Счастливый несчастный случай

— Мукуро-сан! С Белым Днём*! Счастливый Кен наворачивал круги вокруг Рокудо, всучив тому коробочку с подарком, обвязанную фиолетовой ленточкой. — Чья это была идея? Иллюзионист был мрачнее грозовой тучи, готовой разразиться громом и молнией. Получить подарок в девчачий праздник от своих же довольно сильно ущемляло его гордость. Банда Кокуё ныне изображала примерных учеников и сейчас находилась в коридоре возле класса. Даже Фран теперь ходил в школу. В меру гениальности ученика Мукуро решил, что того можно сразу отправить в первый класс средней школы, дабы всегда был под надзором. — Это плата за моё загубленное детство. Сидя на подоконнике, юный иллюзионист играл на приставке. — Мы просто нашли… — попытался объяснить ситуацию Какимото. — Украли, — ненавязчиво поправил Фран. — Не суть важно. Нам просто захотелось сделать вам подарок. Белый День — лишь предлог для остальных учеников, которые за вами наблюдают. — Мукуро-сан очень популярен, бьён! Поэтому мы вас охраняем! — Почему бы вам просто не открыть подарок? — не отвлекаясь от игры, предложил Фран. В стороне стояли одноклассники, с интересом наблюдающие за тем, как девушка разворачивала подарок. В коробочке оказался футляр с подвеской в виде призмы и цепочкой. — Это чёрный опал**! — поразился Рокудо, смотря, как чёрный камень переливается на солнце цветами пламени Тумана и Облака, которые словно находились в гармонии друг с другом. — Я подумал, что вам понравится. К тому же вам ещё какое-то время придётся остаться в таком виде, так почему бы не украсить вас? — Я не ёлка новогодняя, чтобы меня украшать… — Я надену, бьён! Не слушая на радостях, Джошима вырвал подарок из рук Мукуро и, помучившись с застёжкой, нацепил кулон на шею иллюзиониста. — Я смирюсь с тем, что это подарок на Белый День, но почему нельзя было сделать это дома? — Это метка. Так к вам будут меньше приставать. — Я бы и так отбился. — Мукуро-сама, мы слышали, как вы разговаривали с Верде. Ваши способности сейчас бесполезны, поэтому защищать вас будем мы. — Вы просто не знаете, как можно ещё сильнее ущемить мою гордость. — Вздохнув, Мукуро ещё раз посмотрел на кулон. — Возвращаемся. Уроки всё равно уже кончились. — Ну наконец-то! Спрыгнув с подоконника, Фран побежал к выходу. Через минуту Рокудо пришло сообщение: «Тут ваш суженый». Пришлось послать своих приспешников вперёд, чтобы не выходить вместе. Кена пришлось волоком тащить Чикусе, потому как оставлять своего обожаемого Мукуро одного тот ни в какую не хотел. Пока хранитель Тумана наблюдал за ругающейся парочкой, не заметил, как к нему подлетела канарейка Кёи. — Мукуро! Мукуро! — Оя, ты всё ещё меня помнишь? — Хиберд сел на палец Мукуро, когда тот потянулся к птице. — Прошу, забудь это имя. Теперь меня зовут Фууки. Попробуй повторить, — птичка наклонила голову, — Фууки. Давай, скажи же. Фууки. — Чирик-чирик, — Хиберд взлетел к потолку, — Фууки! Фууки! — Ку-фу-фу! Умная птичка. Рокудо вышел из школы под пение Хиберда. У ворот лежали побитые Кен и Чикуса, которых Фран обмахивал платочком. — Хибари! Фууки! Хибари! Фууки! — Хмм… Хибари Фууки. Неплохое сочетание, — как бы невзначай произнёс Фран, продолжая своё дело. — Устами младенца глаголет истина. — Открыв глаза, Чикуса схватился за сломанные рёбра. — О чём это я? — Сто процентов сотрясение! — с видом знатока кивнул зеленоволосый мальчишка. — Отличный удар! — показал он «класс» Кёе. Мимо пробегала ученица Кокуё. Увидев форму другой школы, она подбежала к Хибари, протянув ему листовку. — Приходите к нам на фестиваль! Будем очень рады! — улыбнулась она. Затем повернулась к Рокудо. — Фууки-чан, мы всё ещё надеемся на твой положительный ответ. — Я же говорила, что не… — покосившись на Кёю, Мукуро решил ответить иначе: — Я подумаю. — Правда?! — одноклассница словно засветилась от счастья. — Будем ждать завтра на репетиции! — сказав это, девушка убежала раздавать листовки прохожим. — Я ведь ещё не дала согласия… — Фестиваль? Ты не будешь участвовать? — Я ещё думаю над этим. — Я приду. — Но… но тебе ведь не нравятся людные места! Я не смогу смотреть тебе в глаза, если ты увидишь моё выступление! — Значит, ты всё же будешь выступать? — хитро улыбнулся Кёя, заставив Мукуро покраснеть. — Что будешь делать? — Петь, — сдался Рокудо. Оставив школу Кокуё позади, Хибари повёз Фууки в кафе, где они уже когда-то были. Как обычно, для главы дисциплинарного комитета быстро освободили место и принесли заказ. Говорили абсолютно на разные темы, в основном ничем не примечательные. Мукуро рассказывал о своих предпочтениях в музыке, о книгах, которые запомнились, пытаясь тем самым разузнать, что нравится Кёе. — Этот кулон, откуда он? — наконец не выдержал Хибари, заканчивая с десертом. — А, этот? Брат подарил, — немного криво улыбнулся Рокудо. — Брат? — У меня большая семья. Поэтому дома всегда творится