You don't own me

Кёнсу открывает глаза. Зрачки медленно сужаются, а взгляд фокусируется на бледно-белом потолке, на тоненькой паутинке в углу. Поднимает руку и тыльной её стороной стирает пот с лица. Губы пересохли, хочется воды. До ещё раз убеждается, что всё, что с ним происходит — происходит на самом деле. Когда он поднимался по карьерной лестнице, становился всё более известным среди женской публики, он просчитался. Не учёл риски. Даже если бы он сделал это, то цель оправдывает средства. Он бы всё равно пошёл на это. Но ведь никто не застрахован от фанатской любви, что должна бы радовать певца, а не душить его. Если бы этот человек просил денег, то Кёнсу бы дал ему их. Если бы он просил автограф, фото на память, чёрт, да даже поцелуй, Кёнсу бы пошёл на это, лишь бы снова обрести свободу! Но этот парень просит то, что певец дать не в силах: своё сердце. Парень принимает сидячее положение на постели и замечает краем глаза чужую руку на своём одеяле. Рядом, составив вместе два кухонных стула, спал Сехун, придвинувшись к юноше настолько близко, насколько позволял диван. Дио откладывает одеяло в сторону, сворачивая его в валик, и подкладывает на своё место. Когда за ним не наблюдают, дышать становится намного легче даже в этом небольшом домике, с закрытыми окнами и дверьми. Подаренная фанатом пижама Кёнсу понравилась бы. Вообще он любит подарки, бережно и заботливо принимает их от поклонников, и после тщательного досмотра стаффом, забирает себе. Но эта одежда напоминала парню тюремный костюм. Да, здесь он словно в тюрьме. Да ладно тебе, Кёнсу, всё не так плохо. Тебя кормят, о тебе заботятся и главное — тебя здесь любят. Разве не прекрасно? Актёр босыми ногами прокрадывается к двери. Шагает как можно осторожнее, моля деревянные половицы сохранить эту утреннюю тишину. Мягко нажимает на дверную ручку — заперто. Значит, не соврал. С правой стороны от входа находился большой деревянный сервант, забитый мелкими вещами, такими как: записными книжками, канцелярией, фигурками и прочей собирающей пыль ерундой. Если есть замок, то должен быть и ключ. До усмехается своей догадливости. Капитан Америка просто. Но ведь он-то прав. Ключ должен быть, и где-то близко, ведь Сехун ездит за едой (на огороде не всё растёт), в конце-концов он выходит на улицу. Глазами пробегаются по полкам серванта, стараясь не зацикливать взглядом на мелочевке, а искать только вещи, похожие на ключ. Ах, если бы он только умел взламывать двери! Но нет, этого от него ещё ни разу не требовали ситуации: всегда и везде двери для айдола были открыты. Минус вседозволенности. Более того, их ещё и почтенно придерживали перед ним. Есть! За фарфоровой японской кошечкой манэки лежал небольшой ключик. Парню удалость его разглядеть благодаря тому, что свет из окна освещал весь стеллаж, а позолочённый фарфор выдал себя своим блеском. Вот же как бывает. То же сделал и Кёнсу. Благодаря своему блеску и популярности оказался запертым в этом месте, далеко от дома. Юноше удалось достать ключ, только как оказалось, это было зря. К двери он никак не подходил: был слишком маленьким и резьба не соответствовала скважине. Кёнсу покрутил в руке золотой ключик и осмотрел комнату. От чего же он? Может, где-то здесь Сехун прячет средства связи? К слову, парень не увидел ни одного телефона в доме, включая мобильный самого похитителя. До огибает диван, со спящим рядом Сехуном, и направляется на кухню. Если идти от кухни вглубь дома, к ванной комнате, где вчера был Кёнсу, то справа можно заметить серую дверь. Она была заставлена разными коробками с овощами и пакетами. Взглянув на кончик золотой находки, До сообразил, что это может быть та самая дверь. Он ещё и раньше заметил, но подумал, что это просто подсобка. Да и желания расспрашивать особого не было, уж больно возмущён и напуган он был. Дверь легко поддаётся движению ключа и с тихим скрипом отворяется. Это и была подсобка. Но от того, что в ней, парня кинуло в жар. Маленькое помещение было увешано фотографиями Кёнсу с самых разных мероприятий. Парень заходит внутрь и ведёт глазами по «паутинке» развешанных фотографий. Здесь он на своём выступлении в Сеуле, а тут он на репетиции фильма, о Боже, а это фото было сделано прямо с первых рядов. Так близко был этот похититель, что всё это время ходил по пятам за юношей. Но это не самое страшное. В глубине большой комнаты, в углу, висели распечатанные картинки из интернета, где До Кёнсу якобы голый, а тут он позирует, прикрывая нижнюю часть своего тела полотенцем, здесь он целуется с актрисой его дорамы, но это фото… До цепляет его кончиком пальца, чтобы разглядеть. Кёнсу лежит животом вниз на кровати, его рот занят красным кляпом, а сверху на нём восседает какой-то парень, причём, обнажённый. Кёнсу плачет, а этот парень врывается в тело чем-то большим. Неужели это… До отшатывается назад. На полках висит латексный костюм, на полу лежит коробка с плётками, какими-то пробками и масками. Лица актрис, которые играли его любовниц, зарисованы и исцарапаны ручкой. Кёнсу закрывает дверь на замок и прячет ключ в глубине штанов. К горлу подкрадывается ком отвращения, а страх снова возвращается. — Кёнсу, ты где? — слышится из гостиной, а испуганный До закрывает спиной злополучную дверь. — А, кажется, ты увидел мою коллекцию, — мягко тянет вверх уголки губ Сехун, как ни в чём не бывало. — Зачем ты меня здесь держишь? — ошарашенно спрашивает Кёнсу, сжимая ручку двери за спиной. — Чего ты от меня хочешь?!