***
Два дня до катастрофы Доверять электронике за несколько дней до мощнейшей солнечной бури в истории человечества значит добровольно обречь себя на верную гибель, — либо умрёшь от адской жары и убойной дозы радиации, потому что, блядь, все часовые механизмы полетят к херам ещё раньше, чем успеешь сообразить, который час и сколько ещё есть спасительных минут, чтобы укрыться, либо загнёшься ещё раньше от элементарного голода — микроволновка, а вслед за ней чайник и кофеварка (непозволительная роскошь для чокнутого учёного!) полетели к чертям собачьим при первой попытке их использовать по назначению! — Вот чёрт! — Падалеки сидел на полу, болезненно упав на пятую точку после того, как его шарахнуло током от взбесившейся микроволновки (благо не смертельно!). Замечательно! Предвестники бури уже вовсю заявляли о грядущей катастрофе повсеместными поломками электротехники и выходящими из стоя электронными устройствами. Но была ещё надежда пообедать в столовой университета — на такой случай во всех общественных местах предусмотрен запасной генератор. Джаред выскочил из своей комнаты, заблаговременно отключив остальные имеющиеся в его скромной обители электроприборы от сети, и направился на кафедру. Наука наукой, но пора бы уже позаботиться и о собственной безопасности! Он намеревался забрать все свои рукописные расчёты и необходимое оборудование, которое так или иначе может оказаться едва ли не единственным шансом выжить в грядущем хаосе, — карманные дозиметры на базе вакуумных счётчиков Гейгера — вещь хоть и допотопная, но многократно надёжнее даже при убойных дозах радиации, лежали в подсобке кафедры на случай выездных исследовательских миссий в зоны некогда военных действий. А ещё он точно помнил, что там были средства индивидуальной защиты, портативные радиоприёмники и целая куча необходимых бытовых вещей. Ещё бы раздобыть удобный рюкзак и подумать о провизии и питьевой воде. Влетев в главный холл университета, он на минуту остановился перевести дух. Огромная плазма над сводом дверного проёма в преподавательском крыле продолжала работать — всё-таки он оказался прав насчёт генератора! — …полицейские колонны продолжают контролировать эвакуацию жителей из города… Дорожная ситуация в даунтауне накаляется с каждым часом, многие люди бросают свои машины на проезжей части… Национальный комитет по безопасности готов предоставить нуждающимся средства индивидуальной защиты… Участились беспорядки во всех районах Остина… Двадцать минут назад в помещении продуктового супермаркета на Хендриксон-стрит прогремел взрыв… Джаред помимо воли застыл в центре холла, тупо пялясь на мелькающие картинки дисплея, пытаясь связать их со звуковым рядом. Получалось, если честно, хреново — не каждый день попадаешь в ад из человеческой паники и остервенелых инстинктов выжить, просто выжить, не важно, какой ценой… Мозг, привыкший за годы учёбы и научных исследований обрабатывать, синтезировать и генерировать тонны информации, сейчас отказывался работать на своего хозяина — Падалеки снова забыл, зачем он сюда пришёл, всё его внимание было приковано к человеку на экране. Новостной федеральный канал уже работал в режиме лайф, демонстрируя зрителю события, разворачивающиеся на улицах города. Там, среди скопления разношёрстных автомобилей на проезжей части, он заметил человека, удерживающего равновесие на крыше машины и оживлённо говорившего по телефону. Ни клубы чёрного дыма, валившие из дверей супермаркета, ни потасовка возле магазина не привлекали его внимание, лишь тот мужчина… Что-то до трепета в душе знакомое было в его облике, движениях, эмоциях на лице. Его лицо… безумно волевой подбородок, огромные выразительные глаза и — о боже! — потрясающие чувственные губы… Где-то на уровне телесных ощущений он испытал их лёгкое прикосновение к своим пересохшим от внезапного наваждения губам. Он стоял как вкопанный, с жадностью ловя взглядом каждое движение незнакомого мужчины на экране телевизора, пока его внезапно не окрикнул знакомый голос: — Джаред, где тебя носит?! — профессор Тидеман, тяжело дыша и заливаясь потом, вышел из преподавательской, направляясь к дверям лифта. В руках он держал огромную стопку папок с бумагами, опасно накренившуюся и готовую рухнуть в один момент. — Там, на кафедре… всё, что посчитаешь нужным и ценным — быстро в подвал! Комната 101! — Да, конечно, профессор. Разрешите помочь? — откровенно нехотя выйдя из оцепенения и собственных нежданных фантазий, Падалеки спешно направился к дверям лифта и, придерживая двери, помог своему наставнику беспрепятственно войти в кабину лифта и нажал кнопку вызова. Сопроводив профессора, Джаред почти два часа потратил на то, чтобы перенести ценные приборы в хранилище подвала, предварительно скопировав все данные многолетних исследований кафедры астрофизики на жёсткий диск главного компьютера, который вскоре передал профессору. Всё, что ему самому могло бы потребоваться — коричневая кожаная папка с рукописями — лежало в столе. Отлично, он вспомнил, зачем сюда пришёл — подсобка. Хаос и нарастающая коллективная истерия уже просочилась в стены кампуса — административный состав в лице ректора, старших преподавателей и научных сотрудников сновали повсюду, раздавая распоряжения. К счастью, сотрудники кафедры были настолько заняты сохранением имущества университета и текущим планом эвакуации, что в маленькую комнатку никто не успел вломиться. Джаред открыл двери собственным ключом и осмотрелся в поисках нужных вещей — помещение в пятнадцать квадратов он знал как свои пять пальцев. Двери лаборантской не раз дружелюбно распахивались перед ним, когда затянувшийся за математическими формулами и бесконечными цифрами вечер грозил медленно перетечь в очередную беспокойную ночь на старом университетском диванчике. И каждый раз, входя в это помещение, в голове крутился один и то же вопрос — ну как в этой конуре, заваленной всякими приборами, коробками и ещё многими штуками, предназначение которых оставалось для него загадкой, он мог коротать ночи на диване, который и таковым назвать-то было сложно: продавленные подушки, сквозь которые чувствовались скрипящие при любом движении пружины, никак не хотели вмещать его шесть с половиной футов роста? Мистика, не иначе. Лавируя между полками и стеллажами, тут и там расставленными коробками, небрежно наваленными на пол стопками