***
В зале почти не было свободных мест, и Джаред, всё-таки умудрившись опоздать на пару минут, мялся у входной двери, выискивая взглядом профессора. Алекс Тидеман, с самого начала подозревавший, что его подопечный может что-нибудь выкинуть типа внезапно запропастившейся папки с отчётом или заевшего замка в кабинке туалета, сидел как на иголках и, конечно, сразу же заприметил сконфуженную фигуру парня у входа в аудиторию. Негромко кашлянув, тем самым обратив на себя внимание не только вошедшего, но и нескольких сидящих в зале человек, Тидеман указал Джареду на пустующее место рядом с собой и продолжил внимательно слушать выступающего. Джаред, стараясь не шуметь и не привлекать внимание к своей персоне, проскользнул по боковому проходу мимо рядов и, извиняясь перед приглашёнными учёными и профессорами, уселся наконец-таки на отведённое ему место. И только тут Тидеман заметил, что его лучший аспирант, стараясь отдышаться и отправить отросшую чёлку за ухо, умудряется одновременно ещё и перезастегнуть пуговицы на рубашке, которые были застёгнуты не так, как положено. Парень уже успел переодеться: вместо невзрачного джемпера и помятой после бессонной ночи рубашки на нём была надета шёлковая белоснежная с треклятыми пуговицами и чёрный брючный костюм. — Джаред, что случилось? — полушёпотом спросил профессор. — Вы не поверите! — восстановив немного дыхание и стараясь говорить как можно тише, Джаред со скоростью пулемётной очереди начал в подробностях рассказывать, как он, торопясь на конференцию, купил по дороге в жилой корпус кофе из автомата, а навстречу ему двигалась группа студенток, и одна из девушек нечаянно задела его локтем. Если бы не возмутительно-глубокий вырез блузки девушки, что отвлёк от верного манёвра, он прибыл бы вовремя. Благо кофе успело немного остыть, а то пришлось бы ещё обрабатывать ожог от пролитого ему на грудь кипятка. Поэтому пришлось в срочном порядке возвращаться в комнату общежития и снова переодеваться. — Вот почему я нисколько не удивлён, мистер Падалеки? — профессор дружелюбно улыбнулся и, оценивающе оглядев аспиранта, добавил: — Понимаю — молодость, гормоны кипят, но всё же… просто дружеский совет — познакомься уже с какой-нибудь хорошей девушкой, Джаред, а то они как-то странно оказывают на тебя влияние. Джаред отвёл от Тидемана смущённый взгляд и снова зашёлся пунцовыми пятнами. Отчасти профессор был прав — он в свои двадцать четыре года был одинок. Впрочем, и опыта подобных отношений с девушками у него практически не было. Ещё до поступления в Техасский университет, когда он проживал с родителями и младшей сестрой в пригороде Остина, по соседству с ними жила Женевьев Кортез — симпатичная миниатюрная девчушка, ровесница Джареда. Они учились в одном классе, но более тесно общаться начали только в старшей школе. И если бы не инициативность девушки, то Падалеки так бы и остался застенчивым ботаником, грезящим о научных открытиях и полётах в космос, а не о вечеринках и пьяных дебошах, как его сверстники. Жен каждый раз, как бы невзначай, попадалась ему по утрам на остановке и, заходя в школьный автобус, сразу занимала для обоих соседние места, без умолку болтая всю дорогую о всякой ерунде. А после занятий, под предлогом превосходной погоды и пользы прогулок на свежем воздухе, тянула за собой вдоль улиц вплоть до своего дома. И, уже стоя возле калитки, разворачивалась, приподнималась на цыпочках и со звонким смехом чмокала его в щёку, прощаясь. Со временем Джаред привык к выходкам подруги и даже иногда ей подыгрывал, приобнимая за талию, когда они прогуливались после школы. Женевьев ему, однозначно, нравилась, но заходить дальше невинных поцелуев и обжиманий он не торопился. Так прошли последние полтора года старшей школы. Приближался знаменательный выпускной вечер, и Джаред как-то особо не переживал о том, с кем туда пойти. Битый час репетировал своё признание в чувствах