Операция "Спасение"

Мисс Перегрин не бросала слов на ветер. Уже на следующий день (точнее, утром того же самого дня, если учитывать временную петлю) она вместе с Эммой собирала Джейка в «экспедицию». — И запомни: никакой самодеятельности, — повторила она, протягивая ему сумку. — Ты должен только узнать как можно больше, но ничего не делать, не посоветовавшись с нами. — Хорошо, мисс Перегрин. — И постарайся не привлекать к себе внимание. Не хватало ещё, чтобы кто-нибудь выследил тебя! — Вы имеете в виду Пустоты? — Джейк чуть вздрогнул. После гибели Бэррона и уничтожения большей части его банды оставшиеся затаились, и Пустоты преследовали странных детей разве что во снах, но об опасности забывать нельзя — этот урок Портман усвоил хорошо. — Не обязательно. Если обычные люди попадут в петлю, у нас будет много хлопот. — Я понял, мисс Перегрин, — Джейк расстегнул молнию на сумке, ещё раз проверяя содержимое. Тонкая пачка банкнот — не бог весть как много, но на несколько дней должно хватить. Мобильный телефон — в тысяча девятьсот сорок третьем он бесполезен, а в две тысячи шестнадцатом может понадобиться. Документы на всякий случай, складной ножик, тёплая куртка, бутылка воды и пара бутербродов, заботливо приготовленных Эммой. Именно она, а ещё Миллард с Оливией провожали Джейка до входа в петлю. Место, откуда можно было переместиться в будущее, находилось в небольшой пещере, очень похожей на пещеру в Кэрнхолме. Чтобы добраться до неё, надо было подняться в гору и пересечь часть леса — выглядящего, надо сказать, очень живописно. Джейк с наслаждением вдохнул полной грудью — всё-таки здесь воздух чище, чем в двадцать первом веке. Деревья пестрели огненно-рыжими, как волосы Оливии, кирпично-коричневыми, как костюм Милларда, и янтарно-жёлтыми, как осеннее солнце, листьями. Было свежо, но холода благодаря свитеру — шерстяному, тёмно-синему, связанному Эммой, — совсем не чувствовалось. Чёрное устье пещеры открылось неожиданно — просто вынырнуло из кустов запоздавшей черники. Джейк повернулся к своим спутникам. — Ну, я пошёл. — Удачи, — Оливия пожала ему руку. — Береги себя, — Эмма, невесомо ступая в тяжеленных железных ботинках, подошла к Джейку, обняла и крепко поцеловала в губы. Когда Портман, покрасневший и смущённый, наконец высвободился, Миллард, безуспешно сдерживающий хихиканье, помахал ему пустым рукавом — точнее, рукой в рукаве. В пещеру было темно и тихо, голоса друзей позади затихали. Джейк то и дело оборачивался через плечо — слишком живы были воспоминания о Бэрроне с его руками, превращающимися в огромные ножи, и белыми глазами. Если сейчас из-за какого-нибудь уступа выйдет очередной белоглазый или, что ещё хуже, появится Пустота, перебирая паучьими ногами... это будет очень плохо, чтобы не сказать хуже. У Джейка ведь даже оружия нет. Но из темноты никто не появился, пещера закончилась, и в лицо Портману ударил яркий свет — он прищурился и прикрыл глаза рукой. По его подсчётам, в «большом мире» — так он называл пространство вне петли — была середина ноября. Несмотря на это, солнце светило ярко, особого холода не чувствовалось, да и снега не было видно. Оглядевшись кругом, Джейк не увидел ничего особенного — лес как лес, только разноцветных листьев уже нет — вместо них голые стволы. На всякий случай он надел куртку и зашагал по дороге, для храбрости насвистывая привычную «Run, rabbit, run». Длинное заасфальтированное шоссе уходило вперёд подобно извивающейся серой змее или реке в хмурую погоду. Джейк задумался, сколько людей сравнивали дороги со змеями или реками. «От этой местности тянет на философские мысли. Наверное, хорошо было бы жить где-нибудь в лесу, в маленьком домике, вдали от всего мира». Представив, как они вдвоём с Эммой живут здесь среди сосен, Джейк усмехнулся. «Ну и глупости же лезут мне в голову! Интересно, если лес вызывает такие мысли, то почему все писатели не селятся в глуши? Им было бы тогда легче сочинять. Правда, в фильмах непременно найдётся чудак — писатель или нет — который решит один-одинёшенек