Там высоко

— Не знал, что ты умеешь читать, — насмешливо тянет Вергилий, подходя к умостившемуся на диване с книгой в руках брату. Поворачивает к себе обложку. И теряет дар речи. Ядерная физика в руках близнеца изумила бы его меньше. Данте ухмыляется, явно довольный произведённым эффектом. — Нет, серьёзно? — прорывает Вергилия. — «Божественная комедия»? — Это любимая книга родителей, между прочим. И да, мне действительно интересно. Пытаюсь понять, за что нам это. Ну, с тобой-то всё понятно, такой же зануда и всезнайка, — Данте, смеясь, легко уклоняется от призванного клинка, который, в принципе, и так летел не на поражение. — А вот мы с главным героем совсем не похожи. — Лезть в опасные места ты любил уже в детстве, — Вергилий отбирает у брата книгу, задумчиво гладит рельефную обложку. Дома была, кажется, такая же. — Я не знаю, почему, правда. А у них мы уже не спросим, — Вергилий возвращает книгу брату и ложится рядом, устроив голову на его плече. Он и сам уже не очень-то помнит содержание. — Вернуться в начало? — Не надо, — он устраивается поудобнее, взглядом задумчиво скользит по строчкам. Так… спокойно. — Я посплю. — Конечно, — ладонь брата успокаивающе гладит плечи, дольше задерживаясь на том, которое было дважды пробито. Сейчас об этом напоминает только неровный двойной шрам. — Где ты вообще бродишь один? — Потом. Я сплю. Данте стягивает со спинки дивана плед, аккуратно укрывая его. В теплом гнёздышке под боком у брата становится так уютно, что Вергилий сам не замечает, как действительно засыпает, хотя изначально собирался просто составить Данте компанию. Сквозь сон иногда долетает шорох перелистываемых страниц. А он быстро читает… Утром он просыпается на том же диване. Аккуратно вытаскивает из пальцев спящего брата забытую книгу и делится с ним пледом. Заглянувшая в комнату Кэт знаками показывает, что пора вставать, Вергилий чуть качает головой. Они всё ещё восстанавливаются после последнего приключения, и он не хочет будить брата. — Завтракайте без нас, — произносит он без голоса, но Кэт непонимающе хмурится, не умея читать по губам. — Без нас, — повторяет Вергилий шёпотом, и досадливо поджимает губы, почувствовав движение плеча, на котором спит. Всё-таки разбудил… Все мышцы брата приходят в движение — Вергилий прижимается вплотную, потому чувствует каждую. Данте потягивается, но так аккуратно, что со стороны это почти незаметно. Открывает глаза, улыбается подруге. А потом одним слитным движением разворачивается, притягивая его к себе, утыкается куда-то в волосы, счастливо выдыхая. — Так хорошо, — едва слышно шепчет брат, по тону слышно, что улыбаясь. — Давай прогуляемся? * * * В знакомом кафе недалеко от полицейского участка, в котором работает Эрик, по-прежнему потрясающе вкусный кофе. Данте пьёт его, разглядывая улицу, пока Верг снова куда-то сбежал. Нет уж, он заставит братика выложить всё сразу по возвращении. Это, в конце концов, опасно, так разделяться! Пусть ангелы от них и отстали, но гадить исподтишка наверняка будут. Разносить «Эдем» по камешку Дедушка запретил. Пока они выбирались из ада, Дедушка и Рафаэль заключили соглашение. Ангелы остаются в городе, но не трогают нефилимов, а те не трогают их. Впрочем, Данте не сомневался, что стычки ещё будут. И сдерживать себя впредь уж точно не собирался. — Не возражаешь? — голос, выдернувший его из задумчивости, отдаётся в затылке неприятным предчувствием. Чуйка на неприятности его редко подводит. Данте незаметно под столом снимает пистолет с предохранителя. — Возражаю. Но это никого не волнует, так ведь? — Соображаешь, — усевшийся за столик мужик в дорогом деловом костюме не производит впечатления серьёзного противника. Наглого и чересчур богатого типа, возомнившего, что может «тыкать» первому встречному — производит. Видимо, физиономию ему ещё ни разу не рихтовали. — У меня к тебе предложение. — Уверены, что не ошиблись адресом? — в последнее время ему всё чаще хочется быть вежливым. Наверное, влияние брата. — Уверен. Ты популярная в сети личность, Данте. — И что вам надо? — всё ещё вежливость. Он не чувствует угрозы, ему просто не нравится этот человек. Данте