к Женевьев перед зеркалом, поправляя ворот и без того идеально сидевшего пиджака и поглядывая на своё отражение из-под постоянно падающей на глаза длинной чёлки. И вот он — час икс! С рваным биением сердца, при параде, Джаред нажал на кнопку звонка дома Кортез. Но, как оказалось, она уже уехала как полчаса назад с друзьями на вечер. Смятение и подсознательная тревога, что дела идут совсем не так, как он ожидал, сопровождали Падалеки до самой школы. Заехав на школьную стоянку и увидев свой выпуск на парадном крыльце, он подошёл было к месту сбора, и тут его ждал неприятный сюрприз. Женевьев, мило воркуя с подругами, вся из себя такая шикарная и чертовски соблазнительная, стояла, держав под руку парня из параллельного! Тот, в свою очередь, бесцеремонно лапал девушку, время от времени одаривая совсем недетскими поцелуями. Джаред тихо позвал девушку, она обернулась на его голос только для того, чтобы поприветствовать и, тут же отвернувшись, продолжила ворковать с подругами. Вечер был испорчен ко всем чертям! «Джей, мы же с тобой лучшие друзья! Неужели… неужели ты подумал, что у нас всё серьёзно? Глупенький… Том — мой парень, мы встречаемся с ним уже полгода». Парень. Её парень! А он — так, подружка для нескучных прогулок после школы! Как же он был слеп, доверяя женской изворотливости и коварству. Действительно, их взгляды на дружбу и отношения были диаметрально противоположными! Гадко, мерзко и до рези в глазах обидно, что те чувства, которые он принял за первую любовь, на деле оказались лишь его инфантильной фантазией. На следующий день после выпускного вечера он собрал вещи и попросил родителей отвезти его в университет, откуда накануне пришло приглашение на учёбу. Джаред уехал в учебный кампус чуть раньше основного потока абитуриентов — при университете велись подготовительные курсы для желающих обновить и углубить свои знания. Подготовкой к вступительным экзаменам он и занял всё своё свободное время. Клин клином… А со временем боль разочарования от неудачного опыта начала потихоньку отступать, всё закрутилось-завертелось. Он закончил магистратуру на физико-математическом и поступил в аспирантуру при кафедре естественнонаучных знаний. Цифры и звёзды стали его единственной страстью. Из внезапно всплывших в памяти воспоминаний его вырвал звук зафонившего микрофона и голос очередного выступавшего учёного: — …энергия, излучаемая Солнцем, огромна. На Землю попадает лишь ничтожная её доля. Но она в десятки тысяч раз больше, чем могли бы выработать все электростанции мира. Солнце — обыкновенная звезда, каких множество во Вселенной. Оно образовалось из газа, оставшегося после взрыва на этом месте более крупной звезды. Это случилось около пяти миллиардов лет назад. Сейчас Солнце находится в середине своей жизни. Оно излучает довольно ровный жёлтый свет и постоянно даёт Земле тепло. Но как различается природа в районах земного шара, получающих разное количество солнечного тепла! Зелень лесов в средних широтах, где живут миллионы зверей, птиц и насекомых; выжженные Солнцем пустыни с немногочисленными обитателями и полярные области, где вечно лежат снега. Солнце — планета-гигант. Оно более чем в сто раз превышает размеры нашей планеты, а его масса более чем в триста тридцать раз больше массы Земли. И сегодня нам с вами важно понять, какую угрозу планетарного масштаба представляет этот гигант, возраст которого приблизительно четыре с половиной миллиарда лет и который, по самым последним данным наших коллег-учёных, не прошёл ещё и половины своего жизненного пути, а должен светить ещё около семи миллиардов лет. — За всю историю существования человечества люди не переставали наблюдать за небесным светилом, поклонялись ему, благоговели от его мощи и боялись кары бога солнца, — выступающий щёлкнул пультом управления видеопроектора, и на огромном белом экране появились первые кадры с поверхности Солнца. — Из недавно