ЕВВ. Металл и разум.

      Утром Александр и Вениамин Игнатьевич стали готовиться к операции. Сначала Александр рассказал доктору все, что знал, отдельно попросив не вмешиваться, что бы ни случилось, выдерживая чисто вспомогательную роль. Перебрали и разложили в нужной последовательности инструменты, доктор подготовил аппарат ИВЛ, Александр насинтезировал запас регенерина. Словом, собрали все необходимое. С учетом последующей реабилитации Дэна, стоянка на планете должна была продлиться трое суток, так что Станислав Федотович, взяв Теда, улетел куда-то встречаться с заказчиками, при этом строго-настрого запретив Дэну рассчитывать дальнейшую трассу. Дэн на запрет покладисто кивнул, при этом умолчав, что шесть вариантов трассы уже готовы и лежат в рабочей папке, надежно охраняемые Машей.       Уже перед самым началом к Александру подошел Ланс и, буравя его взглядом исподлобья, мрачно сообщил:       - Я не доверяю тебе.       Александр мысленно схватился за голову – вот еще параноика не хватало, но миролюбиво ответил:       - Что я могу сделать, чтобы ты посередине операции не начал взламывать дверь?       - Я хочу знать, что ты делаешь. Дай полный коннект с твоей системой. «Поводок».       - Всего-то? Пожалуйста.       Тотчас же в голове возникло ощущение постороннего взгляда, настороженного, но не опасного. Александр поежился – ощущение было не из самых приятных. Ладно, лишь бы не мешало. Никто и ничто.       Оставив Полину нервничать под дверью, Вениамин Игнатьевич, Александр и Дэн вошли в медотсек. Доктор попросил закрыть глаза и включил стерилизацию, подключившаяся Маша показала Александру, как по помещению прокатилась волна голубого света. Что это – доктор не смог объяснить, сказал только что стерилизующее коротковолновое излучение. Фрисское. Потом Дэн устроился на операционном столе, Александр, как основной хирург, переоделся и простерилизовался еще раз, уже локально, под кольцом из черного мелкопористого материала. В этот раз стерилизация вызвала покалывание на коже, не оставив более никаких других следов.       - Поскольку ты некоторое время будешь без процессора, то наркоз дадим как человеку, без этих ваших гибернаций, - предупредил доктор Дэна, осторожно вводя по задней стороне носоглотки тоненькую трубку ИВЛ. Дэн кивнуть не мог, поэтому просто мигнул.       - Подача кислорода будет высокочастотная, то есть практически непрерывная, поэтому дыхательный центр мы тебе сейчас блокируем, - доктор ловко подсоединил катетер к подключичной вене и впрыснул содержимое маленькой ампулы. Равномерно поднимающиеся ребра замерли. Дэн недовольно посмотрел на доктора, но Вениамин Игнатьевич уже пустил кислород, и он снова успокоился, лицо расслабилось.       - Воздуха хватает? Нигде не больно, не тянет?       Дэн на этот раз успокаивающе кивнул.       - Ты помнишь, что после того, как проснешься, двигаться тебе нельзя? Просто лежи и думай о чем-нибудь приятном. О сгущенке, например. Алекс будет наблюдать за тобой практически постоянно, в крайнем случае подашь ему какой-нибудь сигнал.       Снова кивок.       В коридоре послышался голос Станислава Федотовича.       - Вот и Стасик прилетел, не успели мы на полчасика, сейчас будут под дверью ошиваться на двоих с Полиной, - доктор добавил в дыхательную смесь наркозной и отступил на шаг, давая место Александру.       - Сейчас я совершу с тобой страшное! – замогильным голосом протянул Александр и прожужжал чем-то в ладони. Потом повернул ладонь к Дэну и продемонстрировал маленькую бритву, - Я заберу твои волосы!       Дэн уже сквозь сон улыбнулся, понимая, что потеря волос, конечно, страшное, но далеко не самое, и так с улыбкой на губах и заснул окончательно.       