возвращает внимание к своему кофе. И всё-таки, где же застрял Верг? Тип тем временем что-то пишет на салфетке. Какая пошлость… — Я предлагаю тебе вот эту сумму. За ночь. Ради интереса развернув салфетку, Данте едва не давится кофе. Количество нулей… впечатляет. Дорого же нынче ценятся потрёпанные жизнью нефилимы… — Мужик… Тебе кто сказал, что ко мне можно подкатить с таким предложением? В каком месте я похож на шлюху, да ещё настолько дорогую? — он, пожалуй, даже не разозлён. Просто шокирован. — Материалы из сети наглядно демонстрируют, что в плане секса для тебя границ нет. — Эти материалы устарели лет на пять. Меня не интересует ваше предложение и ваше общество. — Уверен? — в голосе типа проскальзывает что-то отдалённо похожее на угрозу. — Абсолютно. — Хорошо, — не настаивая на своём, тип поднимается из-за столика и уходит. Странно… но не его дело. — Кто это был? — негромко интересуется подошедший сзади Вергилий. — Неважно, — смяв салфетку, Данте метким броском отправляет её в урну. — Где ты был? Вергилий присаживается за столик, подзывает официантку и заказывает себе зелёный чай. Потом выкладывает на столешницу два микронаушника. — С нашей тягой влипать в приключения, нам нужен более надёжный способ связи, чем телефон. Эти наушники не обнаруживаются металлоискателями, не глушатся, не боятся влаги и не нуждаются в подзарядке. Вернее — им хватает статического электричества. — И кого ты ради них убил? — Никого. Это экспериментальный образец. Придётся поотчитываться, как он работает. Но сбоев быть не должно. — Ладно, отчитаемся. Верг, мне нужна помощь. Можно удалить из сети информацию о моих похождениях? Все эти сляпанные демонами новостные ролики, полицейские сводки и прочую ерунду? — В принципе, можно… Но бумажные носители и копии всё равно останутся. — Да плевать. Пусть хоть из общего доступа исчезнут. — Сделаю, — Вергилий кивает, ни о чём не спрашивая. — Проверим дальность действия? — Давай. Как эта штука цепляется? Вергилий помогает ему закрепить наушник и остаётся допивать свой чай. Данте уходит на соседнюю улицу. Успевает поднять ладонь к уху. Удар шокером под рёбра становится полной — и весьма болезненной — неожиданностью. Из темноты его выдёргивает резко и неприятно. Сырой холодный подвал, наручники, поверх них магические браслеты вроде тех, которые он тогда срезал с Верга. Девочек, разумеется, нет. Так. Ну и кто же такой смелый?.. — Данте, да отзовись же! — нервный голос брата вонзается в голову чересчур внезапно. — Вау. Эта штука что, включается сама по себе? — Реагирует на мозговую активность, — уже спокойнее — и тише — поясняет Вергилий. — Где ты? — Хотел бы я сам это знать… — сведённые за спиной руки уже начали ныть в плечах, так что несколько часов точно прошло. Неудивительно, что Верг нервничает. — Сколько времени меня не было? — Два с половиной часа. — Ого… Чем же меня так шарахнули?.. Нет, даже примерно не прикину, где я могу быть. При наличии машины расстояние не проблема, а она у них наверняка была. — О чём ты, чёрт возьми?! — Что, не знаешь, как в нашей стране происходят похищения? Шокер под рёбра, мешок на голову, и поминай, как звали. — Данте… Не пугай меня. — Я в каком-то подвале, связанный. Пока что не знаю, кто меня сюда определил, но, думаю, скоро узнаю, — он пробует поудобнее устроиться у стены, увы, безрезультатно. Неудобно и стена неприятно-холодная. — Верг. Давай поиграем. — Что, прости? — Я, в принципе, могу выбраться сам, но… Спаси меня. Давай поиграем в прекрасную принцессу во власти злого дракона и отважного рыцаря. Вергилий тяжело выдыхает. — Хорошо. Я найду тебя, но тебе придётся говорить. GPS-трекер работает только когда устройство активно. Оно уходит в спящий режим, если не используется. В целях экономии энергии… — Погоди. Кажется, сюда кто-то идёт. За дверью в подвал — железной, плюс лестница в несколько ступенек — звучат шаги. Уверенные, но не грузные. И аура человека. Правда, люди не пользуются магией… Впрочем, демоны бы обращались с ним по-другому, ангелы и подавно. Ну, откроется или нет? Дверь открывается с натужным скрипом, который, кажется, мёртвого может поднять. В