присланных фото- и видеоотчётов с Солнечной и Гелиосферической лабораторий (SOHO) хорошо видно, что солнечная активность сейчас находится на своём пике — увеличение тёмных пятен на поверхности, ускорение солнечного ветра и огромные корональные выбросы в космос. Трудно представить, но размеры таких тёмных пятен могут быть в диаметре больше, чем размеры нашей Земли. Опираясь на последние данные и расчёты наших коллег-астрофизиков, существует вероятность в ближайшем будущем угрозы от мощного потока высокоэнергетических частиц, порождённых корональным выбросом массы в виде солнечной плазмы. Мы обеспокоены тем, что эти выбросы связаны со вспышками — мощными взрывами в атмосфере Солнца. Более подробно вам об этом расскажет профессор Нил Деграсс Тайсон. Присутствующие в зале поприветствовали известного учёного гулкими аплодисментами, тут же смолкнув, лишь изредка щёлкая кнопками диктофонов и видеокамер. — …я хотел бы напомнить высокоуважаемой аудитории, что подобные выбросы солнечной массы случались и ранее. В 1989 году такой выброс привёл к перегоранию трансформатора в штате Нью-Джерси и отключению электричества в канадской провинции Квебек. В 1859 году произошла рекордная за всю историю наблюдений геомагнитная буря, названная Событием Кэррингтона. Полярные сияния возникали на широте Карибского моря, кроме того, произошли сбои в работе телеграфной системы. Мы опасаемся, что подобные бури могут привести к повсеместному отключению трансформаторов, погружая целые континенты в темноту. Масштабные отключения электроэнергии будут катастрофическими для стран, зависящих от развитых сетей. Отключатся интернет, топливные трубопроводы, водяные насосы, банкоматы и другие устройства и приборы. Тем не менее можно предпринять меры по укреплению энергосистемы, а также разработать аварийные процедуры… Данные с автономных обсерваторий очень противоречивы, но, насколько я знаю, в Техасском университете есть молодые учёные, рискнувшие предоставить более точные расчёты. Поэтому хочется предоставить слово… эм, секундочку, — профессор, надевая очки, обернулся к экрану проектора, чтобы прочитать фамилию следующего выступающего, и представил слушателям ещё одного докладчика: — Аспирант кафедры естественно-научных знаний, победитель нескольких национальных конкурсов для аспирантов и молодых учёных в области астрофизики и прикладной математики, Джаред Тристан Падалеки. Джаред поднялся с места, взял папку с отчётом и направился за трибуну выступающего. Вот он, его звёздный час! Руки безбожно тряслись от волнения, а рубашка уже успела пропитаться липким потом — хоть выжимай. Джаред аккуратно разложил листы с речью на столешнице, открыл видеопрезентацию отчёта с графиками, вычислениями и диаграммами и, сделав пару глубоких вдохов, взял себя в руки. — Тёмные пятна на Солнце давно будоражат человеческое воображение, порождая множество мифов. Периодически Солнце покрывается тёмными пятнами по всему периметру. Впервые они были обнаружены невооруженным глазом древнекитайскими астрономами, тогда как официальное открытие пятен состоялось в начале XVII века, в период появления первых телескопов. Их обнаружили Кристоф Шейнер и Галилео Галилей. Галилей, несмотря на то, что Шейнер обнаружил пятна раньше, был первым, кто опубликовал данные о своём открытии. На основе этих пятен ему удалось рассчитать период вращения светила. Он открыл, что Солнце вращается так, как вращалось бы твёрдое тело, и скорость вращения его вещества различна в зависимости от широт. На сегодняшний же день, удалось определить, что пятна — это участки более холодного вещества, которые формируются в результате воздействия высокой магнитной активности, создающей помехи для равномерного тока раскалённой плазмы. Однако, пятна всё ещё остаются не до конца изученными. Если на поверхности планеты температура около шести тысяч градусов Цельсия, то в середине пятна, в той области, которую