Счастливый несчастный случай

Рокудо был очень раздражён. Последние три дня Кёя не появлялся, но Мукуро был уверен, что своё обещание тот точно выполнит. Беда состояла в том, что иллюзионист не только не мог сейчас сражаться на равных, но и не хотел этого делать. Фран втихомолку ел остатки шоколадного мороженого, потому как учитель на него смотреть больше не мог, а зеленоглазому всё равно делать было нечего. Про него вообще забыли, так как он благоразумно, в отличие от Кена, не лез под горячую руку. Чикуса старался не вмешиваться. Франу он пообещал, что на днях принесёт что-нибудь, взяв у появившихся знакомых в школе. Верде обязался придумать какой-нибудь аналог устройства после ухода Кёи, пока детали не прибыли, поэтому Рокудо ещё держался, но с каждым днём его беспокойство становилось всё сильнее. Он был зол на Верде, что тот создал то треклятое устройство. На Франа, за то, что посмел использовать его на нём. Больше всего был зол на себя. Так неосторожно влюбиться! Да ещё и «спалиться». Мукуро был хорошим психологом, но имел их же слабость — невозможность анализировать свои проблемы. Мог манипулировать другими как хотел, но определить своё собственное состояние смог лишь тогда, когда было уже поздно. — Не понимаю, почему ты так переживаешь, — аркобалено вошёл в комнату с чем-то непонятным в руках. — У тебя был бы шанс исправить положение, побеги ты за ним тогда. Чего сейчас слёзы лить? — Слёзы? Кто же здесь льёт слёзы? — с неодобрением посмотрев на вошедшего, надменным тоном спросил Мукуро. — Тебе удалось? — Не уверен. Скорее всего, нет, но других вариантов в ближайшее время не предвидится, — младенец протянул иллюзионисту предмет. — Представь своё тело и нажми на кнопку. Мукуро послушно выполнил, что от него требовалось, но вместо желаемого результата, его ударило неслабым разрядом тока и окутало сизым дымом, от которого иллюзионист едва не задохнулся. Волосы теперь его стояли дыбом, а лицо почернело от гари. Фран прикусил губу, не желая злить учителя ещё больше, хотя ему и было что сказать, а Мукуро явно был готов начать конец света без использования тела Савады. — Не сработало, — заключил аркобалено. — И это всё, что ты можешь сказать, горе-учёный? — процедил сквозь сжатые зубы Рокудо, прислонив остриё трезубца к горлу Верде. — А что ты хочешь услышать? Что я взмахну волшебной палочкой, и устройство будет готово раньше, чем пришлют детали? Этого не будет, смирись с фактами. Иллюзионист едва не дрожал от гнева, но кое-как смог успокоиться. Глубоко вздохнув, он убрал от шеи учёного оружие. — Я ухожу. Если придёт Кёя, скажите ему… скажите ему, что меня нет. — Как оригинально, — не выдержал Фран, которому Кен поспешил закрыть рот рукой. — Мы скажем-скажем! — запаниковал Джошима, совсем недавно отошедший от иллюзорной пытки. Способности Мукуро в теле девушки были весьма ограничены, но оборотню хватило сполна. — И куда же ты собрался? — поинтересовался Хибари. Все присутствующие были слишком обеспокоены настроением главы банды Кокуё, чтобы заметить гостя, стоящего в дверях. — Туда, где моя отменная фигурка не пострадает! — проведя рукой по талии и бедру, Рокудо послал воздушный поцелуй Кёе, улыбнувшись и подмигнув. От волнения из-за необходимости сражаться с любимым, иллюзионист плохо соображал, поэтому действовал больше инстинктивно, как привык обычно. Осознав, что только что сделал, он едва не застонал, но продолжил игру, как ни в чём не бывало. — Таких мест нет. Хибари показалось странным не то, что сделал противник, а то, как тот выглядел. Похоже, Мукуро совсем забыл, что похож на очень милое чучело. — Есть. Ад. — Думаешь, там я тебя не найду? — Даже если и отыщешь, Ад — всецело моя территория, где у тебя нет ни единого шанса одолеть меня. — Неважно, где ты будешь, я загрызу тебя до смерти, — Кёя не улыбался как обычно перед интересной схваткой. — К тому же, сейчас мы не в Аду, а здесь, на земле. Мукуро взял трезубец наизготовку, но вперёд него вышли Кен и Чикуса. Фран тем временем принёс учителю влажные салфетки и зеркальце. Сказать что-то колкое он не мог, не желая своей скоропостижной