Lost Generation

1 сентября 2017 года       — Лили, давай скорей, а то мы опоздаем на поезд! — Альбус, весь издергавшийся за последнюю неделю и порядком проевший ей мозг, нервно теребил край своего серого джемпера. Лили выпрыгнула из машины и потупила взгляд. Обидно. От нее уезжал теперь даже Альбус, и она не увидит его и Джима аж до рождественских каникул. И чем она будет заниматься без них? С мамой рисовать целыми днями? Ску-ко-та. Осень в этом году настала как-то внезапно. Утро первого сентября было золотым и похрустывающим, как яблоко. Когда их семья пробиралась по шумной дороге к огромному дымному вокзалу, выхлопы машин и дыхание прохожих блестели в холодном воздухе, как нити паутины. Родители толкали перед собой по нагруженной тележке с громыхающей поверх остальных вещей большой клеткой. Совы в клетках возмущённо ухали. Лили подавила всхлип и вцепилась в отцовскую руку. — Погоди, осталось недолго, скоро и ты поедешь, — сказал ей тот и потрепал по волосам. — Целый год, — всхлипнула Лили. — А я хочу сейчас! Пассажиры с любопытством глазели на сов, пока семейство двигалось к разделительному барьеру между девятой и десятой платформой. Сквозь окружающий шум до Лили донёсся голос Альбуса — ее братья продолжали спор, начатый еще в машине. — Не буду! Не буду я в Слизерине! — Джеймс, прекрати! — сказала мама, хмуря брови совсем как бабушка Молли. — Да я только сказал, что он может попасть в Слизерин. — Джеймс улыбнулся младшему брату. — Что тут такого? Он правда может попасть в Сли… Но мать бросила на него такой взгляд, что Джеймс замолчал. Пятеро Поттеров подошли к барьеру. Самодовольно покосившись через плечо на младшего брата, Джеймс взял у матери тележку и побежал вперёд. Спустя мгновение он исчез из виду. — Вы мне будете писать? — тут же спросил Альбус родителей, пользуясь отсутствием старшего брата. Лили заинтересовано перевела взгляд с него на отца. — Каждый день, хочешь? — спросила Джинни, остановившись и тревогой поглядывая на младшего сына. — Нет, каждый день не надо, — поспешно сказал Альбус. — Джеймс говорит, что большинство ребят получают письма из дома примерно раз в месяц. — В прошлом году мы писали Джеймсу три раза в неделю, — сказала Джинни. — Ты, пожалуйста, не верь всему, что он наговорит тебе о Хогвартсе, — добавил отец, и Лили хихикнула, вспомнив, как Ал верил, что Хогвартс — школа, построенная на Луне (ладно, Джеймс даже Лили тогда убедил). — Джеймс любит... шутить. Все вместе они толкали вперёд вторую тележку, набирая скорость. У самого барьера Альбус вздрогнул, но столкновения не произошло. Семья оказалась на платформе девять и три четверти, окутанной густыми клубами белого пара ярко-алого «Хогвартс-экспресса». Повсюду в тумане виднелись неясные фигуры, и Джеймс уже исчез среди них. — Где они? — с тревогой спросил Альбус, глядя на туманные очертания, мимо которых они проходили. Лили приподнялась на цыпочки, чтобы лучше видеть платформу. Перед носом промелькнула бумажная птичка, оживленная заклинанием, подняла свои клетчатые крылышки и запорхала над платформой. Лили вприпрыжку побежала за ней. Ал и папа почему-то отстали, наверное, брат все-таки переживал из-за слов Джеймса и решил поговорить с отцом. Прямо перед Лили выросла чета Уизли, и она чуть ли не врезалась носом в живот дядюшки Рона, возле которого стояла Роза. Роза, как и Ал, тоже в первый раз едет в Хогвартс. Счастливая. Лили видела старинный замок на колдографиях, и он будоражил ее сознание с восьми лет. Огромный, величественный, захватывающий дух. Замок, в котором так много сверстников, с которыми можно дружить, делать уроки, с третьего курса даже ходить в Хогсмид. Когда туда отправился Джеймс, было обидно, очень обидно, но у Лили оставался Ал. Теперь