спецодежды, он всё же нашёл несколько дозиметров и пару СИЗОДОВ* фильтрующего типа, которые являлись необходимыми средствами личной защиты на случай пожара или заражения воздуха опасными веществами во время проведения экспериментальных исследований в лаборатории. Спутниковый телефон оказался в одном из многочисленных выдвижных ящиков железного стеллажа, предназначенного для хранения запасных деталей и электронных карт к устройствам слежения и вычислительной техники. — Отлично, где-то должны быть и батареи, — Джаред обыскал ещё несколько ящиков, но его старания не принесли результатов. — Чёрт! Остаться без связи во время солнечной бури — предел мечтаний идиота, который узнал о ней одним из первых! Он со злостью пнул коробки, стоящие у стеллажа, за которые успел зацепиться рукавом, пока добирался до нижних ящиков. Верхняя коробка опасно покачнулась и всё же рухнула на пол. Из образовавшейся дыры в её дне посыпались платы к устройствам связи и батарейки разных габаритов. Аллилуйя! В этом скопище ненужных, забытых, отложенных «на всякий случай» предметов всё же нашлось место для самых важных в данный момент питательных элементов. Молодой учёный проверил каждую батарею на наличие заряда — под завязку, и облегчённо вздохнул — одной проблемой меньше. На полке возле небольшого столика, на который только и могла поместиться разве что коробка пиццы, нашлись карманные фонари — вещь, несомненно, нужная в предстоящую эру без электричества. Джаред сгрёб всё найденное имущество в походный рюкзак, который, кстати, оказался на своём месте — он и забыл, что полгода назад забросил его под диван после поездки с группой студентов-второкурсников в национальный парк Йеллоустоун.***
Дженсен гнал «детку» по полупустому шоссе, лавируя между брошенными машинами; те стояли выпотрошенные, с распахнутыми дверьми или разбитыми окнами и впечатление производили гнетущее. Лента дороги была завалена разным хламом, что не давало возможности разогнаться как следует. Мужчина то и дело ругался себе под нос. Редко по пути Дженсену встречались люди, которые брели по обочине со своим скромным скарбом, еще реже такие же водители, как он, — все стремились на север. Почему бы им не взять одну из брошенных машин, подумал Дженсен, но тут же забыл об этом, потому что в ход мыслей снова ввернулась грядущая жара. Спустя всего двадцать минут после того, как Эклз покинул дом, воздух уже ощутимо нагрелся, спустя час от асфальта к небу стало подниматься дребезжащее марево жгучего пара, и Дженсен искренне пожелал, чтобы мотор его шевроле не перегрелся, а шины не расплавились в этой адской жаровне. Он старался не отрывать взгляда от дороги, потому что это могло стоить жизни, и все же время от времени поглядывал по сторонам, обращая внимание на пейзаж за окном — тот не радовал: слишком много столбов черного дыма, попадавшиеся вдоль дороги дома глядели на него пустыми острыми глазницами разбитых окон, на земле виднелись следы копоти и крови. Чем дальше на север, тем чаще стали попадаться сидящие на обочине сгорбленные фигуры — люди, убитые горем или потерявшие надежду. Редко кто-то еще продолжал идти, и тут вспышкой в одной из идущих впереди фигур Дженсену показалось вдруг что-то знакомое. Приблизившись, мужчина понял, что и рост, и вальяжная, только чуть более небрежная походка в раскачку, и короткий ежик волос с посеребренными висками, а также неизменная серая хенли* могли принадлежать только одному человеку — его боссу. Эклз притормозил, всматриваясь. Сомнений не было, это мог быть только Джейсон, мать его, Митчелл. Дженсен был почти рад его видеть и оживленно засигналил ему. От резкого звука Митчелл отскочил в сторону, на ходу оборачиваясь к источнику звука, и Дженсен заметил его распахнутые в ужасе глаза. Начальник узнал его не сразу, но рассмотрев приметную машину и поняв, что она останавливается, расслабился. К тому моменту, как Эклз остановился, окно с пассажирской стороны было открыто настежь. — Мистер Митчелл, сэр! Митчелл наклонился к окну, заглядывая внутрь. — Эклз! Черт, это правда ты. Дженс… — выдохнул он. — Мать твою, Дженс, не могу пове… Я до усрачки рад тебя видеть! Темное лицо улыбающегося босса блестело от пота, он казался вымотанным и уставшим, но, кажется, был действительно счастлив. Они молчали, не зная, как начать разговор, какие подобрать слова, и в то же время без слов прекрасно понимали, что хотят сказать друг другу. — Вас подбросить? — предложил Дженсен, несмотря на то, что эта идея не казалась ему удачной. И, словно в подтверждение его мыслям, поблизости вдруг раздались крики. — Да, друг, если тебе не трудно, — ответил Митчелл, озираясь по сторонам и начиная паниковать. — И, если все-таки не трудно, впусти меня в эту гребаную тачку вот прямо сейчас! И ДАВИ НА ГАЗ! — Джейсон, я не… — БЫСТРЕЕ, ЭКЛЗ, ОНИ РЯДОМ! Дженсену достаточно было одного взгляда в зеркало заднего вида, чтобы понять, что так напугало его теперь уже бывшего начальника. К ним приближалась целая толпа неистовствовавших людей, кричавших и размахивавших руками. Дженсен не понимал, что происходит, но разбираться не было времени, да и разъяренная толпа не стала бы. Едва Эклз открыл дверь, Митчелл скомандовал ему «жать изо всех сил», зная, на что способна «детка», дверь за собой он захлопнул уже на ходу. Люди продолжали бежать за ними, вопя и сыпля угрозами и проклятиями, но догнать Камаро им было не под силу. Сердце бывалого журналиста запиналось в престиссимо*. Кто были эти люди? Почему гнались за ними? Не нужна ли была помощь кому-то из них? Кого же он спас? Ни один из вопросов он задал вслух. Так и ехали молча: Дженсен не знал, как спросить, Митчелл пытался отдышаться. Спустя долгую минуту он заговорил: — Я думал, мне крышка, — хрипло начал он. — Спасибо тебе. Дженсен не ответил, хмурясь и не отрывая взгляда от дороги. — Если у тебя нет тачки, считай, ты мертвец. Тачки на шоссе встали намертво. Если твоя «детка» на ходу, не останавливайся, нельзя, понимаешь? Эти люди умереть готовы за две пары колес. Эклз продолжал хранить молчание, мысленно подсчитывая количество слов с корнями «-мер-» или «-мертв-», упомянутых боссом. — Кто были эти люди? Митчелл ответил не сразу. — Такие же, как я. — Что ты имеешь в виду? — Обреченные, — снова после паузы ответил босс. — Мы бы не добрались до убежища на своих двоих. Но благодаря тебе у меня теперь есть