ЕВВ. Металл и разум.

      Круг изменившейся реальности вздрогнул и словно прыгнул вперед, разом увеличившись еще на полметра. В плоскостном пятне замелькали тени, как будто вырезанные из дымчато-серой бумаги. Первым опомнился Дэн. Рванув ближайшего к нему человека, а это оказался Тед, за шиворот по направлению к шлюзу, он закричал:       - Все на борт! Бегом! Уводим корабли!       Рэй закинул Александра в шлюз «Хроноса», запрыгнул сам, собирался было протащить напарника в рубку, но тот на него шикнул, мол, за штурвал, и Рэй первым стартовал в высоту. Люди «Мозгоеда» и сами не очень поняли, как оказались в пультогостиной, где Тед уже прогревал двигатели, настолько профессионально сработали оба киборга. Дэн ухватился за рычаги управления прямо поверх ладоней Теда, оставляя на них синяки, и корабль прямо таки прыгнул вверх. Дэн выдохнул, медленно выпустил штурвал из рук и попятился.       - Ты чего? – запоздало возмутился пилот, - На холодные двигатели!       - Посмотри, - Дэн кивнул на экран внешнего обзора.       Тед посмотрел и переглотнул разом пересохшим горлом – внизу всю площадь поляны занимало расползшееся пятно плоской реальности.       Рядом с «Мозгоедом» завис «Великий Хронос».       Александр, переждав взлет в шлюзе, преодолевая сопротивление вдруг ставших непослушными ног, поднялся и шатаясь, добрел до рубки.       - Свяжись с «Мозгоедом», - он уцепился за спинку пилотского кресла, тяжело повис, чтобы не упасть.       - Что с тобой? – Рэй уже послал вызов, это не помешало ему обернуться и внимательно осмотреть напарника.       - Не знаю. Ноги как будто отсидел, не чувствую совершенно.       - Как отсидел?       - А, да, - Александр сообразил, что данное ощущение киборгу не знакомо в принципе, - как будто нарушилась иннервация. Не как паралич, двигать можно кое-как, не чувствуют ничего.       На вирт-окне показался экипаж соседей.       Дэн уже раскинул карту, выбирая место для приземления и как раз указывал Теду на точку, пока видимую только им двоим. Ланс поддержал Вениамина Игнатьевича под локоть, страхуя от падения при резком взлете, Стас удержался на ногах сам, в отличие от Полины, которая сейчас поднималась, потирая ушибленное место.       - Тед, приземляйся подальше и не глуши двигатель. Маша, следи за расширением. Полина, возьми в медотсеке мазь и намажь себе отшибленное. Михалыч, как ты там? – капитан остался капитаном даже в такой непонятной ситуации. Из комма донесся ответ Михалыча, неразборчивый, но бодрый.       - Алекс, ты не ранен?       - Да вроде нет.       - Это как понять? Садимся, внизу разберемся.       Два корабля опустились на поляну в полукилометре от предыдущей. Едва «Хронос» коснулся опорами земли, Рэй вскочил бежать на «Мозгоед».       - Пошли к доктору. Тебе помочь?       - Пошли, разобраться все-таки надо, что это такое. Да, помочь, а то я до вечера ползти буду.       Рэй закинул Александра на плечо и умчался. Их впустили беспрепятственно. В пультогостиной «Мозгоеда» Рэй сгрузил Александра на розовый диванчик и заголосил:       - ВеньминИгнатьич, у Алекса с ногами!       - Что с ногами? На месте, стоят, переломов нет, - доктор наклонился к Александру, от тряски растерявшему половину слов, и хотел было ощупать пострадавшие конечности, но рука совершенно неожиданно прошла сквозь колено как сквозь жидкий теплый кисель, чуть затрудненно залипая, но беспрепятственно.       - Не понял, - Вениамин Игнатьевич повторил жест с другой ногой. Эффект не изменился.       - Это как? – Александр и сам был ошеломлен не меньше доктора.       Вениамин Игнатьевич чуть отстранился и подверг конечности визуальному осмотру. Результат оказался донельзя странный – чуть выше колена и ниже обе ноги Александра выглядели плоскими. Словно нарисованными на куске картона, вырезанными и приклеенными. Доктор заглянул с другой стороны. Тот же рисунок, чуть под другим углом. Те же нарисованные тени, то же отсутствие глубины…       - Так не бывает. Полина, детка, валерьяночки мне принеси, - голос у Вениамина Игнатьевича сел. И сам доктор тоже сел. Рядом на диванчик. Машинально принял у Полины валерьянку, накапал, выпил, накапал, протянул Александру. Тот тоже выпил, система системой, а эффект плацебо никто не отменял.       Все остальные как завороженные смотрели на происходящее.       - Ну ни хрена ж себе! – смог выдавить Тед. Голос пилота привел в чувство Станислава Федотовича:       - Маша, расширение идет? Что это вообще было?       - Нет, стабильно. Прошу разрешения использовать мощности сопряженного устройства.       - Разрешаю.       Блондинка выцвела, потом вообще исчезла с голоплаформы. Внешние экраны показали, как с борта «Хроноса» сорвались два маленьких, с пол-ладони дрона. Дальше запись шла уже с их камер. «Птички» подлетели к брошенной поляне, одна из них на скорости нырнула по хорде, клюнула вниз и упала уже плоской фигуркой. Другой дрон подцепил упавший манипуляторами, вернул обратно, опустил возле шлюза «КМ» и умчался. Возле поляны он выбрал ветку. Сел на нее, повозился, устраиваясь, совсем как живая птаха, и замер, неотрывно мониторя край плоского пятна.       - Идет анализ информации и сравнение с имеющимися базами данных, - безжизненный голос искина заставил замерших людей вздрогнуть. Внимание рассеялось, стало слышно, как в углу увлеченно скребется Котька.       Над голоплатформой появилась Маша, в черном траурном бикини и вуалетке, строгая и печальная.       - Шаданакар, - скорбно возвестила она.       - Что? – все изумленно вытаращились на искина.       - Гашшарва Шаданакара рвется в Энроф! – Маша обзавелась еще четырьмя руками, клыки обезобразили прелестный ротик, на ногах зазвенели браслеты с бубенцами.       Рядом с Машей на голоплатформе возник Дядя Ко.       - Маруська! Ты гений! Отличная работа! – в порыве чувств он крепко поцеловал девушку, отчего та растеряла жутковатые апгрейды, зарделась и завороженно прижала ладошку к губам.       Станислав Федотович осуждающе крякнул. Дядя Ко нимало не смущаясь, пояснил:       - А что я? Я ничего, я с девушкой информацией обменялся.       - Эээ, кто-нибудь объяснит нам, что это было? Что значат все эти слова? Повторяем правила на Жа-Ша?? – Александр, и так нервничающий, совсем встревожился.       - Жи-Ши, Алекс, - засуетился ИИ, - сейчас я все переведу. Ты знаешь, что наша Вселенная не единственная, и все вселенные располагаются рядышком, как пластинки веера, составляя Веер миров. Чем дальше от нас, тем больше на нашу непохоже. В эгрегорах, очевидно, наблюдается та же картина. Это уже само по себе новое слово в их изучении, но это не к нашему отделу. Так вот, изменив миродержащего героя, ты сдвинул Вселенную, и образовалось наложение. Миры соприкоснулись, понимаешь?       - Кажется, да, - Александр был раздосадован, вот она тебе, верная примета…       - И в этом мире, который наложился, пространство двумерное. Зато и время тоже двумерное, не вперед-назад, как у нас, а по плоскости. По терминологии одного из философских учений это и есть Гашшарва. А Шаданакар – это и есть Веер. Обитатели этой вселенной настолько далеки от нас, что о нашем существовании даже и не подозревают. Занимаются своими делами, может, радуются, что новый мир открылся. Исследовать вон, кинулись. Расширять колонию, поди будут.       - То есть это фигзнаетчто может поползти дальше? – вычленил главное Стас.       - Несомненно. Может, и обязательно сделает.       - А мне-то что делать? – Александр страдальчески обхватил голову руками. Дядя Ко резко посуровел:       - Ты, конечно, можешь зачистить «Мозгоед», спокойно вернуться к себе, этот эгрегор схлопнется вместе с прорывом, наша Вселенная будет в безопасности. Но я бы не советовал этого делать. Нет, три DEX’а в боевом режиме и капитан с бластером, конечно, существенно, но не критично. Критично то, как ты на себя потом в зеркало смотреть будешь.       Александр медленно оглянулся. Три не три, а два киборга точно балансировали на грани.       - Эй, я и не собирался! – возмутился Александр, - Зачищать. Но понимания, что делать у меня не прибавилось.       - Ликвидировать последствия.       - Но как?       - Хроноскопин, - как-то буднично обронил Дядя Ко. Потом, видя, что Александр не совсем понял его, добавил, - поменять полярность.       - Точно! – Александр дернулся вскочить, но рухнул обратно на диванчик, - и он будет не собирать, а проецировать! И показать вторженцам, что мир населен!       - Именно так.       Их разговор слушали очень внимательно, но было видно, что тема сильно далека от осознания. Доктор даже напрягся слегка, словно вспоминая, где лежит шприц с успокоительным.       