***
Гай проснулся в холодном поту и несколько минут приходил в себя, отгоняя непрошеные воспоминания, вернувшие его в прошлое, туда, где, несмотря на все трудности, на постоянную угрозу жизни, он все же чувствовал себя счастливым. Тогда у него было все: верные друзья, приключения, а главное — цель, которая заставляла встать и идти даже тогда, когда это казалось невозможным. А что у него есть сейчас? Одиночество, ноющая пустота в груди и зыбкие, призрачные тени прошлого, не дающие успокоиться и жить дальше. Яркие образы той ночи восьмилетней давности все еще стояли перед внутренним взглядом, заставляя сердце болезненно сжиматься. Если бы он знал тогда, к чему приведет та вылазка в чужую деревню, если бы мог предположить, что тощий мальчишка-вор, спасенный ими от своих же, собиравшихся забить его камнями, впоследствии станет косвенной причиной гибели его лучшего друга… Гай вдруг отчетливо осознал, что именно тот день, на первый взгляд не сильно отличающийся от других, стал началом конца. Нет, хватит. Он медленно провел рукой по лицу, стряхивая липкую паутину недавнего сна и нащупал палочку. — Темпус войс. — Шесть часов, сорок три минуты и пятнадцать секунд, — раздался отстраненный голос прямо над ухом. Гай застонал и рухнул обратно на подушку, попутно осознав, что снова проснулся на полу. Так происходило каждый раз, с тех пор, как он попал в этот мир. Вечером он засыпал в постели, а утром обнаруживал себя на полу, иногда с подушкой, иногда без. Многолетняя привычка спать на жестком совершенно не поддавалась коррекции. — Великолепно. Я мог спать еще час… Вечер накануне выдался не из легких. Длительная беседа с Дамблдором, знакомство с коллегами, попытки сориентироваться в бесконечных переходах, коридорах и лестницах огромного замка… В отведенную ему спальню он попал глубоко заполночь и мгновенно провалился в сон, давая отдых телу и сознанию, перегруженным большим количеством новой информации. Неудивительно, что теперь, разбуженный неприятным и слишком эмоциональным сном, он чувствовал себя разбитым и уставшим, однако снова уснуть не удавалось, а потому Гай нехотя поднялся и, быстро одевшись, вышел в коридор. Раз уж у него образовалась пара лишних часов, неплохо бы «осмотреться» в замке, побывать в классе, где ему предстояло вести занятия, да и вообще сориентироваться на местности.***
Завтрак в большом зале был в самом разгаре, когда Гай наконец занял свое место за преподавательским столом. Он так увлекся исследованием Хогвартса, что совершенно забыл о времени, пытаясь составить в голове хотя бы приблизительный план замка. Неоценимую помощь в этом оказали портреты, развешанные всюду и явно скучающие, потому что стоило Гаю, оказавшемуся в незнакомом коридоре, попросить подсказать дорогу до класса, как все наперебой начали предлагать провести ему экскурсию, с радостью рассказывали, куда идти дальше, а заодно вываливали сведения о своей жизни, красочно описывали интерьер комнат и коридоров, а одна не в меру энергичная барышня из глубокого средневековья, судя по манере речи, так обрадовалась новому знакомству, что увязалась за ним, переходя с картины на картину и повествуя о своей несчастной судьбе, сопровождая свой рассказ жеманным хихиканьем, от чего у Гая очень скоро зазвенело в ушах и появилось настойчивое желание скрыться куда-нибудь, где нет ни единого кусочка холста. И тем не менее, словоохотливые волшебники и волшебницы прошлого очень помогли ему, объяснив механизмы перемещения лестниц, рассказав, как добраться из одного крыла в другое и в конечном итоге сопроводив его к большому залу, когда Гай спохватился и понял, что опаздывает на завтрак. — Утро доброе, — поприветствовал он допивающего кофе Северуса, от которого уже с утра исходили ощутимые волны недовольства. — Я бы не был в этом так уверен, — холодно протянул Снейп, не глядя на него. — Вы уже ознакомились с расписанием? — Тщательнейшим образом, — кивнул Гай, пододвигая к себе тарелку. — Кстати, первое сдвоенное занятие как раз с вашим факультетом и факультетом