To the touch

      — Сле-пой! Сле-пой! Сле-пой! — скандировала подвыпившая публика, сопровождая свои выкрики свистом, грязными ругательствами и бурными аплодисментами.       Гай опустил палочку, вдыхая ставшие уже привычными запахи дыма, алкоголя и пота. Его противник лежал ничком в другом конце ринга, несколько секунд назад пропустив оглушающее.       — Это был великолепный бой, господа! — громкий голос комментатора ударил по ушам. — И десятая — юбилейная победа…       Гай его не слушал. Этот самый «юбилейный» бой оказался труднее, чем все предыдущие вместе взятые. Противник попался сильный, а сам Гай был вымотан, как никогда. Все вокруг восхищались его реакцией, легкостью, с которой он раз за разом выходил победителем из, казалось, самых безнадежных схваток, но никто из них не мог представить, каких колоссальных усилий ему стоит эта кажущаяся легкость. К концу каждого боя мышцы сводило от напряжения, голова раскалывалась, он вынужден был применять все свои умения и навыки, чтобы выиграть и уложить на лопатки противников, часто превосходящих его опытом.       Сила, Воля и Знание. Эти три качества, о которых бесконечно напоминал Аллистер, действительно были залогом успеха. Силу Гай контролировал почти в совершенстве. С Волей было еще проще. Если бы не она, вряд ли он дожил бы до этого дня. Но вот Знание… Знаний у него явно было недостаточно. Те, что ему удалось получить в Терра Дамнатис, он отрабатывал до потери сознания, до кровавого пота, но самая большая проблема была с приобретением новых — по той простой причине, что он не мог читать. К своим двадцати четырем годам Гай смог преодолеть почти все препятствия, возникающие из-за отсутствия зрения. Все, кроме этого. Сколько он бился, чтобы изобрести заклинание, которое позволило бы ему считывать информацию из книг, сколько времени потратил, пытаясь найти способ получения новой информации — все бесполезно. Если бы не маленькое преимущество — в виде других заклятий, изобретенных юными магами, чтобы хоть как-то компенсировать нехватку знаний — едва ли ему удалось бы выиграть несколько последних боев. Если во время двух первых никто еще до конца не верил, что слепец на что-то способен, и удивить противника было не сложно, то в остальных приходилось полагаться только на эффект неожиданности. Но сколько ему еще будет везти?       Ребра внезапно заныли, напоминая о полученной травме. Гай поморщился, осознав, что, похоже, все-таки пропустил одно, а может и парочку проклятий. Во время боя вся концентрация сознания была направлена на ощущение соперника и поддержание щитов, поэтому, зачастую, он даже не замечал, что заклятия цепляли его, пока поединок не заканчивался. После того, как на одном из боев он не успел уклониться от Круциатуса, Гай понял, что больше таких промашек допускать нельзя. Слишком сложно было вернуть нужную степень сосредоточенности, после острой, почти невыносимой боли, скрутившей тело. Тогда же он понял, почему это заклятие является непростительным. Впрочем, организаторы боев были, определенно, очень далеки от законопослушных граждан, а потому бойцам разрешалось применять любые заклятия, кроме смертельных.       Опираясь на стену, чтобы уменьшить боль, разливающуюся по телу, Гай добрался до подсобных помещений и рухнул на деревянную скамейку, собираясь с силами. Частный колдомедик, нанятый хозяином клуба, бегло осмотрел его, сунул в руку флакончик с заживляющим и, буркнув себе под нос что-то вроде: «Жить будешь», удалился осматривать его противника.       Уже через несколько минут, получив свой мешочек с золотом, Гай медленно вышел во внутренний двор клуба, вдыхая упоительно-прохладный ночной воздух. Оставалось сделать над собой последнее усилие и добраться до дома, где он сможет на несколько часов забыть о своем паршивом, пустом, лишенном всякого смысла существовании, которое по какой-то горькой иронии называется жизнью, и провалиться в глубокий сон, приносящий хоть и временное, но все же облегчение.       — Не так ты представлял себе жизнь, когда брал с меня обещание, да, друг? — едва слышно прошептал Гай, поднимая голову к небу и пытаясь представить себе мерцающие в его темной глубине звезды. — Впрочем, я и сам плохо себе представлял, насколько сложно будет следовать нашему плану… Может, ну его к черту, а? Пусть кто-нибудь другой…       — Нет других, братишка…       С грустной улыбкой ответил ему голос из прошлого, и Гай замер, боясь нарушить этот хрупкий внутренний диалог.       — Но что я могу? Взгляни на меня… Я знаю, теперь ты можешь… Я раздавлен, уничтожен, высушен изнутри… От меня прежнего осталась лишь никчемная оболочка, притворяющаяся человеком.       — Это пройдет, родной, все проходит… Вспомни, о чем мы мечтали. Какие планы строили…       — И к чему нас это привело? — горько прошептал Гай. — Я здесь. Один. А ты…       — Ты не один. Я с тобой. Всегда вместе, как и договорились, помнишь? Жить за двоих.       — За двоих… Да я и с одной-то жизнью не знаю, что делать…       Отвлеченный своими не радостными мыслями, Гай медленно двигался в сторону дома, почти на автомате, не прислушиваясь, и пропустил момент, когда на его пути вдруг возникли трое. А когда заметил их — было уже поздно.       — Вот он! Я видел его в клубе! Ставки сегодня были, что надо! Слышь, Слепой, гони золотишко, и разойдемся по-хорошему!       Гай напрягся, крепко сжав палочку. Рука предательски дрожала, выдавая усталость, но он усилием воли заставил себя сосредоточиться.       — Не советую, — тихий голос прозвучал твердо.       — Смотри-ка, героя из себя строит! Да ты же на ногах не стоишь после боя!       — Хватит болтать, держи его!       Понимая, что шансов выдержать схватку на равных почти нет, Гай резко взмахнул палочкой.       — Тенебрис!       Тусклые фонари освещающие улицу погасли с негромким хлопком, и Лютный переулок погрузился во тьму.