шанс. Дженсен задумался. — Мы ведь могли им… — Не могли! — вскрикнул он вдруг оглушительно громко в столь маленьком пространстве. Ничуть не смутившись, но сбавив тон, он продолжил: — Не могли. Как бы ты успокоил их, а? Как бы ты сказал людям в той толпе, что в машину влезет еще максимум трое, а остальные пойдут пешком? Как, Дженс?! Да они бы и слова тебе не дали сказать, вытряхнули бы на улицу и бросили, а может, и убили, ведь ты бы без боя свою «детку» не отдал. А потом они бы устроили кровавую бойню за «билеты», — он изобразил руками кавычки, — на этот экспресс. Митчелл выговорился и замолчал, но что-то явно не давало ему покоя. Дженсен уже не злился; он не спрашивал, хотя видел, что Джейсон хочет сказать ему что-то еще и тем самым переложить на плечи Эклза что-то жутко гнетущее. Дженсен знал и не торопил. — Я видел, что они сделали с двумя другими водителями, которые остановились помочь… — произнес наконец мужчина. Он смотрел в одну точку, не моргая, словно эти картины вновь предстали перед его глазами. — Считай, тебе повезло, что ты встретил меня, теперь у нас обоих есть шанс, — задумчиво пробормотал он. — И еще раз спасибо. На этот раз Дженсен кивнул в ответ на благодарность. — Я еду на север, меня там ждут друзья. В закусочной «У Билла», знаешь? — Знаю, да. Здорово, — бесцветно отозвался он. — Меня вот уже никто не ждет. Митчелл задумался, глядя на пейзаж за окном, а Дженсен вдруг словно услышал, о чем именно: о том, что Джейсону стоило остаться на улице с теми бродягами, потому что в самом начале этого кошмара он потерял своего единственного близкого человека. — Скотт? Он?.. Босс кивнул. — Когда стало известно, что мир катится в ад, в их районе началась паника, машины на улицах разбивались, пытались переехать друг через друга, давили людей, а те лезли по головам, лишь бы куда-то бежать, что-то делать. Многие гибли под колесами своих же угнанных машин… Другие еще только пытались выбраться из зданий, как Скотт. Он даже из своего офиса выйти не смог, его просто задавили в узком коридоре у самого выхода, а когда он упал… Его голос дрогнул и сорвался. У Дженсена перехватило дыхание от осознания того, что молодого улыбчивого Скотта, высокого, светловолосого с венком очаровательных кудряшек, больше нет. Моложе своего любовника лет на восемь и на четыре года старше Дженсена, он был очень легок в общении; у них с Эклзом было много общего, они часто болтали, когда Мартин наведывался в офис своего парня. Эклз на время даже забывал, что Скотт гей, хотя не одобрял таких отношений; гомофобом он не был, но и дружбу с «такими» ребятами не водил. Босс не единожды предлагал ему сходить выпить с ними, на что всегда получал отказ, однако сказать в глаза начальнику, что это из-за ориентации, Дженсен бы не решился. Другое дело, если бы позвал Скотт, ему бы он не отказал, потому что кудрявое очарование по имени Скотт Мартин любили все без исключения и вне зависимости от ориентации. — Я был там, — продолжал тем временем Митчелл, несмотря на ком в горле. — Я нашел его совсем холодного, но еще живого, среди горы растоптанных мертвых тел… Волосы были в крови, лицо посиневшее, ему выбили глаз, нескольких зубов недоставало, ноги и руки поломаны… Он очень тяжело дышал, задыхался, и я не знал, как ему помочь. Сейчас я понимаю, вероятно, сломанное ребро проткнуло ему легкое*… Я рыдал. Я выл, Дженс. Все сидел там, прижимал его к себе и гладил по липкой от крови и чего-то еще голове и говорил, говорил, шептал, кричал, я… Голос окончательно подвел Митчелла, и он неловко смолк, оставляя их обоих в неуютной, страшной тишине. Дженсен очень живо представил себе произошедшее; ему было тошно от того, что первое его чувство после прозвучавшего рассказа — облегчение: его близкие в порядке; но снова подумав о Джейсоне и Скотте, он вдруг представил лучащиеся улыбками лица Рича, Роба и Данниль, подумал, что стало бы с ним, если бы на его глазах в мучениях умер кто-то из них… У него затряслись руки; он тряхнул головой, прогоняя непрошеные видения, и крепче сжал руль автомобиля. — Он все пытался мне что-то сказать, а потом… Потом просто стало тихо.***
— Мистер Падалеки, у вас всё готово? — профессор заглянул в кабинет в тот момент, когда его аспирант запирал двери подсобки. — Время вышло. Нужно эвакуироваться, машины прибудут с минуты на минуту. — Да, сэр. Вот, кое-что прихватил с собой, — парень кивнул в сторону старого потёртого рюкзака, который был перекинут через его правое плечо. — Джаред, бери всё только самое необходимое для исследования — провизией, одеждой и медикаментами нас обеспечат, — отрапортовал Тидеман и тут же скрылся за дверью. Парень, соглашаясь, кивнул, так и не обмолвившись ни словом об истинной причине своего спешного рейда в поисках «сокровищ» подсобки. Да в общем-то он и сам себе не мог пока объяснить, для чего ему всё это нужно. Его судьба на ближайшее время была уже предопределена — дальнейшие исследования в недрах правительственного бункера, куда его, как и многих других учёных, должны транспортировать военные. Но где-то на уровне подсознания он чувствовал, что его место не там… Мысли, занимавшие если не всю, то большую часть его времени, мысли о странных кошмарах и незнакомом мужчине неосознанно вели Джареда к началу его нового будущего. Вот только куда оно, это будущее, его приведёт, пока не знал и он сам. Алекс Тидеман метался от одной аудитории к другой, наверно, в тысячный раз, пока окончательно не удостоверился, что в здании осталась только малая часть административного состава. Сгрузив в главном холле университета сумки с необходимым оборудованием, он устало уселся на небольшом диванчике у стены и стал дожидаться появления остальных членов команды, с которыми ему придётся провести чёрт знает сколько времени на глубине почти двухсот метров в Гринбрайерском бункере. Вскоре к месту сбора вернулся Джаред, последовавший примеру своего наставника. Похоже, последние две недели вытянули из профессора все жизненные силы, ниточка за ниточкой, — вместо сильного цветущего мужчины чуть старше сорока лет на Джареда устало смотрел человек с отчётливыми морщинами на посеревшем от недосыпания и напряжённой работы лице, а тёмные круги под глазами и седина, тронувшая совсем недавно его виски, свидетельствовали о непереносимых внутренних переживаниях за себя, за людей, общий дом и работу всей жизни — наблюдение за ближним космосом. Конечно, навести шума в научных кругах, чтобы в итоге, как выяснилось, предупредить человечество о грядущей планетарной катастрофе, не каждому под силу. Алекс Тидеман взял на себя этот крест, который, похоже, в силу своей человечности и преданности науке, будет нести до конца. Большая часть исследовательской аппаратуры, документации и вещей, которые представляли хоть какую-то ценность, была перемещена в подвал университета. Кто знает, может, старинные катакомбы под зданием времён войны за независимость с Мексикой, переоборудованные в комнаты для хранения и библиотеку, не тронет адское пекло, которое должно обрушиться на планету через каких-то пару суток… Тидеману хотелось верить в то, что он всё правильно сделал — всё, что было в его силах и полномочиях. Но руки опускать ещё очень рано…***