же она оставалась одна, и от этой перспективы становилось обидно - хоть плачь. — Привет, Лили-Лу, — дядя Рон неуклюже обнял ее (от него пахло шоколадом), и большие пуговицы его жилета впились Лили в щеку, но она не придала этому значения. — Лили, не расстраивайся, — прошептала ей на ушко тетя Гермиона, садясь на корточки и целуя ее в щеку. — Через год и ты обязательно поедешь! Хьюго смущенно улыбнулся ей, почему-то напомнив в этот миг маму, и его рыжие кудри подпрыгнули, когда он кивнул в знак приветствия. Он был младше Лили на год - что не могло не радовать. По крайней мере, хоть с кем-то можно будет полетать на метле. — Привет, — улыбнулась Лили и помолчала какое-то время, оглядывая укутанную паровозным дымом платформу, а потом сказала: — Вот мы и остаемся одни. — Да уж, — хмыкнул Уизли и, гордо расправив плечи, заявил: — Когда я попаду в Хогвартс, меня определят в Когтевран! — С чего ты взял? — улыбнулась Лили. У Хьюго никогда не было особенной тяги к знаниям. — Мне нравятся цвета их факультета, а еще там училась тетя Луна. — Это еще не значит, что тебя определят туда. Я вот уверена, что попаду в Гриффиндор, — Лили чуть задрала подбородок, — на факультет, где учатся храбрецы. — Это ты-то? — Хьюго взмахнул рукой. — Ты трусиха, каких поискать. Помнишь ужа около Норы? Лили думала, что это гадюка! — Это ничего не значит. — Значит. — Я попаду в Гриффиндор. — Тогда я — в Когтевран. — Ну-ну. К ним приблизились дядя Рон и отец, которые отходили до этого, чтобы обсудить какие-то взрослые дела. Судя по их улыбкам, они услышали большую часть спора. — Если ты попадёшь не в Гриффиндор, мы лишим тебя наследства, — сказал дядя Рон. — Так что делай свой свободный выбор. — Рон! — возмущенно воскликнула тетя Гермиона. Лили и Хьюго засмеялись, а Альбус и Роза сохраняли торжественную серьёзность. Взрослые, как-никак. В Хогвартс едут. — Он просто шутит, — хором сказали тетя Гермиона и Джинни, но дядя Рон уже не слушал. Он поймал взгляд Гарри (Лили пристально наблюдала за обоими) и кивком указал на три фигуры ярдах в пятидесяти от них. Пар в эту минуту рассеялся, и маленькую группу людей было отчётливо видно. — Смотри, кто там стоит! Это был Драко Малфой с женой и сыном, в наглухо застёгнутом чёрном пальто. Лили знала о нем из вырезок «Ежедневного Пророка», да и родители часто вспоминали свои школьные годы, и этот самый Драко упоминался довольно часто. Его сын был похож на мистера Малфоя не меньше, чем Альбус на папу. Лили бросила на светловолосого мальчика короткий взгляд и чуть покраснела. Он был симпатичным. Мистер Малфой заметил смотрящих на него Гарри, Рона, Гермиону и Джинни, коротко кивнул им и отвернулся. — А это, стало быть, маленький Скорпиус, — полушёпотом сказал Рон. — Ты должна одерживать над ним верх на каждом экзамене, Роза. Слава богу, умом ты пошла в маму! — Рон, прошу тебя, — сказала тетя Гермиона полушутливо-полусерьёзно. — Дети ещё и в школу-то не пошли, а ты уже натравливаешь их друг на друга! — Ты права, дорогая, — ответил тот, однако удержаться не смог. — Но ты всё-таки не дружи с ним очень-то, Роза. Дедушка Уизли не простит тебе, если ты выйдешь замуж за чистокровку! Лили открыла рот, чтобы выяснить, чего в этом такого, но тут раздалось громкое: — Привет! Это вернулся Джеймс. Он уже отделался от чемодана, совы и тележки и явно горел желанием сообщить Новость, судя по его горящим глазам. — Там Тэдди, — запыхавшийся Джеймс показывал через плечо назад, в густые клубы дыма. — Я его только что видел! Знаете, что он делает? Целуется с Мари-Виктуар! — Джеймс был явно разочарован сдержанной реакцией взрослых. Лили же только хитро улыбнулась. Она-то уже знала - еще с начала лета, когда застукала их за поцелуями.  — Наш Тэдди! Тэдди Люпин! Целуется с нашей Мари-Виктуар! Нашей двоюродной сестрой! Я спросил Тэдди, что он тут делает… — Ты им помешал? — сказала Джинни. — Ох, Джеймс, до чего же ты похож на Рона! — …а он сказал, что пришёл её проводить! А потом сказал, чтобы я катился отсюда! Он с ней целовался! — добавил Джеймс, словно опасаясь, что его не поняли. — Вот будет здорово, если они поженятся, — восторженно прошептала Лили. Она любила свадьбы. Белые платья, букеты, розы...  — Тогда Тэдди правда будет членом нашей семьи. — Он и так обедает у нас четыре раза в неделю, — заметил Гарри. — Почему бы нам просто не пригласить его жить у нас, и дело с концом? — Да! — с энтузиазмом откликнулся Джеймс. — Я не против жить с Алом в одной комнате, а мою можно отдать Тэдди. — Нет, — твёрдо сказал отец, и Лили почувствовала в этом "нет" стальные нотки. — Вы с Алом не будете жить в одной комнате, пока я не решу, что дом пора сносить, — он взглянул на помятые старые часы. — Почти одиннадцать. Вам пора заходить в вагон. — Не забудь поцеловать от нас Невилла, — сказала мать Джеймсу, обнимая его. — Мама! Я не могу поцеловать профессора! Лили прикрыла улыбку ладошкой. — Но ты ведь знаком с Невиллом… Джеймс закатил глаза. — Так то дома, а в школе он профессор Лонгботтом! Представляешь, я приду на зельеварение и скажу…  Покачивая головой над материнской глупостью, он дал выход своим чувствам, пихнув Альбуса. — Ал, пока! Берегись, не просмотри фестралов! — Но они же невидимые? Ты говорил, что они невидимые! Джеймс в ответ только рассмеялся, подставил щёку под поцелуй матери, на бегу обнял отца и вскочил в быстро заполняющийся вагон. Они увидели, как он помахал им из окна и побежал по коридору отыскивать друзей. — Фестралов нечего бояться, — сказал Гарри Альбусу. — Они очень добрые и совсем не страшные. И потом, вас повезут до школы не в каретах, а на лодках. Джинни поцеловала Альбуса на прощание: — Пока, до Рождества! — Пока, Ал, — сказал Гарри, обнимая Альбуса. — Не забудь, что Хагрид пригласил тебя на чай в пятницу. Не ругайся с Пивзом. Не затевай поединков, пока не научишься сражаться. И не давай Джеймсу тебя морочить. Лили скосила глаза в сторону и увидела, как Скорпиус Малфой запрыгнул в вагон и сдержанно кивнул отцу. Потом мальчик перевел взгляд на перрон, заметил ее, Лили, и приподнял уголки губ вверх. Помахал ей рукой и исчез внутри поезда. Из ближайших к ним окон высовывались школьники. Множество лиц, как в поезде, так и на платформе, было обращено на отца. Лили уже давно привыкла к этому, но все равно смущалась, когда взгляды людей упирались в нее. Из головы не шли темно-серые глаза Скорпиуса. Странные. Лили не видела таких. — Чего они все смотрят? — спросил Альбус, протискивая голову в окно рядом с Розой и оглядывая соседей. — Не беспокойся, — сказал Рон. — Это всё из-за меня. Я страшно знаменит. Альбус, Роза, Хьюго и Лили рассмеялись. Поезд тронулся, и Лили явственно почувствовала, что упускает что-то очень важное. Отец пошел вслед за поездом, а они остались стоять на месте, махать удаляющимся веселым лицам будущих студентов и грустить.* 1 сентября 2023 года.       Трель будильника противно разрезала воздух невидимым клинком. Лили зажмурилась и накрыла голову второй подушкой, но гадкий звук никуда не исчез, только стал громче и еще противней. Странно, она не заводила вчера часы. И будильника у нее не было... — Джеймс! — Лили скинула с себя подушку и одеяло и села на кровати, оглядываясь в поисках того, что так настойчиво мешало ей спать. Джеймс сидел у нее на столе, болтал в воздухе ногами в любимых кедах и держал в левой вытянутой руке будильник, вопивший во все свои шестерёнки. — Дурак, — Лили кинула в брата тапок, но спросонья промахнулась. Снаряд, плавно