подвал входит давешний любитель потрёпанных жизнью нефилимов. Данте, почему-то даже не удивлён. — Похищение, чтоб вы знали, карается законом, — он чуть пожимает затекшими плечами. Это просто смешно… На что этот тип рассчитывает? Что магические наручники его удержат? Хотя… действительно ведь удержат. — Думаю, так будет легче договориться. Я повторяю своё предложение и сумму. — А я повторяю, что они меня не интересуют. Теперь — особенно. Уважаемый, вам в детстве не рассказывали, что не всё в этом мире можно купить? — Тебе мало. — Нет, — Данте всё-таки опирается на стену, устав держать спину. — Мне просто не надо. Предлагаю сойтись на том, что вы меня отпускаете, а я не иду в полицию. — Подумай ещё раз. Пока я ещё предлагаю, — развернувшись, странный тип выходит из подвала. — Ну и куда ты влип? — медленно интересуется Вергилий через наушник. — Ты всё слышишь, да? Верг, пожалуйста, просто вытащи меня… Ладно, я врал, что могу выбраться сам. Не могу. Я не порву эту дрянь, которой меня спеленали. Рук я уже не чувствую… Здесь ужасно холодно… — Данте, не отключайся! Говори со мной, слышишь? — его беспокойство отзывается по телу приятным теплом. Данте закрывает глаза. — И тот, кто ведал, каковы рабыни Властительницы вечных слез ночных, Сказал: «Взгляни на яростных Эриний. Вот Тисифона, средняя из них; Левей-Мегера: справа олютело Рыдает Алекто». И он затих. А те себе терзали грудь и тело Руками били; крик их так звенел, Что я к учителю приник несмело. «Медуза где? Чтоб он окаменел! — Они вопили, глядя вниз. — Напрасно Тезеевых мы не отмстили дел». «Закрой глаза и отвернись; ужасно Увидеть лик Горгоны; к свету дня Тебя ничто вернуть не будет властно». Так молвил мой учитель и меня Поворотил, своими же руками, Поверх моих, глаза мне заслоня. — Я сожгу эту книгу, — помолчав, отзывается Вергилий. — Уже поздно, — Данте слабо улыбается, хотя брат не может его видеть. Как человек, уже объятый хладом Пред лихорадкой, с синевой в ногтях, Дрожит, чуть только тень завидит взглядом, — Так я смутился при его словах; Но как слуга пред смелым господином, Стыдом язвимый, я откинул страх. Я поместился на хребте зверином; Хотел промолвить: «Обними меня», — Но голоса я не был властелином. Тот, кто и прежде был моя броня, И без того поняв мою тревогу, Меня руками обхватил, храня, И молвил: «Герион, теперь в дорогу! Смотри, о новой ноше не забудь: Ровней кружи и падай понемногу». В наушнике многозначительная тишина. — Верг, мне на самом деле очень страшно. Я вряд ли смогу пережить это ещё раз и остаться в своём уме. Тишина становится шокированной. И очень злой. — Ну, братик. Ты же у меня умница. Зачем бы мне понадобилось удалять информацию о моём прошлом, если я его не стесняюсь. — Я убью его, — спокойно констатирует Вергилий. — И того, кто ему это посоветовал. Я засёк координаты, мы скоро будем. Не бойся, никто тебя не тронет. Я не позволю. * * * Вергилий кипит от ярости. Ни один общественный транспорт не движется с нужной ему скоростью, к тому же туда, куда ему нужно — он снова сверяется с картой — общественный транспорт вообще не ходит. Нефилим передвигается по городу сплошными телепортами, не обращая внимания на взгляды встречающихся людей — пусть сами думают, как себе это объяснить. Рядом большими скачками скользит взбешённая демоница. Если с ним хоть что-то случилось… Вергилий касается наушника. — Данте, ты ещё со мной? — Да, — голос брата звучит заторможено. Запястье с татуировкой отзывается болью. Надо спешить. — Почитай мне ещё что-нибудь, — для него шок, что брат может шпарить наизусть целыми абзацами единожды прочитанного текста, но… это же Данте. — Хватит с тебя, — звучит в наушнике его усталый голос. — Я замёрз. — Потерпи ещё немного. Я прошу. — Всё нормально, Верг, правда. Я не ранен, со мной ничего не сделали. Просто холодно. — Только не заболей. — Это вряд ли, — усмехается Данте. — Никогда в жизни не болел. По-моему, таким, как мы, это вообще невозможно. — Возможно. Я заболел, пока тебя не было. Пневмонией. В наушнике надолго повисает тяжёлая тишина. — Прости, — наконец, едва слышно шепчет Данте. — Я должен был вернуться раньше… Пожалуйста, если