Тотчас же всякое выражение стекло с лица Александра – он активировал программу, написанную в Институте Мозга специально для этого случая. Подчиняясь ей, раздвинул волосы на темени Дэна и провел бритвой контур прямоугольника. Волосы, находящиеся внутри контура, смотал и связал в узел, снаружи – закрепил взятыми у Полины невидимками. Еще раз простерилизовал руки и выбритый контур. Прошелся колесиком с иголочками, наполненными гемостатиком. Выждал восемь секунд и взялся за скальпель.       Вениамин Игнатьевич, не забывая поглядывать на мониторы системы жизнеобеспечения, с удовольствием наблюдал за Александром: за его стремительными и вроде бы небрежными движениями. Насчет небрежности он перестал беспокоиться почти сразу, запущенная программа не даст ошибиться.       Вот лазерным резаком вскрыт череп, чуть правее серповидного отростка сделан разрез на твердой оболочке, паутинная тоже разрезана и растянута в стороны, в дело снова пошел гемостатик и вот уже в ране обнажилась кора мозга. Пока Александр открывал привезенный с Земли контейнер, Вениамин Игнатьевич с интересом заглянул внутрь черепа – виден ли процессор? Не увидел, но разочароваться не успел, Александр уже крепил вынутый из контейнера прибор на края кости. Прибор пожужжал и выдвинул суставчатые лапки, прочно обхватив под челюстью. Потом из прибора полезла тонкая проволочка с бусиной на конце, прямо в щель между двумя полушариями. Некоторое время двигалась там, затем раздался тихий чмокающий звук, прибор сдвинулся на каретке и из него начали последовательно выдвигаться: две широкие гладкие плоскости, аккуратно раздвинувшие полушария в стороны, две гибкие лапки с манипуляторами на концах, которые нырнули внутрь и там и остались, и одна лапка с выемкой, которая нырнула и через секунду показалась обратно, держа в выемке округлый металлический комок размером с орех.       Противным писком зашелся монитор ЧСС. Александр взглянул на него, отключая звук, Вениамин Игнатьевич мельком успел увидеть его глаза – абсолютно черные от расширенных зрачков.       - Не двигайтесь, - совершенно механическим голосом произнес Александр, хотя Вениамин Игнатьевич и не думал что-либо предпринимать, помня о просьбе не вмешиваться и понимая, что время в запасе еще есть, киборг даже с остановившимся сердцем далеко не труп.       И тут Дэна затрясло. Сначала по телу прошла короткая судорога, потом вторая, стремительно переросшая в безудержные сокращения мышц. Александр намертво зафиксировал голову Дэна ладонями и, пользуясь наброшенным «поводком», сильно и резко потянул за свой конец. Заблокированная дверь медотсека распахнулась и внутрь ворвался Ланс. Мягким кошачьим прыжком он вспрыгнул на операционный стол, зажал коленями бедра Дэна, ладонями придавил плечи, лбом уперся в грудь. Судороги продолжались, но теперь не грозили разнести все вокруг. Прибор продолжал свою работу, упрятав вынутый процессор себе в недра и выдвинув еще одну лапку с зажатым в ней плоским параллелепипедом со скругленными гранями и углами. Новый процессор исчез в ране, обратно лапка вернулась уже пустая. Еще одна лапка вылила внутрь несколько миллилитров жидкости, потом прибор довольно пискнул, втянул все лапки в себя и отвалился.       Судороги как по мановению волшебной палочки прекратились, Ланс спрыгнул со стола, ненавидящим взглядом окинул Александра и быстро вышел. Александру было не до его обид – он, вооружившись аппаратом капельной подачи, сводил разрезанные ткани и тут же заливал их регенерином. Жидкость бурно пенилась, оставляя за собой тонкие ниточки моментально сросшихся шрамов. Доктор сделал себе в мыслях пометку – спросить, что это такое и, может быть, выпросить себе немного.       С момента начала операции прошло девять минут, и четыре – от момента остановки сердца. Александр стер последние капли пены с кожи, отложил уже ненужный аппарат и в упор посмотрел на Вениамина Игнатьевича. Зрачки его медленно сузились, переходя из режима «макро» к обычному зрению, выполнение программы закончилось, и на лице отразилась тревога.       - Дефибриллятор? – рискнул спросить Вениамин Игнатьевич, - Адреналин?       - Нет, нельзя, можно повредить процессор, он еще не врос, надо мягче.       Что-то сообразив, Александр шагнул к двери, «Стас!» пролетело по кораблю. Станислав Федотович возник в проеме сразу, будто действительно дежурил под дверью, впрочем, Вениамин Игнатьевич в этом почти и не сомневался.       - Стас, не спрашивайте, время дорого, - капитан кивнул, соглашаясь, он уже увидел на мониторе ровную линию, - сейчас я вас отправлю в одно место, там будет Дэн. Не знаю, в каком виде, но будет. Ваша задача – вывести его оттуда. Желательно – уговорить, а там хоть тащите. Вопросы есть?       - Нет, - неожиданно севшим голосом ответил капитан и тут же оказался втиснутым в стену медотсека уставившимся ему в глаза Александром. Впрочем, Александром ли? За секунду до того, как Стаса завертела и втащила в себя зеленая волна, он увидел, как яркая голубая радужка потемнела до ультрамарина.       Зеленая волна выкинула капитана в темное пустое пространство. От неожиданности он покачнулся, устоять на ногах ему помогла изящная рука. Оглянувшись, Станислав Федотович увидел рядом с собой высокую пепельную блондинку в незнакомой ему форме. Смутившись, он потянулся одернуть капитанский китель и обнаружил на его месте полный комплект десантного обмундирования.       Блондинка улыбнулась ему:       - Не парьтесь, СтасФедотыч, я Алекс. Алиса. Мы в Отстойнике, здесь некоторое время проводят человеческие сущности, прежде чем отправиться дальше каждая своим путем.       - Чистилище? – спросил капитан, пожалуй, даже не из-за интереса, а просто для того, чтобы услышать свой голос.       - Мы не очень любим это слово, оно привязано к определенной религии, здесь же сущность находится вне зависимости от своих верований и такой, какая она есть. Посмотрите на себя, вам тридцать, не больше. Время здесь идет немного по-другому, так что некоторый запас, примерно час, у вас есть, но все равно не медлите. Найдите Дэна и верните его. Как найти – не знаю, вас может вывести на него интуиция. Или капитанский долг. Или привязанность. Вернуться проще – просто позовите меня, я вас вытащу. Готовы? Тогда вперед.       Стас сорвался на бег. Внутренний таймер пошел отсчитывать минуты отпущенного часа. Пространство вокруг него стремительно и резко менялось, словно сцены в кино. Вот вокруг него трибуны ипподрома, шумит толпа, но вместо лошадей на кругу огромные золотистые бабочки, миг, и бабочки устремляются по сложной траектории в небо. Вот он в саду, и синие яблоки тяжело срываются с гнущихся ветвей и падают в ломкую сухую траву, лопаясь и обдавая густым пряным ароматом. Вот он в пустом полутемном баре, где за стойкой дремлет зеленое существо, а автомат в углу журчит незнакомую мелодию. Стас прорывался сквозь лабиринты сплетенных ветвей, заглядывал в колодцы, пробивал стены, рассыпающиеся глиной и соломой. Дэна не было. Таймер неумолимо оставлял все меньше и меньше времени. Стас остановился, понимая, что так он Дэна не найдет. Подумал, что раз вокруг творится то ли мистика, то ли бред, то и действовать в этом бреду надо совершенно нелогично. Закрыл глаза, словно наяву услышал глуховатый голос своего навигатора «Простите, капитан…», вытянул вперед руку, чтобы не разбить об что-нибудь нос и сделал несколько шагов вперед.       И почти сразу услышал рядом с собой прерывистый вздох. Дэн сидел, свернувшись в комок, в углу пустой комнаты. Настолько пустой, что казалось, даже пыль здесь не бывала никогда. Совершенно голый, он изумленно смотрел на капитана и прямо на глазах его окутывала броня легкого скафандра. Легко и плавно он поднялся навстречу:       - Вот и вы, капитан… Я понимаю, что я умер, но вы-то когда успели?       Взгляд уже не затравленный и потерянный, как секунду назад, а сочувствующий.       - Ни хрена ты не умер, - немного ворчливо отозвался Стас, - а заблудился в этой херне. Алекс меня за тобой послал, пойдем.       - Алекс… - немного разочарованно произнес Дэн, взгляд его словно подернулся пеплом.       - Ну да, сам я бы никогда сюда не попал, даже и не знал, что такое существует. Пойдем отсюда.       - Капитан! – Дэн сделал шаг вперед, но одновременно словно бы еще больше отстранился, - Если процессор не удастся поставить, если он не приживется, зачем я буду вам нужен? Слепой, глухой и беспомощный.       Стас понял, что этот страх надо переломить.       - Аргументы против: поставить уже удалось – раз. Если даже не приживется – вон Рэй отключает свой и не парится, и ты так сумеешь – два. И три – ты просто нужен сам по себе, балда ты бестолковая. Всем нам, и мне в первую очередь. Без тебя я засяду на пенсии в своей квартире, Тед разобьется на кобайке, а Полина вернется к маме.       - Да, к маме это серьезно, - подтвердил Дэн, в глазах его заискрились знакомые смешинки, - пойдемте, пожалуй.       Он подошел к Станиславу Федотовичу, и тот от души обнял его, чувствуя под пальцами уже не металл скафандра, а тонкий хлопок футболки.       - Пойдем. Алекс, забери нас отсюда.       Женская рука вцепилась в запястье, и Стас снова полетел куда-то вверх тормашками и открыл глаза, еле успев подхватить сползающего по нему Александра.       Держа его в охапке, Станислав Федотович посмотрел в сторону операционного стола – на мониторе ровно пульсировала зеленая линия, и Вениамин Игнатьевич совершенно спокойно подключал капельницу.       - Что там? – почти каркнул Стас.       - Не волнуйся, Стасик, тут все в порядке. Только что ты сделал с Алексом?       - Не знаю, - капитан сгрузил тело на кушетку, - где у тебя нашатырь?       Нашатырь не понадобился – Александр уже пришел в себя и сел.       - Это нормально, - отмахнулся он от доктора, - мне бы кофе полную сахарницу, и я буду как огурец, можно оставлять дежурить.       Кофе ему принесли, как и заказывал, полную сахарницу, то есть переслащенный до состояния сиропа. Восстановив уровень потраченной при работе нейрохирургической программы энергии, Александр оживился, переложил Дэна с операционного стола на койку, разогнал мельтешащих людей и сам остался дежурить. Читал с любезно предоставленного Машей вирт-окна, медитировал, решив оставить Дяде Ко мозг, хоть немного прокачанный по сейверской линии, засыпал, держа Дэна за руку и просыпался, все так же чувствуя ровную пульсацию в кончиках его пальцев. Есть не ходил, не желая оставлять Дэна одного, и отказался от попытки принести ему обед в медотсек, чтобы не растревожить «новорожденного» посторонним запахом.       Отбивался от навязчивых предложений Полины сменить его. Сутки, в общем-то пролетели быстро.       Через двадцать четыре часа в медотсек явился временно выселенный из своей привычной резиденции Вениамин Игнатьевич. Посмотрел вопросительно, мол, пора?       - Да, - Александр поднялся с кушетки и снова взял Дэна за руку.       - Дэн, ты меня слышишь? Можно открывать глаза.       Дэн, словно того и ждал, впрочем, почему словно, ждал, конечно, тотчас же воспользовался разрешением. Глаза ясные, взгляд бодрый.       - Ты хорошо себя чувствуешь? – это уже Вениамин Игнатьевич.       Рыжие ресницы взмахнули раз, другой: «Да, да».       Доктор выключил ИВЛ, не торопясь предпринимать каких-либо других действий. Он представлял, что сейчас происходит в организме: в крови накапливается углекислота, каротидный синус отправляет данные по афферентному нейрону, активизируется дыхательный центр в продолговатом мозге, нервные импульсы идут к межреберным мышцам и диафрагме, и вот следует первый вдох. Первый вдох, я сказал! Вениамин Игнатьевич решительным жестом поддернул рукава халата, то ли собираясь приступить к искусственному дыханию, то ли еще для чего. Александр поймал его за руку:       - Док, вы чего? Он же киборг, у нас безопасное время без кислорода чуть-чуть побольше. Дэн, видишь, Вениамин Игнатьевич нервничает, постарайся, сделай вдох произвольно, дальше автоматия заработает. Я надеюсь.       