The Tudor's lute

1534 год<i> Элизабет поморщилась от пронзающего темноту света и сонно приоткрыла глаза. В комнату пробралось яркое солнце, день будет прекрасным. Но девушке абсолютно не хотелось подниматься с кровати, прерывать приятное сновидение. Она приподнялась на локтях и посмотрела на соседнюю кровать. Джейн мирно спала, ей явно снилось что-то приятное. Та редко улыбалась, но Элизабет поймала именно этот момент. Поднявшись с кровати, девушка подошла к своему сундучку и вытащила из него маленький флакончик с практически прозрачной жидкостью, она серебрилась в свете солнечных лучей. Взяв кувшин с чистой водой та аккуратно отлила воду в небольшую емкость, после же она добавила немного жидкости в воду. После аккуратно опустила руки в нее и провела ими по щекам. Ее словно кожу на мгновение словно обдало кипятком, но спустя секунду по ней прокатился приятный холодок. Поднявшись на ноги она проскальзывает в постели сестры и усаживается на нее: - Джейн, вставай, уже пора... - она аккуратно щипает ее за щеки. Сестра морщится только одно мгновение, после тут же широко распахивает глаза: - Что? Королева зовет?! - Элизабет засмеялась и помотала головой: - Нет, что ты...королева еще спит...не переживай, все хорошо, просто нам нужно успеть одеться... - девушка поднялась на ноги и выпрямилась. Быстро подбежав к сундуку с платьями, она достала свое и Джейн. Та нехотя поднялась, и еще минуту беспрестанно зевала. - Умойся, я не понимаю, почему ты не высыпаешься? - спросила Элизабет стягивая с себя ночную сорочку и одевая нижнюю юбку. - Не знаю, - честно призналась сестра, умывая лицо. Видимо, она ощутила обжигающую свежесть на коже и после прижала руки к щекам: - Что это?! - Ничего, просто вода... - пожала плечами Элизабет, - так ты не ответила, нельзя просто так не высыпаться! Ии ты к кому-то ходишь по ночам? Девушка звонко засмеялась и посмотрела на сестру, лицо которой осталось непроницаемым. Элизабет перестала смеяться и лишь после того как несколько секунд прошли в тишине Джейн проговорила: - Не смешно, Элизабет. Ты сама ведь прекрасно знаешь, что женская репутация очень хрупкая вещь - одно неосторожное движение, и вся жизнь будет загублена. - Джейн, не относись ко всему так серьезно, я же не собираюсь так шутить в присутствии посторонних, - обиженно сказала девушка, но Джейн продолжала говорить так же сухо и серьезно: - Даже у стен есть уши, не забывай - быть опрометчивой нельзя. Опрометчивой...действительно, в словах Джейн была доля правды. Но не в том, что кто-то при дворе мог обернуть ее слова против нее а в том, что она стала легкомысленно относиться к своим способностям. Совсем недавно она забыла спрятать свои карты и Джейн едва их не нашла. Но в то же время, девушке было очень стыдно, потому что родной сестре она не говорила о них, зато Анна Болейн знала о них все. Они часто сидели вместе и Элизабет "развлекала ее", по крайней мере так думали другие. На самом деле девушка пыталась ответить на волнующие королеву вопросы. Анну съедала невероятная ревность, после рождения маленькой принцессы, король перестал обращать на нее внимание и все чаще заглядывался на прочих фрейлин, и это не прошло и года со дня их свадьбы. - Хорошо, - выдохнув произнесла девушка, глядя в светлые глаза сестры, - я буду осторожнее. - Так все же, есть какая-то другая причина почему ты...? - младшая не договорила, в дверь ворвалась Джейн Рочфорд, чем заслужила неодобрительный взгляд со стороны Джейн. - Что случилось? - произнесла Элизабет но та лишь поморщилась, словно зашла в пропахшую чем-то неприятным комнату: - Приехал ваш старший брат, хочет вас видеть, - Рочфорд с немалым удовольствием повернулась к Элизабет,- хочет видеть тебя. - Я сейчас спущусь... - произнесла та, не понимая, что происходит и что Джейн Болейн знает, чего не знает она. Спустя пять минут она вышла из их с сестрой комнаты и направилась по коридору, где за колонной виднелась темная тень. Она не боялась брата, сейчас, когда замок просыпается он ничего не сможет ей сделать, ее больше страшили перспективы разговора с ним. Зачем он приехал, вновь напомнить ей о том, что у нее до сих пор нет ребенка от Энтони? - Ну здравствуй, сестрица, - тихо, но твердо произнес он. Эдвард оценивающе оглядел младшую сестру. - Зачем ты приехал, к тому же так рано? Что