Непривычную тишину опустевшего здания нарушили звуки мощных военных джипов, направленных в техасский университет с целью вывезти оставшуюся группу учёных. Джаред поднялся с дивана и подошёл к одному из панорамных окон, рассматривая сию процессию со стороны: дюжина хаммеров грязного болотного цвета, следуя друг за другом, въехала на территорию университетской площади и, обогнув фонтан, в центре которого вращался огромный глобус, остановилась возле центрального входа. Да, техника у военных что надо! Казалось бы, такие тяжеловесные и кажущиеся на первый взгляд неуклюжими машины на деле могли легко маневрировать даже по виляющим пешеходным дорожкам и практически бесшумно остановиться в одно мгновение и с минимальным тормозным путём. Со своей точки обзора Падалеки мог видеть только левый бок впереди идущей машины, двери которой открылись сразу же после остановки, и из недр военного хаммера показался высокий поджарый мужчина лет шестидесяти, идеальной выправки, в кепке, козырёк которой был надвинут до самых бровей, но, несмотря на это, видел он превосходно: Джаред почувствовал неприятный холодок вдоль позвоночника, когда человек в форме, окинув взглядом центральное здание, остановил взгляд на нём, сразу заприметив его фигуру, хоть и находился в нескольких десятках метров от здания. Держа в одной руке мегафон, он нажал кнопку включения и чётким командным голосом повторил несколько раз: — Внимание! Говорит полковник Джон Харвелл, командующий штабом гражданской эвакуации. Просьба всем присутствующим срочно покинуть здание университета. Место сбора — центральный вход. Время эвакуации — пятнадцать минут. Профессор Тидеман, всего минуту назад устало погружённый с собственные мысли, тут же засуетился — встав с диванчика, подхватил несколько сумок и направился к выходу, попутно обращаясь к молодому учёному: — Ну вот и всё, Джаред, нам пора. Прихвати-ка с собой вон те две чёрные сумки и поторопись на выход. — Есть, сэр! Через минуту буду на месте. Алекс Тидеман уже выволакивал поклажу через вращающиеся двери центрального входа, когда внимание парня снова привлёк экран ещё работающей плазмы. — …животные более чувствительны к стихийным бедствиям, они лучше нас чувствуют угрозу безопасности, и сейчас они в панике. Посмотрите, это… это какое-то безумие! Картинка на экране больше походила на хроники канала Дискавери, чем на любительскую съёмку выходных на природе: небольшие группы белохвостых оленей, выходящих тут и там из леса прямо на оживлённую трассу, объединялись в большое стадо, и их ничуть не пугали сигналящие автомобили. Перепуганные животные следовали собственным инстинктам выживания, сливаясь с потоком движущегося транспорта, отчего ситуация на дороге только ухудшалась. Олени как будто предчувствовали ещё большую угрозу, чем непосредственная близость к людям. По положению камеры было понятно, что человек, ведущий съёмку, также находится в салоне авто и продвигается в общем потоке: изображение не было чётким, стедикам*, по-видимому, эта камера находилась на левом плече водителя и не была достаточно закреплена. Объектив камеры медленно перемещался вдоль лесополосы, наводя фокус на движение между деревьями, — было видно, что кроме оленей леса покидала и другая живность. Камера взметнулась вверх, показывая зрителям то, что творилось в небе: стая юрких пересмешников, как рой перелётной саранчи, двигалась на север. В обычных условиях каждая птица стаи знает своё место, но теперь они летели беспорядочно, враз потеряв врождённую способность к перелётам. — Вот чёрт! — в фокусе объектива промелькнуло что-то чёрное и глухо ударило о капот. — Ребята, это птица! И они падают замертво! Смотрите! — теперь видеоряд состоял из нескольких зацикленных кадров, где с неба, как дьявольское знамение, замертво упали, наверно, пара десятков птиц. Джаред сидел, затаив дыхание, и наблюдал за встрепенувшейся природой, которая как будто из последних сил пыталась укрыть божьих тварей от гнева небес. Тут говорящий за кадром человек остановил машину и повернул объектив камеры на себя: — Меня зовут Дженсен Эклз, и это «Апокалипсис сегодня». Я не знаю, что нас ждёт впереди и сможем ли мы когда-нибудь вернуться к прежней жизни, но я буду с вами, пока это будет позволять эфир. И… цените тех людей, которые в самый тяжёлый момент скажут: «Я с тобой!». Сердце Джареда вновь приятно кольнуло узнаванием его недосягаемого, на грани реальности и разыгравшегося больного воображения мужчины. Но он вновь его видит, и он реален! Он РЕАЛЕН и его зовут Дженсен Эклз! Дженсен… Джаред, как будто в состоянии транса, вполголоса повторял имя мужчины, наслаждаясь каждым звуком, вбирая в себя нежность и теплоту ЕГО имени. О боже! Джен-сен… Его пристальный, выразительный взгляд притягивал, гипнотизировал, даря некую эмотивную связь и ощущение условного покоя. Что он там говорил, «я с тобой»? Так и есть — молодой учёный в буквальном смысле почувствовал его поддержку и силу духа. Рядом с этим человеком и конец света можно пережить! Да, он бы хотел оказаться сейчас рядом с ним, на соседнем сиденье, и гнать машину навстречу неизвестности… Экран плазмы внезапно погас — скорее всего, кончился заряд генератора, и здание погрузилось в звенящую тишину. Спустя пару секунд за окном раздались протяжные звуки военных автомобилей, призывая оставшихся покинуть здание. Пора! Падалеки прихватил свой рюкзак, лежащий возле дивана, и вышел на университетскую площадь. Оказавшись в ряду последних эвакуировавшихся учёных, Джареду досталось свободное