Александр вспомнил и посмурнел:       - Но хроноскопин здесь неизвестен. И я знаю только одно месторождение. Лететь и ковырять гору Фудзи – это слишком долго, Гашшарва успеет расползтись, обратно не затолкаешь.       - Зачем Фудзи? – удивился ИИ, - ты знаешь самое крупное, полно мелких месторождений. Одно совсем недалеко. Если наши миры соответствуют друг другу. В одном прыжке «Хроноса». Гасилки там нет, мир необитаем, ковыряйся, сколько душе угодно. Третий спутник второй планеты сигмы Возничего. Там мелочь, правда, но можно перекристаллизовать. Уж печку соорудить сможем. Только в своем состоянии ты лететь и ковырять спутник не сможешь. Придется Рэю одному. А ты будешь отсюда. Руководить.       - Нет, - Станислав Федотович решил, что необходимо вмешаться, - одному нельзя. Я с ним.       - Очень хорошо, - согласился дядя Ко, - собирайтесь и двинули, в дороге все расскажу.       Фигура в легком скафандре исчезла с голоподставки. Маша помахала ему вслед платочком, а Александр послал сообщение: «И вот интересно, как бы я зачищал «Мозгоед», не держась на ногах?» В ответ прилетело легкомысленное: «Это мелочи. Я забыл».       Рэй подскочил, готовый лететь куда необходимо вот сию же секунду, Станислав Федотович его притормозил:       - Мы надолго?       - Нет, туда и обратно.       Капитан повернулся к команде:       - Вместо меня остается Вениамин Игнатьевич. Для стратегических решений – Алекс, как единственный что-то в этом понимающий. И, ребята, пожалуйста, сохраняйте серьезность. Ланс, Полину туда, - он пальцем указал сквозь обшивку, - не пускать ни под каким предлогом. Хоть связывай. Хватит нам одного пострадавшего. Сидите на корабле, прочитайте что-нибудь полезное. Михалычу вон, помогите печку сделать. Муфельную.       - Чт тм длть, спрль нхрмв ввнтть и гтв, - прогудел механик из угла.       - Вот именно, - подтвердил капитан, - Вень, пойдем, поможешь собраться.       О чем говорили скрывшиеся за дверями капитанской каюты старые друзья, Александр не стал подслушивать. Вовсе не из вежливости, а из опасения, что прослушку засечет кто-нибудь из мозгоедских киборгов или искин. Обойдется он без этих ценных сведений, не велика важность.       Пока капитан собирался, Александр вспомнил и скинул сообщение напарнику:       - А все-таки хорошо, что мы не улетели, я же так и оставил блокатор и жетон в спортзале.       - Ни фига, - пришел ответ, - я взял.       Из каюты капитан вышел широким шагом, следом за ним слегка растерянный доктор с баночкой в руке, впрочем, он ее быстро спрятал в карман халата. Станислав Федотович промчался к шлюзу и принялся, сердито пыхтя, натягивать легкий скафандр. Рэй остановил его:       - СтасФедотыч, пока не надо, так возьмите. Нам еще лететь.       Капитан остановился, подумал, сдернул штанину скафандра с ноги и подхватил экипировку в охапку.       - Пошли, - велел он и покинул корабль. Рэй поторопился вслед за ним.       Александр остался на «Мозгоеде». Прежде всего он счел нужным повториться:       - Я правда, не собирался вас всех тут убивать, чтобы закрыть эгрегор. Я тут по работе, и цель у меня прямо противоположная.       - Проехали, - Дэн равнодушно пожал плечами, - у нас встроенная перманентная паранойя.       - Да, - подхватил Тед, - лучше расскажи, что за хреноскопин такой?       Полина энергично закивала, тоже интересуясь вопросом, а Дэн педантично поправил:       - Хроноскопин. Поскольку вероятно, имеет отношение к временному потоку, а не к хрену.       Доктор вернулся обратно на диванчик:       - Пожалуй, к такому рассказу надо чайку, раз уж вы валерьяночки не хотите. Лансик, ты там ближе всех, будь другом, поставь чайник.       Ланс кивнул и щелкнул кнопкой чайника. Простое понятное задание. Не то что «не пускай Полину». И как ее, спрашивается, не пускать, если она уже вся как на иголках сидит? Хотя у него есть капитанское разрешение ее связать.       Разлили чай, расселись кто куда. Александр оглядел собравшихся:       - Вы, надеюсь, помните, что я не из этой вселенной. У нас там есть такая хитрая штука: путешествия во Времени. Но, прежде чем куда-то вглубь веков ехать, мы туда заглядываем с помощью прибора хроноскопа. Вроде телескопа, только не расстояние, а время показывает. Основа прибора, так же, как и в телескопе – линза. Из минерала под названием хроноскопин.       