Varius

Пить вредно. И Антон это знает. И вообще, разве этому не учат с детства? Но иногда ведь можно себе позволить бокал-другой полусладкого? Ну и третий, и шестой. Он же взрослый человек, в конце-концов! Утешая себя подобными мыслями, Шастун в одиночку допивал вторую бутылку красного вина, сидя на полу кухни. Его скромная попойка началась с фразы «надо выпить для храбрости», но храбрость почему-то до сих пор не наступила. Разочарованно отставив опустевшую тару в сторону и уговорив ее не падать, Антон схватил мобильный телефон с непоколебимым намерением решить все свои проблемы одним сообщением. Выбрав получателем своего коллегу по съёмкам Арсения, парень напечатал «Ты мне нравишься», решив, что в данном деле главное — простота. Ответа долго ждать не пришлось, как будто Попов сидел с телефоном в руках и считал минуты до получения смс: «Если ты решил попрактиковаться в наборе текста с закрытыми глазами, то у тебя не получается». — Какой же ты тупой, — выразительно сказал Антон экрану своего мобильника, а затем загорелся идеей позвонить Арсению и сообщить ему об этом лично. Через два гудка раздался дружелюбный голос мужчины: — Да? — Арс, ты тупой, — радостно и нетрезво заявил Шастун, озадачив этими словами актера. — Ты что, напился? — Не-е-т, — протянул парень, подтянув ноги к себе и задев стоявшую рядом бутылку. — Ай, черт, да стой ты на месте, тварь бездушная! Арсений ошарашенно выдал: — Стою. Недовольно вздохнув, Антон предположил, что весь мир вдруг отупел, и пробубнил: — Это вообще не тебе было, стоишь там где-то и тупишь, а мог бы приехать. И, как бы запутано не звучали слова младшего импровизатора, Попов все-таки согласился наведаться в гости. Шастун заплетающимся языком попрощался и сделал попытку подняться на ноги, но вся комната на его глазах выполнила сумасшедшее сальто, и парень осторожно опустился на колени, медленно продвигаясь по коридору. — Я ползу потому, что это весело, а не из-за того, что я пьян, — уверенно оправдал себя он, ползя мимо ванной комнаты, но желудок приказал ему задержаться у туалета. Должно быть, прошло немалое количество времени, раз послышался звонок в дверь, и Антон нахмурил брови, вытерев лицо попавшимся под руку полотенцем. — Кого принесло? В этот раз даже получилось встать, и парень поплелся в прихожую, чтобы выяснить, кто посмел прийти к нему посреди ночи. Распахнув входную дверь, он пошатнулся, не успев ухватиться за косяк, и угодил в объятия взволнованного мужчины. — Ты так всех гостей встречаешь? — Усмехнулся Попов, помогая Антону восстановить равновесие и заходя вместе с ним в квартиру. Шастун глупо улыбнулся, крепче обнимая Арсения за плечи, и выдал вместо приветствия случайный набор звуков. — У-у, вот это тебя унесло. — Мужчина поудобнее перехватил парня за талию и повел его в спальню, пытаясь представить, что заставило того напиться. В любом случае, можно будет спросить об этом на следующий день. Доведя Антона до кровати, Арсений столкнулся с одной проблемой: как уложить еле стоящего на ногах человека под одеяло? Кровать, что удивительно, была заправлена. — Слушай, постоишь немного, пока я расстилаю кровать? — Попов недоверчиво покосился на шатающегося из стороны в сторону друга и отвернулся от него, потянувшись к краю одеяла. Естественно, просто стоять на месте Шастун не мог — он сделал маленький шаг вперед, толкнув мужчину на кровать, и упал рядом с ним, сразу возобновляя объятия. — Антон, ты чего? — Поинтересовался Арсений, переворачиваясь на бок и ловя на себе пьяный и сонный взгляд. — Я тебя люблю, — без промедления ответил парень. — А ты меня? Глаза Попова расширились, и он ненадолго замер, не сразу решившись сказать правду, но после позволил себе обнять Шастуна в ответ и тихо признаться: — Я тебя тоже, алкоголик несчастный. Пролепетав «я не пьяный», Антон прикрыл глаза и мгновенно заснул.

***

Утро выдалось тяжелым. Едва разлепив веки, Шастун вспомнил, почему не любил много пить. Голова болит, во рту сухость и отвратительный привкус, желание поубивать соседей за слишком громкие шаги и совершенно никаких воспоминаний о вчерашнем дне. Хотя, насчет последнего Антон погорячился. — Ну, пиздец, — обреченно выдохнул он, усиленно пытаясь вспомнить, что наговорил Арсению перед тем, как уснуть. — Не матерись. Неожиданная фраза заставила парня подскочить на месте, и его голова отозвалась болью и звоном в ушах. Поставив кружку с водой на прикроватный столик, Арсений осторожно присел на край кровати и задал вопрос, мучавший его всю ночь. — Помнишь, что вчера было? К его счастью, Шастун утвердительно кивнул. — Вот только я забыл, что ты ответил. Попов хитро улыбнулся. — А ты догадайся. — Вот надо мне твои ребусы сейчас разгадывать, — фыркнул парень, падая на подушку и отворачиваясь от засмеявшегося мужчины. — Я сейчас возьму свои слова о том, что тоже люблю тебя, обратно! — Нараспев произнеся это, Арсений с улыбкой наблюдал за удивлением, промелькнувшем на лице Шастуна, и, чтобы подтвердить свои слова, добавил, — это было настолько романтично, что я твое признание распечатаю и повешу на стену. — В смысле? — Антон недоуменно хлопал ресницами, пока не увидел на экране протянутого телефона своё вчерашнее сообщение: «Ты мнг нрввшсч». Очень по-взрослому передразнив Попова, парень, наконец, тоже улыбнулся. Голова все еще гудела, соседи все еще чересчур громко топали, но это утро без сомнений можно было назвать добрым. Как ни крути, пил он вчера не зря.