ПУТЬ К СЕРДЦУ ВРАГА
Сиал сидел, опершись спиной о кусок скалы. С любопытством разглядывая свои руки, человеческие руки, с длинными, бледными пальцами, он размышлял. Дракон в облике человека снова укрылся в излюбленной пещере на краю обрыва, за которым сейчас бушевало Мраморное море. Соленые брызги от волн долетали до Сиала и он задумчиво облизывался, находя морскую воду схожей по вкусу с кровью. Завывающий ветер, падающие с неба куски льда и взбесившееся море, казалось, полностью отражали происходящее в его душе, несмотря на внешнюю невозмутимость. Сиалу казалось, что в человеческом облике ему гораздо легче переносить бурю, разразившуюся в душе. Он обратился впервые и чувствовал себя очень странно. Мир вокруг преобразился – он стал больше, пещера выросла в размерах, а ее вход стал таким высоким, что Сиал и в три своих роста не достиг бы верхушки. Грохот свинцового цвета волн как будто стал тише, а каменистые стены пещеры вдруг стали враждебнее – Сиал обнаружил, что камень способен поцарапать его. Это было необычно. Магия внутри него словно сжалась в кулак – раскаленный добела, дрожащий и готовый раскрыться, но Сиал не разжимал его – зная, что затем последует обращение в его истинную сущность. В облике человека гораздо легче было упорядочить свои мысли, возможно, сказывалось наличие одной головы, а не четырех. Это было интересное наблюдение. Сиал никогда не задумывался над тем, каково ему было мыслить, владея четырьмя головами – это просто было у него с рождения. Теперь он ощущал некую пустоту и вместе с ней облегчение. Будучи натурой горячей, он жил в плену своих страстей – подчиняясь им, идя у них на поводу. В новом обличье он как будто избавился от груза эмоций, обуревавших его последние несколько дней, которые он добирался до своей пещеры после встречи с амари, перевернувшей его мир с ног на голову. Да, мыслить в облике человека было неизмеримо проще. Тем не менее, все в голове Сиала смешалось, мысли скакали с одной на другую, и он с трудом мог сосредоточиться на разглядывании своей белой руки с синеватыми прожилками. В облике человека было много занятных вещей. Например, всего две ноги. Волосы – очень длинные, прямые и черные как ночь. Сиал не понимал, зачем ему волосы, но опасался что-то сделать с ними. Грудь была плоской, в отличие от выпуклой драконьей, где в центре проходила массивная кость, обычно выпирающая у молодых драконов. Сиал считался молодым, но в облике человека кость у него не выпирала, а напротив, была углублена. В районе пояса он обнаружил отсутствие дырочки, какую видел у людей. А вот еще ниже он обнаружил занятную штуку, которую у людей ему видеть пока не доводилось. Кое-что оттуда трогать было неприятно, а если сильно сжать – так и вовсе очень больно, а вот нечто другое – Сиал логично предположил, что это используется для человеческого размножения – трогать было вполне приятно. Впрочем, это занятие сильно отвлекало – а Сиал не мог позволить себе отвлекаться в эти минуты, поэтому он сосредоточился на разглядывании руки. Во время пути сюда Сиал закрылся щитом, не допускавшим ментальную связь, но он хорошо знал, что Саррангед в любой момент способен грубо вторгнуться в его разум, а потому старался отгонять опасные мысли. Ради эксперимента обратившись в человека, Сиал с изумлением и восторгом обнаружил, что его связь со стаей оборвалась. Вместо привычного далекого шума на задворках сознания он вдруг ощутил звенящую тишину. Похоже, даже дракон в облике человека неспособен использовать магию, что говорить о простых смертных. Это навело его на занятную мысль. Что, если Азери обратится в человека и таким образом покинет Серрадас? Просигналит ли ее магический маячок о пересечении запретной границы? Следовало начать с экспериментов – сможет ли золотая стая почуять ее вблизи. Мог ли дракон в облике человека словно исчезнуть для обнаружения сородичами? Чем больше Сиал думал об этом, тем больший восторг его охватывал – ему казалось, что он нашел лазейку, брешь в непревзойденном магическом искусстве драконов. В самом деле, кому из драконов пришло бы в голову обращаться в представителя презираемой расы? Сиал не припоминал таких случаев. Возможно, он не был первым, но так или иначе памяти о подобных инцидентах у