мы называем «тенью», примерно четыре с половиной тысячи градусов и около пяти тысяч — в полутени. Количество пятен и их размер на диске Солнца меняются год от года, но имеют вполне закономерный цикл в одиннадцать лет. Сверяя свои результаты с работами многих учёных прошлых лет, постоянно меняющих данные с обсерватории, я невольно пришёл к заключению, что-то, что сейчас происходит с гигантской планетой, не вписывается в рамки прежних событий. Я попытаюсь объяснить более наглядно, продемонстрировав несколько снимков, — Джаред прокрутил фотоснимки с поверхности Солнца, попутно объясняя свои опасения. — Пятно гигантских размеров, превышающее в три раза диаметр нашей планеты, образовалось в экваториальной части Солнца пару месяцев назад. Смею напомнить, что цикл активности планеты не перевалил ещё и за половину, а пятно увеличивается, и если применить формулу Рудольфа Вольфа, то Боулдерское число пятен в ближайший год может превысить более чем на пятьдесят пять процентов второй официальный показатель — «Всемирное число солнечных пятен». Смею предположить, что как раз количество пятен не превысит ожидаемого, а именно экваториальное пятно может разрастись до немыслимых, не известных пока человечеству размеров. К чему это может привести? Огромная энергия, освобождающаяся с поверхности Солнца в виде плазмы отправится путешествовать в космические просторы. Но стоп! Даже если выброс произойдёт с обратной от Земли стороны, ТАКИЕ масштабы выброса в любом случае частично, но достигнут её поверхности. Нас ждёт глобальная катастрофа вселенского масштаба, от которой, к сожалению, укроются не все. По залу пошли встревоженные, возмущённые возгласы. Один из присутствующих включил микрофон и незамедлительно задал вопрос, в котором зазвучали нотки сарказма и раздражения: — Мистер Падалеки, вы пророчите нам конец света, Армагеддон? — Мои расчёты приводят к таким выводам. Но тем не менее я не хотел бы сейчас подвергать вас панике и готов сотрудничать, чтобы совместными усилиями разобраться в нависшей над человечеством угрозе. — При всём нашем уважении, ваши выводы слишком утопичны и оторваны от реальности. Наблюдения за ближним космосом ведутся в лучших обсерваториях мира, на околоорбитальных станциях и за её пределами, но такого рода сценария развития солнечной активности никто из научных кругов не прогнозирует! Среди слушателей волна беспокойства и споров снова возросла, грозясь нарушить регламент выступающих и сорвать ход конференции. Джаред скромно призывал к тишине, но чем больше он пытался утихомирить аудиторию, тем больше загоралось красных лампочек на микрофонах, и уже несколько человек пытались задать свой вопрос или высказать личное недоверие и недовольство выступающему. — Скажите, мистер Падалеки, насколько достоверны результаты вашего математического анализа и какие методы проверки вы используете в своей работе? — пожилой мужчина в солидном костюме и с аккуратно зачёсанными редкими прядями седых волос, кажется, нисколько не обращая внимание на шумевший зал, обратил всё своё внимание исключительно на молодого учёного. — Все известные методы параметрической и непараметрической статистической обработки данных. Ход вычислений и обработку данных я подробно изложил в своём отчёте, — Джаред снова защёлкал кнопками пульта, сменяя один слайд другим на экране монитора. — Эти вычисления требуют проверки экспертных групп, но на первый взгляд выглядят довольно последовательными и точными, — пожилой профессор продолжил диалог с выступающим. — Я думаю, коллеги со мной согласятся, что подобные расчёты нельзя оставить без внимания, на кону стоят миллионы человеческих жизней. Предлагаю в ближайшие дни в срочном порядке созвать группу экспертов, лучших в области астрофизики и математики, и более тщательно обсудить с вами данные. — Да, конечно, я готов предоставить все вычисления и более подробно объяснить ход своих