днем, что выдался в Детройте. К удивлению блондинки, их отношения с Лексой медленно, но уверенно налаживались, и почему-то, находясь рядом с ней, Кларк уже не чувствовала жгучей ненависти или обиды, затаившейся еще со времен Куантико. Тогда, много лет назад, что-то действительно личное и глубокое задело ее до глубины души, когда в попытке поцеловать Грин было так безразлично отказано, и сколько бы раз Кларк ни пыталась пережить это, смириться с этим досадным недоразумением, у нее так и не получалось. — Где мой сахар? — внезапно оживилась Лекса, наконец, повесив трубку. — Тебе нужно употреблять меньше сахара, дорогая, — расплылась в улыбке Кларк без всякого злобного подтекста. — Ты ведь не хочешь прибавить в таких шикарных бедрах? — Тебе обязательно быть такой сукой? — закатила глаза брюнетка, выдергивая свой стаканчик из держателя. — Ты же знаешь, что я ненавижу пить кофе без сахара. — Ты говоришь так, будто мы состоим в браке несколько лет и я обязана об этом помнить! Можешь сходить за ним сама… — Проще было вообще сходить самой, — фыркнула Грин, резко выходя из машины. Кларк не понимала перемены в ее настроении, но обижаться не стала. Вероятно, какие-то дурные новости или начальство не в духе, так бывает, поэтому девушка закрыла на это глаза, терпеливо дожидаясь напарницу. Через пару минут Лекса вернулась, залезая в машину и окидывая Гриффин таким взглядом, словно та продала всю ее семью. — У тебя что-то случилось, или ты просто возомнила себя королевой драмы? — мягко поинтересовалась блондинка, как только они тронулись с места, спеша к казино, чтобы поговорить с Брайаном. — Ничего. — Слушай, мне жаль, — пожала плечами Кларк, не отводя взгляда с брюнетки. — Я совсем забыла про чертов сахар, но неужели это такая веская причина, чтобы обижаться на меня? — Проехали, — выдохнула Лекса и, обернувшись в сторону подруги, едва заметно улыбнулась. Кларк искренне надеялась, что Грин перестанет дуться на нее и все останется по-прежнему, ведь они только стали делать эти небольшие шаги навстречу друг другу. Дабы не ехать в угнетающей тишине, Гриффин даже постаралась быть дружелюбной и завести разговор, который, к ее удивлению, Лекса восприняла весьма положительно, словно забыв о недавнем инциденте. Через полчаса они уже смеялись над одним из знакомых и его идиотскими шутками, которые он продолжал рассказывать из года в год, и Кларк почти ощущала какую-то близость с брюнеткой, в то время как Лекса вообще не могла поверить в то, что это вообще происходит, что она едет в одной машине с Гриффин и искренне смеется вместе с ней. Темы менялись одна за другой, и в какой-то момент обе не заметили, как перешли к воспоминаниям о Куантико, о том, какими они туда пришли и какими вышли, и вот, спустя четыре года, жизнь их заносит в какой-то Детройт, где они вынуждены допрашивать своего одногруппника. Внезапно перестав смеяться, Кларк задумчиво закусила губу, почему-то полагая, что удобней момента для этого не будет. — Вы с Кэролайн… — Гриффин чуть замялась, понимая, что это вообще не должно волновать ее, но настойчивое желание узнать правду так и не покидало ее в течение длительного времени. — Вы встречаетесь или типа того? Лекса тут же обернулась с вопросительным выражением лица, словно это был последний вопрос, который она ожидала от блондинки, но, тем не менее, она задала его, а Грин не находилась с ответом. Где-то внутри все затрепетало и неприятно сжалось. Лекса даже не знала, как описать эти чувства, как объяснить Кларк ту сложную ситуацию, которая до сих пор не особо укладывалась у нее в голове. — Я думала, тебе очень неприятна эта тема, — задумчиво протянула она, все еще надеясь, что Кларк решит свернуть этот допрос. — Просто решила внести ясность, потому что в Куантико вы были довольно близки, и я подумала… Гриффин чуть осеклась, боясь сказать что-то не так, и вопросительно взглянула на брюнетку. Она и сама не могла понять, отчего эта тема не дает ей покоя, и какое-то смутное чувство терзает ее изнутри, вызывая то ли маниакальный интерес узнать правду, то ли ревность, то ли желание оказаться на месте Паркер. Это было совершенно не ее дело, и тем более Лекса не обязана была ей отвечать, но