драконов не сохранилось. Он встал и принялся ходить кругами по пещере, не ощущая, как мелкие камешки на полу впиваются ему в ступни. Для начала он проверит, смогу ли золотые драконы обнаружить амари в облике человека прямо у них под носом. Если все пройдет гладко, то можно попытаться пересечь границу Серрадаса, Сиал на всякий случай дополнительно укроет ее щитом. Вдруг он остановился и усмехнулся, обнажив ряд ровных, белых зубов. Было бы любопытно поглядеть на нее в облике человека. Сиал прекрасно различал человеческих мужчин и женщин. Дамы были стройнее, руки тоньше, а грудь изрядно выдавалась вперед. В целом женщины выглядели более хрупкими, имели округлости. Сиалу, конечно, доводилось видеть располневших мужчин, но и те мало походили на самок их расы. Итак, решено! Как только крыло Сиала отрастет, и он сможет летать – они начнут готовиться к плану побега. Триумфальные мысли дракона вдруг прервал нехарактерный для бури шум – оглушительное хлопанье крыльев и скрежет когтей по камню. Сиал мгновенно обратился в дракона и ощетинился, готовясь к атаке. У входа посыпались камни, скорей целые булыжники, отбивая дробь, когда там показалась нескладная туша его сородича, неуклюже плюхнувшись на пол. Харраха едва не вывалился из пещеры. По всей видимости он приметил ее, когда любовался бурей в полете, и что-то заставило его спикировать к ней и вторгнуться в единственное место, где Сиал мог быть один. Но в отличие от Сиала, Харраха не рискнул влететь в пещеру, а предпочел, уцепившись когтями за камни склона, съехать вниз ко входу, откуда едва не упал. - Ты здесь?! – казалось, Харраха был поражен встречей больше Сиала. – Я думал, здесь никого нет… Сиал нервно бил хвостом по земле, не зная, что ответить настырному сородичу. - Клянусь, Сиал, я не преследую тебя! – поспешно выговорил дракон, видя, как в глазах Сиала зажглись опасные огоньки. – Я летал над морем и в меня ударила молния, представляешь?! Я до сих пор не чувствую крыльев и, кажется, в спине что-то повреждено… Тут Харраха замолк. Потянулись бесконечно долгие секунды, когда Сиал принимал решение. Харраха вечно оказывался не там, где нужно, Сиалу и впрямь давно казалось, что тот преследует его. Кто знает, может, он увидел их с Азери. Харраха никогда не отличался изящностью и вряд ли смог бы не выдать своего присутствия, но кто знает?.. И только что он упомянул о ранении молнией… Это был шанс и Сиал не стал упускать его. Оглушительно скрежеща гигантскими когтями по камню пещеры, Сиал бросился на Харраху, который до последней секунды не мог поверить в то, что тот способен на это. Инстинктивно подставив шипастую спину врагу, Харраха четырьмя головами успел отразить удар клыков Сиала. - Остановись! – заорал он, пораженно отметив полностью здоровое, залеченное крыло Сиала. Они клубком покатились по пещере, обдирая чешую о ее стены. Сиал хотел положить Харраху на спину, хотел заставить его открыть брюхо или хотя бы основание шей, куда он мог бы впиться всеми зубами и вырвать наконец жизнь из того, кто досаждал ему с рождения. Харраха был старше и крупнее, он не мог и мысли допустить о том, что Сиал решится на схватку с ним. Что могло случиться с того приснопамятного разговора у водопада? Почему Сиал с такой яростью атакует его? Пробует свои силы? Или просто вымещает свою злость на Саррангеда? Сиал в свою очередь прекрасно понимал перевес сил, но также понимал и то, что убийство сородича – единственный шанс сокрыть преступление, на которое его толкнула амари. Яростно раздирая чешую Харрахи в бесплодных попытках достичь нежной кожи, Сиал не собирался останавливаться. Харраха мог убить его, не без труда, но мог, но яростная атака Сиала дезориентировала его и пока он мог только защищаться. Он попытался сплести вокруг себя щит, но Сиал неистовой атакой разбил концентрацию и в этот момент в громко стучащее сердце дракона начал просачиваться страх. Сиал рвал его плоть хаотичными атаками, как собака рвет свою добычу. Его морды давно окрасились черной кровью и ее вкус, казалось, только подзадоривал его. Харраха собрался с силами и отшвырнул от себя Сиала, но тот мощным прыжком, которому удивились бы драконы, снова сократил дистанцию, продолжая подминать под себя врага. Харраха решился на атаку