Задохнуться
4 марта 2017 г. в 15:10
Машина ехала, точнее, летела по ровной дороге, качаясь на поворотах и огибая мосты.
В задницу знаки и предупреждения.
Завтра на стекле непременно помаячит стопка штрафов и гневных призывов в полицию.
Центральный стадион освещал тусклый прожектор, направленный четко на Пенетратора.
Запыханный Лестерн в страхе мчался по траве, подрывая молодой грунт, пачкая кроссовки, сметая многочисленные преграды.
— ШИ!
***
Clipped wings, I was a broken thing,
Had a voice, had a voice but I could not sing.
You would wind me down,
I struggled on the ground.
So lost, the line had been crossed.
Had a voice, had a voice but I could not talk,
You held me down,
I struggle to fly now.
***
Полумрак, грязная копна ростков, едва проявляющая признаки жизни, маленькое тело посреди пустоты.
Детское лицо утопало в рыжих лучах, подогревающих соленые слезы.
Спортивная форма висела неуклюжим мешком, подчеркивая худобу.
Он сложился пополам, что есть силы ударяя мяч об панели с рекламными вывесками, буравил носом обновленную почву и невнятно кричал отрывистые предложения.А
Марк стоял прямо перед Крисом, сдерживая осознание того, насколько стремительно разрушался любимый человек.
Великан принял идентичное положение, глядя в огромные пылающие глаза.
Не заметил отчаяния, горести, разочарования.
Лишь страх.
Страх омрачил радужку в угольно-графитовый, вместо привычного оттенка арахисовой пасты.
Страх склеил тонкие ресницы, размыв контуры нижнего века.
Страх пробрался слишком глубоко, но юноша обязан не дать монстру разъедать мальчика изнутри.
Пенетратор смотрел на партнера, захлебываясь своей беспомощностью, опасаясь нарушить пелену псевдогармонии.
— П-простудишься, если сейчас же н-не, — школьник заикался, чувствуя прикосновения, — не поднимешься н-на ноги.
— Кто бы говорил.
Лестерн малость улыбнулся, когда рука Шистада переплела их пальцы на влажной коже.
— Мама. сегодня утром., — вой вырывался наружу, наполняя легкие серной кислотой, — ум-мывалась перед зеркалом. Её спина., — футболист зажмурился, качнувшись, отгоняя прочь воспоминания, — её спина вся в гематомах, синяках. На ключицах даже кровь не успела запечься. А в-веки опухли.
— Мы поможем Хелен, слышишь? Обязательно поможем.
Криси едва кивнул, укладываясь на накаченную грудь, обнимая с невероятной силой, будто предполагал, что еще секунда — и старшекурсник растворится.
Исчезнет.
— Не ос-ставляй м-меня., — кроха поднял космические ореолы на любовника, прошептав фразу в красноватые губы, позволив мокрой дорожке упасть на впавшую щеку, — пож-жалуйста.
Марк осторожно смахнул прядь с потного лба, вздохнув спокойствие в потрескавшиеся уста.
— Не оставлю.
Звучало вовсе не в качестве обещания или клятвы.
Нет.
В качестве утверждения.
С этого момента они перестали быть влюбленными подростками, поглощенными флиртом.
Пересекли черту невозврата, ступив на борт корабля, ожидающего столкновения с угрюмым айсбергом.
Два разбитых сердца соединились в одно.
Орган неуверенно отстукивал ритм, запуская американские горки по сосудам, несмело сокращался и замирал, взъерошивая клубки мышц.
Сердце нуждалось в любви.
Мальчики умирали и спасались одновременно, к черту пренебрегая кислородными масками.
Они желали задохнуться.
Задохнуться вдвоем.
Задохнуться друг другом.
***
Обратную дорогу домой сопровождало легкое посапывание уставшего ребенка на коленях у спасителя.
Поддерживая за талию, выпускник завел соню в квартиру, усаживая в ванной.
— Ши. — ласковое обращение вернуло в действительность.
— Ммм, передай подушку.
— Необходимо помыться, — Лестерн подарил собеседнику мимолетный поцелуй в висок.
Тинейджер одобрительно кивнул.
На белом кафеле оказались зеленоватые шорты, полностью усеянные землянистыми пятнами, майка, сочетавшая кровавые разводы с остатками мазута, серебристые бутсы.
Голые ноги покрывали ссадины, содранные колени дико шипели под напором теплой воды.
Парень невесомо водил мочалкой по кружевному холсту капиляров, до сих пор не отпуская миниатюрную ладонь.
— Н-наверное, выгляжу х-хуже, чем учитель по норвежскому. — уголки рта расплылись в фальшивой ухмылке.
— Мистер Томаш? Брось! Эмоции покинули старика в девятнадцатом веке, — юноша выпрямился, чтобы приподнять подбородок малыша, — ты прекрасен.
— Ты делаешь вещи прекрасными. — молвил, заботливо цепляясь за широкие плечи.
Примечания:
УРАААА, Я СНОВА С ВАМИ!
Часть должна была выйти вчера, пишите мне везде, чтобы не забывала выкладывать главы по пятницам.
Очень надеюсь, что оцените нежность Марка.
Не забываем оставлять отзывы!
(спасибо за любовь ♥)
Пы.сы: готовлю новый фанфик по Эваку)0