Художника обидеть может каждый....

Как бы мне найти в этом мире его И не потерять что сложнее ещё Жизнь бы с ним прожить до скончания дней Ещё сложнее... Чили и Гоша Куценко - Сказки

Не хочу... Не хочу бросать рисование, не хочу расставаться с Акихико, при любом раскладе событий моей никчемной жизни, не хочу потакать кому-то, не хочу взрослеть... Просто НЕ-ХО-ЧУ! Взросление... Все подростки ждут заветной даты. И когда на горизонте замаячила цифра совершеннолетия, с радостью окунаются во все "прелести взрослой жизни", совершенно забывая, что, когда мы становимся старше, мы меняемся. Кто-то в лучшую сторону, кто-то в худшую... Но все равно меняемся. Мне страшно, что став старше, я потеряю все то, что имею на данный момент. Не хочу ничего менять! Время в комнате тянется очень медленно. Хочется снова взять бумагу, карандаш и рисовать, рисовать, рисовать... Но... В душе чего-то не хватает! Какая-то ниточка оборвалась ещё утром. Вдохновение, ну где же ты?! Окидываю комнату оценивающим взглядом. 1) Стол с компьютером, лампой и всякими канцелярскими принадлежностями - нарисовано, два раза. Черно-белый вариант и цветной. 2) Окно, две одинаковые стопки книг на подоконнике - опять нарисовано, один раз. Черно-белый вариант. 3) Полка с книгами, игрушками и прочими мелочами - снова нарисовано, три раза. Два цветных и один черно-белый вариант. 4) Общий вид комнаты - И ЭТО НАРИСОВАНО, четыре раза, с разных углов. Два цветных и два черно-белых варианта. Впервые мне нечего изобразить! А может, ну нафиг? Ну, припрусь я к Усаги с карандашом и бумагой, сяду и стану рисовать его за работой. Но, опять же, что-то внутри меня останавливает. Страх... Я боюсь его. Но кого именно: реакции Акихико или разоблачения? Все слишком сложно и запутанно! От скуки вытаскиваю из закромов свои работы и разбрасываю на кровати. От самых ранних работ до недавно сделанных. Первые шаги в искусстве. Вот пытался срисовать бабочку с журнала, одно крылышко получилось больше второго. А вот я пытался нарисовать спящего брата. Голова получилась немного непропорциональная, по сравнению со всем туловищем. Усмехаюсь своим мыслям. Брат, многого же ты не знаешь... Последние работы. И на них все одно и то же... А точнее, один и тот же. Но зато любимый и родной. Грустно улыбаюсь. Акихико, готовься, я все же нарисую тебя стоя, лежа, за работой... Все что угодно, кроме сонного. Этого добра у меня уже навалом. Будучи в прострации, не услышал угрожающих шагов в направлении моей комнаты. Дверь в мой тёмный мирок открылась резко и мгновенно. Акихико, обличенный лишь в домашние штаны и светлую кофту, облокотился на косяк двери и смотрел на меня с непредельным любопытством. Во, попал! Дальше отпираться было бесполезно. Да и смысл. Все стало понятно в один миг. Я тут с усмешкой на все лыбо, сижу, скрестив ноги на кровати, а вокруг меня рисунки. Сказать: "Друг попросил оценить свои работы" - бред. Вряд ли мои друзья станут рисовать Великого и Божественного. Кровать под его весом прогнулась, а я лишь виновато опустил глаза. - Ну, и что мы тут прячем? - Он взял один из рисунков, именно тот, где был нарисован он сам. На его лице показалась тень улыбки. Уголки губ так и норовили растянуться в разные стороны. Ком неожиданно подкатил к горлу, на глаза стали навертываться непрошеные слёзы. Не ревём! Не ревём, кому я сказал! Не... Нет. Все же я реву! Теплые губы ловят влагу на щеках и скулах, верно двигаясь к моим губам. Обняв Акихико за шею, я притянул его ближе к себе и поцеловал, раздвигая языком мягкие губы. Руки писателя легли на мою талию, а инициатива полностью перешла к нему. Губы Усаги с моего лица перешли на шею, прикусывая и посасывая кожу. Завтра опять придётся свитер с воротом надевать. - Всегда мечтал о сексе на твоих рисунках, - шепот обжигал моё ухо. Я оттолкнул Усаги и посмотрел ему прямо в глаза. - Романтик, твою мать...