место в последнем из дюжины машин внедорожнике. Несмотря на внушительные размеры, салон авто оказался довольно-таки небольшим, и сидящим на заднем сиденье Тидеману и пареньку в военной форме пришлось потесниться. Под гул моторов процессия из дюжины военных хаммеров двинулась в сторону даунтауна. В центре города ситуация была накалена до предела: бесконечный поток машин, пробирающихся через множество брошенных прямо на проезжей части автомобилей; бегущие люди; тут и там слышимые выстрелы и человеческие крики не позволяли военным беспрепятственно покинуть город. Только сейчас, выбравшись за пределы университета, Джаред познал весь ужас катастрофы. Нужно как-то отвлечься, убить время, пока они не доберутся до бункера. Но тупо заснуть под автоматные очереди и призывы военных через репродуктор очистить проезд было просто невозможно, а наблюдать через маленькие оконца внедорожника за тем, как люди мечутся, устраивают погромы в супермаркетах или буквально сходят с ума, устраивая публичные массовые расстрелы, было ещё тяжелее. Парень достал из кармана куртки свой айпад и попробовал ввести в поиск запрашиваемую информацию: «Дженсен Эклз. Апокалипсис сегодня. Видеорепортажи» На удивление, интернет, хоть и с большими перебоями, но всё же продолжал работать. Вскоре ожидания Джареда были вознаграждены — несколько видеозаписей с нужными тегами удалось найти. Так, запись загружена три часа назад. С замиранием сердца Джаред открыл первый файл. На экране появились кадры из центра города: около пятидесяти человек спускались в тоннели метро, прихватив с собой бутыли с водой, корзины из супермаркета с продуктами и тёплые вещи, кто-то даже додумался взять с собой скрученный в рулон матрас. — …сейчас я продвигаюсь по бульвару Ламар. Похоже, что оставшиеся без средств передвижения или по каким-то причинам не захотевшие покинуть город жители спускаются в тоннели метрополитена. Они несут с собой провизию и воду. Как видите, у каждого свой путь выживания. Но… если вам интересно моё мнение, то я считаю, что это опрометчивый поступок — никто не может дать точных прогнозов относительно грядущей температуры воздуха — жара может проникнуть довольно глубоко под землю. К тому же с повреждением озонового слоя от радиации, достигшей поверхности земли, этим бедолагам не спастись без специальной противорадиационной защиты. Но все мы в этот тяжёлый час уповаем на бога, поэтому — да поможет им Господь. Меня зовут Дженсен Эклз, и это «Апокалипсис сегодня», — и опять пронзительный взгляд по ту сторону экрана. — Помни, я с тобой. Видеоряд закончился, и Джаред стал судорожно пролистывать следующий — опубликован полтора часа назад, полмиллиона просмотров. — …наконец-то удалось выехать на более-менее свободное шоссе. Пригород Остина пустеет, но, по всей видимости, не все покидают свои дома, — объектив камеры увеличил изображение, на котором было видно богатую загородную виллу, обнесённую резным кованым забором; въезд во владение был перегорожен несколькими грузовиками. — Хозяева этого дома забили окна листами оцинкованного железа. Дом каменный, выглядит довольно надёжно. Возможно, это спасёт его обитателей от высокой температуры и мародёров. Надеюсь, что хозяин этого владения имеет надёжное подвальное помещение — многие богатые американцы десятилетиями были помешаны на грядущем конце света и оборудовали личные противоядерные бункеры. Будем надеяться, что эта семья переживёт жару. Меня зовут Дженсен Эклз, и это «Апокалипсис сегодня». Помни, я с тобой. Следующее видео длилось всего пару минут: Дженсен всё так же сидел за рулём авто, на ходу левой рукой поворачивая камеру влево и вправо. Остин, который никогда не спит, за каких-то несколько дней превратился в город-призрак, постепенно опустев и вывернув наизнанку самые тёмные стороны своих горожан: люди, некогда бывшие мирными соседями за белым забором, теперь грабили и убивали, следуя животным инстинктам или просто от безумия, охватившего сознание предсмертной агонией. Количество трупов на дороге и вдоль домов росло в геометрической прогрессии. — Мне тяжело комментировать этот ужас… Позаботьтесь о безопасности тех, кто сейчас рядом с вами, — Дженсен развернул камеру ещё немного вправо — рядом на пассажирском месте сидел мужчина и невидящим взором смотрел на свои руки, которые подёргивало от мелких судорог. Человек молчал и, казалось, не реагировал на происходящее, будто не осознавал, где он и зачем здесь находится. Видимо, Дженсен посчитал нужным представить своего пассажира, на что тот даже не повернул головы: — Рядом со мной Джейсон Митчелл, главный редактор газеты «The Austin Chronicle», мой непосредственный руководитель до начала катастрофы, — Дженсен усмехнулся. — Вот такой вот поворот судьбы. Я встретил его бредущим по шоссе и еле успел подсадить. Ребята, мой вам совет: если вы на колёсах и хотите выжить, не останавливайтесь в людном месте. Люди стали жестокими, и есть большая вероятность, что, остановившись, вы лишитесь не только транспорта, но и жизни. Меня зовут Дженсен Эклз, и это «Апокалипсис сегодня». Буду надеяться, что ещё удастся выйти в эфир. Помни, я с тобой. Последнее из найденных видео было загружено в сеть двадцать минут назад. Это обнадёживало — Дженсен ещё жив и, похоже, сдаваться не собирается. Последняя невидимая ниточка, которая соединяла Джареда с этим человеком, обрывалась с последними кадрами. Ну что ж, теперь Джаред Падалеки точно знал, что не сошёл с ума — мужчина из мучивших его кошмаров реально существует, и он был с ним последние пару часов, пусть даже и по ту сторону экрана. — …я выбирался из города несколько часов и чертовски устал. Как же хочется банальных вещей — душ, огромный кусок бифштекса, несколько часов сна в мягкой постели, — Дженсен стоял у входа в кафе, жмурясь от лучей полуденного солнца и снимая местность у себя за спиной. — А вот мой босс предпочёл остаться в машине. Я никак не могу привести его в чувство. У мистера Митчелла налицо все признаки острого шокового состояния, поэтому он наотрез отказался покинуть салон, — камера нацелилась на машину, стоящую на обочине дороги метрах в пятнадцати от Эклза. Через опущенное стекло было видно мужчину, представленного как Джейсон Митчелл, который всё так же неподвижно сидел на пассажирском. — Людей поблизости не видно, поэтому я попробую разыскать что-нибудь съедобное и