почему-то Грин все же заговорила, и в ее голосе скользнуло едва заметное напряжение. — Все сложно, — монотонно протянула она, стараясь не выглядеть слишком озадаченной этой темой. — Мы не встречаемся, и, можно сказать, что скорее друзья с привилегиями… — То есть секс без обязательств? — уточнила Кларк как самый очевидный вопрос в мире. — Хорошо разбираешься в этом? — подколола Лекса, усмехаясь. — Мы просто не усложняем то, что есть, секс для нас обеих лишь разрядка, которая не несет за собой романтической привязанности и всякого рода обязательств. — Значит, Кэролайн тоже осталась в Чикаго? — Нет, по распределению она попала в Нью-Йорк, но приезжала несколько раз по заданиям в Чикаго, и как раз сейчас находится там, или уже уехала, я не уверена… Кларк понимающе кивнула, замечая, как вовремя они подъехали к зданию казино и тема сама собой сошла на нет. Ее пальцы мелко дрожали и, вероятно, это было не из-за того, что они собираются допрашивать Брайана, а в самом низу живота осело настойчивое желание побыть в шкуре Паркер, чтобы понять, каков он, секс с Лексой? От подобных мыслей Гриффин моментально вспыхнула, заливаясь стыдом и смущением, и, благо, что Лекса уже вышла из машины, не видя этого выражения лица блондинки.***
В обед в казино всегда было довольно тихо. Тусклые лампы освещали огромное помещение, в котором разливался старый американский джаз, и Кларк, войдя внутрь, почувствовала себя героиней лучших фильмов Голливуда. Бармен, которого Лекса видела несколько дней назад, все так же стоял на своем месте, протирая и без того чистые стаканы, и, в какой-то момент заметив знакомое лицо, улыбнулся. Тут же подойдя к мужчине, брюнетка облокотилась на стойку, облизывая пышные губы. — Привет, сладкий, не подскажешь, где я могу найти своего друга Брайана? — Как не помочь такой красотке, — подмигнул тот, глядя куда-то за спину Грин. — Кейн, к тебе тут пожаловали милые леди, ты - счастливчик! Обернувшись, недалеко от себя Лекса заметила Брайана, и нужно отдать должное — выглядел он превосходно! Черный строгий костюм с бабочкой и ярко алый платок, выглядывающий из кармана пиджака. Таким ни Лекса, ни Кларк не видели его никогда. Легкая улыбка на его губах тут же переросла в удивленный округлившийся рот, и Брайан мгновенно застыл на месте, переключая взгляд с одной девушки на другую. — Кларк, Лекса? — возбужденно вобрал воздух тот, делая поспешные шаги к ним навстречу. — Какими судьбами? Как поживаете? Тысячу лет не видел вас! Казалось, будто Кейн был искренне рад увидеть своих бывших одногруппниц, он широко улыбался им и даже обменялся объятиями. Сердце Кларк защемило еще сильнее от понимания того, что Лекса сейчас выдаст всю правду о том, зачем они явились, и какая-то частичка прежней хорошей дружбы с мужчиной заставляла Гриффин чувствовать себя неловко. — Пару недель назад убили Эрона Бёрнса, нашего начальника ФБР в Чикаго, — начала говорить Грин, внимательно следя за всеми лицевыми сигналами друга, но ни одна его мышца не дернулась. — Мы хотели бы поговорить с тобой об этом. — Да, но… Я ничего не знаю об этом, — растерянно пояснил тот, пожимая плечами. — Где ты был 13 сентября? — сразу перешла к делу Лекса, желая прояснить, станет ли тот лгать. — Я постоянно обитаю здесь, в Детройте, но тогда я выехал буквально на день в Чикаго, Майкл пригласил меня на свадьбу. Лекса чуть нахмурилась, осознавая, что она пропустила эту свадьбу даже несмотря на то, что они с Майклом довольно долго работали вместе, а он, как ей казалось, не особо поддерживал связь с одногруппниками, но, тем не менее, пригласил Брайана на свадьбу. — Вы пересекались с Бёрнсом старшим на свадьбе Майкла? — Нет, — мотнул головой мужчина, хмурясь. — Вы подозреваете меня в чем-то? — Мы опрашиваем всех, кто может знать какую-либо информацию, — спокойно пояснила Лекса. — Ты ведь сам работал в ФБР, так что прекрасно знаешь об этом. И в этот момент что-то во взгляде Брайана поменялось, что-то нехорошее мелькнуло в глазах, словно этой фразой его задели за живое, но, прекрасно видя реакцию, Лекса решила сбавить обороты. — Зачем Майкл искал охранника на собственную свадьбу? — Откуда мне знать? — вскинул руки тот, раздражаясь. — Но