смерти, но зеркало возымело эффект не меньший. После ребёнок присоединился к Какимото и Джошиме. — Мы не позволим тебе и пальцем прикоснуться к Мукуро-сану, бьён! — Мукуро-сама не желает сражаться. — Учитель не в себе, поэтому сегодня я за него. — Кто-то ещё хочет высказаться напоследок? — приготовив оружие к бою, спросил Хибари. — У кого-нибудь есть расчёска? — Рокудо пытался привести себя в порядок и настолько увлёкся, что не услышал вопроса Кёи. — Что-то не так? — Вы даже не представляете, насколько всё так, — обернулся Фран. Пока он не смотрел, Хибари успел вырубить Кена. — Почувствуй гнев яблок! — звонким голоском крикнул мальчик, и вокруг Кёи мгновенно выросли деревья, с которых посыпались яблоки. Без проблем увернувшись, хранитель Облака за пару шагов очутился возле Чикусы. Быстро отскочив в сторону, Какимото запустил йо-йо, выстреливая иглами, которые были сбиты с помощью вращающихся цепей на тонфа Кёи. Как только Хибари добрался до противника, тот растворился в тумане после первого же удара. Сзади вновь послышался характерный звук оружия штрихованного. Одной рукой защищаясь, глава дисциплинарного комитета использовал цепь на второй тонфа, чтобы поймать Какимото, ориентируясь на звук. Остался только Фран, который не успел спрятаться в иллюзии. Кёя подошёл к нему и приставил к лицу своё оружие, выпустив шипы прямо перед глазами мальчика. Испугавшись, зеленоглазый присел на корточки и прикрыл яблоко на голове руками, насколько это было возможно. — Быстро ты. Мукуро смотрел прямо, чтобы Кёе не казалось, что он не может смотреть ему в глаза, но на самом деле Рокудо рассматривал стенку за спиной Хибари. — Быть может, ты развлечёшь меня немного дольше? — Я бы с радостью, но помнится в прошлый раз, когда я хотел тебя развлечь, ты сбежал. Иллюзионист стал медленно расстёгивать вначале верхнюю пуговицу на блузке формы, потом ещё одну и ещё, затем оголил плечико, поцеловав его, прикрыв глаза, словно в блаженстве. Разъярённый Кёя вновь ударил иллюзию. Последующий десяток «Мукуро», что попадали под удар Хибари, был всего лишь сгустком тумана. Сам Мукуро спокойно сидел себе на диванчике, пытался волосы прочесать. Вот только глава дисциплинарного комитета вовсе не был идиотом, поэтому устав от ненастоящих «Мукуро», ударил наугад удлинившейся цепью по дивану, слегка оцарапав локоть Рокудо. Иллюзия была развеяна. Пришлось браться за оружие. Блокировав тонфа пару раз, хранитель Тумана попытался отвлечь противника ложными иллюзорными выпадами, но сделал тем самым хуже лишь себе. Хибари, добавив пламени Облака, сломал трезубец иллюзиониста, заехав сразу тому тонфа в живот, затем ударив по лицу. Мукуро упал на колени. Наклонив голову вперёд так, чтобы волосы скрывали лицо, он ждал завершающего удара: сопротивляться смысла не было. Кёя поколебался, но занёс тонфа над головой… Удара не последовало. — Нехорошо девушек обижать, Кёя-чан, — чуть ли не промурлыкав, отчитал главу дисциплинарного комитета Бьякуран. — На сегодня бой окончен. Как видишь, Мукуро-кун не в состоянии продолжать. Хибари злобно посмотрел на не позволившего добить жертву парня, затем на Мукуро. Если бы он не знал его, Кёя бы решил, что на пол капали вовсе не капли крови, а слёзы, уж больно прозрачными они были. Хранитель Облака был недалёк от истины. Мукуро действительно плакал. Он хотел, чтобы Кёя всё закончил, хотел, чтобы его добил, потому как терпеть больше не было сил. Пусть лучше победит, и больше никогда не будет появляться в его жизни, чтобы можно было забыть поскорее. Но и Хибари не хотелось задерживаться. Он замешкался, потому что не сразу смог совладать с собой. Образ девушки, занимавшей столько места в его сердце и мыслях, был слишком ярким и всё ещё не слился с образом Мукуро. Потеряв желание драться, Кёя ушёл. — Зачем ты остановил его? — не вставая, спросил Рокудо. — Я не смогу с тобой поговорить, если ты будешь без сознания. Да и не к лицу девушкам шрамы, — Бьякуран присел рядом, глядя на порез от шипа на щеке и разбитую губу. — Верде-кун вкратце описал ситуацию, но подробности мне бы было приятнее услышать от тебя.