Гриффиндор. — Неужели? И какой курс? — ехидно поинтересовался Северус. — Четвертый. Полагаете, будут проблемы? — он слегка приподнял бровь. — Ничего такого, с чем бы не справился опытный педагог, — убийственно спокойным голосом отозвался Снейп и с тихим стуком опустил чашку на стол. — Желаю удачи, профессор Прайдер. — Благодарю, — Гай очень искренне улыбнулся и готов был поклясться, что Снейп в ответ скривился. Скрип отодвигаемого стула и легкое колебание воздуха свидетельствовали о том, что профессор зельеварения счел беседу оконченной и удалился, взмахнув мантией. Гай сделал глоток кофе и усмехнулся. Вот ведь язва ходячая. Предстоящее занятие его совершенно не беспокоило. Учебный план он составил, не без помощи Грюма. Одобрение Дамблдора получил. Оставалось только заинтересовать учеников, а в том, что ему это удастся, Гай не сомневался. Достаточно было вспомнить, как он сам, в детстве, открыв рот, слушал уроки Аллистера. И хотя методы обучения старика были весьма специфическими и не всегда безопасными, у него определенно присутствовал некоторый педагогический талант, а, как говорится, с кем поведешься… — Не обращайте на него внимания, дорогой, — послышался вдруг слева доверительный шепот. — Северус со всеми такой. — Что-то мне подсказывает, что именно поэтому он и такой, профессор Спраут, — задумчиво сказал Гай. — О, прошу вас, зовите меня Помона, — смутилась женщина. — Но… Что вы имеете в виду? — Одиночество и отсутствие внимания совершенно не способствует формированию приятного и легкого характера, Помона, — тихо произнес Гай. — Любое проявление агрессии, будь то слова или действия, это всегда защита. Попытка предотвратить нападение. А сарказм и язвительность — первые признаки внутреннего дискомфорта и недовольства собой. Игнорирование в данном случае не решает проблему, а только усугубляет ее. — Но… — растерянно пробормотала профессор. — Мне всегда казалось, что Северусу нравится одиночество… — Поверьте мне, одиночество не может нравиться. Я имею в виду настоящее одиночество, а не его иллюзию, когда человек устает от общения и ищет покоя, но при этом знает, что ему есть к кому вернуться. Помона молчала, очевидно, погрузившись в раздумия. Наскоро закончив завтрак, Гай прикинул, что до начала урока осталось около получаса, и решил отправиться сразу в класс. К выходу из большого зала он подошел одновременно с профессором МакГонагалл. — Доброе утро, Минерва, — Гай улыбнулся и поцеловал ей руку, чем вызвал у декана Гриффиндор ощутимый всплеск удивления. — Доброе, Гай, — тепло ответила она, и Гай отметил, что этот тон кардинально отличается от вчерашнего, официально-равнодушного. — Вы направляетесь в класс ЗОТИ? Вас проводить? — Буду крайне признателен, если вас это не затруднит, — он пропустил ее вперед. — Ну что вы, коллеги должны помогать друг другу, — МакГонагалл не спеша зашагала по коридору. — Волнуетесь перед первым занятием? — Отчасти, — кивнул Гай. — Но первыми у меня будут четверокурсники из Гриффиндора, и это несколько успокаивает. — О, поверьте мне, расслабляться не стоит, — покачала головой МакГонагалл, но по ее тону было заметно, что это замечание ей польстило. — Мои львята могут доставить много хлопот, если почувствуют слабину. — Понял, — очень серьезно ответил Гай. — Главное — не показывать им свой страх. — Точно, — улыбнулась МакГонагалл. — Ну, вот мы и пришли. Позвольте заметить, вы удивительно хорошо ориентируетесь в пространстве. Не поделитесь секретом? — Непременно, — заверил ее Гай. — Более того, постараюсь обучить этому секрету учеников. В жизни ведь все может пригодиться? Благодарю, что проводили, Минерва, хорошего вам дня. — И вам, профессор Прайдер, — она ободряюще тронула его за плечо. — Уверена, вы справитесь. Гай постоял несколько секунд возле двери, слушая удаляющиеся шаги МакГонагалл, а затем толкнул скрипнувшую створку. Начало операции «налаживание отношений с коллективом» можно было считать удачным. Теперь можно заняться и учениками. Ведь, чем больше у тебя союзников, тем ты сильнее, не так ли?