пожить в лесу. И, как правило, это плохо заканчивается». Занятый своими мыслями Джейк шёл по обочине шоссе. Изредка мимо него проносились машины, пару раз в чаще раздался хруст, а один раз на дорогу выскочил олень. Он стоял всего мгновение — тонконогий, серовато-коричневый, с ветвистыми рогами и шкурой, кажущейся бархатной, — а потом прянул и исчез в лесу. — Вот красота! — ахнул Джейк. Он уже потянулся в карман за телефоном, но вспомнил, что тот не заряжен. Да и вообще, ему надо спешить за новостями, а не любоваться на оленей. Где-то через полчаса ходьбы шоссе привело его в маленький городок. По паре вывесок, в которых встречалось слово «Чемберлен», Джейк понял, что судьба благосклонна к нему больше, чем обычно. Он находится именно в том самом городе, где Кэрри Уайт тридцать семь лет назад совершила ужасное преступление. «Нет, её нельзя называть преступницей», — поправил себя Джейк. «Это было... как же это называется? А, вспомнил! Превышение мер самообороны. Пожалуй, из меня бы вышел неплохой адвокат». Если у Портмана и были какие-то сомнения по поводу того, в нужный ли город он попал, они развеялись после прогулки по улицам. Чемберлен был настолько тих и сумрачен, а жителей на улицах появлялось так мало, что сомнений не оставалось — в этом месте стряслась какая-то беда. И пусть случилась она давно — город продолжает зализывать раны и сейчас. Маленькая полузапущенная гостиница напомнила Джейку место, в котором они с отцом остановились, когда приехали в Кэрнхолм. Хозяин, пожилой, но достаточно крепкий человек с квадратной челюстью и коротким ёжиком седых волос, мельком взглянул на документы Джейка, не проявил никакого интереса к юному возрасту посетителя и, протягивая ключи от номера, буркнул: — В номере не курить. — Я не курю. Спасибо, — Джейк старался быть как можно вежливее, но хозяин никак не отреагировал — даже не улыбнулся. Фамилию свою он назвал, но она была сложно-скандинавской, и Портман её быстро забыл. Номер был чище и опрятнее, чем он ожидал, хотя и обставлен просто — кровать с лоскутным покрывалом, стул у окна и небольшой шкафчик для вещей. Впрочем, в номере Джейк не задержался — только поставил телефон заряжаться (зарядку он купил в местном магазине до того, как зашёл в гостиницу), а сам поспешил на улицу. Ничего особенного в Чемберлене не было — узкие улицы с редко проезжающими автомобилями, стайки школьников и молодёжи, шастающие от здания к зданию, пёстрые вывески магазинчиков, дома, выкрашенные в белые, жёлтые и зелёные тона. Кирпичная церковь тоже внимания не привлекала. Джейк побродил немного, посмотрел на школу — относительно новую, чисто-белую, с аккуратными клумбами. Из любопытства он решил поискать местонахождение старой школы и тут же об этом пожалел. Выжженный пустырь с редкими кустарниками и каменным постаментом посередине — вот что осталось от школы, в которой училась Кэрри Уайт. С болезненным тянущим чувством в груди Джейк подошёл к постаменту и прочитал: «Здесь находилась Ювинская школа, сожжённая Кэриеттой Уайт 27 мая 1979 года». Некоторое время Джейк стоял, бездумно глядя на эту надпись, потом побрёл дальше. То, что ему предстояло сделать, было неприятным, поэтому-то он и решил сделать это сразу. Он шёл на кладбище. Ровные ряды надгробий были похожи на пластины на спине какого-то чудовищного существа наподобие динозавра или дракона. Стараясь не задерживаться, Джейк направился к надгробию, заметному издалека, — белое, оно было исчерчено ярко-красной краской. «Кэрри Уайт горит за свои грехи в аду. Христос никогда не ошибается». От этой надписи Джейка бросило в дрожь. «Как кровью написано», — подумал он с отвращением. Наклонившись, Джейк попытался стереть надпись рукавом, но ничего не вышло. Он вылил на надгробие часть воды из припасённой бутылки и снова потёр слова, но ничего не добился — только замочил рукав. Забрав бутылку, Джейк пошёл прочь, стараясь не оглядываться. Следующим пунктом назначения было интернет-кафе. Телефон уже зарядился и на удивление хорошо работал. Джейк заказал пиццу с