***

      — Да чтоб тебя! — Тонкс раздраженно бросила тонкий нож на стол и, хмуро посмотрев на окровавленный палец, направила на него палочку. — Кураре.       Порез затянулся, оставив на коже едва заметную розовую полоску.       — Мерлин, помоги мне! — Тонкс сделала глубокий вдох и снова взялась за нож, попутно заглядывая в книгу. — Нарезать кружочками, ширина полдюйма… Ну держись, мерзкий корень! — она продолжила шинковать ингредиент, не забывая поглядывать в котел, где кипела вязкая жидкость серовато-зеленого оттенка. — Ненавижу зельеварение! Ненавижу, ненавижу, ненавижу! — она сердито сдула прядь волос со влажного лба. — Конец тебе, Прайдер, когда я тебя найду!       Когда на следующий день после их последней встречи Гай не пришел на тренировку, Тонкс не напряглась. Ее новоявленный тренер иногда пропадал на пару дней, ни разу не удосужившись предупредить ее заранее, поэтому, прождав его на складе около часа, она спокойно отправилась домой, ожидая, как обычно, коротких извинений на следующий день и бонус в виде какого-нибудь хитрого приема.       На второй день его отсутствия разозлилась. Ну, занят. Бывает. Но патронуса-то можно послать? Или записку на худой конец? А пропадать вот так, когда знаешь, что тебя ждут — это просто свинство!       На третий день, когда от Гая по-прежнему не было никаких вестей, Тонкс забеспокоилась. Он еще ни разу не исчезал так надолго.       А на четвертый развила бурную деятельность. Опросив всех, кого только можно, Тонкс выяснила, что в Косом переулке Гая никто не видел уже очень давно, в Дырявом котле он появлялся последний раз неделю назад, а где он живет с тех пор, как съехал оттуда, никто не знает. Встревоженная не на шутку Тонкс задумалась. Что могло случиться с ее загадочным тренером? Ответ был неутешителен. Да все, что угодно! Схватили авроры и упекли в Азкабан, убили, выследили шпионы из его родной страны… Заблудился в конце концов! А что? Проще простого!       Погруженная в эти мрачные размышления, Тонкс вернулась на склад, где они занимались. Единственный оставшийся способ найти тренера — сварить зелье поиска. А для него нужен материал. О том, что кроме материала неплохо бы иметь еще опыт в изготовлении или хотя бы талант, она старалась не думать. Затея и так была на грани фола. Остановившись посреди помещения, Тонкс закрыла глаза и, помянув про себя все высшие силы, которые знала, подняла палочку.       — Акцио, волос Гая!       И с облегчением выдохнула, когда на ее ладонь опустилось несколько длинных светлых нитей.       «Первый пункт выполнен успешно!»       Впрочем, на этом ее везение закончилось. Вот уже шесть часов Тонкс, ругаясь последними словами, услышав которые, ее мать — воспитанная в лучших традициях благородного рода Блэк — определенно, упала бы в обморок, пыталась изготовить сложное и крайне капризное зелье.       — Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… — Тонкс зажмурилась, высыпая в кипящий котел последний ингредиент. — Полцарства за оранжевый цвет!       По рецепту — готовое зелье должно было иметь благородный медный оттенок с легким золотистым отливом, но отчаявшаяся девушка уже была согласна и на просто оранжевый. Хотя бы не грязно-зеленый и не фиолетовый, как в первые два раза.       Услышав, как зелье зашипело, вспениваясь, Тонкс осторожно открыла один глаз, потом второй, а затем издала громкий победный возглас. Золотистого отлива не было и в помине, но в целом цвет очень походил на описание из книги.       — Ну все, — она грозно сверкнула глазами, расстилая на столе подробную карту города. — Если ты еще живой, тренер, то ты — труп.