Основа минерала силикатная, выглядит он как полушаровидная линза разных размеров. Прозрачный, естественно. Его впервые открыли в Японии у подножия Фудзиямы. Слуги императорского дворца ходили с ним на рынок и осматривали продукты, которые собирались закупать во дворец. Тройная проверка: рынок не общегородской, а дворцовый, с проверенными поставщиками, проверка при въезде на рынок и еще одна вот, с хроноскопином. Тогда его называли Глаз Луны.       Как проверяли? Смотрели сквозь него на рыбу, и если видели, что ее окружает вода, то могли покупать. Потому что при взгляде через линзу хроноскопина видится не то, что сейчас, а то, что было некоторое время назад. Час – у самых мелких, с ноготь размером. Самая большая линза – недельная, была у главного императорского дознавателя. В особо тяжких случаях на место происшествия слуги выкатывали тележку, на которой стоймя в специальной мягкой оправе была закреплена линза размером с тележное колесо. Дознаватель садился и начинал наблюдать, стараясь не упустить интересующий момент. Потому что глубина показа зависит от размера и, соответственно, от фокусного расстояния линзы. Вряд ли это был кристалл естественного происхождения, скорее, переплавленный, это довольно просто.       Но суть не в этом. Так бы и остался необычный минерал в историческом прошлом, если бы не вездесущие подростки. Что подросткам всегда интересно? Правильно, то, что запрещают. Один из сыновей императора выпросил себе кристалл и при поддержке друзей, сыновей сёгунов и прочих князьков заходил в чужие спальни, конечно, в отсутствие хозяев, и наблюдал там то, что происходило по ночам. И как-то раз на кристалл попала биологическая жидкость, не будем уточнять, что именно это было. Когда Глаз Луны стал показывать не предыдущую ночь, а вовсе даже белый день, причем неизвестно какой, сын императора очень удивился, и, поскольку он был сорванцом, но не дураком, понес кристалл отцу, повинился и рассказал о его новых свойствах. Отец дураком не был тоже и отдал приказ подробно исследовать кристаллы и воздействие на них различных жидкостей. Выяснили, что наилучший результат дает вода из императорского пруда с золотыми стенками, выпариваемая в течение семи дней и ночей в свинцовом горшке при постоянном подливании. Выяснили, записали в трактаты, обработали все имеющиеся кристаллы, и радовались своему изобретению вплоть до падения династии.       Второй этап развития этой технологии произошел уже в наши дни, когда появилась необходимость заглядывать в прошлое. У нас гениальный руководитель, основатель вообще всего в нашем направлении. Откуда ему известно, куда идти и где копать – не знает никто. Будь это чуть раньше, его бы посадили за шпионаж, а еще раньше – сожгли на костре.       В общем, принес он такой трактат на изучение и говорит, мол, делайте, что хотите, но кристаллы должны показывать в прошлое как минимум на пять тысяч лет.       Кристаллы начали изучать уже по всем имеющимся технологиям. Выяснили, что они не просто там с потоком времени чего-то делают, они изменяют тахионы. Частицы времени. Переводят их в форму, существующую в двух пространственных измерениях и трех временных. Это примерно как с вашими червоточинами. Вместо упорного ковыряния канала по прямой – на ткани времени нарисовали обходной путь, свернули хитрым образом и на раз проткнули иголкой. И для того, чтобы эта иголка прокалывала в нужном направлении и на нужную глубину, кристаллы хроноскопина стали переплавлять в среде расплавленного свинца, заодно формируя нужный размер, затем ионизировать сильным гамма-излучением, и в рабочем положении подавать ультакороткие импульсы токов высокой частоты и большого напряжения. Точная фокусировка стала зависеть не от размера линзы, а вот от этой вот частоты тока.       Нет, при исследовании были и курьезные случаи, и несчастные. Вот, например, решили посмотреть на изобретателя. Дескать, не может быть, чтобы его убило молнией – в этот день поблизости грозы не было, с электричеством он не работал. Посмотрели – ах, да, действительно, печаль-печаль, молнией убило. Кристалл не той стороной подключили, вот весь импульс и пошел в изобретателя.       