воду. Оживлённые районы Остина остались позади, проезжающим по шоссе изредка попадались опустевшие дома и животные, бредущие на север вдоль дороги. Полковник вполголоса вёл переговоры с вышестоящим начальством, докладывая обстановку. Джаред отложил свой айпад и погрузился в тягостные размышления. Мир катился в тартарары, прежняя размеренная жизнь учёного-теоретика, проводившего в университете добрую часть существования, сейчас казалась какой-то забытой прошлой жизнью. Неизвестность угнетала, не было чёткого плана действий, поэтому он решил просто остаться на волне текущих событий. Вот только Дженсен не шёл у него из головы. Твою же мать, всему этому должно быть какое-то объяснение! Может, эта чёртова жара таким образом подаёт ему знак, что его место где-то там, рядом с русоволосым парнем, а не в военном бункере? Может, поставить на кон всё и попробовать отыскать Эклза, следуя его видеозаписям? Конечно, рискуя в том числе и собственной жизнью, во время основного удара с небес он может остаться без надёжного укрытия. А если… если он всё же найдёт Дженсена, то что тогда? Может, ему на фиг не сдастся лишний пассажир, и его оставят на пустой дороге, как многих несчастных, которые обречены на гибель? А что если ночные кошмары предвещали ему спасти Эклза от какой-то опасности? Тогда он будет знать, что возможная жертва не будет напрасной — одна спасённая жизнь стоит того, чтобы забыть о страхе и позаботиться о ком-то кроме себя. Внезапно рация полковника снова ожила, сквозь помехи послышался голос, по всей видимости, ехавшего в начале процессии солдата: — Разрешите обратиться, сэр? — Докладывай, Хоткинс! — Сэр, в пятистах ярдах к востоку у кафе наблюдается потасовка между гражданскими, один из них угрожает оружием! Прикажете их разогнать? — Двигаемся без остановок, лейтенант Хоткинс! Разборки между гражданскими нас уже не касаются. Наша миссия подходит к завершению, и я очень надеюсь добраться до укрытия в установленный срок. — Но, сэр… — Слушать мой приказ, лейтенант! Если не хотите поджарить свой зад на адской сковородке через сутки, то двигайтесь дальше и не обращайте внимания на подобные ситуации — выжить предстоит не всем. Падалеки, вынырнув из терзающих душу и рассудок размышлений, повернулся к маленькому боковому окну машины и попытался разглядеть то, что происходило у загородного кафе: возле чёрной Шевроле Камаро на коленях стоял человек, его руки были заведены за голову, рядом лежала видеокамера; за его спиной стоял ещё один мужчина, размахивая 45 АСР, и принуждал русоволосого парня отдать ключи от машины. Ещё один мужчина, чуть старше остальных, явно не желающий принимать участие в гонке на выживание, сидел в машине на пассажирском сиденье, закрыв ладонями лицо, и беспрестанно раскачивался. И снова молниеносная вспышка узнавания: крепкое телосложение, чёрная кожаная куртка, русый ёжик волос, камера на стэдикаме рядом… Чёрт, он узнал бы этого мужчину даже в сумерках, мельком, со спины — слишком близким и в то же время незнакомым был для Джареда Падалеки Дженсен Эклз! Решение, которое он обдумывал последние полтора часа, пришло внезапно и осознанно: вот он, его шанс спасти, его судьба остаться с этим мужчиной, так любезно подкинутый высшими силами в самый разгар апокалипсиса! — Сэр, полковник Харвелл, остановите машину! Я должен помочь, я знаю этого человека! — Джаред дёрнул дверь машины, намереваясь, если понадобится, выпрыгнуть наружу прямо на ходу. — Отставить, парень! Никто не покинет группу! Не дури, тебе дали реальный шанс выжить! — полковник обернулся назад, обращаясь к разбушевавшемуся Джареду, но даже его требовательно-строгий тон ничуть не охладил пыл молодого учёного. — Сэр, вы не понимаете… Я ДОЛЖЕН! — Парень, повторяю, остынь, иначе мне придётся применить силу. У меня приказ доставить вашу группу до бункера. — Но я не подчиняюсь вашим приказам! — Джаред, пытаясь воздействовать весьма неубедительными аргументами на человека, который за свою долгую карьеру военнослужащего выработал иммунитет к подобного рода эмоциональным всплескам, тем временем, не глядя, обшаривал карманы рюкзака, который держал всё время пути у себя на коленях. Нащупав холодную рукоятку складного перочинного ножа, он нажал кнопку разблокировки и, выдернув руку, прижал лезвие к своей сонной артерии. — Остановите машину! Я не прошу вашей помощи, просто дайте мне уйти. — Сынок, ты не выживешь, если сейчас останешься на этом шоссе, — полковник был непреклонен. — Я несу ответственность за всю вашу группу. За каким дьяволом тебе надо лезть в разборки, рискуя собственной шкурой? — Я должен помочь тому человеку… Остановите машину, иначе вы привезёте в свой штаб одно мёртвое тело, а в таком виде я вряд ли буду хоть кому-то полезен, — Джаред давил на полковника до последнего, держась в сознании уже на чистом адреналине, не чувствуя, как по дрогнувшей руке стекает тонкая струйка крови — лезвие ножа уже резануло верхние слои кожи, повредив тонкие капилляры. — А, чёрт с тобой! Один мужчина пропал без вести во время эвакуации из здания. Куда он направился — никто не знает, времени на поиски отведено не было. Это твоя история, парень! Поступай как считаешь нужным. Всё-таки у каждого должен быть выбор, — полковник обернулся к водителю и дал отмашку притормозить. — Джаред, что ты творишь?! Одумайся! Наше общее дело, спасение человечества… Это просто случайные люди, сейчас такое творится везде — все хотят выжить, — Алекс Тидеман, до сих пор находившийся в шоковом состоянии, попытался остановить своего аспиранта. — Ты обрекаешь себя и свои исследования на гибель! Ты нужен нам, Джей! — Совсем не случайные… — сказал совсем тихо, скорее, убеждая самого себя, затем уже более громко: — Простите меня, профессор, что не оправдал ваших надежд, но — вот, — Падалеки, продолжая держать нож у шеи, вытряхнул из рюкзака коричневую папку с расчётами и протянул Тидеману. — Думаю, вы найдёте ей применение! — Ты глупец… Что ж… Джей, я буду молиться за тебя, поэтому, умоляю, не делай глупостей, найди надёжное убежище. Кто знает, может, ещё удастся свидеться? — Спасибо за всё. Надеюсь… — Джаред попрощался с профессором и выскочил из машины, как только та притормозила. Только когда процессия из военных джипов скрылась за ближайшим поворотом, Джаред отнял онемевшую руку от артерии, даже не обратив внимания на струйку загустевшей крови на лезвии. Сжимая железную рукоять, он скрылся в густых зарослях придорожного кустарника, продолжая напряжённо наблюдать за действиями людей у кафе. «Господи, я не так часто к тебе обращаюсь, прости, но дай мне минуту. Прошу, всего лишь минуту! Я должен успеть спасти его».***