и ему без труда удалось ухватить двумя головами одну из шей Сиала. Он сдавил челюсти, и раненая голова Сиала протяжно захрипела. Сиал знал, что только одна вещь способна вырвать его плоть из зубов Харрахи. Эта мысль была великолепна настолько же, насколько опасна. Но загнанный в угол дракон будет растерян, и это могло сработать. Рискуя своей жизнью, Сиал обратился в человека и упал на пол, прямо под брюхо врага. Маневр оправдал себя – Харраха полностью растерялся исчезновением противника. И в следующее мгновение, пока дракон не успел задавить хрупкого человека, Сиал снова обратился и всеми четырьмя головами впился в тонкий слой чешуи на брюхе Харрахи, исступленно прогрызая себе путь к его сердцу. Сиал находился в крайне уязвимом положении – он лежал под противником на спине, а тот пораженно таращился на него. Опомнившись, Харраха вонзил когти в грудь Сиала, пока его головы беспорядочно грызли шеи младшего дракона. Сиал понял, что до тугоумного брата наконец дошло, что эта схватка не на жизнь, а насмерть и принялся еще яростней пожирать его плоть, чтобы достичь сердца. В какой-то момент громко хрустнули ребра и Сиал уже не знал – чьи именно – он раскрывал пасти для последнего удара. Когти Харрахи достигли сердца Сиала, но было поздно – клыки врага сомкнулись на его собственном сердце. Харраха ошалело распахнул глаза, а в следующее мгновение взрыв магии обрушил стены пещеры, которая так долго была укрытием Сиала.* * *
Аттаренсия вскинула голову к небу, шумно вдохнув воздух. Будучи связанной древними узами со всеми стаями, она ощутила, как одним средоточием магии в затерянном лесу стало меньше. Кто погиб? В какой стае? Золотые драконы, окружавшие своего матриарха, почувствовали ее тревогу и повернули к ней шеи. Драконица молчала, но ее мысли были открыты, и каждый дракон мог без труда прочесть объяснение. Стычки между молодняком всегда учащались после Tamasha, поскольку редко в какой стае приходили к согласию в выборе консортом преемника. Зачастую саванэры останавливали кровопролитие, но, очевидно, не сегодня. Что ж, Аттаренсия знала, что все равно не сможет повлиять на своих саванэров, потому и тревожиться бесполезно. Со вздохом усталости она опустила голову на мягкое ложе из лиан и снова закрыла глаза, погружаясь в сон.* * *
Тем временем смертельно раненый Сиал был погребен под толщей камня, и никто не собирался искать его здесь. В его угасающем сознании почему-то мелькали мысли лишь об Азери. Сиал сожалел, что не успел сообщить ей о своем открытии, благодаря которому она сможет покинуть Серрадас. Холод камней, по которым непрестанно барабанили ледяные капли дождя, приятно обволакивал тело, но вдруг Сиал услышал шипение испаряющейся воды, а в следующую секунду до него дошел нестерпимый жар, колющий его тысячей игл. Все кости в избитом, распластанном теле заныли, а Сиал стал задыхаться, поскольку в его ноздри входил не воздух, а пламя. Почти остановившееся сердце ускорило свой бег и вскоре стало невыносимо больно биться о самые ребра, еще минуту назад раскрошенные когтями Харрахи. Сиал попытался двинуться, только бы уйти от этого жара и обнаружил, что может передвигать конечностями несмотря на тонны камня над головой и смертельные ранения. Пытаясь задерживать дыхание, только бы не впускать в легкие раскаленный воздух, Сиал принялся выкапываться из камней, чувствуя, как паника сжимает грудь. Не понимая, куда копает, дракон мешком скатился со скалы и упал в ледяное море, принесшее облегчение. Только освободившись от охватившего его пламени, он начал задумываться над тем, что произошло. Поднявшись на поверхность воды, он стал с наслаждением покачиваться на бурных волнах, заливавших его с головой. Харраха погиб и первородная магия, лишившись сосуда, бросилась на волю, исцелив Сиала, найдя в его полумертвом теле новое пристанище. Теперь он чувствовал себя прекрасно, ощущал, как чужая магия, дававшая жизнь другому, теперь струится по его венам, сплетаясь с потоками его собственной магии. Сиал сделал глубокий вдох и хрипло рассмеялся, когда по горлу скатились, щекоча, ледяные капли воды. Он ощущал небывалый прилив сил, был словно опьянен наплывом новых ощущений. Волны бросали его, как игрушку, а дракон продолжал счастливо смеяться.