Еще раз взмахнули ресницы, грудная клетка вздрогнула неровным рваным толчком, потом еще раз и следом начала равномерно качать воздух в легкие.       - Вот и хорошо, значит, вот это тебе точно не понадобится, - Вениамин Игнатьевич потянул трубку ИВЛ. Трубка легко выскользнула из гортани, доктор отщелкнул ее от аппарата, смотал и выкинул в утилизатор.       - Тебе что-нибудь сейчас нужно? – Александр попытался угадать ответ по чуть дрогнувшим тонким губам.       - Что ему нужно, это мы сейчас разберемся, а тебе нужно отдохнуть. Поесть, поспать, - доктор мягко подтолкнул Александра к выходу.       - Да я и тут спал, - запротестовал Александр, но все равно был выпровожен в коридор с напутствием раньше, чем через час не возвращаться.       В пультогостиной к Александру подскочила взволнованная Полина:       - Что там? Как Дэн? А то Маша показывает, а он все лежит и лежит.       - И будет еще сутки лежать, так надо, все нормально.       Полину оттеснил вихрем подлетевший Рэй:       - Мы с Тедом возьмем флаер, покатаемся, ага?       Почти не дождавшись отмашки, он исчез, только дверь шлюза прошуршала.       Александр прошелся по кораблю, сжевал в кухне бутерброд, запив его водой из-под крана: есть хотелось, но ничего более существенного не лезло, все-таки мешало волнение. Подумал, что надо извиниться и постучался в каюту к Лансу.       Тот открыл не сразу и встал на пороге столбом, скрестив руки на груди.       - Извини. Я не хотел так поступать с тобой, но надо было что-то делать быстро. Ты справился, и сопротивляться не стал, спасибо.       Ланс смерил Александра тяжелым взглядом и процедил:       - Больше. Так. Не делай.       Дверь каюты захлопнулась у Александра под носом, одновременно исчез уже поднадоевший «поводок». На душе определенно полегчало, и Александр пошел искать капитана, чтобы ему отчитаться.       Капитан обнаружился в спортзале на шведской стенке. Алиса внутри Александра отчасти даже залюбовалась подтянутым торсом «пенсионера», но быстро себя одернула, нечего тут эстетические картины себе рисовать, тем более, когда ты хм, не совсем девочка.       - Стас, все в порядке, - сообщил Александр вытирающему шею полотенцем капитану, - замена прошла успешно, и через сутки у вас будет навигатор улучшенной версии.       - Знаешь, я от Дэна такого совсем не ожидал. Не то что я против, просто был сильно удивлен. Но раз сам захотел – почему бы и нет? Тем более, что он не так часто вообще чего-нибудь хочет.       - Скорее, привык, что киборгу нельзя что-то хотеть, а привычку, возникшую на пороге осознания себя, так просто не сломать. Это мое мнение, на самом деле все может быть и совсем не так.       Станислав Федотович покивал, а потом спросил:       - У Дэна с Рэем твоим линейка ведь одна и та же? Значит, и генетика одна и та же, и характер должен быть одинаковый. Но они совсем разные. Почему так получилось?       Александр немного подумал и осторожно ответил:       - Мне кажется, это из-за разницы в условиях, в которых находился развивающийся мозг. Дэн у вас осторожный хитрый лис, с глубоко въевшейся насущной необходимостью скрывать свое «я». А Рэй… Он рос, можно сказать, в тепличных условиях. В армии был недолго, потом на гражданке у прекрасной женщины с милым шкодным ребенком, а когда попал к другому хозяину, был уже сформирован как личность и мог дать себе отчет в своих действиях. Его не избивали до переломов, утверждая свою власть хотя бы над бессловесной машиной, так пугающе похожей на человека. Не пытали, проверяя ТТХ, просто так, от нечего делать. Не… в общем, не издевались в меру своей убогой фантазии. Он верит людям. В общем, щень щнём. Щенок щенком.       