ведь именно ты познакомил его с Оливером, именно он был охранником на свадьбе. — Слушай, Лекса, я даже представить себе не могу, что ты выдумала в своей голове, но я к этому не имею никакого отношения, — уже тише произнес тот, поскольку не хотел привлекать внимание посторонних. — Майкл сказал лишь о том, что отец может быть проблемой на свадьбе и что он не хочет, чтобы тот присутствовал на мероприятии и портил кому-то настроение. Это все, что мне известно. Самого Бёрнса старшего я так и не видел. Грин чуть нахмурила брови, чувствуя, что дело практически вновь заводит ее в тупик. Кларк же смотрела на друга и все еще не могла осознать тот факт, что они допрашивают его из-за подозрения… в убийстве? И когда этот разговор подходил к концу, и ничего выяснить так и не удалось, Гриффин вдруг вспомнила о фотографиях в блоге. — Почему ты переодел рубашку во время свадьбы? — спросила она, заставляя Лексу остановиться, не выходя из здания. — Что? — усмехнулся тот, и Кларк готова была поклясться, что Брайан никак не ожидал подобный вопрос. Его губы вытянулись в улыбку, но зрачки предательски забегали — этого не скрыть. — На фотографиях со свадьбы ты в разных рубашках, почему? — настойчивей повторила Гриффин, чувствуя, как ее сердце буквально подпрыгивает к горлу, а адреналин разносится по телу. Лекса подошла ближе, словно пытаясь оказать какую-то безмолвную поддержку, и остановилась рядом с Кларк. Сердце блондинки затрепетало еще быстрее от осознания того, что Грин с ней рядом, пытается показать, что защитит ее в случае чего, что они на одной стороне. — Я ездил за дополнительным ящиком вина и случайно разбил одну бутылку, из-за чего мне пришлось переодеться, — все с тем же спокойным лицом пояснил Брайан, отчего Кларк крепче сжала руки в кулаки. — Если ты что-то узнаешь или вспомнишь, набери меня, — Лекса протянула мужчине визитку и развернулась, чтобы покинуть казино, как вдруг Кейн неожиданно усмехнулся. — Было приятно поболтать, девочки. И ты, Кларк, я смотрю, времени не теряла… Надеюсь, работа с Лексой не сильно выматывает тебя? Гриффин хотелось закрыть уши, чтобы не слышать этого. Ее сердце билось так сильно и громко, что блондинка всерьез боялась, что не сможет дышать от переполняющих ее эмоций. Брайан говорил это так завуалированно, но при этом бил прямо в лоб — он подозревал, что у Кларк были какие-то чувства к Лексе еще во времена академии, и теперь, видя их вместе, допрашивающих его, он не смог промолчать об этом. Выйдя, наконец, на улицу, Кларк отчаянно не хотела смотреть на Лексу, чувствуя невероятное смущение от того, что сказал мужчина, ставя ее в идиотское положение. Конечно, Лекса могла догадываться об этом! Конечно, Лекса могла знать о том, что Кларк питает к ней какие-то чувства, это было очевидно с первой недели их обучения в Куантико, но когда посторонний человек пытается подколоть тебя на этот счет… Грин даже почувствовала сожаление за Кларк, стараясь не придавать этому огромного значения и всем видом показывая, будто бы этой реплики никогда не было. — Я хочу съездить в город, — закусила губу Гриффин, понимая, что не выдержит остаток дня с Лексой после такого позора. — Одна. Так что езжай без меня, ладно? Брюнетка обернулась, застыв в непонимании, отчего Кларк вдруг решила оставить ее одну, но практически тут же кивнула головой, понимая, что они ничем не обязаны друг другу. — Тогда я добью нашего золотого мальчика, — улыбнулась она, залезая в бардачок. — Нужно только найти его машину…***
Поехать в бар в разгар дня было изначально плохой идеей. Пить одной в разгар дня — попахивало каким-то расстройством, но Кларк тешила единственная мысль о том, что к ней никто не клеился, как это было бы поздним вечером, и именно эта мысль побуждала пить ее так много, как она захочет, не боясь быть изнасилованной в ближайшей подворотне. Пропуская один шот за другим, она никак не могла избавиться от настойчивого чувства неправильности происходящего, ведь какой здравомыслящий человек сможет одновременно испытывать столько восторга и раздражения от работы с человеком, который ему не безразличен. Кларк должна была отказаться от этой идеи еще с самого начала, она вполне могла бы не