только сможешь, прости… Вергилия пугают звенящие в голосе брата слёзы. — Данте. Слушай меня внимательно. Ты слушаешь? — Да. — Перестань себя винить. У нас не было другого выхода. У нас обоих. Но сейчас всё хорошо, ведь правда? — Да. В точке координат оказывается вычурный особняк за толстым бетонным забором. Высокие железные ворота заперты. Должно быть, хозяин считает его неприступным. Вергилий телепортируется сквозь, через мгновение рядом взрывают землю когти приземлившейся Верной, перемахнувшей забор одним прыжком. — Ищи его, — приказывает нефилим демонице. Расчехляет Ямато и молча идёт в сторону выскочивших из дома охранников. Кто-то из них — или даже все — виновны в том, что его брат мёрзнет в подвале. Жалеть их Вергилий не собирается. Первый бросившийся на него идиот получает ножнами в зубы и лезвием по локтевому сгибу. Убивать Вергилий не хочет — брату это не понравится. Справа-сзади проносится тень, он слышит треск шокера и возмущённый рёв Верной. А потом — испуганные вопли охранников. Когда тебя жрёт что-то невидимое — это всегда очень страшно. — Не убивай, — на этот раз почти просьба, а не приказ. Верная так или иначе сама разберётся с охраной. Вергилий проходит в дом. В подвал ведёт широкая каменная лестница, по бокам которой на стенах закреплены позолоченные светильники. Вергилий спускается в самый низ, к обитой железными листами двери. Ничуть не заботясь о том, чтобы быть бесшумным, двумя взмахами разрезает дверь. Гневно сверкнувшая Ямато проходит сквозь железо, как нож сквозь масло. Вергилий спускается в подвал и мгновенно, ему хватает одного быстрого взгляда, телепортируется к сжавшемуся у стены брату, обхватывает его плечи. — Вот и ты, — выдыхает Данте и прижимается к нему, дрожа всем телом. — Ты совсем продрог. Идём, пора тебя увести отсюда. Вергилий аккуратно разрезает стянувшие руки и ноги брата магические путы, помогает ему подняться. Охнув, Данте спотыкается и едва не падает, Вергилий еле успевает его подхватить. — Всё нормально. Просто мышцы затекли, — Данте цепляется пальцами за его воротник и пытается прижаться поближе. Вергилий вытаскивает его из подвала, бережно придерживая. Данте щурится от света, заливающего лестницу. — Всё, я нормально, — он аккуратно отстраняется, потягиваясь всем телом. — Где Верная? — Стоять! — на вершине лестницы стоит человек, который тогда, в кафе, разговаривал с братом. Очевидно, это хозяин особняка и заказчик похищения. В его трясущейся руке из стороны в сторону ходит пистолет. Судя по очень характерному стволу — это Эбони. — Стоишь? — уточняет Вергилий у брата и, дождавшись кивка, телепортируется к человеку, одним уверенным движением вытаскивая пистолет из чужой руки. — Это не твоё. Одного пинка испуганному человеку хватает, чтобы отлететь до противоположной стены. Пока тот соскребает себя с пола, Вергилий спускается обратно к брату. Данте слегка качает головой и поднимается по лестнице сам. Кажется, ему действительно лучше, но Вергилий ещё беспокоится. В коридор выпрыгивает Верная и, радостно рявкнув (хозяин особняка снова отъезжает в обморок), кидается к Данте, потираясь об него, как кошка. Данте почёсывает любимицу за ухом, Вергилий цепляет бессознательного типа за воротник и тащит за собой. Они проходят в гостиную, такую же богато-безвкусную, как весь дом, и Данте со вздохом блаженства падает в одно из двух кресел перед разожжённым камином. Вергилий небрежно спихивает похитителя во второе и останавливается рядом с креслом брата, положив ладонь на рукоять Ямато. Впрочем, он уверен, что человек не решится ничего сделать. — Верг, телефон дай. Мой пропал. — Сейчас найдём, — Вергилий протягивает ему телефон и подзывает кружащую по комнате демоницу. — Верная, найди. Кивнув, демоница срывается с места. Хозяин особняка приходит в себя. — Ключи, — Вергилий требовательно протягивает ладонь. — В-вы… Кто вы, мать вашу, такие? — Не смей упоминать нашу мать, человек. Ключи. За его спиной Данте едва ли не демонстративно набирает номер. — Эрик? Ив, золотце, не хватай его телефон. Это я про тебя знаю больше, чем хотелось бы, а перед кем другим можешь его серьёзно