В общем, теперь надо, чтобы наши привезли хотя бы двести грамм кристаллов, переплавить их в одну линзу, подключить в прибор и внедрить к пришельцам кого-нибудь, кто сумеет им объяснить, что мир населен и соваться сюда не нужно. В этом нам поможет Ланс. При этих словах Ланс испуганно посмотрел на Александра и слегка отстранился, съежившись. Полина тут же вскинулась:       - Лансику нельзя туда, мы его не отдадим!       Александр фыркнул и покачал головой:       - А его туда никто и не возьмет. Просто он единственный из нас, кто умеет рисовать. Умеет, и, главное, имеет талант. То есть его рисунки будут живыми. Нанести их на плоскую поверхность кристалла, и они, рисунки, перейдут в тот мир плоского пространства и трехмерного времени. Поможешь, Ланс? Порисуешь на кристалле?       - Да, - Ланс утвердительно кивнул, - а твои ноги? Что надо будет делать с ними?       - Не знаю. Вообще не имею понятия. Остается надеяться, что когда наложение миров исчезнет, то и ноги вернутся в норму. Это еще удивительно, что я сквозь пол не проваливаюсь, хотя дать объяснение этому факту не в состоянии.       Под разговоры чай был выпит, печенье сгрызено, и экипаж «КМ» потихоньку разбрелся в разные стороны. Ланс погрузился в рисование, парни на двоих развернули «Космобой», доктор убрел поспать, а Полина прочно засела возле вирт-окна, показывающего измененную реальность, наблюдая за мелькающими там тенями и тяжело вздыхая с видом великомученицы.       - Полина, - тихонько позвал ее Александр, - туда правда не стоит ходить.       - Я понимаю, - грустно отозвалась девушка, - но интересно же. Так что буду смотреть издалека и страдать.       Александр как мог, объяснил Михалычу, что требуется собрать: печь, чтобы переплавить кристаллы и стенд с подачей напряжения, чтобы потом подключить готовый. Изолированный, естественно, Ланс же рисовать будет. От помощи Михалыч отказался, махнув рукой:       - Чт тм длть, рнд, н пржквй двгтль прбрть.       Облучением решили пренебречь.       Александр еще немного поотвисал на диванчике, с трудом передвигая непослушные ноги, добрался до санузла, а потом отправился в каюту, которая предназначалась ему еще в тот раз, когда Рэй возил доктора. Не хотелось никого ни видеть, ни слышать, хотелось домой, пореветь, и чтобы пожалели. Но проявлять жалость было некому, наоборот, все ждали от него чего-то если не героического, то хотя бы осмысленного, поэтому пару раз чисто для галочки хлюпнув носом, Александр попросил Машу разбудить, если что-то будет происходить с наблюдаемым объектом.       Маша, не появляясь на маленькой голоплатформе, ответила:       - Тогда бужу. Границы объекта расширяются на три сантиметра в час.       Александр, подскочив было при слове «расширяются», услышал про скорость и улегся обратно, пробурчав, что толкать их обратно он точно не пойдет.       Так что разбудила его не Маша, а Тед, почти силком вытащив ужинать. Ужин прошел почти тоскливо, люди «Мозгоеда» сидели вялые и пришибленные. По Лансу было трудно что-то понять, только Дэн, как самый эмоционально устойчивый, держался бодрячком. Александр понимал, что это, скорее всего, влияние пришельцев, которые не только изменяют реальность в пределах прямого доступа, но и как-то влияют на дальнее окружение. Впрочем, никакие из встроенных детекторов ничего не показывали, доказательств не было, поэтому Александр решил промолчать, чтобы не нагнетать и без того нездоровую обстановку. Даже Полина притихла и не дрогнув, выкинула уже начинающее пахнуть щупальце в утилизатор. По каютам разбрелись рано, и спалось всем отвратительно.       Утро тоже не принесло ничего радостного. Вяло текущий завтрак затянулся чуть ли не до полудня, всем было просто в лом что-то делать, куда-то двигаться. Так и сидели, подливая себе в чашки и изредка перебрасываясь скупыми словами.       Так что капитан вернулся к завтраку.       «Великий Хронос» с грохотом пробуравил атмосферу и, заложив чуть ли не «полицейский разворот» над самой землей, приземлился без видимых повреждений. Тед даже побледнел:       - Если мои посадки выглядят так же, то хорошо, что СтасФедотыч их не видит со стороны.       - Надеюсь, у вас исправные гравикомпенсаторы, - подхватил доктор, - хотелось бы получить капитана не в виде лепешки.       Станислав Федотович уже показался в шлюзе яхты. Даже на расстоянии было видно, что он взбудоражен, то ли посадкой, а пилот чужой, его к порядку не призовешь, то ли чем еще.       