говорить Лексе о совместной поездке в Детройт, она могла бы настоять на переводе в другой офис ФБР, она просто могла бы не поддаваться всем этим чувствам, разрывающим ее каждый год все сильнее. Внутренняя ненависть и неприятие себя все настойчивей сдавливали горло, заставляя Кларк практически задыхаться в этом мире несправедливости. И как бы сильно она не хотела подавить в себе это ощущение, приняв тот факт, что ее чувства вполне реальны и нормальны, что-то зарытое глубоко внутри не позволяло этого сделать, словно в страхе, что вот-вот появится ее отец и отвесит сильный подзатыльник, добивая какой-то фразой, от которой Гриффин тут же сгорит от стыда. Кларк знала о своих чувствах к Лексе, но каждый раз старалась подавить их, ощущая, будто бы это совершенно неправильно. Да и как после всего их бурного прошлого Грин могла бы взглянуть на нее иначе? Еще тогда, после того самого не случившегося поцелуя в Куантико, Кларк напрочь отказалась думать об этом, замыкаясь в себе еще больше и понимая, что любое проявление ее искренних чувств не будет оправдано. Лекса была единственной, с кем Кларк была в тот момент настоящей — испуганной, влюбленной девчонкой, которой не хотелось ничего так сильно, как прикоснуться к чужой коже. Чтобы кто-то сказал ей о том, что ее чувства не могут быть неправильными. Вернувшись в номер уже поздним вечером, Кларк тут же встретилась с разъяренной Лексой, которая тут же откинула свой мобильный на постель, раздраженно рявкая: — Ну и где тебя носило? Я звонила тебе раз тридцать… — ее голос мгновенно запнулся, когда Грин заметила, как, пошатываясь, блондинка ввалилась в комнату. — Понятно… Можешь не объяснять, если у тебя вообще язык ворочается. — Еще как ворочается, — заулыбалась Кларк, кое-как снимая обувь. Еще секунда, и она бы непременно рухнула на пол, если бы не Лекса, которая в мгновение подскочила к девушке, не позволяя ей упасть. Гриффин неожиданно рассмеялась, громко и заливисто, так, что брюнетка даже смутилась столь странному проявлению эмоций. — Что в этом смешного? — одернув руки, поинтересовалась Грин. — Да то, что раньше ты делала все, чтобы я проиграла тебе и упала на маты, а теперь держишь меня, не давая упасть. Кларк глубоко задышала и прошла вглубь комнаты, садясь на свою кровать. Даже будучи не в самом трезвом состоянии, она ощущала, как ее грудная клетка горела огнем от любых прикосновений Лексы, а чувства к девушке будто волнами подкатывали вновь и вновь, делая блондинку такой маленькой и запутавшейся. И, наверное, был какой-то крайний момент, конечный, когда все внутри Кларк сжалось, маска, носимая годами, треснула, а из груди вырвался тихий всхлип. А затем еще один, громче. И еще один, отчаянней. Лекса стояла позади Гриффин как вкопанная, совершенно не понимая, что происходит, и вся эта ситуация почему-то напомнила ей тот самый поцелуй в академии, когда она не знала, что предпринять. Она лишь наблюдала, как плечи Кларк тряслись, а ее рыдания наполняли комнату. Ощущая какое-то неприятное покалывание в затылке, Лекса сделала несколько шагов вперед, аккуратно присаживаясь позади девушки и осторожно приобнимая ту за плечи. Даже несмотря на свое психологическое образование и отличное обучение в Куантико, Грин не была по части утешений, и с трудом могла выражать какое-либо сочувствие. — Что-то случилось? — тихо спросила Лекса, поглаживая чужую спину ладонью. Кларк не отвечала, продолжая рыдать навзрыд и даже не пытаясь выкрутиться из объятий брюнетки, которая в скором времени просто залезла с ногами на кровать, обвивая Гриффин руками. Лекса старалась не думать о неловкости в данный момент, ей лишь было некомфортно находиться в комнате с блондинкой и никак не реагировать на ее эмоции. — Кларк, что-то произошло? — вновь повторила та. — Не молчи, ты можешь поговорить со мной… Неожиданно замерев, Кларк обернулась к подруге, поднимая на нее светлые заплаканные глаза и ровным голосом выдыхая: — Я ненавижу себя. Я ненавижу себя и свои чувства буквально всю мою сознательную жизнь, Лекса, — произнесла она так, что Грин почувствовала, как внутри ее горла что-то заскребло, и это чувство напоминало ей о подступающих слезах. — Я ненавижу все то, что