Кафе выглядело опустевшим — люди покинули его несколько дней назад, прихватив с собой всё, что оказалось полезным. Но и это место не обошли стороной мародёры: выбитые стёкла, некогда украшенные витражными вставками в виде витиеватых узоров, сочетающихся с пышно цветущими цветочными клумбами вдоль стен строения, зияли пустыми глазницами окон; посуда, столовые приборы, вынесенные из недр кухни, были разбросаны даже на улице, а парковка, всегда содержащаяся хозяевами в идеальном состоянии, сейчас была завалена хламом и останками горевших диванчиков для посетителей. Видимо, кафе пытались поджечь, но пожар удалось предотвратить вовремя. Хотя кому теперь это всё надо? Дженсен любил это место. Иногда в выходные дни они с Данниль любили выезжать на природу, чтобы вдали от городской суеты поужинать в приятной тихой обстановке, которая, впрочем, не редко нарушалась откуда ни возьмись взявшейся компанией в лице Спейта и Бенедикта. И вечер, набирая обороты, протекал в весёлой атмосфере дружеских посиделок, извечно пошлых шуток Рича и заразительного смеха Роба. Сейчас о тех временах напоминала только покосившаяся вывеска «У Билла», даже днём подсвечиваемая подмигивающими огнями неоновой ленты. Невольно появилась мысль о том, что с последней погасшей лампой подсветки канут в небытие и безмятежные воспоминания. Машины Ричарда Спейта не было на стоянке — по всему, парни ещё не выбрались из города. Конечно, пробраться через даунтаун сейчас было просто охренительно проблематично! Оставалось только ждать, в запасе было как минимум тридцать минут. К тому же Дженсен ещё не решил, что делать с Митчеллом — парни вряд ли обрадуются незваному спутнику. Теперь каждый сам за себя. Бывший босс выглядел хреново — безвременная смерть Скотта выбила Джейсона из колеи. Дженсен, появившись в нужное время в нужном месте сам дал ему шанс. Шанс выжить. Внутри распирало от дурацкого чувства ответственности за человека, которого сам же подобрал на дороге. Чёрт, ну что за поганые ощущения?! Он никому ничего не должен! Тащить за собой в бункер, в который сам, даст бог, попадёт на птичьих правах, мужика, спятившего от горя и абсолютно дезориентированного, безрассудно, но, блядь, человечно! Эклз остановился у входа в кафе, всматриваясь в царивший там беспорядок и не решаясь переступить порог. Внезапный удар тупым предметом по затылку оглушил на доли секунды. Балансируя на грани сознания и вязкой темноты, Эклз упал на колени, успев опереться ладонями об асфальтовую ступеньку, тем самым удержав равновесие. Камера выпала из рук, но каким-то чудом развернувшийся во время падения стедикам смягчил удар. Дженсен мельком глянул на камеру — цела! И на том спасибо. Красный огонёк продолжающей снимать камеры, не мигая, горел, запечатлевая на видео то, что происходило у кафе. — Какого чёрта?.. Следующий удар пришёлся в шею. Нападающий явно ожидал приложить потерявшего бдительность мужчину с одного точного удара в голову, поэтому второй получился смазанным, что в принципе даже привело Эклза в чувство и позволило увернуться от последующей атаки. — Только дёрнись, мужик, и твои мозги разлетятся по асфальту! Медленно, чтобы я видел, выкладывай ключи от машины на землю, — холод металла, приставленного к затылку, ощущался всем телом. По недрогнувшей руке и решительному тону стоящего позади мужчины было понятно, что тот не шутит и исполнит свою угрозу, если Дженсен не выполнит его просьбы. Вот дерьмо! Как можно было так облажаться, ведь Джейсон его предупреждал?! От дула пистолета на затылке перехватило дыхание, Дженсен попытался сфокусировать зрение, подёрнутое предобморочной дымкой, и медленно, стараясь контролировать эмоции и придать голосу спокойный тон, обратился к нападавшему: — Слушай, мы ведь можем договориться. Если тебе так нужна машина, я ведь могу подбросить. Куда ты направляешься? — Заткнись и давай ключи! Мне не нужна компания двух миротворцев! — мужчина занервничал. А вот это было уже хорошо — Дженсен понимал, что этот придурок на грани истерики, он опасен, несомненно, но в порыве эмоций может совершить оплошность, и тогда надо поймать лишь удачный момент для контратаки. — Хорошо, хорошо… Только давай без паники. Вот, видишь? — Дженсен медленно вытащил ключи от авто из кармана куртки и аккуратно положил рядом с собой. — Так, теперь руки за спину. За спину, я сказал! Вставай! И не вздумай что-нибудь выкинуть — у меня пушка! То, что произошло дальше, Дженсен толком не понял. Звук удара, возня за спиной, глухой удар упавшего на землю тяжёлого тела. А спустя пару секунд он уже сам выбивал из руки ублюдка пистолет. — Ссука! Я убью тебя! — нападавший грузный мужчина в форме офицера полиции накинулся на Эклза. Но Дженсен оказался быстрее и, сделав перекат, схватил выбитый из руки копа пистолет. Инстинкт выжить наконец-таки взял верх над страхом, и Дженсен выстрелил. В упор. Прямо в сердце. Офицер вмиг обмяк, навалившись сверху всей тушей. Эклз перевёл дыхание, сделав несколько глубоких вдохов, и скинул с себя обездвиженное тело. Просто дышать, глубоко и ровно. Вдох-выдох. Нещадно палящее солнце ослепляло и без того замутнённый взгляд; пот струился по лицу, шее, обжигая солью воспалённую кожу. Наконец-то отдышавшись, Дженсен оглянулся вокруг и заметил в нескольких метрах от себя молодого парня. Тот лежал лицом вниз, продолжая сжимать в неестественно согнутой руке перочинный нож, которым, по всей видимости, он и нанёс удар копу. Дженсен подполз к парню и перевернул его на спину. На вид тому было не больше двадцати пяти: высокий, худощавый, с вьющейся копной каштановых волос, с заострёнными чертами лица, он был похож на воплощение романтического Чайльд-Гарольда, героя известных поэм Джорджа Байрона, которым зачитывался в юности Дженсен. И вот теперь он держит у себя на руках это чудо, спасшее его задницу в преддверии апокалипсиса. Какая ирония судьбы! — Эй, ты живой? — нащупав пульс на бьющейся сонной артерии, немного успокоился — смерть двух человек, к которой он имел бы непосредственное отношение, была бы уже перебором для этого проклятого дня! Парень