описав дугу, стукнул заглянувшего в открытую дверь Альбуса по лбу. — Да какого лешего, — взвыл Альбус, потирая ладонью ушибленное место. Джеймс спрыгнул со стола, в кои-то веки заткнув свое исчадие ада и радостно оскалился. — Ал, не переживай, вдруг ума прибавится! Альбус окрысился. — У тебя сейчас ума убавится! ЧТО это был за ЗВУК? — Ха, — Джеймс потряс в воздухе по ошибке названной будильником машиной для пыток. — Это - мой подарок Лили. — Спасибо, не надо, — простонала Лили, вновь набрасывая на себя одеяло. — Подари это Алу. — Обойдусь, — отозвался Альбус, а потом одеяло поползло вниз, и Лили пришлось вцепиться в его край, чтобы не упустить. — Лилз, ты так все на свете проспишь! Поезд через два часа, а твой чемодан... — Отстань от моего чемодана, — Лили открыла глаза и поморщилась. — У меня все под контролем. Джеймс сдернул с кровати одеяло, и пальцы ног на миг поджались от прохладного утреннего воздуха. Лили с удрученным вздохом села, по-турецки скрестив ноги, и смерила Джеймса негодующим взглядом. Джеймс был в черных джинсах и винтажной футболке с надписью “Back in Black”, его волосы по обыкновению стояли торчком, а запястье украшали кожаные браслеты. К ее негодованию Джеймс давно выработал иммунитет, а потому и бровью не повел. Альбус остановился у ее стола и подхватил учебник по зельеварению, который в недалеком прошлом был его собственным. В отличие от Джеймса, Альбус выглядел, как прилежный студент - даже челку назад зализал. Не комната, а проходной двор. Лили фыркнула. — Экскурсия в комнату Лили проводится по понедельникам и четвергам, пожалуйста, запишитесь заранее... — Понял! — Джеймс поднял руки вверх в защитном жесте. — Желание дамы - закон! Он пихнул Альбуса, и они завозились, каждый в попытке проскользнуть первым в дверной проем. Лили закатила глаза и сползла с кровати. У дверей сражение выигрывал Джеймс. — Ал, уйди с дороги, мелочь ты скользкая... ну, а теперь что встал? Вываливайся уже! Лили, если опять заснешь, будить буду ведром с водой! — с этими словами братья, наконец, скрылись в коридоре, и Лили осталась одна. Быстро заправив кровать и запрыгнув в одно из летних платьев, она отправилась наводить марафет в ванную комнату. Наличие двух старших братьев научило ее не тратить время попусту, особенно те драгоценные минуты тишины и покоя, что были так редки в их доме. Зеркало сообщило ей, что она похожа на «распустившийся бутон», и Лили весело фыркнула, расчесывая волосы и соображая, что еще ей надо упрятать в чемодан. Накануне она так и не успела сделать это по-человечески, так они пробыли весь день на природе, а вечером Лили почувствовала себя слишком сонной и быстро отправилась спать. От части стены, сделанной в виде пробковой доски, отклеился сделанный ею вчера по памяти карандашный набросок и упал на пол. Лили мимоходом подняла его и приколола обратно. Странно, но за все время, что Лили заполняла эту доску, терпеливо отрабатывая детали, она ни разу не рисовала поезд. Не какой-либо поезд, а именно экспресс до Хогвартса. Тут были зарисовки его старых башен, пустых коридоров и Большого Зала. Теперь с правого края еще и торчал листок, выданный из старой школьной тетради, на котором красовался алый блестящий поезд. Полчаса спустя Лили наконец захлопнула свой чемодан и кубарем скатилась с лестницы. Плюхнувшись на свое место в столовой, она пригнулась, когда над головой пролетели тарелки, направляющиеся на спа-процедуры в раковину, и принялась за омлет с беконом, услужливо придвинутый Джеймсом. Перед Гарри стояла пустая тарелка, и выглядел он так, будто не спал всю ночь - вчера около полуночи его вызвали в Аврорат, и вернулся он, наверное, только под утро. Лили даже предложила бы ему отлежаться дома и отдохнуть, но