апельсиновым соком и набрал в поисковике «Кэрри Уайт». После увиденного на кладбище ему и так не очень-то хотелось есть, а когда он прочитал первые новости, аппетит пропал совсем. Тем не менее он заставил себя поесть и всё последующее время, вплоть до закрытия кафе, провёл в компании с телефоном. Джейку открылся совершенно новый мир — чудесный, страшный и невероятный мир Кэрри Уайт. Он вынырнул из этого мира, только когда официант потряс его за плечо и произнёс «Простите, кафе закрывается». Извинившись, Джейк забрал сумку и отправился в гостиницу. Там он вполне ожидаемо провёл ночь без сна, а когда заснул, видел мечущиеся кровавые фигуры, огонь и переломанные тела. На следующий день голова побаливала, но отказываться от своего плана Джейк не намеревался. Подумав, что выбрать, библиотеку или книжный магазин, он остановился на последнем — книги ведь надо не только прочитать самому, но и передать мисс Перегрин и «странным детям». Не будет же он воровать книги из библиотеки! Продавец книг выглядел лет на сорок и обладал удивительной внешностью — удивительно непримечательной. Такого увидишь — через пять минут позабудешь. Джейк для вида пару раз прошёлся между немногочисленными полками и обратился к нему с вопросом: — Простите, у вас есть что-нибудь о сверхъестественных способностях? — Про Кэрри Уайт ищете? Сколько угодно, — кивнул продавец. — Откуда вы знаете, что я ищу? — опешил Джейк. — А к нам только ради Кэрри и приезжают. Журналисты, туристы, просто любопытствующие. Это, можно сказать, местная достопримечательность, — ухмыльнулся продавец. — Вот только денег она не приносит. Да и местные не любят о ней говорить. — Почему? — едва задав вопрос, Джейк почувствовал себя глупцом. Мужчина подтвердил его догадки. — Ну кому же захочется говорить о девушке, уничтожившей весь город? У половины жителей она отняла родных, после чего они переехали... кто мог, кому было куда переезжать. — Простите, а вы тогда жили в городе? — Я? Нет, я-то позже приехал. Но историй о том злосчастном выпускном семьдесят девятого года наслушался предостаточно. Джейка так и подмывало спросить, зачем книгопродавец переехал в город со столь дурной репутацией, но, подумав, он нашёл ответ сам — сюда переезжают те, кто хочет скрыться, спрятать что-то. Возможно, и хозяин гостиницы, и продавец — не совсем честные люди, может быть, даже нарушители закона. Думать плохо о людях, помогающих тебе, не хотелось, поэтому Джейк купил несколько книг, расплатился и вышел. Оставшееся время он провёл в номере, за чтением. В эту ночь ему снова снились кошмары. Он видел белую могилу, исписанную кровью, а рядом с ней — светловолосую девушку в нежно-розовом платье. Она посмотрела прямо в глаза Джейку, и вдруг по её лицу потекла ломаная струйка крови, за ней — другая, третья. — Ты предал меня, — сказала Кэрри, а кровь сочилась, казалось, из её пор, стекая на чудесное платье. — Вы все смеялись надо мной. Почему вы просто не оставили меня в покое? «Нет! Мы хотим спасти тебя!» — пытался крикнуть Джейк, но язык не слушался его. Кэрри подняла руки, и в её ладонях вспыхнул огонь, как у Оливии. Где-то рядом что-то взорвалось — Джейк ощущал запах дыма, видел яркую вспышку, но почему-то не слышал грохота взрыва. Ему стало невыносимо страшно — так страшно, что он проснулся. Потом он долго всматривался в своё отражение, бледное в предрассветном свете, — или это он сам был бледен от ужаса? Джейк тряхнул головой. — Надеюсь, этот сон не был вещим, — сказал он вслух. — Мне вполне хватает одной способности — не стоит отнимать хлеб у Горация, — он нервно усмехнулся. Несмотря на предупреждение продавца, он спустился к хозяину гостиницы, чтобы расспросить его о Кэрри. Начал Джейк издалека: — Я тут вчера гулял по городу и увидел памятный знак на месте старой школы. Интересно, что такое там случилось? — Про Кэрри не расскажу, — отрезал хозяин. — Ищите других болтунов. — Почему вы думаете, что я интересуюсь Кэрри? — А кем вы ещё можете интересоваться, если целый день читали про неё? Или, думаете, я не заметил, что