На части

      Джувия страдает со вкусом, так как привыкла. Она всё время смотрит вслед Грею-сама, который смотрит на неё иногда с такой неприязнью, что впору бы подумать, что не стоит так страдать по нему. У Локсар, если такие мысли и мелькают, то где-то на периферии сознания, да сразу же забываются за ненадобностью. Ведь это же Грей-сама! Как он может быть ей ненужен?       Джувия стоически игнорирует всякие жалостливые взгляды согильдийцев, да их пустые речи о том, что суженного она себе выбрала неподходящего. Что они могут знать о нём, когда видят только озабоченного мага-извращенца? Им ведь не суждено быть на месте Джувии Локсар — Женщины-дождь, которую когда-то спас Грей Фуллбастер. Им не понять её чувств.       Джувия люто ненавидит соперницу, что мило беседует с милым Греем-сама. Почему она может так непринуждённо болтать с ним, а сама Локсар нет? Почему соперница лезет к свободному парню, когда у неё уже есть один — Драгнил? Ведь Джувия не дура, и видит, как они друг на друга смотрят. Это прочие фейритейловцы либо слепые, либо игнорируют всё и вся.       Джувия плакать готова от безысходности. Она же всё делает! Готовит для Грея-сама, поддерживает, когда он дерётся с Нацу…       Джувия искренне не понимает, что делает не так. Ведь она просто хочет быть опорой для Грея-сама…       Только вот ему, как бы Джувии не хотелось, это не нужно. Потому что…       Она слишком назойливая. Фанатичная. Ненормальная.       Просто «слишком», что бы то не значило.       Гажил советует ей перестать за ним бегать и предлагает прочистить Фуллбастеру мозги путём мордобоя. Предложение заманчивое, помощь и забота Редфокса заставляют смущённо хихикнуть Локсар, однако она отказывается.       — Потому что это неправильно, — оправдывается Джувия.       Гажил всё равно бурчит, что, если что, будет на её стороне и «фаер извращенцу отмороженному обязательно начистит». Джу бездумно кивает, пока за окном начинается ливень, который отлично даёт понять, что у неё на душе. Одна из не любимых чёрт её магии.       Что поделать, иногда она бывает слишком открытой. Что нравится далеко не всем.       Например, Грею-сама.       Например, всем-всем-всем. Кроме Гажила, тот вообще исключение из всех возможных правил.       Джувия не помнит в какой именно момент она осознаёт всю тщетность её попыток. Просто однажды она перестала липнуть к Грею. Уже даже не «сама».       Согильлийцы первое время думали, что в её несчастную голову пришла какая-то идея, вот она и ведёт себя так… «странно», ха. Что, следуя какому-то своему плану, она притворяется нормальной.       Джувия, отправившаяся на задание с Редфоксом, ещё долго смеялась с этого. То есть раньше она вела себя не странно? А сейчас притворяется нормальной?       — Неужели я настолько всем противна, что про меня только гадости такие и можно говорить?       Гажил теряется, не знает, что отвечать, потому просто советует ей освежиться. Как раньше.       — Помогало же, — пожимает плечами Редфокс, игнорируя настойчивый взгляд Лилейного. Джу вскользь улыбается и надвигает на глаза шапку. Вновь начинает лить дождь, на что драконоубийца получает тумака от друга и начинает успокаивать не столько боевую подругу, насколько себя.       Джувии не хочется «как раньше». Вот вообще. Она не хочет снова убивать людей с ледяным спокойствием за деньги или даже, как шутил Мастер Жозе, для души.       Джувия Локсар, тем не менее, убивает пару-тройку людей, так как заданием у них такое. Мастер Макаров им с Гажилом такое доверяет. Им же привычно.       Они же люди проверенные.