за срочность, и почему ты хочешь говорить только со мной, а не с Джейн? - Потому у Джейн нет мужа, - холодно отрезал Эдвард, которому не очень-то понравился требовательный тон сестры. Элизабет сдержалась чтобы не закатить глаза и изобразить скучающий вид. - Если опять по поводу того что я не родила, то в этом я не.. - Дело не в этой твоей вине. Твой муж серьезно заболел, врачи говорят он не проживет больше двух месяцев. Отец повелел тебе немедленно отправляться к мужу и быть с ним. Живые глаза Элизабет расширились от удивления, смешанного с ужасом, но Эдвард, словно не заметив этого продолжал так же серьезно: - Ты должна отправиться туда, чтобы он отдал все имущество тебе, а не детям. Поэтому ты уезжаешь прямо сейчас. - Нельзя уезжать, не сообщив королеве, она еще спит, я не смогу.. - пробормотала девушка, старший брат уже собирался что-то сказать, но после кивнул: - Хорошо, тогда мы подождем, пока королева проснется, а после ты отправишься к своему мужу. Карета уже внизу - пусть слуги отнесут твои вещи. Я буду ждать тебя, отец сказал сопровождать тебя. Эти слова звучали так, словно она - беглый преступник, а ее брат - тюремщик. * * * Вещи уложены, королева отпускает ее, но в глазах виднеется недовольство, обещает выслать деньги за ее "добросовестную работу". Джейн с сожалением смотрит на сестру, обнимает ее на прощание, передает свои пожелания о быстром выздоровлении. Элизабет же собирает каждую вещь, каждую пустую колбочку, которая может остаться здесь. Что-то подсказывает, что веселье закончилось, причем она не увидит его еще достаточно долго. Спускаясь вниз она видит Томаса Уайетта и Рейфа Сэдлера, Уайетт, замечая ее хмурится, но тут же отвлекается, понимая что лучше не привлекать к происходящему большого внимания. При дворе лучше быть незаметным, они с братом всего лишь направляются в поездку - домой, навестить родителей, всем остальным пока достаточно этой версии. Как только дверца экипажа закрывается за ней ее охватывают именно те ощущения, словно ее запирают в клетке и лишают воздуха. Откинувшись на сидении, она касается рукой заледеневшего стекла и выглядывает наружу. Темза искрится в утренних лучах, воздух трещит от мороза, снег, выпавший этой ночью серебрится на солнце. В Англии редко бывает такая прекрасная зимняя погода, все это создает еще больший контраст в сложившейся ситуации. Элизабет прикрыла глаза и на мгновение задумалась над происходящим. Энтони умирает, ей нужно получить от него наследство. Как бы мерзко это не было, но ей действительно нужны были средства для существования. Но в тоже время ей совершенно не хотелось ссориться с его детьми от прошлых браков, они хорошо к ней относились. Но в сознание вновь врезались мысли, что ей придется жить либо при дворе, либо в Вулфхолле. С сестрами они ладят, но с отцом...Это будет просто ужасно. Он всегда был недоволен ей, то потому что она не понесла ребенка, сейчас у него есть новый повод - если у девушки не получится получить большую часть наследства, то он будет корить ее и за это. И с третьей стороны - Энтони хоть и был похотливым стариком, который на старости лет решил развлечься, он позволял ей заниматься тем, чем она хотела заниматься. Большую часть их брака она провела при дворе. Хотя...если бы она не использовала ту настойку в день свадьбы, кто знает, большими или меньшими неприятностями обернулся этот брак. На мгновение, она поймала себя на мысли, что похоронила еще живого человека. Она тут же помотала головой, словно сбросила оковы оцепенения и спустя несколько минут ее голову уже занимали другие мысли. Как только к концу дня они достигли их дома, девушка вышла из кареты и посмотрела на брата, который едва ли не улыбался. Он как и отец думал о деньгах Энтони. Войдя в дом она быстро сбросила с себя плащ и быстрым шагом направилась в спальню, не обращая внимание на то, как слуги кланяются ей. Ее престарелый муж лежал в кровати, вокруг него стояли его дети, даже сыновья приехали. Элизабет остановилась в дверях и замерла. Почему-то ей не хотелось прерывать эту безгласую сцену, она здесь чужая, и прекрасно это чувствует. Но, остаться в стороне у нее не получилось. - Отец, Элизабет приехала, - тихо сказала Мария, оборачиваясь к своей "мачехе". На лице девушки словно застыла маска немого отчаяния. Элизабет думала, что ее муж