Станислава Федотовича передернуло. Он, конечно, знал, что проживание его навигатора на «Черной звезде» было далеко не безоблачным, но чтоб настолько… Тем не менее, он подозрительно спросил:       - А откуда Вы так хорошо знаете прошлое Дэна?       - Дэна? Я разве сказал «Дэна»? Таких бедолаг сотни, если не тысячи. А Дэн. Я не думаю, чтобы ему понравилось наше с вами такое знание о нем.       Бывший космодесантник, хоть и оставался прямолинейным военным, намек понял и перевел тему:       - Что ты планируешь делать после окончания реабилитации Дэна?       - Вы же тут еще на сутки? Немного побуду с вами, потом с Рэем куда-нибудь еще слетаем, закрепим пройденное, и домой.       Стас помолчал, потом, словно через силу признался:       - А ты красивая. Там была.       - Спасибо, - Александр улыбнулся, - вы тоже ничего. Тут есть. В юности за вами наверняка девушки толпами бегали.       - Да нет, - смутился Станислав, - толпы некогда было заводить, с военной жизнью, но было. Конечно, до подвигов Теодора мне как до Магелланова облака на атмосфернике, это он у нас знатный ловелас. А кстати, куда наши олухи вдвоем смотались?       - Не знаю, Рэй сказал, покататься. Хочется верить, что без привлечения воздушной инспекции.       - Да какая тут инспекция? – отмахнулся капитан, - Над космопортом охраняемая зона, а дальше хоть парады флотом Нового Бобруйска устраивай.       За разговором собеседники сместились в пультогостиную, а там Станислав извинился и ушел в душ.       Александр проводил его взглядом, прислушался к себе, обнаружил проснувшийся аппетит и решил, что надо все-таки что-нибудь сожрать. Когда он приканчивал разогретый стандартный паек, в пультогостиную вошел Вениамин Игнатьевич:       - Вот ты где. Там Дэн заснул, не подежуришь? Просто ты быстрее и качественнее определишь, если что-то пойдет не так.       - Конечно, - Александр затолкал пустую упаковку в утилизатор, - до пятницы я совершенно свободен.       - Могу составить тебе компанию. С чаем, медом и сгущенкой, и можно и без хлеба.       - От компании не откажусь, но лучше без чая. Сейчас, только инструмент принесу.       Александр смотался к себе на яхту, принес рабочий чемоданчик и принялся синхронизировать новый, пока еще неактивный, процессор со старыми имплантатами. Дядя Ко через Машу активно руководил процессом, сама виртуальная шалунья в неглиже расположилась со стаканом попкорна на голоподставке, пока Александр мимоходом не заметил ей, что от попкорна толстеют. От дальнейшей машиной выходки вздрогнул даже Вениамин Игнатьевич – очаровательная блондинка превратилась в бабищу под два центнера весом. Дождавшись реакции зрителей, Маша зловредно расхохоталась и сменила аватар обратно. Уже без попкорна.       - Распоясалась паршивка, - беззлобно вынес диагноз доктор.       Пока шла настройка, пока Александр копался в файлах, думая, что может предложить Дэну, когда он проснется, прошло четыре часа. В медотсек заглянул Станислав Федотович:       - Алекс, я с Тедом связаться не могу, что-то долго они катаются. Попробуй со своим.       В голову Александру сразу полезли самые мрачные варианты развития ситуации: ВАИ, смерч, локальная ядерная война.       - Дядя Ко, соедини, пожалуйста, с Рэем, надеюсь, он взял видеофон.       Звонок прошел без проблем, но на него не отвечали довольно долго. Наконец, на вирт-окне появилось виноватое лицо Рэя. Очень-очень виноватое лицо.       - Алекс, только Теда не ругай, пожалуйста, за штурвалом я был.       - А я у него отбирал, - влез сбоку не менее виноватый Теодор.       У Александра отлегло – оба живы, остальное мелочи. Но вслух он грозно спросил:       - Что натворил?       Рэй еще больше завиноватился и почти шепотом признался:       - Мы флаер утопили…