***

      Раздражение и праведный гнев, которые испытывала Тонкс, когда аппарировала в указанное зельем место, сменились тревогой при виде мрачного, грязного дома в самом конце Лютного, на втором этаже которого должен был находиться объект поиска. А когда она, преодолевая брезгливость, поднялась по шаткой, грозящей вот-вот обвалиться под ее весом лестнице, тревога переросла в ужас от осознания, что все очень и очень плохо.       Защитные чары, плотно окутывающие дверь, едва-едва мерцали, то и дело исчезая на несколько секунд, а это означало, что маг, наложивший их, либо не слишком заботился о безопасности, либо — что в случае с Гаем было куда более вероятным — ослаблен до крайности.       Не раздумывая ни секунды, Тонкс одной, не самой мощной, Бомбардой снесла дверь вместе с щитовыми чарами и испугалась еще больше. Она не раз видела, как Гай ставит защиту, считая безопасность — основой всего. Если даже чары были бы вполовину слабее, чем обычно, ей бы потребовалось не меньше часа и прорва энергии, чтобы пробить их. А тут…       «Мерлин, да он на грани!»       Словно в подтверждение ее худших опасений, из тесной каморки донесся едва слышный, хриплый стон. Сбросив оцепенение, Тонкс рванула внутрь и замерла, увидев разметавшегося на узкой постели Гая.       Сбившиеся в ком простыни почти сползли на пол, оставляя его лежать на голом матрасе. Тонкая рубашка, порванная в нескольких местах, пропиталась засохшей кровью где-то в области живота, а влажные от пота волосы прилипли ко лбу, почти сливаясь цветом с пепельно-серой кожей. Гай метался в бреду, явно не сознавая, где находится, его кулаки были крепко сжаты, а из прокушенной губы по подбородку стекала тонкая алая струйка. Внезапно он запрокинул голову и хрипло застонал, шепча что-то неразборчивое, а затем снова обмяк, задышав мелко и часто.       — Твою мать… — севшим голосом выдавила Тонкс. — Где же тебя так угораздило…       Быстро наложив несколько очищающих на одежду и постель Гая и одно заглушающее, чтобы избавиться от лишних ушей, она осторожно дотронулась до его лба. Температура высокая. Очень.       — Так. Без паники! — Тонкс аккуратно расстегнула рубашку и уставилась на усеянный шрамами торс Гая. — Ох, нихрена себе…       Она поняла, почему на тренировках он никогда не снимал рубашек. Это же кем надо быть, чтобы получить столько ранений? Причем большинство из них явно не магического происхождения. Так, а вот это уже магическое… Взгляд расширившихся глаз остановился на свежей рваной ране на правом боку. Кожа вокруг нее воспалилась и покраснела, а сама рана гноилась, грозя как минимум заражением крови.       — Нет, сама я точно не справлюсь, — пробормотала Тонкс и вздрогнула, услышав тихий стон.       Веки Гая задрожали. С пересохших губ срывался едва слышный шепот:       — Нет… Не может быть… вернись… Ал… пожалуйста…       Тонкс стало страшно.       — В Мунго! Срочно!