Нервно поправив фуражку, он поднялся на борт своего корабля. Рэй задержался, переводя двигатели в режим стоянки.       - Рэй псих! – с ходу заявил капитан, - Сначала он гнал на полной скорости туда, потом крутился вокруг этой каменюки, выбирая место, потом сел. Тут я имел счастье убедиться, что плазменная пушка прекрасная альтернатива горнопроходческому комплексу, а DEХ вполне заменяет рудодобывательный комбайн. Оставалось только подбирать, - с этими словами он высыпал из пакетика кучку разбитых в осколки линз, - твой искин сказал, что битые можно, не имеет значения, все равно плавить. Так?       - Так.       Полина заметила целую линзу и потянулась к ней:       - Можно я один камешек себе возьму? На память?       - Можно, тут излишек даже, - капитан вгляделся в неторопливые движения девушки, в лица остальных подчиненных и нехорошо прищурился:       - Вас тут что, валерьянкой опоили?       - Нет, Стасик, как можно, ни в коем случае, - открестился доктор.       Станислав Федотович внимательно посмотрел на всех еще раз, что-то там себе прикинул и рявкнул:       - Экипаж, встать!       Сонное расслабленное выражения мигом слетело с лиц вышеупомянутого экипажа, даже доктор заметно подобрался и машинально пошарил по карманам.       - Михалыч и Алекс, займитесь переплавкой кристаллов, Тед и Дэн, на вас генеральная уборка, вон чашки из-под дивана выглядывают, Ланс и Полина, провести инвентаризацию продуктов в кладовой, Рэй, - прилетело и сунувшему нос в пультогостиную попавшему под раздачу Рэю, - марш к себе и отсыпаться.       Экипажи вспугнутыми чайками разлетелись в разные стороны.       - А тебе, друг мой Венечка, почему бы не написать монографию на тему что-то типа «Кровоснабжение нижних конечностей в условиях перевода органики в двумерное пространство»?       Вениамин Игнатьевич подумал, оценил и сплюнул:       - Тьфу на тебя, Стасик, скажешь тоже. Пойду я тоже делом займусь, медикаменты пересчитаю, уж больно ты грозен.       В машинном у Михалыча уже стояла тигельная печь. Техник пробурчал что-то похожее на «сейчас все будет» и подсоединил к клеммам идущие из-под реактора провода. В печи, заполненной осколками уже нераспознаваемого свинцового изделия, что-то защелкало и повалил дымок выгорающей с обломков смазки. Угластая кучка стала оплывать прямо на глазах.       - Мощно! - Похвалил Александр.       - Рзв т мщн? Дл свнц всг трст птьдст грдсв дсттчн, т ж н вльфрм, с вльфрмм б н спрвлс, тм дрг тхнлг нжн, - Михалыч застеснялся, щеки поверх кустистой бороды зарозовели, - спь.       Последнее слово было понятно даже без перевода. Александр высыпал прозрачные кусочки в темную жидкость. Они пробили верхнюю пленку и беззвучно ушли на дно.       - Йтж! Кк ж тм плтнсть?       - Плотность? Большая, очевидно, - как-то сразу речь Михалыча стала понятной, как будто процессор накопил нужное количество информации и теперь выдавал перевод прямо в мозг.       Михалыч пошаманил с верньерами, торчащими сбоку печи и удовлетворенно вздохнув, надвинул крышку.       - Тпрь ствть. Звтр дстн и бтч. Ккй стнд, гвршь, нд?       - Я не знаю, как там точно что подключается, - Александр уже рисовал нужную конструкцию, вытянув к себе вирт-окно из терминала на верстаке.       - Рнд! – гордо отмахнулся Михалыч, - т скж, чт нд, см вс сдл.       Александр и нарисовал. Оправу, крепления, обозначил напряжение и частоту… Механик отверткой почесал в затылке и выгнал Александра из машинного:       - Д, тдхй, н нгх н стшь, дльш см.       Александр убрел и снова окопался на розовом диванчике, понимая, что перемещение к себе на корабль будет ненужным путешествием. Мимоходом бросил готовившему ужин Рэю:       - Только картошку не сахари, пожалуйста.       - Обижаешь, - широко осклабился Рэй, - я два раза ошибок не повторяю. Я готовлю макароны по-флотски. А насчет того, чтобы их не сахарить, ты ничего не говорил, - выдержав паузу, добавил он. При этом вид у него был такой хитрющий, что не понять, что он шутит, было невозможно.       После ужина посмотрели кино, старательно избегая касаться темы завтрашнего дня. Но напряжение все равно висело в воздухе, никем не высказанное. Разошлись спать, подгоняемые непреклонным Стасом.       