умозаключений, — внутренне парню стало немного легче — его услышали, приняли во внимание его расчёты, теперь дело станет за последовательными разъяснениями. К дискуссии подключился ещё один учёный: — У меня ещё один вопрос, мистер Падалеки. Если Техасский университет скрывает в своих аудиториях таких гениальных молодых учёных, то почему в происходящих аномалиях на Солнце не заинтересованы остальные учёные? Не потому ли, да будет вам известно, что подобные случаи происходили и раньше с планетой и магнитосфера Земли отлично с этим справлялась? Солнце имеет свои периоды активности и они стабильны каждые одиннадцать — четырнадцать лет! — Простите, но что Человек знает о космосе и жизни планет нашей Солнечной системы? Мы лишь сторонние наблюдатели, делающие свои выводы в лабораториях и за письменными столами. Как мы можем отвечать за стабильность какой бы то ни было звезды? Человечеству многое ещё не известно, законы мироздания также находятся лишь в теории, а любую теорию, как известно, можно доказать или опровергнуть. Относительно точны лишь цифры и законы математики. На этом, если позволите, я бы хотел закончить свой доклад.***
После окончания дискуссии Джареда ещё долго не отпускали из зала. Профессор Тидеман поздравил своего аспиранта с достойным выступлением и, будучи научным руководителем его исследования, ответил на все каверзные вопросы участников конференции. Было принято решение о созыве в течение трёх последующих дней группы научных экспертов, чтобы ещё раз проанализировать данные со спутников и цифры молодого учёного. Сославшись на недомогание, уже ближе к вечеру Джаред Падалеки покинул здание учебного корпуса и отправился домой. Голова трещала по швам так, что время от времени тошнота прибойной волной подкатывала к горлу. Точно! Он же сегодня пропустил время ланча и обеда, а стаканчик кофе, большей своей частью оставшийся на рубашке, не в счёт. Работая над исследованием активности Солнца и часами колдуя над вычислительными формулами, он, кажется, совсем забыл, что такое сон и нормальная, вовремя принятая пища. Часто сон застигал его прямо в лаборатории или рабочем кабинете, где он задерживался допоздна. А сегодняшняя конференция и вовсе морально измотала настолько, что в теле не осталось никаких желаний, кроме как хорошенько отоспаться. Он медленно брёл по мощёной дорожке через площадь университета к жилым корпусам, а свежая вечерняя прохлада приятно обволакивала, с трепетной лёгкостью ложась на плечи, как нежные руки любимого человека. Любимого мужчины… Странно всё это… Он думал о том, что его мозг способен совершать такие сложные вычисления, образно мыслить о том, на что в реальности нельзя даже близко посмотреть, а разобраться в собственной личной жизни и в том, что (или кого?) он хочет, просто не способен. Он вновь и вновь вспоминал сюжеты своих странных, пугающих до жути снов: тёмный бункер, липкий, осязаемый страх перед неизвестностью. Его… Сны появились с тех пор, как он занялся исследованием аномального экваториального пятна на Солнце, и сопровождали его почти каждую ночь. Он даже обращался по этому поводу к медику, но тот диагностировал переутомление и выписал успокоительные, порекомендовав пересмотреть режим. Вопреки ожиданию, успокоительные действовали плохо — сны продолжали его беспокоить с завидной регулярностью. Он что-то читал о неразрешённых внутренних конфликтах и о том, что решение можно найти всё там же — во сне, надо лишь попробовать «прожить» этот сон до конца, смоделировать финал. Поэтому он должен, чёрт возьми, должен найти того человека! В своих снах он никогда его не видел, лишь подсознательно знал, что он существует, что должен ему помочь. А сам Джаред испытывал невероятную тягу к своей иллюзии, только там, во сне, хотелось довериться этому мужчине и одновременно защитить его от неведомой угрозы. И там он действительно был СЧАСТЛИВ. А к утру, когда морок от ночных