пока только болен, но, кажется все вокруг знали больше чем она. Подойдя к Марии она тихо спросила как тот себя чувствует: - Врачи говорят ему осталось жить чуть больше месяца... - голос девушки был надломлен, в чем Элизабет не могла обвинить Энтони, так это в плохом отношении к своим детям. Он очень их любит, и они то точно будут скорбеть по нему. Старик, лежавший в кровати приоткрыл глаза и посмотрел на Элизабет: - Теперь вся семья в сборе. Я не хотел сотворить своей семье такие неприятности, - он выдавил что-то смешка, но никто не засмеялся. - Идите отдыхайте, оставьте меня с женой, - тихо сказал он. Его младший сын, хотел возразить, но Мария отдернула его и выразительно на него посмотрела. Она не хотела чтобы отец лишний раз напрягался. Элизабет внимательно смотрела на престарелого мужа, сейчас ей не было отвратительно находиться с ним, ей было очень жалко этого мужчину. - Я скоро умру, каждый день у меня боли, настойка, которую ты покупала у той травницы, более не помогает мне, - девушка прикусила губу, после кивнула. Значит, не все ее мази совершенны. - Я лишь надеюсь, что смерть будет безболезненной, ибо только этого я сейчас желаю. Я знаю что стану обузой для своих детей, да и ты..я не думаю что ты меня любишь. Элизабет посмотрела на него и тихо произнесла: - Я не знаю, что ответить, может и не люблю...но я не хочу чтобы вы мучились, не хочу чтобы кто-то вообще мучился от болей, - нахмурившись, она посмотрела за окно: - Ты очень добра, Элизабет, - с удовлетворенной улыбкой произнес тот, но после его лицо вновь исказилось маской боли. - Я принесу лекарство, болей не будет, - девушка уже хотела встать на ноги, но тот произнес настойчиво и тихо: - Не стоит так беспокоиться. Лекарь сказал что я не протяну до весны. Элизабет посмотрела на него и обессилено опустила руки: - Может, вы чего-то хотите? - ее терзали смутные чувства. Наверное никто не сможет ее понять. В день свадьбы она ненавидела своего мужа, но когда тот стал умирать, ей стало его жалко. Наверное это нормально, ведь люди ощущают жалость к слабому и пытаются помочь. Это и было то чувство, хотя вряд ли его можно было описать на бумаге. - Да. Побудь эти дни рядом со мной. * * * Элизабет стояла на воздухе, темное покрывало скрывало ее лицо и распущенные волосы. В воздухе чувствовалось наступление пробуждения. Появление весны, воздух словно был пропитан дурманящим приятным сном. Но это тонкое чувство она не ощущала, как не ощущали это чувство и все остальные. Дети Отрэда остались без отца, несмотря на то, что давно уже сами имели детей. Похороны, кажется, тянулись вечно. Все подходили к Элизабет, приносили свои соболезнования, а она не знала как реагировать и иногда задавала себе вопрос: они все действительно думают, что она любила его до беспамятства? Больше всего ей было жалко Марию, она упала возле гроба отца и рыдала в голос, ее крики спугнули наверное всех птиц в округе, и именно это горе вызывало отклик в душе Элизабет. Наверное, по отношению к ним, он был добр. Последние три недели девушка находилась с умирающим мужем, приносила еду ему в комнату и помогала принимать настойки которые приносит лекарь. Сама же вмешиваться она не рискнула, боясь ухудшить состояние Энтони. Раз ее мази более не работают, то тут она бессильна. Спустя все эти события обнаружили завещание Отрэда, в котором значилось, что он отдает большую часть имущества своим детям, и лишь одну шестую - Элизабет, как вдовью долю. Такое малое количество денег и средств абсолютно не устроит ни ее отца ни брата. Но, на большее она и не претендовала, и пока она стоит на воздухе и размышляет о том, что вскоре покинет дом Энтони навсегда, ее жизнь потихоньку рушится. Она не знала как ей дальше жить, отец с братом будут недовольны, будут попрекать ее неспособностью родить ребенка. После такого ее просто никто не возьмет замуж, даже у Джейн больше шансов выйти замуж, чем у нее сейчас. Она вдова, не родила ребенка своему мужу, да и приданного большого у нее никогда не было. - Леди Отрэд, - девушка вздрогнула, услышав обращение, после развернулась, увидев пажа, любимца ее младшей сестрицы Дороти. - Нам надо ехать, вещи уложены, я знаю, - девушка выпрямилась и направилась вслед за мальчиком, который поразился, как она с точностью повторила фразу, которую он хотел произнести.