Александр уже спал, когда в дверь каюты заскреблись. Бдительная Маша мурлыкнула в ухо:       - Зайчик, к тебе пришли. Впустить?       - Да, - Александр сел, не рискуя лишний раз подниматься на неустойчивые конечности. Назвать это ногами язык не поворачивался. В каюту просочилась Полина и хихикнула на попытки Александра закутаться в одеяло:       - Брось, чего я там не видела? Дэнька вон в одном полотенце по утрам расхаживает, и ничего.       Она прикрыла дверь и помялась возле койки:       - Я вот тут подумала, что ты уедешь, а я так ничего и не узнаю. Расскажи, какие у вас животные есть. А лучше – нарисуй, - она протянула планшет с графической программой.       - Хорошо. Только ты не имеешь права это никому рассказывать.       - Да мне никто и не поверит, - Полина стала серьезной, - к сожалению.       - Садись, - Александр подвинулся и взял из рук девушки планшет, - смотри, это мимикроид крапчатый…       Александр рассказывал и рисовал, Полина ахала и восторгалась, расспрашивая подробности. Сначала она сидела на краю койки, потом забралась на нее с ногами, вползла под одеяло, привалилась спиной к Александру, оказавшись в кольце его рук. Рисовать стало неудобно, но да ничего, справился. Потом донеслось тихое сопение. Александр отвел пушистый локон, заглянул в лицо. Ну да, спит, отрубилась чуть ли не на середине фразы. Немного подумал, что стоит сделать, будить девушку не хотелось, перенести ее так, чтобы она не заметила, не представлялось возможным. В конце концов решил оставить так, как есть, отложил планшет и глубже сполз под Полину, так, чтобы перекатить ее поудобнее. Спал он урывками, все время опасаясь заворочаться и уронить девушку, а проснулся от щекотки. Прядь волос нагло щекотала ему нос, грозя залезть внутрь при каждом вдохе. Александр покрутил головой, пытаясь стряхнуть прядку, но добился только того, что проснулась ее носительница. Что ж и то хлеб.       - Ой, Алекс, - она густо покраснела, - я, наверное, тебе чего-нибудь отлежала.       - Ага, точно. Всего меня, - Полина лежала на нем сверху, скрутившись и приткнув голову ему под подбородок, - не переживай, если бы отлежала, я бы тебя подвинул.       Полина сползла на пол и страдальчески морщась, разогнулась:       - А вот себе, кажется, точно всю отлежала. Пойду в душе под сильной струей постою, - она, зевая, подхватила планшет с сохраненными рисунками и поплелась на выход, но, уже почти выйдя, всунула голову обратно:       - Спасибо! – она победно взмахнула блокнотом и ушла окончательно.       Александр подумал, хорошо, что этого никто не видел, ситуация могла возникнуть неоднозначная.       Он потихоньку встал, сходил в душ и выполз в пультогостиную. Там его встречал Дэн, тоже поднявшийся и готовящий завтрак.       - Не делай так больше, а? Мне Ланс все уши прожужал, что ты делаешь с Полиной и не пора ли идти тебя убивать.       - И что, интересно, я с ней мог сделать? – Александр мимоходом ухватил со стола кусочек помидора и плюхнулся на стул.       - Это мы с тобой понимаем. А Ланс боится.       - Ладно.       К завтраку постепенно стянулись все остальные. Последним явился Михалыч, торжественно водрузивший в центр стола сверток в чистой, незамасленной бумаге. Станислав Федотович потянулся к свертку:       - Это то, чего мы все ждем?       - Д, ткрвй.       Стас развернул бумагу, явив на свет полусферу размером с ладонь. Осторожно взял за края.       - Ничего себе! И правда, хроноскопин! Я вижу, что было неделю назад. Никогда бы не подумал, что такое бывает!       Линза пошла по рукам, все хотели посмотреть на небывалую диковину.       - А вот представьте, я приобрел такую штуку, подсмотрел код и ограбил банк! И никто ничего не докажет! – Тед воодушевленно взмахнул линзой.       - Но-но! – капитан отобрал ценную вещь, - Вот поэтому мы все молчим и никому никогда даже не упоминаем о такой возможности.       Сразу после завтрака пошли на поляну к Гашшарве. Рэй, видя затрудненное передвижение напарника, перекинул того через плечо.       - Э-эй! А как-нибудь меня по нормальному нельзя? – выдавил Александр в промежутках между равномерным потряхиванием на твердом плече.       - Можно, но нецелесообразно.       - Зато удобно, - Александр пнул напарника коленом, но Рэй лишь фыркнул и перехватил так, чтобы тот не брыкался. Пришлось висеть и ругаться, потихоньку, чтобы не слишком уж смущать Полину.       