подставить. Потому что. Пока у тебя нет человеческого паспорта, в котором указано «совершеннолетняя», он сильно рискует тем, что ты у него живёшь. Глупое пернатое… Эрик, зачем ты научил её пользоваться телефоном? Шучу я, шучу, не злись. Нам помощь нужна. Можно нам пару полицейских на… Верг, какой адрес? — Не имею понятия. Скинь ему координаты. — Верг скинет тебе координаты. Что значит, что мы натворили? Меня похитили, между прочим. Угрожали неприличным. Чего ты ржёшь? Обижусь. Вот точно обижусь. И разбирайся со своими висяками как хочешь, я пальцем не пошевелю. Вот сразу бы так. Мы ждём. Завершив разговор и перекинув Вергилию телефон, Данте разворачивается к своему похитителю. — А теперь поговорим о том, что полиции не расскажешь. Для начала, мне действительно хотелось бы получить ключи. — Подавись! — в воздухе мелькает что-то мелкое. Данте лениво протягивает руку, поймав в воздухе ключи от наручников, до сих пор болтающихся на его запястьях. — Помочь? — негромко интересуется Вергилий. — Неа, я сам. Но наши домашние всё-таки удобнее. А вы давайте, уважаемый, изливайте душу. Кто вам заклинание продал? И кто вообще просветил, что оно нужно? — Я не буду ничего рассказывать! — человек устраивается поудобнее, очевидно, перестав их бояться. Ну, почти. Вергилий переглядывается с братом. На губах Данте появляется хищная ухмылка. — Ну, будем надеяться, у вас крепкие нервы. Вернувшаяся Верная аккуратно кладёт у его ног найденные телефон и Айвори и склоняет голову к плечу, как кошка, вопросительно рыкнув. — Данте, может, не надо? Быстро облизнув губы, хозяин особняка неуверенно произносит: — Я мог бы… удвоить сумму. Вам обоим. — Надо, — уверенно кивает Данте и проводит ладонью по загривку демоницы, впуская её в мир людей. Хозяин особняка издаёт полузадушенный писк. — Что это за тварь?! — Это? — Данте непринуждённо почёсывает млеющую от ласки демоницу под подбородком. — В вашем случае это кошка. А вы — её мышка. Верная, можно. Вергилий не успевает её остановить. Впрочем, демоница всего лишь напрыгивает на человека и лапой с втянутыми когтями бьёт по плечам. — Уберите её от меня! — Предложите ей денег, — с нескрываемой издёвкой тянет Данте. — Или просто скажите нам имя. — Я скажу, скажу! — кажется, ещё чуть-чуть, и с недавно уверенным в себе бизнесменом случится истерика. — Верная. Демоница отходит от живой игрушки, но возвращать её обратно в Лимбо Данте не спешит. Она ложится рядом с его креслом, вытянувшись величественным сфинксом. — Я не знаю его имени, — частит хозяин особняка. — Мы встречались в кафе возле отеля «Эдем». Он совсем мальчишка, работает там. Думаю, за ним кто-то стоит, он сам на меня вышел. Предложил помощь в… интересующем меня вопросе. — Ясно. Остальное расскажете полиции, они, кстати, уже подъехали, — Данте подбирает свои вещи, распихивая по карманам. — Там во дворе лишних трупов не валяется? — Нет, — коротко отвечает Вергилий, впрочем, не совсем в этом уверенный. — Мы не уходим? — Куда это? Я ж потерпевший. — А я тогда кто? — А ты отважный рыцарь, мы же договаривались. Вот сейчас сдадим злобного дракона королевской гвардии, и можно домой. — Возможно, мы могли бы обойтись без полиции? — в голосе похитителя прорезаются заискивающие интонации. — Ну нет. Договор был — вы меня отпускаете, а я не иду в полицию. Свой шанс вы упустили. И скажите спасибо, что я хочу решать этот вопрос законно, — Данте гладит Верную, возвращая её обратно в Лимбо, и успевает принять совершенно невинный и беззащитный вид. Присев на подлокотник, Вергилий обнимает брата за плечи, готовый защищать от любых нападок. Из «гостеприимного» особняка они выбираются только к вечеру, устав от суеты полицейских и скулежа похитителя, попеременно то предлагавшего «договориться» всем присутствующим, то начинавшего жаловаться на одинокую жизнь. Вергилий накидывает на плечи брата ещё свою куртку. — Идём домой? — Да, — Данте кивает и — вдруг — прижимается к нему всем телом, судорожно выдыхая. — Тяжёлый день… — Ты устал, — Вергилий ласково обнимает брата. — Я отведу тебя домой. И, похоже, у нас есть повод пожаловаться Дедушке, что ангелы нарушают условия договора.