она знала, что отец не послушается. Он никогда не пропускал провожание на поезд. Никогда. Наверное, потому что его в школьные годы никто не провожал - по крайней мере, никто из родственников. Отец поймал ее взгляд и дернул уголком губ, откидываясь на спинку стула и складывая на груди мощные руки. — Уже шестой курс, Лилз, да? — будто бы уточняя, спросил он, и Лили, жуя, закатила глаза. — Гарри, ну будто сам не знаешь, — Джинни вытерла руки о полотенце и тоже села за стол, баюкая в ладонях пузатую чашку с кофе. — Я уточняю! — хмыкнул Гарри. — Они так быстро растут, что и запутаться недолго. Ал вон уже на седьмом, его ЖАБА ждут, станет первым, кто получит диплом... Джеймс от возмущения аж поперхнулся. — А я что, мимо крокодил? — негодующе спросил он, и Гарри осунулся, хотя его глаза за стеклами смеялись. — Ты, Джей, едешь обратно в Хогвартс! — улыбнулась Джинни. — А твой отец, видимо, забыл, что не всем дано в восемнадцать стать младшим аврором! — Потрясающе, — булькнул Джеймс, и Гарри подался вперед, сжимая его руку. — Джей, мы гордимся тобой. Ты вот-вот станешь самым популярным преподавателем в истории школы, и уже весной у «Паддлмир» не будет другого выхода, кроме как взять тебя основным ловцом, вот увидишь. — А пока что он будет донимать меня на моих собственных тренировках, — простонал Альбус, отвлекаясь от утреннего «Пророка», первая страница которого была посвящена уэльскому туру «Проклятых». Лили запихнула за щеку большой кусок омлета. Альбус в июле получил значок капитана и носился с ним, как с самой ценной вещицей в мире. Джеймс фыркнул, затем почувствовал материнскую руку в своих вихрах и отстранился, хотя любил, когда кто-то играл с его волосами. — Я с вами чувствую себя глупым шестикурсником. — Эй! — Лили пихнула Джеймса в плечо. Солнечный свет услужливо постучался в окно, и по первому этажу лениво скользнули золоченые «зайчики». Светлая пыль висела в воздухе, напоминая волшебную пыльцу. Альбус качнулся на стуле, завис с воздухе на пару секунд, сохраняя равновесие, а потом с грохотом завалился на спину, ругнувшись так громко, что его, наверное, услышали в Глазго. — Альбус! — то ли обеспокоено, то ли недовольно воскликнула Джинни и подорвалась на подмогу. Стул, к счастью, остался цел. Альбус, за исключением синяка на локте, тоже. — Грация юного взывопотама, — отметил Джеймс и заработал подзатыльник. Альбус сел обратно и кашлянул. — Простите. Вырвалось. Гарри усмехнулся. — Я бы решил, что ты это подхватил в школе, но я слишком часто слышал нечто подобное из уст твоего дяди Рона. Альбус, постарайся больше сегодня никуда не падать, хорошо? — Я-то постараюсь, — пробурчал Альбус, — но оно всегда как-то само... падается. Джинни взмахом палочки убрала со стола часть опустевших тарелок и поставила в центр блюдо с печеньем, источающим тонкий гвоздичный аромат. Джеймс среагировал как профессиональный ловец - кинулся на добычу и выгреб половину за считанные секунды. Гарри собирался было заграбастать вторую, но получил по рукам кухонным полотенцем и бросил извиняющийся взгляд на Лили. Она с улыбкой потянулась к печенью. Когда с завтраком было покончено, Джинни отправилась наверх с привычной инспекцией чемоданов (как-то раз Джеймс протащил в своем магловский ноутбук и чуть не сломал всю школьную волшебную сеть), а Гарри встал из-за стола и подхватил свою красную мантию, запихивая ту в рюкзак и взамен накидывая на плечи обычную ветровку, даже кепку не забывая - чтобы шрам закрывала. Потом он посмотрел на них троих взрослым, серьезным взглядом и вздохнул. — Будьте осторожны там, хорошо? — Мы всегда осторожны, па, — улыбнулся Джеймс, а Лили и Альбус синхронно кивнули. Гарри улыбнулся, а затем, будто что-то вспомнив, обратился к