***

      Всё, о чём Джувия мечтала, оказалось несбыточным.       — Как жаль, правда? — спрашивает Локсар у своих игрушек, которые она нещадно сминает тонкими пальчиками, отрывает им глазки-пуговки и смеётся-смеётся-смеётся. Громко-громко, до хрипоты и опротивевших слёз. За окном бушует погода. Джувии и смешно, и горько.        Джувия старается не думать теперь об этом. Правда-правда, она старается.       Она ведь всего лишь не будет любима парнем, что ей нравился (по сей день нравится). Не станет матерью его детей. Не будет у неё домика, который ей часто снился. Джувия не будет готовить для большой и дружной семьи, как мечтала ещё с детства.       Удел Джувии совершенно иной.       Она сильный маг. Перспективный, можно сказать. Потому именно её вместе с Гажилом и Лилейным отправляют на очередное опасное задание. Наверное, потому что все верят в её силы (которых не особо и много, да и от которых она давно мечтала избавиться), согильдийцы говорят им, чтобы возвращались они только с сувенирами, и что с пустыми руками — даже на порог не пустят.       «Это в их духе», — почему-то весело думает Локсар. На душе легко-легко, хочется простить весь мир разом. Хочется поделиться своей недолгой радостью со всеми.       Джувия думает, что всё это не к добру. С ней таких чудес долго не бывает.       Редфокс между тем всех посылает, в ответ ему летят стулья, столы и железный поднос, который драконоубица, схватив налету и громогласно поблагодарив всех, сразу же начал есть.       Джувия, наклонив голову и улыбнувшись, говорит всем:       — Прощайте.       И пока Гажил давится железом, а Лилейный бьёт его по спине, Джувия под оглушающую тишину, неестественную и в Хвосте Феи непривычную, выходит за порог гильдии. Сердце делает стук, два и неожиданно заходится безумным мотором в груди.       На станции Редфокс орёт на неё. Душевно орёт так. Ещё и за плечи трясёт, срывается то на шёпот, то кричит, что она тупая дура, которой нужно выпить. Хотя выпить, похоже, стоило бы только ему, как заметил его напарник.       Локсар будто бы ничего не слышит. Мир из радужного почему-то резко стал чёрно-белым, тоскливо-серым. Привычным, в общем-то.       Когда поезд почти подходит к станции, а Гажил заранее начинает страдать, появляется Грей.       «В одежде», — мимолётно отмечает Джувия, тут же отворачиваясь и поднимая свой небольшой чемоданчик. Она же больше не обязана влюблённо строить глазки Грею, они друзья, не больше. Даже если ей хочется, чтобы всё было иначе.       Гажил тоже Фуллбастера замечает и пихает локтём подругу в бок. Мол, смотри, кто прибежал, а.       — Джувия! — запыхавшись, говорит Грей, хмуря брови. — Что ты имела в вид под «прощайте»? Ты…       — Твоё какое дело, отмороженный? — вскидывает бровь Редфокс. Грей недовольно поджимает губы и потирает шишку на голове, которая подсказывает Локсар, что кто-то Фуллбасера надоумил придти провожать их.       Немного обидно. Сам бы он точно не пришёл спрашивать, точнее не прибежал бы. На миг небо становится темнее, сгущаются тучи, но затем всё резко прекращается. Редфокс немного озадаченно потирает кончик носа, хочет сказать что-то ободряющее для подруги, но та лишь просит его занять места. Лилейный толкает его в бок. Гажилу вообще-то ситуация эта дурацкая, в которой этот извращуга участвовал, не нравилась от слова вообще, но раз уж его Джувия попросила…       — То и имела в виду. Логично, да? — улыбается Локсар, прикрывая глаза. Грей раздражённо вздыхает. Он говорит что-то о неправильности ею сказанного, отчитывает её поведение… Джувия слышит его слова словно сквозь вату. Она всматривается в черты его лица слишком долго и внимательно, так, как не стоило бы, но с собой не может ничего поделать.       Кажется, будто это важно — запомнить Грея таким вот. Немного переживающим за неё и капельку раздражённым. А ещё очень смущённым.       Джувия наконец говорит ему:       — Поговорим позже, хорошо?       Фуллбастер заторможено кивает на это почти-что-обещание-жить и, когда Локсар почти скрывается в поезде, хватает её за руку. Он отводит глаза в сторону и благодарит:       — Спасибо, что прекратила меня преследовать. Я рад, что мы можем теперь спокойно общаться.       Джувия, аккуратно отняв руку, тихо говорит:       — Я тоже. До встречи.       А сама думает: «Зачем же ты тогда пришёл? Почему не хочешь оставить меня в покое? Зачем сначала даёшь надежду на что-то, а потом сразу же забираешь? Зачем?»       Гажил, с первого взгляда оценив состояние подруги, мычит невнятное:       — Только… бхе… попр… ух… буй помреть там… на задании…       Лилейный качает головой и предлагает Локсар сесть рядом с ним, на что та мягко отказывается и укладывает голову друга на колени и перебирает тому волосы.       В мыслях у Джувии ни на секунду не появлялась мысль о смерти. Она хотела жить, очень хотела. Приходить в гильдию, смеяться с друзьями и безнадёжно любить Грея, которому лучше о её не исчезнувших чувствах не знать.       Пусть горя в её жизни, возможно, и больше, чем радости и счастья, но отказываться даже от этого она была не готова. Джувия слишком любит прелести жизни, чтобы расстаться с ними.       И если ей надо отказаться от своих безнадёжных мечт, то она откажется.