не пойми что. Знаешь, довольно мило, что ты повёл меня на свидание в Белый День. — Сегодня Белый День? — причина утренней суматохи в школе теперь была ясна. — Ты не знал? — удивился Мукуро. — Нет. Я не слежу за подобными праздниками. Просто хотел тебя увидеть. — Может, просто настроение почувствовал или интуиция подсказала. После небольшого перекуса за приятной беседой пара собралась посетить парк. Мукуро уж очень настаивал на том, чтобы посмотреть на сакуру, потому как Кёя не мог напрямую сказать, что его от неё воротит. Но, по закону жанра, полюбоваться на выражение лица Кёи при виде сакуры иллюзионисту не удалось. Сзади, прыгнув вначале на голову Мукуро, а затем на плечо Хибари, вмешался Реборн. — Чаос, Хибари! — Малыш, давно не виделись. Кёя, и правда, был рад увидеть аркобалено, потому как тот давно его избегал. — Тсуна в последнее время совсем разленился, а обычные тренировки для него уже слишком просты. Не мог бы ты с ним сейчас сразиться? — Сейчас? Маленького зверька уже выписали? — Не без помощи пламени Рёхея. Так ты сделаешь мне одолжение? — Фууки… — Почему бы и нет, — улыбнулась девушка. А что Мукуро оставалось делать? Переходить дорогу Реборну слишком опасно. — Ты так потрясающе двигаешься в битве, твои удары молниеносны, а выражение лица бесподобно. Лесть закончилась на том, что позади иллюзиониста кто-то икнул. Обернувшись, Рокудо увидел бледного, трясущегося от страха Саваду. Приложив указательный палец к губам так, чтобы Кёя не видел, девушка подмигнула Тсуне. Состояние мальчика ничуть не удивило главу дисциплинарного комитета, потому как уже давно привык к тому, что Тсунаёши боится его до чёртиков, несмотря на свою силу, неизвестно откуда берущуюся. — Воспользуемся пустырём, очищенным для строительства, — кивнул младенец в сторону забора. Когда Реборн и Кёя ушли недалеко вперёд, Рокудо приобнял Саваду за плечи. — Будь благоразумен, и с тобой всё будет в порядке. — Не всё. Мне с Хибари-саном сражаться. Но почему ты в таком виде? Я не чувствую, чтобы ты использовал сейчас иллюзию, и не похоже, чтобы ты завладел чьим-то телом. — Какой же ты проблематичный. Мукуро лишь улыбнулся в ответ. Лгать мальчику было бесполезно, поэтому иллюзионист не стал ничего говорить. — Чего отстали, орлы? — окликнул ребят Реборн. — Ничего. «Зверёк» споткнулся, а мне посчастливилось его поймать. Такой неуклюжий. — Ну уж извини… Во время битвы Савада не использовал всей своей силы. В чём была причина, Мукуро не знал. Возможно, просто некого было защищать, или же того требовали правила тренировки Реборна. По всей территории будущей стройки то и дело вспыхивали пламя фиолетового и оранжевого цвета. Хибари не жалел сил, дабы заставить «маленького зверька» показать всё, на что тот был способен, но этому не дано было свершиться. Битва закончилась лишь к закату, когда небо стало окрашиваться в различные оттенки красного цвета. Изнеможённый Тсунаёши упал на колени, а Реборн заботливо отпнул его к Рокудо, вложив в руку листок со словами: — На, ознакомься, пока отлёживаться будешь. — Фестиваль? — не вставая, прочитал Савада. Это была та самая листовка, которую дали Кёе. — Буду рад, если ты не придёшь. — Постараюсь. Наверняка Гокудера-кун по пути что-нибудь взорвёт, или Ямамото на тренировке увлечётся и очередным ударом отправит меня в нокаут, или же я по любой другой причине опять попаду в больницу… Ох! Держась за рёбра, Тсунаёши сел. — Тоже рёбра сломаны? — Не знаю. Возможно. Ты так и не сказал, почему в таком виде. — Пользуясь тем, что Хибари был занят разговором с Реборном, Тсуна попытался утолить своё любопытство, но Мукуро молчал. — Если ты хотел стать его другом, то для этого необязательно становиться девушкой, — наивно предположил Тсуна. — Другом? — задумался иллюзионист. — Ну, ты ведь избегаешь драк с ним, верно? — частично подвела интуиция Саваду. — Тебе ли не знать, — усмехнулся Рокудо, — что Хибари Кёя и «дружба» — понятия несовместимые. — Знаю. Но, я считаю, для Хибари-сана есть особый вид дружбы, просто называет он это иначе. Не знаю, как объяснить. Хоть он всегда избивает меня, когда мне действительно нужна помощь, я всегда могу на него положиться. — Увидев, что аркобалено идёт в их сторону, Тсунаёши встал, пока Реборн не заставил его это сделать своим способом. — Мне пора. Удачи! — О чём вы так мило беседовали? — сев рядом с девушкой, спросил Хибари, ревнивым взглядом провожая Саваду. — О дружбе, сломанных рёбрах и тебе. Пока Кёя любовался закатом, Мукуро решил, что сейчас самое время для романтики. Оседлав хранителя Облака, он собирался поцеловать его, но вспомнившиеся слова Тсуны о дружбе сбили с толку, поэтому иллюзионист просто обнял юношу. — Отвезёшь меня обратно, пока не стало совсем темно? — Не любишь гулять по ночам? — Только не по Кокуё, — улыбнулся Рокудо, поправив волосы, убрав прядки за уши. Хибари не мог не согласиться.