Джеймсу. — Вы же еще не сломали карту? Альбус чертыхнулся. — Пап, ну Лили же даже не в курсе... — Карта? — тут же перебила его Лили. — Карта Мародеров? Джеймс, жуя печенье, кивнул. — Типа того. Мы с Алом сто лет назад решили, что будем пользоваться ею по очереди, месяц мне, месяц ему, хотя он ею даже не пользовался даже, глу-у-упый... Лили нахмурилась. — Я думала, папа никому ее отдавал! — она посмотрела на Гарри, но по его лицу поняла, что тот был в том же неведении. — Джеймс, Альбус, вы что, не делились картой с сестрой? — жестко спросил он, и щеки Альбуса тронул румянец. Джеймс же, проглотив очередное печенье, пожал плечами. — Ну а куда ей бегать, пап, не на свидания же... — Я понял, — хмыкнул Гарри и прищурился. — Тогда будет справедливо, если вы отдадите Карту Лили. На год. — Лили?! — На год?! Джеймс с Альбусом переглянулись, а Гарри, поправив очки, смешно сморщил нос. — Так будет справедливо. В конце концов, в шестнадцать она имеет полное право бегать на свидания к поклонникам. Джеймс скривился, вытащив из кармана сложенный пергамент и вручив его Лили с таким видом, будто приносил котенка в жертву древнему злобному божеству, и профырчал: — Как же хорошо, что я еду в Хогвартс! Никаких поклонников! Особенно - слизеринцев! Альбус огрызнулся, а Лили раскрыла Карту и сложила ее вновь, но аккуратнее. Как-то так и получилось, что ей в ведение перешла семейная реликвия.

***

Маглы сновали по платформам вокзала Кингс-Кросс, раздавались объявления из больших колонок, шумели пассажиры и контролеры, и то тут, то там прямо из воздуха появлялись запакованные в странного вида плащи люди с большими тележками, заставленными старомодными чемоданами. Люди подходили к высокой кирпичной колонне и растворялись в ней, как призраки, и маглам нужно было лишь слегка приглядеться, чтобы увидеть эти мистические перемещения, но они были слишком заняты и слишком боялись опоздать на свои поезда. Лили шла налегке. Воздух был теплый-теплый, сентябрь похрустывал спелыми яблоками и пряностями, но еще не успел передать бразды правления Осени, этой шалунье в платье из красных листьев, а потому даже ветер был какой-то приветливый и будто бы летний. Позади Лили тащился Джеймс с тележкой, нагруженной их чемоданами, пыхтя, как паровоз, а Альбус толкал тележку поменьше с животными: их общей совой Мятой и своим котом - Орео. Гарри и Джинни о чем-то ворковали впереди, и маскировка в виде кепки мало чем помогала - на них все равно все смотрели. В воздухе носился аромат вокзального кофе, дыма, кислых яблок и еще чего-то, почти неуловимого. Корицы?.. У барьера Джеймс театрально стер со лба пот и рухнул на тележку, как потерпевший. — Это разве не считается эксплуатацией детского труда? Гарри хмыкнул. — Джеймс, ты взрослый по любым законам, а потому вполне в состоянии позаботиться о своих бедных престарелых родителях... Джеймс выпучил глаза. — Престарелых родителях? — переспросил он. — Я тащу вещи Ала и Лили, а не ваши! Гарри открыл было рот, чтобы ответить, но тут заметил кого-то за их спинами, и приветливо улыбнулся. — Скорпиус! — позвал он, и Альбус радостно крутанулся на месте. — Скорп! — их руки встретились в крепком мальчишеском рукопожатии, и Скорпиус Малфой, так и блистая белозубой улыбкой, кивнул им всем разом. — Мистер и миссис Поттер, Джеймс, Лили, — его глаза чуть похолодели, встретившись с ее, но Скорпиус лишь едва слышно хмыкнул и облокотился на собственную тележку. — Надеюсь, ваше лето прошло хорошо. — Очень неплохо, Скорпиус, спасибо, — мама окинула его взглядом, — а ты, кажется, еще больше подрос. Скоро обгонишь Джеймса. Скорпиус вежливо улыбнулся. Эта улыбка, казалось, приклеилась к его губам. Вместо ответа он легко, почти смущенно пожал плечами. Гарри, заметив