зашевелился, прошептав что-то нечленораздельное, и попытался открыть глаза. Видимо, ему тоже здорово досталось от громилы-копа — правая бровь была рассечена, и запёкшаяся на солнце кровь багровым пятном расползлась по виску. Его ресницы дрогнули, и, немного поморгав, парень всё же открыл глаза, с видимым облегчением посмотрев на Дженсена. Эклз аккуратно приподнял голову парня, стащив с себя куртку и подложив тому под голову. Мельком осмотрев открытые участки золотистой смуглой кожи и удостоверившись, что порез на шее и рассечённая бровь не являются серьёзными повреждениями, он аккуратно ощупал голову парня. Было даже приятно пропускать сквозь трясущиеся от шока пальцы шелковистые длинные пряди, ощупывая кожу головы на возможные травмы, которых, к счастью, не обнаружилось. Дженсен оглядел тело своего спасителя — длиннющие стройные ноги в потёртых синих джинсах, вздымающийся торс в светлой футболке, ворот которой был разорван, очевидно в драке, — и не увидел явных повреждений. А вот левое плечо, похоже, всё-таки было вывихнуто — суставная впадина лопатки на глазах приобретала синюшный цвет, а деформация плечевого сустава была видна невооружённым взглядом. Поразмыслив доли секунды, он посмотрел на парня — опять без сознания, тем лучше — боль не будет такой сильной. — Потерпи, парень, сейчас станет легче… Только терпи. Сев рядом на асфальт, Эклз взялся обеими руками за запястье молодого мужчины и упёрся ногой в подмышечную впадину его повреждённой руки. Затем одновременно потянул за запястье и подтолкнул пяткой головку плечевой кости по направлению в сустав. Никогда бы не подумал, что пройденный курс оказания экстренной медицинской помощи, обязательный для всех специалистов, работающих в экстремальных условиях, ему пригодится ещё не раз! Почувствовав боль, парень снова начал приходить в себя, но сил кричать у него не было, лишь застонав, он приоткрыл глаза и заговорил: — Ты… ты жив… Спасибо… — Обычно при этом я слышу мат в свой адрес, — Дженсен облегчённо выдохнул и неосознанно улыбнулся — всё прошло как надо, парень будет жить. — Рюкзак, там… в кустах… Возьми… Важно… — Какой рюкзак? Лежи, я принесу, — Эклз удержал на месте хотевшего было приподняться спасителя, но тот обессиленно повалился обратно и снова отключился. Эклз был взбешён поведением бывшего босса, который отсиживался всё это время в машине, и обескуражен смелым поступком незнакомца, вступившего в драку с копом. — Эй, парень, держись. Слышишь? Всё будет хорошо, — Дженсен аккуратно положил Джареда на асфальт и подбежал к машине. — Джейсон, сукин сын! Какого чёрта?! — русоволосый рывком открыл дверь и вцепился в ворот пыльной хенли бывшего босса. — Что ты там бормочешь? Митчелл не реагировал ни на слова Эклза, ни на то, что его выволакивают из машины, но, похоже, пара увесистых ударов по лицу, разбивших в кровь губы, немного привели его в чувство. — Дженсен… прости… Я не могу, я не хочу жить… — потерянный взгляд, полный отчаяния. — Всё кончено, их больше нет рядом, мы обречены… — Что за дерьмо ты несёшь?! Мы выберемся, слышишь меня? Мы доедем до этого грёбаного бункера! Приди уже в чувство и помоги мне! Джейсон с трудом поднялся на ноги. Ещё минута, и Дженсен был готов оставить его на этом пепелище прошлой жизни, но Митчелл вдруг повернулся и увидел лежащего невдалеке без сознания молодого парня. — Скотт… Ты здесь? Но как? Господи, Скотти… Шатаясь от бессилия, Джейсон добрёл до самоотверженного парня, за действиями которого наблюдал несколько последних минут, и упал рядом с ним на колени. Любовно оглаживая лицо и растрёпанные пряди волос, он что-то тихо обещал и, подхватив того под лопатки, прижал к себе. Дженсен наблюдал за этой картиной с двояким чувством сожаления и раздражения одновременно. — Это не Скотт! — Обезумевший Митчелл спутал незнакомца со своим возлюбленным. Возможно, какие-то внешние сходства и были, но этот парень однозначно не тот, за кого принимал его Джейсон. — Мистер Митчелл, сэр… — возможно, хоть так его удастся выдернуть в реальность. — Нам пора. Помогите мне перенести его в машину. Выждав пару долгих минут, Джейсон всё же встал на ноги и, приподняв парня, донёс того до машины. Дженсен открыл заднюю дверь и помог Митчеллу поудобнее устроить своего спасителя на заднем сиденье. Рюкзак оказался на том месте, где указал незнакомец. Дженсен не стал проверять его содержимое, испытывая даже некоторое неудобство в присутствии парня, который приходил в себя на заднем сиденье его Камаро, а просто уложил в багажник рядом со своими вещами. Фотокамера также отправилась на своё место в кофр, предварительно очищенная от последнего снятого видео. Вскоре послышался шум приближающегося автомобиля, и Эклз увидел знакомые очертания серебристого Чероки, сворачивающего с шоссе к пригородному кафе. Машина остановилась в нескольких метрах от них. — Дженс, дружище, слава богу, ты уже здесь! — Ричард Спейт первым выскочил из авто и подлетел к Дженсену, дружески стискивая в объятиях. — Мы еле прорвались… Дженсен, отвечая на объятья, облегчённо похлопал друга по плечу, — как же всё-таки здорово, что в такой тяжёлой ситуации у тебя есть друзья, которые готовы рискнуть собственной безопасностью ради того, чтобы спрятать его задницу от адского пекла. Из джипа выскочила Джеки и, подбежав, защебетала, со знанием дела осматривая кровоточащие ссадины на лице и голове Дженсена, которые он, кажется, перестал ощущать. — Дженсен, милый, что случилось? Тебе больно? А вот здесь? — Джеки ощупывала ссадины, сострадательно заглядывая в глаза и шмыгая носом, как будто сама ощущала фантомную боль, наблюдая распухшие гематомы на лице и кровоподтёки на голове. — Это надо срочно обработать. Идём, у нас есть аптечка. — Джеки, я в порядке, правда. Спасибо тебе за заботу. Я буду в твоём полном распоряжении, когда доберёмся до бункера, а пока нельзя терять время, едем, — Дженсен направился в своей «детке», дав отмашку остальным. — Эй, Дженс, а кто это вместе с тобой? Мы думали, ты будешь один, — Рич, заводя мотор, разглядывал пассажиров Эклза. — Ребята, всё в порядке. Это Джейсон Митчелл, мой босс. Я встретил его бредущим по шоссе, — мужчина, повернувшись к друзьям Дженсена, изобразил подобие улыбки на лице, а Дженсен, обернувшись назад и на секунду задержав взгляд на чертовски симпатичном молодом человеке, продолжил: — А это… Этот парень спас мне жизнь…