остальные считают нормальным, но для меня это всегда будет… другим. — О чем ты говоришь? Расскажи мне, — Лекса подсела чуть ближе, несмело забирая ладони блондинки в свои. И хотя она прекрасно понимала, о чем идет речь, ей хотелось, чтобы Кларк выговорилась, чтобы заговорила об этом честно и открыто. Грин была практически уверена в том, что все станет легче. Гриффин физически ощущала крупную дрожь во всем теле, потому что то, что она собиралась рассказать, не знал никто. Алкоголь под воздействием эмоций будто бы мгновенно выветрился из головы, заставляя вспомнить о самых тяжелых временах в ее жизни. — Ее звали Ева, она жила с нами по соседству, и мы дружили с самого детства. В тринадцать лет, когда у нее появился мальчик, с которым она постоянно гуляла, я поняла, что ужасно ревную, и это была… Это была не та ревность, словно она стала проводить со мной меньше времени или типа, что я не хотела ее делить с другим мальчиком, я осознавала, что она нравится мне. На мое пятнадцатилетие я поцеловала ее в своей комнате, и она так испугалась этого, что тут же сбежала, а когда я рассказала родителям о мучающих меня чувствах, то… Я больше никогда не смела думать об этом, — Кларк выдернула свои ладони, вытирая слезы и чувствуя себя невероятно пристыженной. — Мои родители дали мне понять, насколько это омерзительно и не правильно, и Бог никогда не примет меня такой. Моя семья была достаточно религиозна, а я достаточно мала, чтобы думать, что что-то может быть не так, как они говорят. И всю свою сознательную жизнь я ощущала это, как мне казалось, мерзкое чувство внутри себя, которое я так не хотела чувствовать. Я смотрела на девушек и не понимала, за что мне такое наказание: чувствовать, как мой желудок сокращается только от того, что кто-то улыбается мне, и никогда не чувствовать ничего подобного с парнями. Я встречалась с десятками парней, я занималась с ними сексом, они были и милые, и доброжелательные, и страстные, были те, за кого бы любая девчонка захотела выйти бы замуж, и все было неплохо… Но это неплохо заставляло меня из раза в раз думать о том, что это совершенно не то, будто бы чего-то не хватает, понимаешь? Гриффин тяжело выдохнула, ощущая, как ее сердце буквально вот-вот вырвется из груди, пока Лекса сидела с таким взглядом… Словно действительно понимала Кларк. — Ты не должна испытывать ничего подобного, — тихо пояснила Грин, прочищая горло. — Я понимаю, что это тяжело, когда тебе говорили с детства о том, что это плохо, но это совершенно нормально, Кларк. Тебе больше не пятнадцать, Кларк, и ты не должна идти на поводу у взглядов твоих родителей, не чувствуя себя при этом счастливой. Чувствуя, как ее саму переполняют эмоции, Грин осторожно коснулась груди блондинки, чуть надавливая ладонью. — Ты — самое важное, что есть у тебя. Твои чувства важны, и ты не можешь всю жизнь жить в угоду кому-то. Просто позволь себе быть счастливой, сделай что-то, отчего тебе будет свободней дышаться, и если… Лекса не успела договорить, как Кларк наклонилась к ней, обхватывая ее щеки руками, и поцеловала. Она вновь сделала это, и в груди Грин вдруг все залило теплом. Будто бы интуитивно она прикрыла глаза и осторожно коснулась шеи блондинки, нежно ведя пальцами. Кларк была сладкой после шотов, и несмотря на то, что девушка была не в восторге от того, что целуется с пьяной Гриффин, отрицать какая она восхитительная на вкус, было бесполезно. Внутри все приятно пульсировало, когда Кларк очередной раз захватила ее губу, нежно посасывая и будто не желая прерывать этого контакта. Наконец, оторвавшись от блондинки, Лекса не смогла скрыть небольшую улыбку, рассматривая покрасневшие губы Гриффин и ее блестящие в полутьме глаза. — Это было хорошо, — возбужденно протянула та. — Очень хорошо. — А кто-то говорил мне о том, что это отвратительно, — усмехнулась Грин, и Кларк тут же пнула ее ладонью в плечо. — Заткнись. — Заставь меня, — на выдохе произнесла Лекса, сама не понимая, какого черта не может оторваться от искушения лицезреть, как Кларк вожделенно смотрит на нее. Гриффин практически застонала, тут же пододвигаясь к брюнетке и вновь мягко захватывая в плен ее губы. Кажется, ночь обещала быть длинной.