Рэй сгрузил Александра возле уже готового стенда для кристалла.       - Командуй.       Но командовать было уже не нужно – Михалыч, закрепив кристалл в оправе, заканчивал с настройками, а Ланс тащил принадлежности для рисования.       Были выданы последние инструкции, Лансу еще раз рассказали, что нужно делать, он сосредоточенно кивал, но было видно, что мыслями он уже в своем необычном холсте.       Дождавшись приказа приступать, Ланс шагнул на изолированную площадку перед стендом и взмахнул кистью. Что он рисует, видно не было, но, судя по частому обмакиванию кисти в разные баночки, что-то цветное.       Через несколько минут Ланс закончил и, посмотрев себе под ноги, чтобы убедиться, стоит ли он на изолирующем коврике, даванул по кнопке пуска, подавая импульс.       Первую секунду ничего не происходило, а потом с линзы, сфокусированной в центр Гашшарвы, спрыгнул кот. Разноцветный. Голубой, желтый, зеленый. Со вкусом потянувшись и размяв лапы, он беззвучно мяукнул и не спеша потрусил к мелькающим серым теням. Тени заметили его, как-то все разом развернулись в его сторону и сплотились тесным полукругом. В кота полетели быстрые серые точки. Кот дернулся, попытался выгрызть помехи, вцепившиеся в пеструю шкуру, не смог и заметался по поляне, в панике ломясь в отбрасывающие его стены.       Дэн стремительно переместился к стенду и спихнул Ланса с коврика. Прицельно выхватил из стаканчика с кисточками и карандашами черный маркер и зачиркал по линзе. Александр прихромал поближе, вцепился Дэну в плечи, чтобы не упасть, всмотрелся в рисунок. Маркер вычерчивал ровные линии, острые углы, как-то сразу по всей плоскости рисунка, понять, что Дэн рисует, было невозможно. И потом вдруг несколько завершающих штрихов соединили линии и углы вместе, и на рисунке оказалась гравиплатформа с кабиной водителя, открытым бортом и тяжелой плазменной пушкой на борту. Рядом с пушкой стоял парень в черном комбинезоне. Дэн одним движением стряхнул тугую крышечку с баночки акрила и пальцем мазнул по готовому рисунку – добавил огненную медь волос. Тут же подхватил Александра, оторвал от земли, чтобы уж точно не попал под импульс, и нажал на кнопку. Гравиплатформа материализовалась между обитателями Гашшарвы и котом, рыжий парень припал к визиру и перед серыми тенями вспыхнули ослепительные фонтанчики плазмы.       Тени остановились, замерли в недоумении. Парень выпрямился и бесстрашно спрыгнул к ним, подошел, жестикулируя. Тени окружили его, заколыхались взволнованно. Кот перестал метаться и затих, сжавшись.       Экипажи обоих кораблей замерли в ожидании результата переговоров. Александр, уже стоящий на земле, силился понять, кто это, кого нарисовал Дэн? Самого себя? Его, Александра? Или Рэя? Через несколько минут тени расступились, парень запрыгнул на гравиплатформу, поманил к себе кота, тот присоединился, неохотно, но уже без страха, обнюхал пушку, чихнул и возлег рядом. Гравиплатформа медленно двинулась к центру поляны и, разом посветлев, исчезла. На прощание рыжий вскинул руку к плечу хорошо известным Алисе жестом. Так салютуют новички ОСУЛа, принимая присягу.       Вслед за ожившим рисунком стали исчезать и тени. Одна за одной они исчезали в той же точке, границы Гашшарвы стали стягиваться, и, когда исчезла последняя тень, с легким хлопком исчезли и они.       Александра, до сих пор державшегося за Дэна, шатнуло, и он переступил уже настоящими нормальными ногами. Это заметила Полина:       - Алекс, ты стоишь! Ура, ура же, да?       - Да ура, ура, - через силу улыбнулся Александр. Его не оставляло ощущение, что парень с пушкой был все-таки он сам.       После победы или, вернее сказать, мирно завершившихся переговоров, быстро разобрали стенд, вернулись на корабль. Попытки всучить кристалл хроноскопина Александр решительно отверг:       - Пусть остается. На память, - невысказанным повисло «вдруг пригодится». Но Станислав Федотович понял и спрятал кристалл в сейф.       - Ребята, все очень хорошо, но нам уже давно пора лететь. Александр тоже понимал, что оставаться дольше рядом с измененным миродержащим героем как минимум вредно. И для самого Алекса, и для мира.       Два корабля стартовали с планеты почти одновременно.