у вас в руках "Меня зовут Сьюзен Снелл"? Кажется, так звали одноклассницу Кэрри, одну из немногих выживших. — Но... послушайте! — Джейк попытался уговорить его и даже намекнул, что может заплатить, но тот был непреклонен. — Хоть озолотите — ничего не скажу. Эта чёртова девка сожгла город дотла! Даже говорить о ней — к несчастью! Джейк догадывался, что «чёртова девка» — ещё очень мягкое определение, поэтому благоразумно замолчал. Позже он попытался расспросить ещё нескольких жителей Чемберлена, но и тут потерпел неудачу — разговоры заканчивались, ещё не начавшись. У всех находились срочные предлоги отлучиться, кто-то уходил от разговора в другую сторону или просто уходил — из поля зрения. В итоге Джейк, на которого уже стали бросать косые взгляды, вспомнил наказ мисс Перегрин не привлекать внимания и отправился обратно к пещере. «Я для них обычный турист», — успокаивал он себя. «Приехал, покрутился, порасспрашивал про Кэрри и уехал обратно. Скоро они обо мне забудут». Перед уходом он сделал ещё одно важное дело — не поленился сфотографировать улицы Чемберлена, здания церкви, библиотеки, гостиницы, новую школу, постамент на месте старой и, после некоторого раздумья, могилу Кэрри. С распечатанными фотографиями в сумке он зашагал вдоль шоссе. На этот раз не было мыслей о писателях и Эмме, не тянуло на поэзию и не хотелось насвистывать. Всю обратную дорогу Джейк, погружённый в свои мысли, придумывал план спасения Кэрри Уайт. Где-то на полпути он вспомнил о бутербродах Эммы, достал их и принялся жевать. Они подсохли, но были вполне приличными на вкус. Не то, чтобы Джейку сильно хотелось есть — просто Эмма обидится, если увидит, что её старания пропали даром. Темноту пещеры он прошёл, даже не вспомнив о Пустотах, вышел на свет, всё ещё размышляя... и был сбит с ног. В первый момент он вообразил, что это Кэрри, восставшая из могилы, сбила его своей силой, но тут же увидел коричневый костюм и почувствовал, как в него вцепилась пара рук. — Миллард, фу-ты ну-ты! Ты меня напугал! — Миллард, как тебе не стыдно! — из кустов вынырнула Эмма. — Прошу прощения, — рукава пиджака разжались, и невидимка скользнул в сторону, уступая место летающей девочке. Чуть подальше Джейк заметил Оливию и, к своему удивлению, Еноха, державшего в руке арбалет. — Мисс Перегрин велела мне прийти — на случай, если ты приведёшь с собой Пустоты, — ответил он на немой вопрос Джейка. — Думаю, вряд ли я вышел бы из пещеры целым и невредимым, если бы они следили за мной, — отшутился тот, но а самом деле ему совсем не хотелось смеяться. Мисс Перегрин ожидала их в дверях дома. Когда Джейк вытащил из сумки книги, она кивнула. — «Взорванная тень: реальные факты и выводы по истории Кэриетты Уайт», Дэвид Р. Конгресс; «Кэрри; черная заря телекинеза», «Телекинез: анализ и последствия»... Спасибо, что принёс, Джейк. Мне необходимо с ними ознакомиться. За всю свою жизнь Джейк не видел человека, который умел бы организовывать время так, как Альма Перегрин. Он всегда гордился тем, что читает быстро, но у него на две книги и два журнала ушёл целый день — при том, что он не был занят ничем другим. Мисс Перегрин же, продолжая следить за распорядком дня в доме и закусывая белыми зубами свою неизменную трубку, умудрилась прочитать всё до конца дня. И во дворе, и на кухне, и за обеденным столом она появлялась в обществе одной из книг, а вечером собрала все их в стопку, созвала детей в гостиную и заявила: — Итак, Джейк выполнил моё поручение: добыл информацию о Кэрри Уайт. Я прочитала книги и теперь знаю, с чем нам предстоит иметь дело. Дальше она коротко и ясно (к восхищению Джейка, который сам никогда бы так не смог) рассказала историю Кэрри, добавляя цитаты из книг и иногда обращаясь к Джейку. В самом конце она показала детям фотографии. После последней из них — могилы Кэрри — в комнате повисла гнетущая тишина. — У меня есть план, — произнесла мисс Перегрин. — Но для него мне потребуется ваша помощь. Вам понадобится вся ваша храбрость — и, что важнее, ваше понимание и милосердие.