грёз постепенно рассеивался, он успокаивался, и реальная жизнь захлёстывала новой волной. Конечно, ночные воспоминания исчезали не полностью, и Падалеки целиком отдавал себе отчёт в том, что это всего лишь чрезмерная работа его мозга, ненормированный график работы — который, кстати сказать, он сам себе и устроил — и подавляемые человеческие потребности. А может, Тидеман прав? Отсутствие личной жизни привело его к такому срыву? Может, действительно, послать всё к чертям, взять отпуск и отправиться на побережье? Завести новые знакомства; возможно, даже с девушкой повезёт? Вот только… только вряд ли эти отношения его спасут. Конечно, девушки ему нравились, но мужчина из ночных кошмаров не выходил из головы. Может, это и есть латентная гомосексуальность? «О господи, что я несу? Это просто плод больной фантазии. Не более. Не нужно зацикливаться на том, чего в действительности нет в твоей рационально выстроенной жизни, Джаред Падалеки! То, что тебе двадцать четыре и у тебя нет девушки, ещё не значит, что нужно кидаться на первого встречного мужика! Всему своё время». Сейчас он стоит на пороге зловещего открытия и, наверно, это очень даже уважительная причина, чтобы думать не только о своих желаниях, но и о безопасности большей части человечества! Конечно, так себе утешение, если не отключить эгоистическое себялюбие, но всё же проблемы нужно решать по мере их поступления. Сейчас главное — разобраться с текущими изменениями солнечной активности и убедить власти в необходимости обезопасить свой народ от глобального стихийного бедствия. Отдать дань, так сказать, науке и выполнить свой гражданский долг. «Чёрт! Слышали бы меня сейчас родители!» А дальше… а дальше как пойдёт. Конечно, семья — очень важная составляющая счастья для любого человека. Но для начала было бы неплохо разобраться в собственных ощущениях. Джаред не заметил, как дошёл до дверей своей комнаты и, только повернув ключ в замочной скважине, понял, что уже дома и просто адски устал. Жизненных сил еле хватило, чтобы принять тёплый расслабляющий душ и соорудить незатейливый ужин из того, что обычно хранится в холодильнике на случай ядерной войны. Ближе к полуночи он всё же добрался до постели и, блаженно обняв подушку, в очередной раз мысленно устроил себе выговор. Как бы он себя ни уговаривал, одновременно спуская с короткого поводка совесть вслед за разумом, но где-то глубоко в душе всё же испытывал почти осязаемый трепет только от одной мысли, что ночью, в очередном бредовом кошмаре, снова почувствует этого невероятного мужчину, пугающе притягательного и такого необходимого…***
Сообщение от Тидемана пришло поздно вечером, когда Джаред уже было настроился на здоровый (в коем-то веке!) сон. Последние пара месяцев его конкретно измотали, поэтому пара выходных маячили на горизонте, как спасительный оазис в песках Атакамы. Конечно, он ждал результатов экспертизы комиссии, ведь прошло уже больше недели со встречи с учёными, когда пришлось поработать практически без малого семнадцать часов, чтобы изложить подробные результаты исследования и подвести доказательную базу к финальному заключению. Получаемые данные со спутника, которые Падалеки с фанатичным пристрастием анализировал каждый день, не предвещали ничего хорошего — тёмное пятно продолжало расти. Значит, времени перед бурей остаётся каких-то пару недель. И это чертовски мало! Нащупав в полумраке комнаты телефон, который каким-то образом оказался под диваном, парень, щурясь, нажал кнопку «прочитать». «Расчёты верны, комиссия подтверждает красный уровень опасности. Завтра в восемь жду вас на кафедре. Захватите ваш отчёт, Джаред, — необходимо выступить с речью перед профессорско-преподавательским составом». Сон как рукой сняло. Мигом поднявшись с дивана, он включил лампу на письменном столе и ещё несколько раз бегло прочитал строчки на голубом экране телефона. «Да, похоже, покой мне только снится…»