приближающуюся горстку волшебников, поджал губы и предложил продолжить общение на платформе, чтобы не образовалась пробка. Лили лишь раздраженно вздохнула. Обмениваться с Малфоем любезностями дольше положенного ей не хотелось. В то же время она не могла не заметить, что да, за лето он вытянулся, стал еще более угловатым, резким. У него были круги под глазами и очень бледная кожа, белые волосы и отличающие сталью глаза, и губы на этом белом полотне казались слишком красными, нарисованными. Малфой похудел и смотрел на мир волком, как-то дико и по-звериному. Он был таким с весны - с тех самых пор, как умерла его мать. Если честно, Лили ему сочувствовала, но этот никак не отменяло тот факт, что Малфой был невыносим гавнюком. Платформа была окутана солнечным светом и дымом, и они тут же оказались в гурьбе волшебников, спешащих посадить своих детей на поезд. Лили поморщилась от яркой вспышки - разумеется, редкие репортеры уже заметили, кто появился на платформе, и теперь знай себе щелкали камерами с почтительного расстояния. Лили уже научилась не обращать на них внимание. К счастью, ей удалось избежать последующего обмена любезностями с Малфоем, потому что того вместе с Альбусом оттеснила толпа, и Лили уже собиралась сказать Джеймсу, чтобы поторопился сложить их поклажу в грузовое отделение, как вдруг от толпы отделилась худощавая фигурка, и Алиса Лонгботтом запрыгнула на нее, как макака. — Поймала! — воскликнула она, и Лили, согнувшаяся под чужим весом, рассмеялась. — Я сейчас упаду, и ты упадешь вместе со мной! — возвестила она, и Алиса спрыгнула, надувшись. Ее светлые волосы - не такие белые, как у Малфоя, но не дотягивающие до обычного блонда, - стекали по ее плечам чуть ли не до талии, придавая ей сходство с какой-нибудь нимфой, хотя Алиса точно бы стукнула ее, если бы Лили пришло в голову так ее назвать. Алиса была в джинсовых ультра-коротких шортах, в топе с таким вырезом, что, увидь сейчас ее директор Макгонагалл, Гриффиндор бы с самого начала года не досчитался бы сотни очков, а в ее волосах виднелись тонкие косички. Глаза Алиса по привычке густо подвела черным, как рокер девяностых. — Все наши уже в купе! — Алиса дернула Лили и чуть ли не силой потащила ее к вагону. — Я с па этим летом чуть не свихнулась на этих гребанных рифах, мне срочно нужно покурить и обкашлять последние сплетни! — ух, Алиса была такая тонкая, что никто бы не поверил, что она только чудом еще не оторвала Лили руку, продолжая щебетать и упорно скользить вперед. — Ты слышала, что Джейн Айсвуд себе грудь колданула? Я видела у нее в профиле, но так не поняла, фейк это или нет, а еще... — Дай с родителями попрощаюсь! — весело отпрыгнула от лучшей подруги Лили, и Алиса скорчила мину и чавкнула «Друбблс», профессионально надувая огромный жвачный пузырь, которой завис в воздухе и полетел куда-то наверх. Гарри и Джинни обнаружились рядом с дядей Роном, который провожал Розу и Хьюго. Последний, очевидно, уже успел упорхать к своим многочисленным друзьям - он был старостой своего курса, продолжая славную семейную традицию, которая совершенно не была ему в тягость. Роза же неловко переминалась с ноги на ногу, редко отвечая на какой-то вопрос взрослых, и явно хотела исчезнуть. Роза была похожа на хиппи в своей длинной юбке и жилетке и с платком в рыжих кудрях, и, признаться, это ей шло. Лили коротко обняла ее и дядю и оглянулась в поисках тети Гермионы, которой не обнаружилось в пределах видимости. Впрочем, Министр магии издавна появлялась на 9 и 3/4 через раз. Лили обняла маму и папу, позволила чмокнуть себя в щеку, шепнула Розе простое «увидимся» и поспешила запрыгнуть в вагон вслед за длинными ногами Алисы. Тут-то и показался Джеймс, а сразу за ним - Альбус с Малфоем, выглядевшие так, будто это они были кровными братьями. Несмотря на внешнюю непохожесть, в школе их лица приобретали пугающе-одинаковые выражения: смесь надменности, холодной расчетливости и прекрасной репрезентации выражения «посторонним вход запрещен». При виде Джеймса Алиса тихо охнула и потрясла ее за плечо. Они еще не успели втянуться в вагон, а потому платформа лежала перед ними, как на ладони. — Его что, оставили на второй год? Это из-за проделки с нюхлерами? Протиснувшийся мимо них Гарри Томас оглянулся, заметил Джеймса и тоже вопросительно уставился на Лили, но она знала, что Джеймс с нее не слезет, открой она его секрет, а потому лишь промолчала и загадочно улыбнулась. Алиса закатила глаза и хлопнула Томаса по спине. — Это правда, что ты староста нашего зловредного курса? Гарри прищурился. — Откуда ты... — Я все знаю, — Алиса авторитетно подняла вверх палец, на котором красовалось черное кольцо. — И про всех. Я как «Пророк», только меня так дешево не купишь. — Ясно, — усмехнулся Гарри. — В общем, да. Только я не знаю, кто еще... Лили закусила губу. — Это я, — призналась она, и Алиса выпучила глаза. Видимо, «Пророк» знал не все. — Здорово! — улыбнулся Гарри, порылся по карманам и чертыхнулся. — Я, кажется, забыл палфон у папы в рюкзаке, я... — он соскочил на платформу и понесся налево, ловко лавируя между волшебниками. Алиса высунулась за ним и прокричала: — У которого из пап? Гарри лишь махнул на нее рукой, и Алиса с довольной улыбкой просочилась обратно внутрь. Лили проследила за тем, как Роза со Скорпиусом проследовали в вагон старост - потому что ну разумеется, как Джеймс запрыгнул на подножку и издал залихвацкий свист, сунув в рот два пальца, как разбойник. Альбус же поднялся к ним и кивнул Алисе, откидывая со лба длинную челку. — Лонгботтом, здорово. Как лето прошло? — Да что вы заладили, — Лили цокнула языком. — То ты, то папа, ну сколько можно... Альбус выгнул бровь. — Брось, Лил. Скорпиус был приветливым, и ты это знаешь. Вам уже давно пора перестать грызться, как химеры. Угу, приветливым. Как королевская кобра. Лили высокомерно фыркнула. — Малфой - придурок, — вступилась за нее Алиса, забросив Лили на плечи увешанную фенечками и браслетами дружбы руку. — Это аксиома, как то, что лето в компании двинутого на растениях папаши - жуть полнейшая. Вот вы знаете, какой вид кораллов наиболее богат минералами? Нет? Вот и я не знаю, хотя папаня не затыкался об этом весь месяц! Альбус осекся, смущенный внезапной тирадой, но Алиса этого даже не заметила. Она радостно пропихивала их вперед по коридору вагона, здоровалась со всеми подряд и так и лучилась дружелюбием. Видеть ее такой было очень приятно. Наконец, Алиса нашла купе, в котором сидели все их друзья, загорелые и по-настоящему летние, и у Альбуса появилась возможность улизнуть, пока не поздно, к своей слизеринской компании. Напоследок он коротко сжал ее плечо, будто в отсутствии Джеймса нес за Лили ответственность, и Лили тепло улыбнулась. Альбус всегда чувствовал себя неуверенно рядом с ними, гриффиндорцами, что сказывалось на его общении с семьей - все до исключения Уизли попадали в Гриффиндор, будто им там место резервировали. Альбус же был единственным на всю семью слизеринцем, и на первых порах Джеймс даже злился за него, мол, он прервал славную традицию. Потом они повзрослели, поняли, что в жизни есть вещи куда важнее, чем деление на факультеты, но некая отстраненность осталась, не громовая туча, так, легкая изморозь. Альбусу категорически не шел красный и золотой, да и шум не любил, странным образом напоминая этим Розу. Лили покачала головой и толкнула дверь купе. А солнце все играло своими лучиками, скользя по красной полировке Хогвартс-экспресс.